Галлюцинации

. Одними из самых существенных признаков шизофрении являются видение, слышание чьего-либо голоса, приказов, указаний сверху и др. Эти явления близки к галлюцинациям. При этом слышимый шизофреником голос — это его голос, это его слова. Шизофренический уход от реальности нередко относится только к материальной стороне жизни.

Мы с неохотой признаем право на существование гипотезы (а нередко — и теоретических концепций) о том, что мир, с которым контактирует шизофреник, реально существует, но это не материальный мир.

Известный исследователь шизоидного и шизофренического характера А. Лоуэн отметил: «Человек, страдающий шизофренией, утрачивает контакт с реальностью» (Лоуэн А. Физическая динамика структуры характера. – М: 1996, с. 268).

Конечно, это — гротеск. Но это гротеск, имеющий концептуальное значение. Шизоидная акцентуация характеризуется такими концептуальными, теоретическими, эмоциональными образами, построениями, которые выражают индивидуально-психические особенности личности, а не реальные явления. При этом можно спорить о степени реальности индивидуально-психических особенностей, но бесспорным остается момент работы природы по сохранению лиц, способных продуцировать свои психические особенности, несмотря на несоответствие окружающей их реальности. Таковы основные симптомы, признаки шизофрении.

Проблема отношения шизофрении и шизоидности, патологии и нормы в данном качественном соотношении уже поставлена в науке. Так, А. Лоуэн, ставя проблему соотношения шизоидности и шизофрении, отмечет: «Различие между шизофреническим и шизоидным характером заключается в степени расстройства. Это не значит, что между ними нет качественных различий. Разумеется, в крайних случаях никто не решится сравнить ярко выраженного шизофреника с хорошо функционирующим шизоидным характером. Однако фундаментальное сходство динамических процессов, лежащих в основе структуры личности, позволяет провести их сравнение как с теоретической, так и с терапевтической позиций» (Лоуэн А., с. 291).

Или еще более проблемное заявление: «Разве нельзя сказать, что все люди цивилизованных культур обнаруживают те или иные проявления шизофренического процесса?» (там же, с. 268).

Для психических переживаний больных шизофренией характерны изменение восприятия, неспособность адекватно ориентироваться во внешней среде, бред и галлюцинации, изменения структуры «Я» личности, изменения в эмоциональной сфере личности, в ее действиях, поведении. При этом у каждого конкретного шизофреника картина его переживаний индивидуальна.

У лиц с признаками шизофрении в динамике восприятия наблюдаются нередко противоположные тенденции: в большинстве случаев интенсивность восприятия усиливается, оно обостряется, хотя встречаются и случаи полного расстройства. Обычно наш мозг может как бы отключиться от большинства посторонних раздражителей и сконцентрироваться на главном, у обычных людей активно действует доминанта. Однако у многих шизофреников сенсорные раздражители как бы бессистемно попадают в мозг. Зрение, слух могут непомерно обостряться, доставляя личности немалые неудобства, но и позволяя видеть окружающее более ярко, контрастно — не так, как остальные. Обострение процесса восприятий касается не только данной конкретной ситуации, но и прошлого. Нередко больные детально вспоминают свое детство, юность, прожитое, причем эти воспоминания могут быть импульсивными, бессистемными.

У шизофреников бывает и приподнятое состояние, так называемая экзальтация. Хотя в некоторых случаях восприятие может не только обостряться, но и притупляться.

За счет обострения восприятия нередко начальная стадия шизофрении сопровождается усилением внимания, интереса к самым различным людям, событиям, идеям, которые ранее не затрагивали, не занимали человека. И это происходит как бы непрерывным потоком.

