Глава 3. Жизнь бессмысленна, пока ты не внесешь в нее свой смысл

"Он покончил с собой, а я ничего не сделала"

— Я боюсь чувствовать другого человека, потому что мне становится больно, когда больно ему. Я это чувствую, даже если он находится далеко от меня. Я боюсь, что не смогу помочь.

— А почему ты считаешь, что должна кому-то помогать? Как возникло твое представление о том, что ты должна?

— Однажды у меня возникло желание позвонить брату, но я не сделала этого. Он покончил с собой.

— Почему ты связываешь свой звонок ему с тем, что он сделал?

— Мне кажется, я могла бы его остановить.

— Эти переживания, которые ты испытываешь, касаются его или тебя?

— И его, и меня.

— Но ты очень сильно сфокусирована на нем. Откуда ты знаешь, что твой звонок помешал бы ему сделать это. Каждый свою жизнь определяет сам. У каждого есть судьба, которую выбирает сущность перед вхождением в данную реальность, и, возможно, его сущность выбрала опыт переживания самоубийства. Таким образом, ты ничего не можешь сделать. Вероятно, это не единственная позиция, я просто тебе предлагаю один из возможных вариантов. Давай рассмотрим и ее, и тебя в отдельности. Рассмотрим позицию, которая приводит к самоубийству. Это механизм. С чем связано желание выйти из настоящей реальности? Вероятнее всего с тем, что человек не принимает ее. Непринятие реальности порождает жалость к себе, он хочет, чтобы его жалели. Большинство людей строят свои отношения на чувстве жалости и ставят тире между жалостью и любовью. Это снижает их жалость к себе?

— Нет. Увеличивает.

То есть увеличивает его непринятие того, в чем он находится. И приводит к тому, что он еще больше не понимает то, зачем здесь находится и кто он вообще такой. Таким образом, в ситуации он не может действовать правильно. Не имея такой возможности, он еще больше усугубляет ее, а это еще больше увеличивает в нем жалость и непринятие, нарастающие как ком. Наступает момент, когда он кончает с собой. Это акт бессознательности. Бессознательности до полного предела, и она выражается в самоуничтожении. Мы сейчас рассматриваем механизм. Но его сущность могла испытывать желание пройти подобный опыт.

Любая реальность является игровой площадкой для нас как духа, который бессмертен. Но дух хочет получать опыт и входит во множество реальностей. Таким образом, дух накапливает опыт, используя для этого определенную игровую площадку. Здесь имеются свои закономерности и возможности. Кто-то может учиться и оставаться все время на второй год, кто-то сдает экстерном. В любом случае сущность получает чего-то, но, может быть, меньше, чем могла бы получить. То, что мы рассматриваем как трагедию, для бессмертного духа является просто не очень удачной попыткой получения какого-то опыта. Но для реального человека, являющегося фрагментом духа, который вошел сюда, все очень реально и болезненно. Это урок, и любой из нас, входящий сюда, получает свой урок, но не понимает этого. Он учил свой урок, но, может быть, просто решил сбежать из школы раньше ее окончания, значит, ему придется еще раз его проходить. Это то, что касается его. Теперь о тебе.

Наши уроки проходят в соприкосновении с другими людьми, и фактически здесь мы познаем себя через других людей. Я всегда говорю, что встречаюсь только с самим собой: я рассматриваю любого человека как часть самого себя. Таким образом я могу исследовать себя. Причем исследование проводится с любовью. Раз это моя часть, то, испытывая к ней ненависть, я фактически буду ненавидеть самого себя. Ты говоришь о нем, потому что он отражает какую-то твою часть. Скажем, те его невыученные уроки касаются и тебя. Сейчас я перевожу ракурс рассмотрения на тебя. При этом я первоначально снял драматизм ситуации, чтобы не происходило зацикливания. Нам надо выйти на тот уровень осознания, который позволит рассматривать ситуацию такой, какая она есть, принимая то, что происходило и происходит. Чем это трогает тебя, что наиболее болезненно?

