Глава третья. Истолкование проблемы "бессознательного" психоаналитической концепции и критика этого подхода
§35 Задачи и принципиальные установки психосоматической медицины
К чему же сводятся основные идеи психосоматического направления? Каких целей оно добивается? Кто его духовные вожди?
Психосоматическая медицина сложилась в связи с поисками выхода из трудного положения, к которому, в конечном счете, привели западноевропейскую и американскую медицину «атомистические» принципы теории целлюлярной патологии. Поэтому естественно, что огонь своей критики она в первую очередь направила на тех, кто недоучитывал значение общего состояния организма для судьбы патологического процесса. А это общее состояние она понимала как определяемое в первую очередь различного рода эмоциями и другими факторами психологического порядка.
В 1943 г. была опубликована одна из ведущих работ психосоматического направления, написанная совместно интернистом и психиатром, — монография Weiss и English «Психосоматическая медицина» [260]. В качестве эпиграфа к ней фигурирует цитата из Платона: «Величайшая ошибка наших дней — это то, что врачи отделяют душу от тела». Разве можно что-либо возразить против выраженного вэтой цитате призыва не забывать при лечении болезней тела и душевное состояние заболевшего? Углубляя этот тезис, Weissи Englishдалее пишут: «В век машинизации медицины, в век электрохимических лабораторных исследований клинических "случаев" мы нередко оставляем в забвении эмоциональную жизнь больного, его конкретную личность, его отношение к возникающим у него болезненным симптомам... Всякий врач, какого бы он профиля не был, должен иметь дополнительную специальность: он должен уметь разбираться в особенностях личности больного и это умение должен применять при лечении как острых, так и хронических страданий» [260, стр. 18].
Учитывая значение, которое имеют для динамики болезненного процесса особенности характера больного и структура его аффектов, сторонники психосоматической медицины подчеркивают преимущества, возникающие в том случае, если лечение проводится врачом, знающим больного в течение нескольких лет и хорошо изучившим обстановку, которая окружает пациента в быту и на работе. В этой связи Mayer, один из видных американских психиатров, сочувствующих психосоматическому направлению, подчеркивал, что наступившая новая фаза в развитии медицинских знаний характеризуется заострением внимания к человеческой личности, как к фактору, влияние которого на течение болезни бывает подчас решающим. Подобного рода высказывания можно черпать в современной психосоматической литературе в неограниченном количестве.
Как следует относиться к подобным суждениям? Если отвлечься от звучащего в них иногда недоверия к лабораторным методикам, применяемым в клинике, от недооценки новой медицинской техники, способствовавшей в действительности лишь бурному расцвету множества разделов современной медицины, то разве можно протестовать против подчеркиваемой этими суждениями идеи целостности организма, против мыслей о первостепенном значении для динамики любого патологического процесса особенностей нервной системы и аффективных установок больного? Однако судить о психосоматической медицине надо не по защищаемым ею тезисам о целостности организма и решающей подчас роли аффектов, а по тому, как она эту целостность понимает, теорию каких механизмов она использует для раскрытия закономерностей аффективной жизни больного. Если же мы поставим вопрос именно так, то увидим, что далеко не всякая критика локалистической патологии адекватна и прогрессивна.
Для понимания этой внутренней стороны психосоматической медицины необходимо учитывать, что теоретической основой подавляющего большинства работ психосоматического направления является прежде всего концепция «бессознательного», разработанная Freud. Второй же теоретический источник, с которым обычно связывают психосоматическую медицину, это так называемое, феноменологическое направление, питаемое философией Husserl и Heidegger и представленное работами Weizsaecker, Mitscherlich, Bergmann, Oexkull и др. По мнению одного из видных французских исследователей методологии медицины Brisset между «феноменологами» и психоаналитиками существуют некоторые непринципиальные различия (меньшее обращение «феноменологов» к специфическим категориям фрейдизма типа «Оно», «Сверх-Я» и т.д., меньшее игнорирование ими обычных медицинских представлений и культивирование чрезвычайно подробных, изобилующих метафорами, описаний истории личности больного, своеобразных «патографий» в духе Binswanger, позволяющих, по мнению их авторов, лучше «вчувствоваться в непередаваемые обычной речью оттенки переживаний). Эти различия, однако, не исключают, согласно Brissetглубокой связи феноменологического и психоаналитического направлений. Диалог между ними, говорит он, только «обогатил» их обоих и «стремится сблизить их точки зрения» [122, стр. 11].
