Глава четвертая

МУЖЧИНА В ЗЕРКАЛЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ

4. Тело и внешность

Теория объективации

Эта теория, предложенная Барбарой Фредриксон и Томи-Энн Робертс (Fredrickson, Roberts, 1997), утверждает, что западные общества сексуально объективируют, овеществляют женское тело. Женщины чувствуют, что их воспринимают как вещи, постоянно оценивают (например, мужской взгляд) и используют в индустрии развлечений и рекламе. Средства массовой информации все время посылают обществу, и прежде всего самим женщинам, сигналы, что женщин нужно оценивать не по тому, кем они являются, а по тому, как они выглядят. Популярный в массовой культуре идеал худощавой красоты побуждает женщин думать, что если они хотят быть положительно оценены другими, они обязаны соответствовать этому идеалу. Мнение, что женщин нужно оценивать по тому, как они выглядят, усваивается и принимается самими женщинами. Этот процесс, в результате которого индивиды начинают думать, что они действительно являются объектами или товарами, подлежащими разглядыванию и оцениванию, Фредриксон и Робертс называют самообъективацией. А самообъективация, в свою очередь, порождает беспокойство о внешности, телесный стыд, депрессию, неудовлетворенность своим телом, пониженное самоуважение, расстройства питания и т. д.

Многочисленные исследования показали, что все эти и многие другие проблемы и симптомы действительно свойственны женщинам в большей степени, чем мужчинам. Но хотя все женщины живут в объективирующей культуре, они переживают это по-разному. Если физические упражнения ради поддержания стабильного веса или привлекательности коррелируют с ростом неудовлетворенности телом, пониженным самоуважением и расстройствами питания, то функциональные мотивы упражнений (ради здоровья, удовольствия или хорошей физической формы), напротив, способствуют повышению самоуважения и телесной самооценки. Больше всего психологических проблем у тех женщин, которые чаще других демонстрируют свое тело (например, занимаясь аэробикой или танцами). Затем выяснилось, что те же самые проблемы свойственны гомосексуальным мужчинам, которые существенно опережают других мужчин по самообъективации, телесному стыду, неудовлетворенности телом и стремлению к стройности (Tiggemann et al., 2007).

Думаю, что популярность теории объективации обусловлена не столько ее предсказательной силой, сколько тем, что она как бы соединила в себе две разные интеллектуальные традиции: 1) социально-критическую, уходящую своими идейными корнями в марксизм, философию отчуждения, согласно которой все проблемы современного человека порождены его овеществлением и превращением в товар, и 2) психологическую теорию самосознания как зеркального «Я». На самом деле эти традиции ставят разные проблемы (см.: Kon, 1967). Психологически опредмечивание — универсальная предпосылка самопознания: чтобы познать себя, человек должен превратить себя в объект саморефлексии, посмотреть на себя глазами какого-то «Другого». Социальное овеществление, превращение чего-то в выставленный на продажу товар — нечто качественно другое. Чтобы разобраться в этом всерьез, нужно детально рассматривать психологические и социально-философские (в том числе статусно-иерархические, кто на кого имеет право смотреть) предпосылки теории взгляда. Сейчас мне это не требуется. Заслуга теории объективации в том, что она высветила гендерные аспекты взгляда и зависимость женского телесного канона и субъективного образа тела от подчиненного социального положения женщин. Теперь выяснилось, что те же самые проблемы существуют и у мужчин. Связано ли это с потерей ими господствующего статуса или имеет причины более общего порядка?

Поскольку тело и внешность стали важными компонентами мужского образа «Я», от них сильно зависят общая самооценка, самоуважение и уровень субъективного благополучия личности. Объективированное, ставшее доступным чужому взгляду мужское тело утрачивает свою фаллическую броню и становится более уязвимым. Это порождает у мужчин тревоги и нервные расстройства, которые недавно считались исключительно женскими (Strelan, Hargreaves, 2005).