— Чувство вины. У каждого человека, и у меня в том числе, были сложные ситуации, из которых не удавалось выйти.

— Что ты убиваешь в себе? Ситуация с братом показывает, что ты делаешь с какими-то частями самой себя. Он убил все свои части. Ты не сделала этого. Понимаешь, мы можем видеть в другом человеке только то, что есть в нас. И видеть в другом мы можем так, как видим это в себе. Вот почему, изучая себя, мы видим и понимаем других, причем значительно лучше, чем это делают они. Просто ты сам понимаешь себя лучше.

— Мою маму положили в больницу, когда мне было двенадцать лет. Когда меня спросили, как скоро ее выпишут, я ответила, что она уже не вернется. Я это знала и очень спокойно все переносила, без особых переживаний.

— Каждый из нас обладает внутренним знанием происходящего, но мы так интересно устроены, что это внутреннее «Я», которое знает все, отделено от внешнего «Я», знающего очень немного и весьма искаженно. И это все мы. Поэтому там, на внутреннем плане, условно говоря, мы знаем многие вещи. Ты видела и знала, что мать не вернется. Твое внешнее «Я» значительно сложнее принимает смерть брата. Фактически мы работаем с внешним «Я», потому что его обусловленность и узость создает нам всем проблемы в жизни. Давай посмотрим, что думает твое внешнее «Я» по поводу того, что с ним произошло.

— Оно чувствует боль, тоску.

— А если попросить его объяснить, в связи с чем оно испытывает такие чувства.

— В связи с непониманием…

— … что люди не понимают тебя и что очень тяжело жить среди тех, кто не понимает тебя, и в общем-то даже не хочется жить?

— Наверное. Но мне-то жить хочется.

— Давай прикоснемся к той части тебя, которая не хочет жить. Это есть у каждого из нас.

— Эту часть можно назвать ребенком.

— Как она воспринимает мир?

— Мир как мир, во всем своем многообразии — и веселый, и грустный.

— Почему здесь плохо? Тебя ждали здесь?

— Но не в том виде, в котором я появилась.

— Ждали мальчика, а пришла девочка? Тебя такой, какой ты пришла, не ждали?

Даже приходить в гости к людям, которые тебя не ждут, весьма не приятно, не то что жить.

— Помимо того, что меня не ждали в тот момент — кто-то смирился с этим, кто-то привык, — были еще и словесные подтверждения.

— Проживи то, что тебя не ждали, что ты здесь не нужна. Разреши себе это. И то, что с тобой смирятся, если ты будешь такой, как тебе говорят.

— Однажды родители сказали мне, чтобы я легла в девять часов вечера, а сами ушли. Когда они вернулись, я еще не спала и хотела показать им свои рисунки, в общем, сделать подарок. Они подумали, что со мной что-то случилось, потому что в комнате горел свет, но потом увидели: все в порядке, я просто рисую. Я кинулась к ним со словами радости и в ответ получила выговор. Рисунок полетел в мусорное ведро, меня отшлепали и отправили спать.

— Ты что-то хотела подарить миру, и это оказалось не нужным.

— Я потом говорила с ними об этом и услышала, что надо было раньше рассказать. Они мне описали свои чувства в тот момент. Выяснилось, что мы просто не поняли друг друга.

— Проживи это состояние и эту ситуацию, то, что происходило. Войди в глубь данного состояния, состояния человека, которого не ждали, с ним просто смирились.

— Как-то бабушка, рассердившись, сказала мне, что лучше бы умерла я, а не мама. Я не обиделась на нее, потому что знала: она меня любит. У меня был просто шок.

— Может ли любящий человек говорить такие вещи? И любили ли нас те люди, которые, как мы считали, нас любят? И чем мы платили за то, что продолжали считать, что нас любят?