39. Неполноценность. Банкирша и ее душа
В одном крупном банке директором была женщина. Она так много времени проводила на работе и так много говорила о своем банке, что друзья просто называли ее банкиршей. Впрочем, у нее не было особенно много друзей, так, знакомые-приятели. Она была очень богатой и купила себе красивый дом на центральной площади города. Она не много времени проводила в своем доме, чаще она засиживалась допоздна на работе в банке. Она была не то чтобы совсем одинокой, но обычно жила одна. Ее взрослая дочка жила в другом городе, а муж давно ушел. Она, конечно, была очень умным человеком, но тайком ото всех боялась, что когда-нибудь сойдет с ума и выкинет что-нибудь совершенно безумное. Может быть, поэтому она носила железный панцирь на теле и железный прут вместо позвоночника когда-то их сделали на заказ, но уже давно они срослись с ее телом. Конечно, ей было трудно танцевать или нагибаться, но зато ей это помогало руководить и надежно защищало от чего-то, чего она и сама толком не знала. От всего.
И вот однажды ночью банкирше приснился сон.
Ей приснился молодой человек в белой рубашке и зеленой кепке. Он сидел в тюрьме. Он был истощен и нечесан. У него были порывистые движения как у мима или акробата, а еще точнее как у безумца. Ей очень хотелось освободить его из тюрьмы, но она не знала, как это сделать. В отчаянии она проснулась. В этот день она всё роняла и не могла сосредоточиться на работе. Она мечтала о молодом безумце. Но он был во сне, а она в обычной и суровой реальности.
Он приснился ей и на следующую ночь. Она была счастлива. Всё повторилось: он сидел в тюрьме, а она не могла его освободить, даже не знала, с чего начать. Он не разговаривал с ней, а только скакал по своей камере.
Наутро банкирша решила пойти к волшебнику, который занимался снами. Вначале она стеснялась и попросила средство, чтобы не видеть больше снов, которые ее беспокоили. Но волшебник услышал в ее голосе совсем другое и попросил рассказать, что же ей такое снилось. Банкирша рассказала ему о молодом юноше в зеленой кепке. Пока она говорила, волшебник открыл зеркало, стоявшее у стенки, и показал ей, что всё, о чем она рассказывала, отражалось в зеркале. Там, в зеркале, банкирша увидела тюрьму и безумного заключенного. «Как мне освободить его?» воскликнула она. Волшебник велел ей шагнуть в зеркало и там поговорить с милому ее сердцу юношей. Она так и сделала: шагнула в зеркало, стала у тюремной решетки и стала спрашивать юношу, как его зовут, откуда он родом, почему он оказался в тюрьме, какой проступок он совершил, и что можно сделать, чтобы освободить его. Но юноша ничего не отвечал. Он танцевал джигу, качал головой и вел себя как невменяемый. В отчаянии банкирша выскочила из зеркала и попала обратно в комнату волшебника.
«Он совершенно сумасшедший, сказала она волшебнику. Он не понимает, что я хочу ему помочь. Дайте-ка мне лучше капли, чтобы я больше никогда не видела его ни во сне, ни в вашем зеркале».
«Пожалуйста, сказал волшебник, вот вам эти капли. Только знайте, что тот, кого вы видели в тюрьме, это ваша душа. Воля ваша, вы можете больше никогда ее не видеть. Без души, я слышал, легче зарабатывать большие деньги. Вот вам капли, пусть он остается в тюрьме».
Банкирша заплакала. «не нужны мне ваши капли, сквозь слезы проговорила она. научите меня, как мне с ним разговаривать!»
«Ага, сказал волшебник, так-то лучше. Просто перестаньте играть с ним в судью. Вот представьте себе, что вы только что родились и сразу же принимаетесь спрашивать свою маму, как ее зовут, откуда она родом, и какую диету она поддерживает для улучшения качества молока. Как вы думаете, что бы она вам ответила?»
Банкирша улыбнулась сквозь слезы. «Она бы не стала со мной разговаривать, а заткнула бы мне рот сиськой. Но я же теперь не маленький младенец!»
«Вы еще глупее, сказал волшебник, и еще меньше знакомы со своей душой, чем в первый день жизни со своей мамой. Тогда, по крайней мере, вы ничего из себя не воображали, и если бы ваша мама была крокодилицей, вы так же спокойно приняли бы ее за маму, лишь бы давала вкусное молоко. Так что попробуйте пообщаться с вашим замечательным юношей еще раз. Только не ведите себя как полицейский, не будьте дурой!»
Банкирша нахмурилась, подумала и попросила войти в волшебное зеркало еще раз.