Конечно, до женщин мужчинам еще далеко. При национальном опросе Левада-Центра в 2007 г. на вопрос: «Что вы больше всего цените в женщине?» «хорошую внешность» назвали 30 % россиян, а применительно к мужчинам такой ответ выбрали 6 % опрошенных; у московских студентов-мужчин, обследованных М. Л. Бутовской и О. В. Смирновым (1993), в оценке желательных качеств постоянной партнерши внешность заняла 5-е, а у студенток 19-е место. Однако значение этого фактора быстро растет, самовосприятие молодых людей сильно отличается от критериев и оценок старших поколений; «внешние» свойства занимают в их шкале значительно больше места, чем было принято раньше.

Усиленная забота о внешности и равнение на заведомо нереалистические образцы мужского тела, пропагандируемые кино и телевидением, – американские исследователи (Pope et al., 2000) назвали это «комплексом Адониса», – сопряжены со значительными психологическими издержками. Анализ мужских образов в рекламе с 1987 по 1997 г. (Rohlinger, 2002) показал, с одной стороны, их растущую эротизацию, а с другой — повышенное внимание к мускулатуре. Сравнение произведенных между 1964 и 1998 гг. игрушечных мужских фигурок, часто изображающих теле– и киноперсонажей вроде Бэтмана, Человека-паука и т. п. (action figures), с которыми, в отличие от девчоночьих кукол, играют мальчики, показало, что они становились все более и более мускулистыми. Если представить их в натуральную величину, то телесные пропорции у них окажутся не только неэстетичными, но физиологически невозможными (Pope et al., 1999). Молодые мужчины на вкладках журнала «Playgirl» с 1973 по 1997 г. тоже с каждым годом выглядели все более мускулистыми, а некоторые из моделей явно не могли быть «сделаны» без помощи анаболических стероидов (Leit et al., 2000).

Ориентируясь на предлагаемые СМИ идеализированные образы, молодые мужчины и женщины плохо представляют себе, чего они на самом деле хотят друг от друга: мужчины переоценивают степень привлекательной для женщин мускулистости, а женщины переоценивают степень привлекательной для мужчин худобы. Чтобы угодить своим читателям, журналы, рассчитанные на мужскую аудиторию, склонны изображать идеальное мужское тело с более рельефными мускулами, чем в женских журналах. Систематически сравнив глянцевые журналы «Cosmopolitan», «Men's Health», «Men's Fitness» и «Muscle & Fitness», психологи нашли, что идеальное мужское тело, продаваемое мужчинам, имеет более мощную мускулатуру, чем идеальное мужское тело, продаваемое женщинам. Это внушает людям нереалистические нормативные представления о том, какими они могут и должны быть, и создает рассогласованность между предпочтениями одного пола и личными стремлениями представителей другого пола (Frederick et al., 2005).

Американские, европейские и даже азиатские исследователи дружно отмечают, что среди молодых мужчин заметно усиливается неудовлетворенность собственным телом и внешностью. По данным американского журнала «Psychology Today» (Jan/Feb 1997), в 1972 г. своей внешностью были недовольны 15 % американских мужчин, в 1985 г. их стало 34 %, а в 1997-м — 43 %. 11 % мужчин говорят, что ради обретения нормального веса они готовы пожертвовать пятью годами жизни. Правда, за эти годы американцы действительно заметно растолстели, но собственная внешность «постоянно» и «часто» беспокоит 46 % мужчин с нормальным весом. Пока что мужчины в этом отношении отстают от женщин.

При Интернет-опросе 52 677 гетеросексуальных взрослых от 18 до 65 лет (это самый большой опрос в мире) на избыточный вес пожаловались 61 % женщин и 41 % мужчин, считают свое тело непривлекательным соответственно 21 и 11 %, избегают появляться на публике в купальном костюме 31 % женщин и 16 % мужчин (Lever et al., 2006a). Но число неудовлетворенных своим телом мужчин растет (чаще всего это худые и толстые мужчины), и все больше мужчин прибегают для исправления своих действительных и мнимых телесных недостатков к помощи пластической хирургии.