В настоящее время появилось немало работ, которые пытаются очертить границы шизофрении. Эти работы в какой-то степени затрагивают и предмет нашего исследования. В частности, в монографии А. Б. Смулевича «Малопрогредиентная шизофрения и пограничные состояния» ставится проблема поиска границы исчезновения шизофрении (или ее начала). Для лиц с манифестными формами шизофрении характерны некоторые симптомы, признаки так называемого «сумасшествия», помешательства, характерна глубокая деградация личности. Они являются предметом психиатрического анализа, врачебной помощи. Что же касается малопрогредиентной шизофрении, то она не связана с сумасшествием и характеризуется лишь некоторой формой деформации личностных параметров, облика личности, изменениями круга интересов, стиля мышления, побуждений, мотиваций людей. Ее основными признаками являются аутизм, отчуждение от близких людей, стремление к созданию оторванных от действительности схем, мировоззренческих систем, склонность к ипохондрии. При этом, как правило, не диагностируется снижение психической активности, социальной дезадаптации. Все эти изменения протекают в рамках личностных, однако специфических, которые в своей совокупности можно охарактеризовать и как шизоидные. Причем для обозначения той совокупности симптомов, под которой понимается малопрогредиентная шизофрения, различные исследователи применяли различные термины, понятия: «мягкая» шизофрения (Кронфельд А. С., 1928); непсихотическая шизофрения (Розенштейн Н. Л., 1933); шизофрения, текущая без изменения характера (Кребиков О. В., 1933); микропроцессуальная, микропсихотическая шизофрения (Гольденберг С. И., 1934); рудиментарная, «санаторная» (Каннибих Ю. В., Лиознер С. А., 1934); предфаза шизофрении (Юдин Т. И., 1941); медленно текущая шизофрения (Озерецковский Д. С., 1950); шизофрения лавированная (Снежневский А. В., 1963); вяло протекающая шизофрения (Мелихов Д. Е., 1963, Шмаонова Л. М., 1968; Наджаров Р. А., 1972); несостоявшаяся шизофрения (Кантарович Н. В., 1964); амортизированная (Stengel E., 1937); и т. д. (см. Смулевич А. Б., 1987, с. 11).

Малопрогредиентная или слабовыраженная шизофрения имеет свои разновидности. В большинстве своем они сочетаются с другими акцентуациями, с другими необычно выраженными чертами личности, а именно, с навязчивостью, с истерическими элементами, с элементами деперсонализации, ипохондрии, паранойяльности, с аффективными расстройствами и т. д.

В современной науке настойчиво исследуется граница, когда черты шизоидности деформируются в отклонения, которые приводят к потере саморегуляции. Эта граница весьма подвижна, ситуативна, условна. Она зависит и от особенностей психологической защиты у шизоидов, от возможности и необходимости этих лиц регулировать конфликтами свои взаимоотношения с окружающими (Robbins B., 1995).

В современной науке бытуют еще предубеждения по поводу сущности шизофрении. Так, одно из них заключается в том, что шизофрения якобы развивается на фоне разрушения мозговой субстанции. Последние исследования далеки от такой категоричности (см. Хелл Д., Фишер-Фельтен М. Шизофрении. Основы понимания и помощь в ориентировке. М., 1998).

В современной литературе прочно утвердилось различие между шизофренией и шизоидностью, в связи с чем устойчиво используются такие понятия, как «шизофренический характер» и «шизоидный характер». При этом шизоидность нередко понимается как предшизофрения, как совокупность черт, которая аналогична шизофреническим, но не выходит за рамки нормы, не является патологией. В силу этого понимание сути шизофренических черт личности позволяет более тонко отдифференцировать и собственно шизоидные черты личности. И такой подход — от патологии к норме — вполне оправдан.

В методике MMPI есть вопросы, которые диагностируют шизофрению и шизоидность, они нередко связаны с ощущением человеком своего тела, с ощущением материальных объектов и процессов во внешнем мире. Дело в том, что деперсонализация является одним из главных симптомов шизофрении. В то же время эффект деперсонализации в значительной степени связан и с отрывом психофизиологических процессов человека от реальности, в том числе и с неточным, необъективным отражением интерорецепторов своего тела, его динамики, внутренних ощущений. Большая часть ученых, исследователей считает, что процесс деперсонализации проявляется не только через разрушение личностной оболочки, но и через утрату оптимальных контактов с собственным телом или с его важнейшими частями. Нередко это сопровождается переживанием чего-то странного, нереального. Иногда человек чувствует, что он как бы смотрит на себя со стороны. При этом личность с шизоидной акцентуацией и шизофренией нередко может осознавать раздвоенность своих чувств: с одной стороны, быть вне себя от радости, а с другой — переживать внутреннюю дисгармоничность, внутреннюю напряженность. Подобная раздвоенность чувств имеет много аналогичного с так называемым когнитивным диссонансом — когда человек чувствует, думает и переживает противоположные мысли, чувства, которые при этом не сталкиваются внутри личности и не создают внутреннего конфликта. Примерно так же, как и у шизофреника, у шизоида наблюдается развитие, функционирование различных противоположных, противоречивых чувств.

