Глава четвертая. Проблема неосознаваемых форм психики и высшей нервной деятельности в свете современной теории биологического регулирования и психологической теории установки

II. Основные функции неосозноваемых форм высшей нервной деятельности (переработка информации и формирование установок)

§ 81 Представление а «бессознательном» по Д. Н. Узнадзе

Развитие, которое категория установки получила в школе Д. Н. Узнадзе, имело примечательную черту: необычайно дальновидный основоположник этой школы с самого начала своих работ над проблемой установки сблизил последнюю с вопросом о «бессознательном».

Д. Н. Узнадзе был одним из первых, если не первым, кто отметил принципиальное значение того факта, что те­ория психоанализа трактует «бессознательное» так, как его лишь и можно трактовать, не разработав предваритель­но никакой его психологической теории, т.е. как наши обычные мысли, эмоции, аффекты, стремления, только ли­шенные качества осознаваемости, как привычные для нас переживания, лишь ушедшие в особую постулируемую фрейдизмом сферу, содержание которой для осознания принципиально недоступно. «Бессознательное», по Freud, Это совокупность психических явлений, отличительные черты которых определяются в основном лишь негативно: тем, что эти явления не осознаваемы. Их положитель­ные харатеристики почти полностью исчерпываются ука­занием на их тенденцию находить свое выражение в пове­дении или на «языке тела», преимущественно символи­чески⁴⁸.

⁴⁸ К такому пониманию присоединяется и один из видных последователей Л. С. Выготского П. Я. Гальперин: «Психоанализ снял границы сознания только для того, чтобы распространить то же самое (разрядка наша. — Ф. Б.) понимание психического далеко за пределы самонаблюдения. Во всех новых направлениях сохранялось прежнее понимание психического и собственно психическое оставалось неуловимым» [40, стр. 241].

Пошел ли сам Д. Н. Узнадзе по принципиально иному пути, разработав какие-то представления о психологиче­ской специфике форм существования, проявления и зако­номерностей динамики «бессознательного»? Предложено ли им и его последователями оригинальное понимание нео­сознаваемой и непереживаемой мозговой деятельности, ко­торая определяется, несмотря на эту свою неосознаваемость и непереживаемость, содержанием объективной си­туации и сама влияет на мотивы поведения? На такой вопрос следует ответить, безусловно, положительно, если учесть проводимые на протяжении многих лет экспери­ментальные исследования Института психологии имени Д. Н. Узнадзе Академии наук Грузинской ССР, позволив­шие накопить огромный фактический материал и углубить разработанную в свое время Д. Н. Узнадзе общую теорию «установки». Мы имеем все основания утверждать, что эта теория является в настоящее время единственной не толь­ко в советской, но и в мировой литературе экспериментально обоснованной концепцией «бессознательного» (см. Ш. Н. Чхартишвили. Проблема бессознательного в совет­ской психологии. Тбилиси, 1966). Она позволяет изучать с помощью точных методов неосознаваемые и непереживаемые формы мозговой деятельности, которые возникают под влиянием не изолированных субсенсорных стимулов (как это имеет место, например, в известных опытах Г. В. Гершуни с субсенсорными раздражениями), а ком­плексных надпороговых воздействий, под влиянием «значения», которое имеют для субъекта экспериментальная ситуация в целом, конкретное психологическое содержа­ние его переживаний. Именно поэтому, отклоняя психоаналитическую концепцию «бессознательного» и пытаясь про­тивопоставить ей иное понимание неосознаваемых форм высшей нервной деятельности, мы должны уделить идеям Д. Н. Узнадзе серьезное внимание.