Часть первая
Горе, печаль, страдание
Привычное горе
Страдание мужское и женское
Как известно, женщины страдают депрессией в два раза чаще мужчин. Однако так же хорошо известно, что женщины более терпимы к страданию, лучше переносят боль и иные тягости судьбы. Чем вызвано это противоречие? По всей видимости, здесь задействовано два психических механизма.
Во-первых, конечно, это результат социализации страдания. Девочек чаще утешают, чем мальчиков, но реже учат справляться с причинами страдания. Если девочек и наказывают за проявление страдания, то, как правило, лишь за демонстрацию его внешних признаков, но не винят их в причинах его возникновения; таким образом, у девочек не формируется чувство ответственности за свое поведение в той мере, в какой это происходит у мальчиков. Наконец, девочек поощряют за попытки избежать ситуаций, которые могут вызвать страдание, что делает их более уязвимыми в отношении страдания, тогда как мальчики, избегающие страдания и таким образом не прививающиеся от него, осуждаются как сверстниками, так и родителями. Прививка от страдания это с достоинством пережитое страдание, но на это натаскивают только мальчиков.
Второй психический механизм, обусловливающий большую склонность женщин к депрессии, объясняется эволюционно. В природе женский пол отвечает за стабильность вида (самками обеспечивается численность поголовья), тогда как мужской пол за его изменчивость (постоянная конкурентная борьба за самку). Именно поэтому динамическая стереотипия, как правило, более выражена у женщин и значительно в меньшей степени у мужчин. А коли так, то и нарушение привычных стереотипов поведения приводит к большим негативным эмоциональным переживаниям у представительниц женского пола.
Таким образом, каждый из нас в процессе своего воспитания научился или преодолевать страдание, или, напротив, лишь увеличивать его интенсивность; и то и другое привычка. Надо признать, что последняя из этих двух привычек зачастую весьма выгодна: если вы проявляете страдание, то можете рассчитывать на сострадание ведь тех, кто мучается, не мучают дополнительно, а жалеют. Иными словами, проявление страдания может стать своеобразным защитным механизмом. Если человек получает позитивное подкрепление за демонстрацию страдания, то это его поведение закрепляется в виде стереотипа. Впрочем, желая таким образом защититься, мы, к сожалению, не учитываем одной весьма важной детали: слишком усердствуя, проявляя страдание, мы автоматически его усиливаем, а потому, можно сказать, сами себя и наказываем этим страданием, надеясь, впрочем, что будем избавлены от чьей-то агрессии. Что ж, блажен, кто верует…
Наконец, нельзя не учитывать и культурального момента. Есть культуры, в которых проявление страдания есть признак дурного тона, слабости, показатель нежелательности иметь дело с таким слабым человеком. Но наша российская культура не из этого числа. В России страдание всегда почиталось, великомученики обожествлялись, слабые (таков принцип общины) поддерживались. Поэтому страдающим и слабым в нашей стране, как это ни парадоксально, быть выгодно, а сильным и успешным зазорно и накладно. Впрочем, это только на первый взгляд, да и взгляд этот с течением времени неизбежно изменится, а первые симптомы этих изменений уже налицо.
Так или иначе, для кого-то страдать привычно, более того, у кого-то страдание превращается в настоящую, особенную сладость! И это не случайно, поскольку, как нам уже известно, возобновление устоявшихся стереотипов поведения приводит к вознаграждению со стороны позитивных эмоциональных переживаний. Поразительно, но мозг в этом случае награждает страдающего за страдание радостью и чувством удовлетворения. Разумеется, любые попытки избавить подобного субъекта от этого стереотипа поведения столкнутся с выраженным сопротивлением, которое приведет к многократному усилению негативных эмоциональных переживаний. Сетовать в этом случае бессмысленно, впрочем, равно как и разочаровываться в эффективности и возможностях психотерапевтической помощи. Просто последняя должна быть модифицирована соответствующим образом, здесь придется использовать иные ходы, иные возможности.