Часть III. Стратегия экономического роста на пороге XXI века.
В этой заключительной части книги представлены результаты исследования нынешнего состояния, сложившихся и возможных направлений эволюции экономики страны в контексте глобальных тенденций долгосрочного развития с учетом закономерностей современного экономического роста. Анализируются ожидаемые долгосрочные последствия продолжения проводимой экономической политики и связанные с ней тенденции структурных изменений, обосновывается комплекс альтернативных предложений по формированию политики экономического роста.
Эти предложения учитывают особенности сложившегося состояния российской экономики, необходимость преодоления характерных для переходного периода диспропорций и барьеров, а также активизации имеющихся конкурентных преимуществ для обеспечения условий устойчивого социально-экономического развития страны.
1. Глобальные тенденции экономического развития.
Современный экономический рост характеризуется ведущим значением научно-технического прогресса и интеллектуализацией основных факторов производства. На долю новых знаний, воплощаемых в технологиях, оборудовании, квалификации кадров, организации производства в развитых странах, приходится 70-85% прироста ВВП [51]. Внедрение новых технологий стало ключевым фактором рыночной конкуренции, основным средством повышения эффективности производства и улучшения качества товаров и услуг. На этой онове достигается устойчивая тенденция удешевления единицы потребительских свойств продуктов, обеспечивающая повышение общественного благосостояния и улучшение качества жизни в развитых странах. Нововведения являются необходимым условием успеха в конкурентной борьбе, позволяя передовым фирмам добиваться сверхприбылей за счет монопольного присвоения интеллектуальной ренты, образующейся при освоении новых продуктов и технологий.
Важной особенностью современного экономического роста стал переход к непрерывному инновационному процессу. Проведение научно-исследовательских и опытно-конструкторских разработок (НИОКР) занимает все больший вес в инвестиционных расходах, превышая в наукоемких отраслях расходы на приобретение оборудования и строительство. Одновременно повышается значение государственной научно-технической, инновационной и образовательной политики, определяющей общие условия научно-технического прогресса. Постоянно растут расходы на науку, которые приближаются в развитых странах к 3% ВВП. При этом доля государства в этих расходах составляет в среднем 35-50% [52]. Интенсивность НИОКР во многом определяет сегодня уровень экономического развития. В глобальной экономической конкуренции выигрывают те страны, которые обеспечивают благоприятные условия для научных исследований и научно-технического прогресса.
Огромное значение государственного стимулирования НТП в обеспечении современного экономического роста объясняется объективными свойствами инновационных процессов: высоким риском, зависимостью от степени развития общей научной среды и информационной инфраструктуры, значительной капиталоемкостью научных исследований, требованиями к научной и инженерной квалификации кадров, необходимостью правовой защиты интеллектуальной собственности. Поэтому успех в глобальной конкуренции тех или иных фирм напрямую связан с государственной научно-технической политикой стран их базирования. Среди 500 наиболее успешных фирм, действующих на мировом рынке, 203 являются американскими, 105 — европейскими, 109 — японскими, и всего 2 — российскими [53].
Ключевое значение НТП в обеспечении современного экономического роста предопределяет необходимость учета закономерностей глобального технико-экономического развития в планировании национальной экономической политики. В частности, принципиально важной для разработки стратегии экономического развития страны закономерностью современного экономического роста является его неравномерность, обусловленная периодическим процессом последовательного замещения целостных комплексов технологически сопряженных производств — технологических укладов [54].
В ходе каждого структурного кризиса мировой экономики, сопровождающего процесс замещения доминирующих технологических укладов, открываются новые возможности экономического успеха. Страны, лидировавшие в мировой экономике в предшествующий период, сталкиваются с обесценением капитала и снижением квалификации занятых в отраслях устаревающего технологического уклада, в то время как страны, успевшие создать заделы в формировании производственно-технологических систем нового технологического уклада. оказываются центрами притяжения капитала, высвобождающегося из устаревающих производств. Каждый раз смена доминирующих технологических укладов сопровождалась серьезными сдвигами в международном разделении труда, обновлением состава наиболее преуспевающих стран.