Пластическая хирургия в США стала крупным бизнесом, уже в 1994 г. каждая четвертая операция делалась мужчинам. Это поветрие распространяется и в других странах. Среди клиентов Лондонской клиники эстетической пластической хирургии 40 % — мужчины (MacKinnon, 1997. P. 114). Самые распространенные операции, которые делают мужчины, – пересадка волос, изменение формы носа, липосакция (отсасывание жира), подтягивание век и мышц лица, прокалывание ушей, увеличение подбородка, химическое воздействие на кожу. Увеличить свои грудные мышцы хотели ли бы 38 % опрошенных американских мужчин; это на 4 % больше числа женщин, желающих увеличить свои молочные железы. Быстро растет популярность силиконовых имплантаций, изменяющих форму грудных мышц и бедер, а также операций по удлинению и утолщению пениса. Растет спрос на такие услуги и в России.

Эта тенденция свидетельствует прежде всего о достижениях пластической хирургии, которая способна на то, о чем раньше нельзя было и мечтать. Она связана и с ростом продолжительности жизни, причем пожилые люди хотят быть не только здоровыми, но и привлекательными, и, что немаловажно, у них есть на это деньги. Однако за этим стоит также качественное изменение мужского самосознания.

«Неудовлетворенность телом» — сложное явление.

Во-первых, что именно беспокоит мужчин? Ученые предлагают разграничивать а) общее стремление к маскулинности, включающее образ тела, поведение и установки, и б) конкретные параметры мужской неудовлетворенности телом — мускулистость, телесный жир и рост. Эти моменты далеко не всегда совпадают (Bergeron, Tylka, 2007).

Во-вторых, какова степень неудовлетворенности? Это может быть как нормальное недовольство собой, которое переживает практически каждый человек, так и патологический навязчивый невротический страх, связанный с реальным или воображаемым физическим недостатком, отвращение к своему телу, бред физического недостатка, который итальянский психиатр Энрико Морселли впервые описал в 1886 г и назвал дисморфофобией (греч. dys — затруднение, morphe — вид, форма и фобия — страх). В американской психиатрии эта болезнь называется дисморфическим расстройством тела (Body dysmorphic disorder — BDD). Это весьма распространенное, тяжелое и мучительное психическое расстройство. До недавнего времени психиатры считали, что его жертвами бывают преимущественно женщины, но теперь от этого мнения отказались.

Дисморфофобия поражает и мужчин, и женщин, они переживают ее одинаково тяжело, хотя есть некоторые различия (Phillips, Castle, 2001). Мужчины чаще всего недовольны своей кожей, волосами (страх облысения), носом (форма или размер) и гениталиями. В группе риска преобладают мужчины старшего возраста, холостые, одинокие (часто вследствие той же дисморфофобии) и наркозависимые. Они скрывают свое состояние, редко обращаются к врачу. Многие испытывают психосексуальные трудности и склонны к самоубийству.

Недавно выделенная специфически мужская форма заболевания, так называемая мускульная дисморфия (muscle dysmorphia), состоит в том, что собственное тело кажется мужчине слишком маленьким, тщедушным, недостаточно мускулистым, хотя в действительности оно может быть абсолютно нормальным. Чтобы исправить воображаемый недостаток, такие мужчины посвящают все свое время «накачке» мускулов или увлекаются разными диетами. Самое опасное последствие мускульной дисморфии — применение анаболических стероидов (это делают 6–7 % американских старшеклассников). Хотя современная психиатрия достаточно успешно лечит это заболевание, многие мужчины предпочитают обращаться за помощью не к психиатрам, а к дерматологам или хирургам, чье вмешательство большей частью неэффективно.

