Часть 2. Искусство личной свободы.
Глава 7. Определение Личной Свободы.
«Ой».
Я уже начал думать, что совершил большую ошибку, надев совершенно новые туристические ботинки во время своего первого путешествия по горам. Они удобно сидели на ногах и были вполне комфортными первые пару дней. Потом же они начали причинять боль. Но, оглядевшись вокруг на красоту, равной которой я никогда в жизни не видел, я забыл про боль. Я находился на высоте 4,000 метров и любовался раскинувшимися внизу долинами и белеющим вдалеке пиком Эвереста.
Моего проводника-непальца звали Кабби. Как и большинство людей, которых я здесь встретил, он каждый день ел одно и то же блюдо — дал бхат. Блюдо было вполне приличное на вкус, в него входили все необходимые питательные вещества. Но я так и не мог понять, как он может есть это каждый день. Я же поддерживал себя во время путешествия мюслями и разнообразными крекерами.
Удивительно: чем выше в горы мы поднимались день ото дня, тем чаще мой разум возвращался назад, к дому, не мог дождаться возможности поделиться с друзьями своими впечатлениями. Обычно я очень обдуманно принимаю решения. Мне почему-то казалось, что путешествие в далекие горы поможет мне почувствовать себя свободным.
Однако я понял, что как бы далеко от дома я ни находился и где бы я ни путешествовал, я все равно не могу освободиться от проблем в своей обычной жизни. Я понял, что проблемы из жизни прочно застревают в разуме и от них очень тяжело избавиться. И на протяжении месяцев путешествий по миру мой разум все равно оставался дома. Я все равно постоянно думал о семье, о своей девушке, о друзьях. Я очень скучал по всем им. Я также много думал о бизнесе, которым сейчас занимался мой друг и партнер Брайн. Иногда у меня получалось отвлечься от этих мыслей, но полностью освободиться от них я не мог. И я подумал: возможно ли это освобождение вообще?
И чем дальше я путешествовал, тем отчетливей я понимал, что личная свобода — это совсем не то, что я думал раньше. Казалось, некоторые люди были более свободны, чем другие. Мне даже казалось так касательно некоторых из моих клиентов. В чем же различие между тем, кто находится в цепях своего разума, и тем, кто живет более свободно и счастливо? Я, конечно, периодически чувствовал себя свободным во время путешествий. Как объяснил мне Ричард, то, что я искал, я мог найти только самостоятельно. Причем найти внутри себя.
Иллюстрация 2: Один ботинок, один кроссовок... Восхождение на Эверест
В первый вечер моего общения с Ричардом на кухне его дома мы впервые затронули тему личной свободы. Я не раз слышал, как он упоминал этот термин, и спросил его о том, что он под м им понимает. Итак, мы начали.
Оуэн Фицпатрик (ОФ):
Ричард, давай начнем с твоего объяснения, как ты понимаешь значение термина «личная свобода»?
Ричард Бэндлер (РБ):
Не вопрос. Личная свобода — это умение испытывать те эмоции, чувствовать то, что ты хочешь, таким образом, чтобы «цепи свободы» — цепи страха, печали и ненависти — были разорваны. Истинная личная свобода заключается в умении проходить через разные ситуации и разрывать столько подобных цепей, сколько ты сможешь. Эти цепи прочно скованы из негативных эмоций, ограничивающих убеждений и разрушительных шаблонов поведения. Личная свобода — это умение создать множество внутренних состояний, которые при наличии любознательности могут помочь людям испытывать те эмоции, которые они хотят испытать.
Вместо того чтобы быть рабом этих цепей, ты вполне можешь испытать любопытство по поводу нового, или, например, можешь потерять к нему всякий интерес. Выбор за тобой. Если бы люди проявляли больше любопытства, больше бы интересовались культурой других стран и людей, то на планете было бы намного меньше ненависти. Ведь у очень многих людей есть только один вариант реакции на столкновение с другой культурой — страх или злость. На мой взгляд, подобные чувства — это одни из наиболее ярких проявлений глупости.
Одно дело, когда человек опасается ядовитой змеи, которая может укусить, или тигра, который может напасть. Это абсолютно естественно и нормально в определенных условиях. И совсем другое дело, когда он опасается людей только потому, что они другого цвета кожи или другого вероисповедания или потому что он не может понять их культуру. Это ненормально. Это просто смех и позор. Люди, работающие с тиграми или змеями, прекрасно учатся находиться рядом с ними и оставаться в безопасности.
Когда-то я занимался выращиванием попугаев ара. Это огромные птицы, способные убить человека. Обычно люди спрашивали: «Они кусаются?». И я всегда отвечал: «Да. Они могут укусить человека, но только в определенных обстоятельствах». Если вы находитесь слишком близко к ним, засунете палец в клетку, если они вас не знают или вы мешаете их брачному сезону (к ним тогда вообще нельзя приближаться). Вы должны быть разумны и осторожны. Но личная свобода находится на несколько шагов дальше, чем просто принятие разумных решений. Вопрос в том, как научить работать свой мозг так, чтобы принимать эти разумные решения.