Доминирующий сегодня технологический уклад начал складываться в целостную воспроизводственную систему в 50-60-е годы и стал технологической основой экономического роста после структурного кризиса 70-х годов. Ядро этого технологического уклада составляют микроэлектроника, программное обеспечение, вычислительная техника и технологии переработки информации, производство средств автоматизации, космической и оптико-волоконной связи. Развитие данного технологического уклада сопровождается соответствующими сдвигами в энергопотреблении (рост потребления природного газа), в транспортных системах (рост авиаперевозок), в производстве конструкционных материалов (рост производства комбинированных материалов с заранее заданными свойствами). Произошел переход к новым принципам организации производства: непрерывному инновационному процессу, гибкой автоматизации, индивидуализации спроса, организации материально-технического снабжения по принципу "точно вовремя", новым типам общественного потребления и образа жизни.
Последние характеризуются изменением ценностей и потребительских предпочтений в пользу образования, информационных услуг, качественного питания, здоровой окружающей среды — стереотипы "общества потребления" замещаются ориентирами качества жизни. Из теории долгосрочного технико-экономического развития известно, что предел устойчивого роста доминирующего сегодня (современного) технологического уклада будет достигнут во втором десятилетии следующего века. К этому времени сформируется воспроизводственная система следующего (новейшего) технологического уклада, становление которой происходит в настоящее время.
Наиболее вероятными ключевыми факторами нового технологического уклада станут: биотехнологии, системы искусственного интеллекта, глобальные информационные сети и интегрированные высокоскоростные транспортные системы. Дальнейшее развитие получат гибкая автоматизация производства, космические технологии, производство конструкционных материалов с заранее заданными свойствами, ядерная энергетика; рост потребления природного газа будет дополнен расширением сферы использования водорода в качестве экологически чистого энергоносителя. Произойдет еще большая интеллектуализация производства, переход к непрерывному инновационному процессу в большинстве отраслей и непрерывному образованию в большинстве профессий. Прогресс в технологиях переработки информации, системах телекоммуникаций, финансовых технологиях повлечет за собой дальнейшую глобализацию экономики, формирование единых мировых рынков товаров, капитала, труда.
В ходе становления новейшего технологического уклада формируются сравнительные преимущества, которые будут определять геополитическую конкуренцию середины XXI в. К числу основных факторов, определяющих национальные конкурентные преимущества, будут относиться: образование и охрана здоровья населения, развитие науки, возможности информационной среды, обеспечение с помощью государственного управления условий для раскрытия созидательных творческих способностей каждой личности, чистота окружающей среды и высокое качество жизни, опережающее развитие ключевых производственно-технических систем нового технологического уклада.
В геополитической конкуренции еще более усилится значение научно-технического прогресса, способности к освоению новых технологий. Возрастет роль человеческого фактора и организации творческого труда. Страны, не способные обеспечить необходимый уровень образования населения, развития науки и высокое качество информационной среды, будут обречены на неэквивалентный внешнеэкономический обмен и глубокую зависимость от внешних финансовых и информационных центров; они сохранят за собой, главным образом, функции источников природного сырья и "человеческого материала" для транснациональных корпораций и развитых стран, концентрирующих глобальный интеллектуальный потенциал.
Глобальная конкуренция будет вестись не столько между странами, сколько между транснациональными воспроизводственными системами, каждая из которых объединяет национальные системы образования населения, накопления капитала, организации науки и производственно-предпринимательские структуры, работающие в масштабах мирового рынка. Мировую экономику будет формировать несколько таких систем, тесно связанных друг с другом и определяющих глобальное экономическое развитие. В настоящее время сложилось четыре подобных транснациональных системы: Североамериканская зона свободной торговли (НАФТА), Европейское сообщество, Япония, Китай. Еще недавно в их числе находился СССР. Сегодня перспективы образовавшихся после его распада стран СНГ, включая Россию, весьма неблагоприятны. Вероятными претендентами на роль самостоятельных систем глобального экономического развития в следующем столетии остаются: Корея, Бразилия, Индия, Индонезия. При этом конкуренция таких систем будет сопровождаться их сотрудничеством и кооперацией, концентрацией интеллектуальной и экономической активности.
Главным фактором глобальной конкуренции станет интеллектуализация труда. Пятнадцатилетнее качественное образование и владение современными информационными технологиями будут необходимы для полноценной жизни и работы в XXI веке. Страны, неспособные гарантировать эти условия большинству граждан, будут отгорожены от глобального экономического роста расширяющимся разрывом в уровне и качестве жизни, образования населения, интеллектуального потенциала и рискуют навсегда исчезнуть из числа самостоятельных субъектов мирового экономического пространства.