Она опять попала в тюрьму, где беспокойный юноша танцевал по камере. Вначале она постояла у решетки, а потом просочилась через нее в камеру. Она не знала, с чего начать разговор с ним. Наконец она спросила: «Как ты себя чувствуешь?» Он не ответил, а она опять почувствовала себя дурой, которая только и умеет, что задавать умные вопросы. В отчаянии она опустилась на пол. Тогда юноша подошел к ней, сел рядом и положил ей голову на колени. Она коснулась рукой его зеленой кепки и спросила: «Это помогает?», но тут же опять замолчала, поняв, что она продолжает и продолжает свои расспросы. Еще какое-то время он лежал у нее на коленях, а она у себя в голове перебирала всевозможные вопросы и отметала их. Потом она совсем устала и погладила его по волосам. И тогда она совершенно ясно услышала, как он сказал: «спасибо тебе. Я так долго был одинок. Теперь я не сойду с ума».
Потом банкирша плакала. Она плакала так сильно и долго, что совсем забыла, кто она и где. Когда она подняла голову, она увидела себя в комнате волшебника. Сам хозяин сидел у окна. «я собрал вам кое-что в дорогу», сказал волшебник. Банкирша оглянулась: вокруг никого не было. «А где же…», начала спрашивать она. Волшебник улыбнулся: «А он вышел из тюрьмы. Теперь он хочет лететь в путешествие. Он, конечно, зовет тебя. Вон, видишь, он летает за окном на своем коврике-самолете. Хотя коврик у него совсем легонький, я даже не знаю, выдержит ли он вас двоих. Сколько ты весишь?»
Банкирша вспомнила о своем железном позвоночнике и панцире и закусила губу. Весила она, должно быть, ужасно много. Но лететь ей хотелось очень сильно (хотя это было чистым безумием, она понимала), и она попросила волшебника оставить ее, чтобы она могла переодеться. Она решила снять с себя хотя бы железный панцирь. Каково же было ее удивление, когда никакого панциря на себе она не обнаружила! А потом она нагнулась туда, сюда и поняла, что и позвоночник ее стал опять живым. Она подпрыгнула легко, как девочка, и подбежала к распахнутому окну. Там начинался дождь, но она прыгнула прямо на летающий коврик рядом со своим чудесным избавителем и закричала: «Вперед!»
Волшебник смотрел вслед улетавшему ковру и улыбался. Он-то знал, что железный панцирь и был той решеткой тюрьмы, за которую проникла сегодня банкирша, но он знал также и то, что объяснить это было бы крайне трудно даже такому умному человеку. Он последил еще немного за зеленой кепкой и развевающимися волосами, а потом прикрыл окно и стал готовиться ко сну. Он многое знал из того, что теперь произойдет с банкиршей, но не спешил никому этого рассказывать. Замолчим и мы.
___ ___
_________
___ ___
_________
___ ___
___ ___
Человек неполноценен, это очень важно понимать. Человек изначально неполноценен, он смертен, подвержен болезням, неуравновешенным страстям и прочим бедам. Огромная часть психологической жизни человека порождается и протекает именно из-за этой неполноценности, в попытках ее компенсировать и преодолеть. Ибо человек стремится быть полноценным (полностью здоровым, очень богатым, бесконечно творческим, и так далее, далее, далее). Другими словами, человек стремится быть подобным богам, и это вполне адекватно рассматривать как еще одну его неполноценность неприятие своего реального положения. В реальности человек всегда я повторюсь еще и еще «хромает на одну ногу» («хромота» одно из значений иероглифа «Цзянь», «Препятствие», названия соответствующей гексаграмы Книги Перемен).
Душа человеческая удивительным образом связана с неполноценностью. Это понимали, например, те люди, которые стремились стать совершенными хоть в чем-нибудь душу при этом лучше отдать диаволу. Удивительно, как часто душа проявляется и постигается человеком именно через его неполноценность. Как часто человек на волне своей славы, успеха и удачи становится бездушным, и как распространен сюжет о том, что душевность к нему возвращается с бедностью, болезнями и бедами.
Неполноценность скрепляет людей узами родства, дружбы и взаимозависимости. Полноценному человеку другие люди не нужны. (Не зря сюжет «Домашние» находится между сюжетами «Тени» и «Неполноценности»). Даже простой интерес человека к человеку вращается, как правило, вокруг именно неполноценных частей личности. Хорошо работающие части личности подобны как раз тому банку, который нормальному человеку приятно использовать, но совершенно неинтересно изучать.
Банкирша в сказке стремится быть полноценной, и это такое человеческое и такое глупое желание приводит ее в довольно страшный мир расписанности, одиночества и пустоты. Когда она заменяет свой живой (и потому несовершенный) позвоночник на железный она пытается достичь как раз «железной» полноценности. Можно представить себе, с каких чистых тарелок она ела и какая мощная была в банке охрана!
Тем временем ее душа сходит с ума в клетке. Одна часть личности получает развитие и постоянное внимание, а другая прозябает в одиночестве и голоде. И душа, как Господь во многих сюжетах, оказывается на стороне забитых, непопулярных, инфантильных и дурацких сторон личности. Если бы этот парень в зеленой кепке пришел устраиваться на работу в банк, его бы вряд ли даже допустили до собеседования. Но ковер-самолет, друзья, любовь, творчество, состояния, от которых «душа поёт» всё это у него в кармане. И чем меньше внимания обращает на него банкирша, тем дырявее становится этот карман.
