Глава пятая. Роль неосознаваемых форм высшей нервной деятельности в регулировании психофизиологической активности организма и поведения человека

§113 О различии между влиянием аффективных факторов на синдромологическое выражение и на общую динамику («судьбу») клинического процесса

Касаясь отношения психоаналитической концепции к во­просам клиники, необходимо напомнить также следующее обстоятельство.

Психоанализ возник в свое время как направление мысли чисто клинического характера. Однако уже у са­мых истоков этого направления произошло примечатель­ное сужение задач клинического исследования, вследствие которого по существу центральная для клиники человека проблема общего влияния психических факторов на раз­вертывание сомато-вегетативных процессов оказалась замещенной важным, но все же частным вопросом о за­кономерностях формирования отдельных психогенно обусловленных симптомов и синдромов. Уделив очень много внимания теме «кон­версии», фрейдизм даже не попытался осмыслить влияние «бессознательного» на клинические картины в более ши­роком и принципиальном плане, т.е. понять влияние этого фактора на общие тенденции в динамике патологических процессов, на углубление, обратное развитие и предотвра­щение болезней безотносительно к тому, в каких конкретно синдромах эти общие тенденции находят свое клиническое выражение.

Между тем вряд ли можно сомневаться в реальности этой фактически упущенной психоанализом из виду ис­ключительно важной проблемы. То, что необходимость ее исследования до последнего времени большинством соот­ветствующих теоретических направлений на передний план не выдвигалась⁹⁵, не должно вызывать особого удив­ления. Происходило это в силу достаточно понятных при­чин. Для того чтобы как-то осмыслить механизмы и зако­номерности влияния «бессознательного» не на отдель­ные проявления, а на общую динамику клинического процесса, необходимо было перейти к использо­ванию рабочих понятий совсем иного типа, чем «язык тела», «символика вытесненного», «конверсия на орган» и т.п.

⁹⁵ Исключение составляют только некоторые оригинально рассматривающие психофизиологическую проблематику школы древней индийской философии [227], течения применяющие метод «аутогенной тренировки», разработанный Schultz [238], и единичные другие.

Для психоаналитического направления это означало бы отклонение от его многолетних традиций, и оно оказа­лось совершенно неспособным к этому. Для других же течений главным препятствием послужило отсутствие уве­ренности в реальности «бессознательного», отсутствие яс­ного понимания природы этого трудно постигаемого фак­тора и, наконец, отсутствие в их распоряжении адекват­ных рабочих понятий, способных отразить детерминизм отношений, существующих между неосознаваемыми фор­мами высшей нервной деятельности и процессами на со- мато-вегетативной периферии. Только после того, как идея «бессознательного» была тесно связана с доступным для экспериментального исследования представлением об «ус­тановке», этот пробел начал восполняться. А тем самым был открыт путь к созданию концепции, освещающей за­висимость от «бессознательного» не деталей, не частных, и всегда более или менее случайно обусловленных синдро­мологических проявлений клинического расстройства, а самой судьбы этого расстройства, понимаемой как ис­ход конфликта между воздействующими на организм вред­ностями и реакциями последнего, выражающими жизнен­но важные «меры его защиты».

Прослеживая историю этой запутанной проблемы,, нельзя не обратить внимание и на то, что здесь (быть мо­жет, даже более отчетливо, чем в какой-либо другой науч­ной области) фазе анализа, основанной на использовании четко определяемых понятий и предполагающей строгий контроль выявляемых закономерностей, предшествовал длинный период смутных догадок о существовании какой- то общей зависимости судьбы любого патологического про­цесса от «общих установок» больного (мы употребляем в данном случае термин «установка» в смысле, в котором он употребляется в обычной речи), от особенностей его личности, обусловливающих определенное «отношение к болезни», от более или менее ясно осознаваемого стремле­ния к «уходу в болезнь» или, наоборот, от активного «внутреннего сопротивления» болезни и т.д. Художествен­ная литература в ярких образах, в глубоко подчас волную­щих формах отразила эти догадки, показав разрушительную силу конфликта аффектов и решающее значение эмоционально насыщенных переживаний как фактора, который способен не только провоцировать разнообразные формы соматического распада, но и этот распад при нали­чии определенных условий надежно предотвращать и устранять [39, 68, 275]. Но она, естественно, не смогла (и это является главным) рассматривать функциональную структуру развертывающихся при этом психологических феноменов с вычленением как особой, подлежащей специ­альному анализу научной темы вопроса о специфической роли, которую в этих явлениях играют неосознаваемые формы высшей нервной деятельности.