Серьезной проблемой является нервная анорексия, когда желание похудеть заставляет человека практически отказываться от пищи и приводит к истощению и голодной смерти. Совсем недавно нервная анорексия считалась исключительно женской болезнью, ее жертвами были преимущественно девочки-подростки. Сейчас ей подвержены также мальчики и молодые мужчины. По данным американской организации, занимающейся профилактикой расстройств питания (см.: www.NationalEatingDisorders.org), около 10 % людей, попадающих в связи этим в поле зрение психиатров, – мужчины, а клиническая картина их расстройств практически не отличается от женской. Тем не менее гендерные различия сохраняются (Phillips, Menard, Fay, 2006). Анорексия у мужчин часто бывает проявлением и следствием мускульной дисморфии, в группах риска встречаются спортсмены, занятия которых предполагают ограничение веса, особенно гимнасты, бегуны, бодибилдеры, гребцы, борцы, жокеи, танцоры и пловцы. Больные анорексией мужчины и юноши значительно чаще женщин испытывают психосексуальные трудности и тревоги по поводу своей сексуальной активности.

Особую группу риска в этом плане, как и в других аспектах образа тела, представляют геи. Именно в их среде появились первые мужчины с анорексией. На это есть несколько причин, соотношение которых не совсем ясно:

1. У геев больше сомнений в своей маскулинности, поэтому они больше озабочены и меньше удовлетворены своим телом и внешностью, чем «натуральные» мужчины (Tiggemann et al., 2007).

2. Гей-сообщество придает больше значения телу и внешности, причем его нормативные идеалы разнообразны и даже полярны (одних привлекают стройные эфебы, других — волосатые «медведи»), но часто гипертрофированы.

3. Геи чаще натуралов смотрят порно и эротические образы, представляющие мужское тело откровенно нереалистично, отсюда — завышенный эталон для самооценки и разочарование в собственных качествах (Duggan, McCreary, 2004).

4. Геи вообще больше подвержены невротическим расстройствам.

Странно, на первый взгляд, то, что в группе риска по удовлетворенности своим телом одно из первых мест занимают бодибилдеры, тела которых по определению ближе всего к стереотипному идеалу мужественности. Но хотя бодибилдеров часто считают тщеславными гордецами, в действительности многие из них страдают от пониженного самоуважения, связанного с крайним перфекционизмом (стремлением к совершенству) относительно собственного тела.

Мужчины всегда занимались физическими упражнениями и накачкой мускулов, причем делали это публично, но для обычного атлета, так же как для воина или охотника, мускулатура функциональна, ее наращивают для решения какой-то «действенной» задачи — поднять, пробежать, метнуть, прыгнуть. В бодибилдинге мускулатура стала самоцелью: выпуклые мускулы нужны для того, чтобы их показывать.

Для многих бодибилдеров первичным стимулом накачивания мускулов является потребность в самозащите, детские переживания слабости и страха перед более сильными мальчишками. «Я буквально соорудил себе бронированный костюм, спрятав в нем хрупкого маленького неженку, каким я себя воображал. Несмотря на эту броню, временами я все еще вижу, как этот застенчивый неуклюжий мальчик смотрит на меня из прошлого», – признавался обладатель титула «Мистер Вселенная» Боб Пэрис (Jackson-Paris, 1994. P. 102). К тому же этот спорт больше любого другого тяготеет к нарциссизму. Бодибилдер целенаправленно «делает себя», на его тренировках обязательно наличие зеркал, а сами тренировки часто описываются в сексуальных терминах (английское to pump — качать означает также мастурбировать). При неправильных упражнениях и применении стероидов часто происходит потеря вирильности, грудь начинает походить на женскую и т. п. Мужская аудитория тоже воспринимает бодибилдинг неоднозначно.