***
Сама сказка, кстати, поддерживает сценарий неполноценности тем, например, что явно незакончена. То, что происходит дальше с банкиршей и ее душой тайна, хотя бы даже и во многом понятная волшебнику и читателю. Понятие тайны еще одно проявление неполноценности в человеческой жизни. Тайна необходима, потому что люди несовершенны, они злоупотребляют открытостью, загрязняют источник, употребляют священное всуе. Там, где проявляется душа, кстати, тайна фигурирует очень часто. Слова «мистика» как относящееся к глубинным процессам души, и «мистерия» как практика пробуждения и укрепления души, однокоренные со словом «mistery», «тайна». Это неслучайно.
***
Сюжет «Препятствия» в комментариях И Цзин наполнен (навязчиво) одним и тем же предсказанием: «Уйдешь будут препятствия. Придешь будет хвала». Посмотрите, так очень редко бывает, чтобы комментарий твердил одно и то же: «Уйдешь будут препятствия. Придешь вернешься на правый путь»; «Уйдешь будут препятствия. Придешь будет связь с близкими людьми»; «Уйдешь будут препятствия. Придешь будешь великим». Куда уйдешь и куда придешь? В психологическом смысле ответ кажется несомненным уйдешь от себя и придешь к себе. Уйти от себя в самом базовом смысле означает выйти во внешний мир и посвятить «себя» достижениям в этом мире. Архетип героя, например, легко делает это. В данном сюжете такой герой будет испытывать максимум препятствий, которые, скорее всего, не дадут ему продвигаться вообще. А прийти к себе это, например, сесть посреди комнаты и… нет, вот какой недавно я наблюдал эпизод. Пожилая такая женщина, проводница поезда, ходит по вагону и время от времени разговаривает с собой. Я стою у туалета, жду очереди, а она выходит из своего купе и сама с собой тихо говорит: «Никому ничего не должна. Все мне должны. Пойду пообедаю».
«Все мне должны» это, кстати, одна из центральных фраз архетипа инвалида существа изначально неполноценного. Множество людей, подпавших под власть этого архетипа, строят свою жизнь на мощном привлечении внимания и заботы со стороны других людей. Это, конечно, достает. Коментарий И Цзин к пятой (основной) черте гексаграммы гласит: «Великое препятствие. Друзья придут». Друзья и вправду собираются вокруг наших несовершенств (и наверняка в продолжении сказки они появляются у банкирши), но не надо этим злоупотреблять. Вероятно, к своей неполноценности стоит относиться вот именно как к нормальной инвалидности у кого-то нет слуха, а у кого-то сердца, а вон у него мозгов в рамках равновесного сюжета нормальной жизни, а не как к проблеме в сюжете героя или к жертве в сюжете трагедии. Неполноценность тайная дорога к душе. Воздадим ей за это должное уважение и внимание.
***
Примерно раз в году со мной случается «поход в социум». Во мне обостряются желания денег, славы и прочих прекрасных и невинных прелестей; и окружающие друзья немало способствуют тому, чтобы пробудить во мне эти «нормальные человеческие» страсти. Обычно в таком расположении духа я еду в Москву. Москва просто создана для того, чтобы делать «серьезные» дела, назначать деловые встречи, подписывать бумаги и т.д. В разные года меня хватает на разное время, в среднем на месяц такой деятельности. Рано или поздно (а по меркам окружающих, конечно, очень рано) я схожу с дистанции. Все «дела» вызывают во мне отвращение, я превращаюсь в занудного жалобщика и обличителя Вавилона; наконец, заболеваю. Тогда я уезжаю из Москвы чаще это похоже на побег. Я осознаю свою неполноценность там, где полноценна куча людей, и когда-то был вполне полноценен и адекватен я сам. В родных горах я утешаюсь очень быстро. «Поход в социум» становится каким-то далеким кошмаром, странным сновидением. Со сказкой банкирши с ее железным скелетом и панцирем меня роднит Веничка Ерофеев, записавший в поэме «Москва-Петушки» бессмертные строки:
«И вот я торжественно объявляю: до конца моих дней я не предприму ничего, чтобы повторить мой печальный опыт возвышения. Я остаюсь внизу и снизу плюю на всю вашу общественную лестницу. Да. На каждую ступеньку лестницы по плевку. Чтоб по ней подыматься, надо быть жидовскою мордою без страха и упрека, надо быть пидорасом, выкованным из чистой стали с головы до пят. А я не такой».
Веничка прожил много лет в Москве без прописки в паспорте, он отвечал за свои слова. Я живу где-то, как мне кажется, поближе к Петушкам, хотя тоже без прописки. Что-то заколдованное есть в этом. «Всё так. Всё на свете должно происходить медленно и неправильно, чтобы не сумел загородиться человек, чтобы человек был грустен и растерян».Этим чудесным прозрением того же Венички в ситуацию неполноценности мы и закончим свой комментарий.