Глава третья. Истолкование проблемы "бессознательного" психоаналитической концепции и критика этого подхода
§33 О двух основных недостатках психоаналитического подхода к проблеме «бессознательного»
Freud нельзя поставить в вину, что проявления дезинтеграции работы мозга и сознания он проследил и описал в категориях чисто психологического порядка. Это прием, которым психопатология до сих пор (может быть, в настоящее время в связи с тенденцией к моделированию изучаемых процессов даже чаще, чем раньше) пользуется при анализе различных феноменов и который на определенном этапе развития представлений столь же правомерен, как и попытка прослеживать по накоплении соответствующих объективных данных те же феномены в аспекте нейрофизиологическом. Однако в адрес Freud можно и должно направить другое важное критическое замечание. Толкованиям Freud неизменно был присущ тот коренной недостаток, который имеет в виду В. И. Ленин, когда он подчеркивает характерное для философского идеализма «одностороннее преувеличенное... развитие (раздувание, распухание) одной из черточек, сторон, граней познания в абсолют, оторванный от материи, от природы, обожествленный» [50, стр. 322].
Действительно, когда Freud, говоря о феномене «вытеснения», вводит представление об антагонизме между «вытесненными переживаниями» и сознанием, как об основном типе отношений, существующем между сознанием и «бессознательным», то мы оказываемся перед типичным примером неадэкватного освещения (вследствие допускаемой односторонности) картины действительности идеалистической концепцией. Мы попытаемся дальше показать, что именно эта односторонность психоаналитической концепции «вытеснения» во многом воспрепятствовала Freud правильно поставить все затронутые им большие проблемы.
И когда, наконец, формулируется основной терапевтический принцип — устранения патогенности «вытесненного» «осознанием» последнего, — Freud остается по существу в рамках популярной «житейской» психологии, далекой от использования научных понятий. Никакого теоретического раскрытия, что означает «осознание» «вытесненного» переживания, система психоанализа не дает. Между тем, как мы далее увидим, осознание, влекущее терапевтический эффект, отнюдь не эквивалентно простому вводу в сознание информации о «вытесненном» событии. Оно означает гораздо скорее включение представления о событии в систему определенной преформированной установки или же само создает такую установку и тем самым вызывает, уже как вторичное следствие, изменение отношения больного к окружающему миру. Только при подобных условиях осознание оказывается способным устранить патогенность «неприемлемой» идеи, и эта картина отражает, по-видимому, очень общий закон, сохраняющий силу в отношении не только «вытесненных» психологических содержаний, но и ясно осознаваемых переживаний травмирующего порядка, влияющих на психическое и соматическое здоровье подчас еще более разрушительно, хотя никакого их «вытеснения» в смысле, традиционно придаваемом этому термину теорией психоанализа, предварительно не происходило15.
15 Интересно по этому поводу высказывание Desoille "Коrда Freud полаrает, что осознание субъектом природы конфликтов, которые вызвали появление симптомов, достаточно для исчезновения последних, он, по-видимому, вступает в противоречие с самим coбой, потому что практически он должен предпринимать перевоспитание" «il est oblige de proceder а une reeducation» [132, стр. 39].
15 Эта проблема «перевоспитания» (как предварительноrо условия терапевтической эффективности психоанализа, направленное на укрепление т.н. «силы Я») поднимается в психоаналитической литературе и многими другими (самим Freud, а позже Nunberg, Ferenczi, Аnnа Freud, Nacht, Hartmann, Kris и Loewenstein, Balint и др). Интересный обзор этой темы был опубликован недавно Науnаl (L'evol. Psychiatr, 32, 3, 1967, стр. 617-638). Нетрудно, однако, показать, насколько чужеродным, логически, является все это направление мысли по отношению к общей системе психоаналитических построений (см. Ф. В. Бассин. О «силе Я» и «психологической защите». Тезисы докладов на III Всесоюзном съезде психологoв, Киев, 1968).
Сейчас, однако, не время глубоко рассматривать очень сложные вопросы, связанные с теорией «установки». Это нам предстоит сделать в дальнейшем. Пока важно только установить, что в клиническом подходе Freud к проблеме «бессознательного» действительно имелись определенные положительные черты. Они заключались в том, что Freud были подмечены важные реальные соотношения и проблемы. Однако анализу этих соотношений и проблем Freud не сумел придать объективный и научный характер. Именно поэтому ценные элементы психоаналитической концепции не вытекают, как это ни парадоксально, ни из ее постулатов, ни из методов, примененных при ее разработке. Эти положительные элементы можно рассматривать как результаты тонкой наблюдательности, обостренной интуиции и целенаправленности мысли Freud, как клинициста, но отнюдь не как следствие применения введенных им специфических понятий и способов истолкования. Надо сказать даже более резко: чем глубже уходил Freud в теоретический анализ и интерпретацию подмеченных им фактов, тем больше он затемнял смысл последних и затруднял их правильное раскрытие.
Реальность определенных фактов, подмеченных Freud, была, как известно, широко использована им самим и его сторонниками вкачестве аргументов в пользу обоснованности его общих психологических и философских идей. Логически и полемически этот прием был совершенно неправомерен и недопустим. Но он дезориентировал некоторых из критиков психоаналитического направления и заставил их в дискуссиях склоняться к идее компромисса.
Наша задача — показать неадекватность подобной позиции и понять, к каким конкретным выводам приводит строгий анализ очень важных психологических и психопатологических феноменов, которые Freud стал рассматривать еще более полувека назад.