Одна из главных мужских тревог — размеры и форма половых органов. Поскольку пенис — главный признак маскулинности, мужчины всегда придавали большое значение его габаритам, воспринимая его как фаллический символ. Это, пожалуй, единственное свойство, в оценке которого мужчины гиперсамокритичны и склонны считать свое достоинство меньшим, чем достоинство соседа. В недавнем Интернет-опросе 52 031 гетеросексуальных мужчин и женщин большинство мужчин (66 %) оценили свои пенисы как средние, 22 % — как большие и 12 % — как маленькие. Самооценка размеров пениса положительно коррелирует с ростом и отрицательно — с весом владельца (то есть высокорослые мужчины считают свои пенисы большими, а толстые мужчины — маленькими). При этом для самих мужчин размеры пениса значительно важнее, чем для женщин: 85 % женщин удовлетворены размерами пениса своего партнера, и лишь 55 % мужчин удовлетворены размерами собственного пениса; 45 % хотели бы, чтобы он был больше, а 0,2 % — меньше. Характерно, что мужчины, оценившие размеры своего пениса выше среднего, более благоприятно оценивают и свою внешность (Lever et al., 2006b). Во всемирном опросе журнала «Men's Health», в котором участвовали 3 159 российских мужчин, в основном моложе 35 лет, на вопрос: «Тебя устраивает размер собственного члена?» 17,7 % ответили «безусловно», 74,93 % — «более-менее» и 4,75 % — «нет» (русский «Men's Health», июль 2006). Популяризация этой темы в массовой культуре (раньше об этом можно было говорить лишь в мужской компании), включая рекламу операций по увеличению «мужского достоинства», способствует усилению таких тревог, что, в свою очередь, порождает серьезные психосексуальные проблемы: если у тебя маленький или некрасивый пенис, какая женщина тебя полюбит? Страх и пониженная самооценка действуют как самореализующийся прогноз, превращая мужчину в сексуального неудачника. Особенно драматично воспринимают эти проблемы подростки.

В России привыкли обвинять во всех трудностях телевидение. Но при всей влиятельности ТВ образ тела и неудовлетворенность им не являются простым продуктом «фабрики грез». Прежде всего, существуют большие гендерные различия. Лонгитюдное исследование взаимосвязи телесной неудовлетворенности и ряда психологических факторов (самоуважение, пониженное настроение, просмотр телевизионных программ и глянцевых журналов, избыточный вес и насмешки по этому поводу, увлечение родителей и друзей диетами и т. п.) у 1 386 женщин и 1 130 мужчин (средний возраст 19,6 лет) показало, что у молодых женщин удовлетворенность телом зависит от медийных образов значительно сильнее, чем у мужчин, для которых сравнение себя с этими образами менее значимо(Berg et al., 2007). Дело не столько в большей впечатлительности женщин, сколько в том, что мужчины и женщины имеют разные телесные стратегии: если девушки хотят просто похудеть, чтобы лучше выглядеть, то юноши стремятся превратить жир в мускулы, что можно сделать только с помощью физических упражнений. Это более активная установка.

Мужчины в этом отношении также неодинаковы. Английские психологи (Halliwell et al., 2007) исследовали, как влияние идеализированных мужских образов зависит от того, пытаются ли мужчины активно изменить силу и мускулистость своих тел или нет. Испытуемыми было 116 мужчин (средний возраст 28,62 лет), одни из которых регулярно посещали местный фитнес-клуб, а другие нет. Оказалось, что на мужчин, которые спортом не занимались, идеализированные образы глянцевых журналов производили только отрицательный эффект: сравнивая себя с этими образами, они испытывали неудовлетворенность собственным телом. Напротив, для мужчин, которые занимались спортом, идеальные образы служили стимулом продолжать упражнения и добиваться поставленных целей (хотя эти цели могли быть завышенными и утопическими). С точки зрения психологической теории, в этом ничего нового нет, но такие исследования важны для выработки более эффективных методов пропаганды спорта и физического здоровья.

Судя по данным национального опроса ФОМ «Культура тела: физическая форма, спорт, красота» (Вовк, Миськова, 2007 г), в России дело с этим обстоит не слишком благополучно.