Например, люди, страдающие анарексией или булимией, не свободны в вопросах еды. Они постоянно думают о том, как бы ее избежать или как бы ее из себя извлечь. Они вынуждены или обжираться, или голодать, но у них нет свободы разумного отношения к еде.
Личная свобода состоит в том, чтобы выбирать то, что вы хотите, и оставаться здоровыми.
ОФ:
Т.е. всему свое время. Когда-то нужно опасаться. А когда-то нет. Т.е. вопрос в том, чтобы выбрать свою реакцию разумно и в зависимости от контекста. Это и есть личная свобода?
РБ:
Обобщенно так и есть. Это также умение не просто создавать приятные внутренние состояния, но и уметь их проявлять в жизни в нужные моменты. Это будет сложно для тех, кто родился в нищете в неразвитых странах. Но даже в этом случае это возможно. Многие люди находят выход из сложнейших ситуаций и достигают очень больших и амбициозных целей, например, богатства, положения, возможностей.
На самом деле я не считаю, что нужно иметь огромную сумму денег, чтобы люди могли заниматься тем, чем они хотят заниматься в окружающем их мире. Свобода дает вам возможность найти такие важнейшие вещи, как любовь, успех, музыка, искусство. Вам не нужен миллион долларов для этого.
ОФ:
Т.е. личная свобода не начинается с определенного окружения или контекста? Она начинается внутри тебя?
РБ:
Да. Некоторые люди считают, что если у них будет большой дом, или большая машина, или большая яхта, то все их проблемы исчезнут сами собой. Чаще всего это совсем не так. Люди должны подумать о том, что делает их счастливыми. В большинстве случаев эти внешние атрибуты совершенно не нужны и не важны. И как только люди осознают это (как ни смешно это звучит), все эти внешние атрибуты начнут у них появляться.
Я достаточно долго боролся с нищетой в своей жизни, зубами и ногтями, пытаясь вырваться. Но как только я перестал волноваться о деньгах и стал заниматься тем, что доставляет мне удовольствие, деньги сами стали падать на меня с неба.
Личная свобода имеет одну важную особенность. Когда вы решили что-то сделать (когда ваша нейрология согласна с этим), вы вкладываете всю вашу душу и сердце в это дело. И не важно, о чем идет речь — о глотке холодного чая летом, о занятии спортом, о поцелуе, о написании книги или о живописи. Важно то, что вы это делаете и отдаетесь этому делу на 100%.
ОФ:
ОК. Расскажешь теперь побольше о «цепях свободы»?
РБ:
Цепи свободы — это все страхи, сомнения, нерешительность и сдержанность, которые переполняют людей. Многое из этого проявляется как следствие плохого обучения и воспитания в детстве, как следствие плохой школы, негативного воздействия взрослых или религиозных лидеров. И, конечно, многое зависит от того, как смог человек определиться со своими моральными и этическими нормами.
Очень важно иметь твердые моральные устои, чтобы быть свободным. Только в этом случае люди не будут задумываться над тем, что «хорошо», а что «плохо», и это не станет причиной их нерешительности. Если вы делаете что-то хорошее, по хорошей причине, то у вас не будет внутреннего несогласия, не будет неконгруэнтности, и вы прекрасно с этим справитесь. Но если вы обманываете свою жену, то вы никогда не поцелуете ни ее, ни вашу любовницу полноценно.
Очень редко свобода от этих цепей связана с интеллектом человека. Личная свобода не основывается на личной изобретательности. Она основывается на погружении вашей нейрологии в другую среду. Свобода не в том, чтобы следовать правильным идеям. Она в том, чтобы войти в такое состояние, в котором вы сможете найти свою судьбу, свое предназначение. Она в большой гибкости в поведении, а не в непоколебимости. Это ваша способность менять ваши собственные внутренние состояния.
Сама идея освободиться от рамок и ограничений собственного разума, освободиться от негатива, который отравляет жизнь, освободиться от ограничений, навязанных культурой, окружением, — это прекрасная идея, которая давно меня интересовала и притягивала. Если свобода может быть достигнута способностью контролировать свои внутренние состояния таким образом, что вы приобретаете большую гибкость в поведении и можете не только найти свой путь, но и пройти по нему полностью, наслаждаясь дорогой и результатом, то искусство личной свободы сводится к тому, чтобы выработать эту способность.
В психологии часто поднимался вопрос эмоционального разума, или контроля эмоций разумом. Речь идет о разуме, который может контролировать проявляемые эмоции. Надо уметь не только испытывать разные эмоции в разных ситуациях, но и осуществлять контроль над выбором, какую эмоцию испытать. Здесь же мы говорим о более широком понятии. Это не просто эмоциональный разум. Это духовный, социальный, персональный разум. Мы можем назвать его разумом личной свободы, способностью к пониманию и применению личной свободы.
Разум личной свободы — это осознание того, как вы думаете, кик вы ведете себя, как вы учитесь, как вы общаетесь с миром. Это умение быть прагматиком в вопросе ваших реакций на внешний мир. Причем реакций, которые бы вас мотивировали и побуждали к чему-то. Это умение оставить проблемы в стороне и думать о решении этих проблем. Это умение все время ощущать себя хорошо. Это умение взаимодействовать со сложными людьми и тяжелыми ситуациями с достоинством, грацией и мастерством. Это понимание вашего места в окружающей нас Вселенной.
Великие художники сначала просто учились хорошо рисовать. Все остальное — это заслуга их креативности? Заслуга в том, что именно и как именно они хотели изобразить? Что побуждало их создать тот или иной шедевр? Им надо было всего лишь захотеть создать этот шедевр, определиться с содержанием и потом погрузиться в то внутреннее состояние, которое позволяло им делать то, что они хотят делать и умеют делать хорошо.
Подумайте о себе, как о художнике, который пишет картину нашей собственной жизни. Вы читаете о процедурах, навыках, которые могут вам помочь прекрасно написать картину вашей жизни, наполнив ее необходимыми чувствами и переживаниями. Ваша жизнь — это холст. Ваш мозг — это краски. И только вы сами сможете решить, что вы хотите нарисовать. Разрешите себе захотеть нарисовать то, что вы хотите. Это и есть искусство личной свободы.
У нас, как у всех людей, наши самые сильные стороны находятся в наших самых сильных слабостях — это возможность выбора. Это на самом деле очень интересный парадокс жизни. У нас есть свобода, но вместо свободы мы выбираем заключение. Мы можем сделать выбор — стать великими. Мы можем выбрать и не быть таковыми. Но у нас есть этот выбор. Например, у деревьев подобного выбора нет. Они растут настолько высоко, насколько могут и насколько им позволяет окружение.
Мы можем достичь тех успехов, которые нам доступны и подвластны, или не делать ничего. У нас есть этот выбор. Как сила — это дает нам могущество быть счастливыми. Как слабость — это дает нам возможность быть печальными. Как сила — это дает нам могущество жить прекрасно. Как слабость — это дает нам возможность быть ленивыми. Для меня искусство жить прекрасно основано на умении создавать множество вариантов и грамотно выбирать из них.
Подумайте над словом «свобода». Обычно оно связывается с выходом откуда-то или уходом куда-то. Нам нужна свобода от чего-то или от кого-то и свобода иметь возможность что-то сделать. Свобода не существует сама по себе. Это определенный процесс. Чтобы стать свободными, мы должны освободить самих себя. Нельзя просто иметь свободу, ее можно только создать. Техники и упражнения, приведенные в этой книге, покажут вам, что вы должны сделать, чтобы «освободить» себя.
Очень важно понять и запомнить, что вы даете себе свободу что-то сделать. Освободить себя — это одно дело. Но освободить себя для того, чтобы сделать свою жизнь более счастливой и стать более успешным человеком, — это совсем другое дело. Это очень важно, потому что только так вы сможете улучшить мир вокруг вас.
Во время своего путешествия по Гималаям я узнал очень много интересного о Кабби и о его семье. На высоте больше 4,000 метров я стал замечать существенное снижение кислорода в воздухе. Когда же мы дошли до цели нашего пути — Намке Базар, я почувствовал разреженность воздуха еще сильнее. Во время восхождения мы встретили девушку из Америки, молодого человека из Италии и двух носильщиков, которые шли с ними. Мы поговорили с ними о наших достижениях, о наших планах на будущее. Мы играли в карты, и я очень многое узнал о культуре Непала. Я поднялся вместе с Кабби на холм, чтобы еще раз увидеть вершину Эвереста. Я стоял на вершине холма и вглядывался в утренний туман, понимая, что я стою так высоко, как я никогда не забирался. Я мог смотреть на облака сверху вниз. И я ощутил потрясающую ясность и чистоту этого места, находясь очень далеко от того мира, который я знал. Внутри же у меня все равно крутились мысли о моем мире. Я не смог найти на холме истинной свободы.
Кабби жил со своей женой и двумя детьми — мальчиком и девочкой — в однокомнатном доме в пригороде Катманду. Я даже не мог себе представить, как такое возможно. Пока мы бродили по горам, я разговаривал с ним о жизни, любви, счастье и свободе. И я начал понимать, что свобода не имеет ничего общего с достатком или знаниями. Она не имеет ничего общего с тем, где вы были и что вы делали. Она связана с правильным отношением и перспективой. С разными точками зрения.
Во время первой встречи Ричард дал мне широкое и исчерпывающее определение свободы. Некоторое время я решил подумать над его словами и переварить в себе новое, что узнал у него. Об этом и будет моя книга. Я начал думать о многом, и разум вернул меня назад, ко времени моей первой встречи с Ричардом.