Одной из особенностей шизофреников и шизоидов лиц является меньшая зависимость их поведения от внешних факторов, в том числе и от материальных, денежных. В известной степени можно согласиться с мнением А. Лоуэна, что шизофреник — «антиматериален, антиповседневен». Шизофреник как бы уходит от материальной реальности, этот уход равносилен и его материальной смерти. Шизоиды, как и шизофреники, более преданы своим внутренним переживаниям, внутренним ощущениям. Они менее управляемы непосредственными материальными факторами.

В процессе шизофрении наблюдается дезорганизация «Я» личности. Для шизофреника расщепление «Я» личности заключается и в расщеплении, отдалении друг от друга агрессивных и эротических влечений и влечений духовных сил.

Для шизофреников характерно безразличие к окружающему, к собственной судьбе. Исчезают прежние привязанности, интересы, хобби. Человек может резко сменить вид своей профессиональной деятельности и вновь искать способы для самоутверждения. При этом он нередко не понимает, в связи с чем он ищет новую работу, новую профессию, новый вид деятельности. В результате исследований выявлено, что лица с шизоидной акцентуацией с трудом могут объяснить причины, по которым они бросают одну работу и переходят на другую.

В современной научной литературе приводятся описания различных шизоидных черт личности. В большинстве случаев эти описания как бы повторяют то, что уже высказано в науке Кречмером и его последователями. В частности, в работе Р. А. Наджарова, М. Я. Цуцульковской, В. А. Концевой (1985) данные черты личности сгруппированы и сформулированы следующим образом:

– аутизм;

– трудности контакта с людьми;

– грубый эгоизм;

– парадоксальность эмоций и поведения.

По мнению данных исследователей, это основные шизоидные черты личности.

Динамика изменения шизоидных черт личности индивидуальна для каждого человека, но наблюдается общая закономерность: данные черты личности усиливаются с возрастом, постепенно накапливается неуверенность в себе, чувство усталости, личность становится эмоционально беднее, углубляется аутизм, появляются негативные последствия от монотонности психической деятельности.

Наличие выраженных шизоидных черт личности может не сопровождаться симптоматикой пограничных психических расстройств, интеллектуальными, социальными признаками дезадаптации, но даже при слабых шизоидных симптомах выше вероятность появления ярко выраженных шизоидных черт в будущем.

Шизоидный характер — это такой характер (по мнению Лоуэна), в котором проявляются шизофренические тенденции, но нет серьезного отрыва от реальности. Таким образом, если шизофреник как бы «отлетает» от реальности, становится неуправляемым объективными, реальными факторами, объективными детерминантами поведения, то шизоид, обладая в какой-то степени чертами шизофреника, в той или иной степени все-таки ориентируется на материальную реальность.

Потребность шизоидов в эмоциональной идентификации, потребность в обмене «Я», самостью личности с окружающими порой настолько велика, что они даже своим взглядом «приковываются» к тому человеку, от которого получили какой-то эмоциональный отклик. В частности, нередки ситуации, когда лица с шизоидной акцентуацией прямо-таки неотрывно смотрят на психотерапевта, психолога или на иного человека, с которым достигнута эмоциональная идентификация и не могут отвести глаз. Сам отвод глаз от этого человека нарушает возникший эмоциональный контакт, привносит во внутренний мир шизоида повышенную тревожность, дискомфорт. Шизоид как бы в отчаянной попытке стремится ухватиться за психику человека, с которым найдена эмоциональная идентификация, и испытывает глубокий внутренний страх потерять ее.

Но это — внутренние переживания шизоида. А на уровне внешних проявлений данные люди нередко кажутся замкнутыми, неприветливыми, аутичными. Поэтому не случайно при работе с шизоидными личностями особую важность приобретают теплота и любовь тех людей, которые работают с ними. Помощь, защита данных лиц накрепко привязывает шизоидов к тому, кто их понимает и сопереживает им.

Известно, что шизофрения связана с деградацией мышления, с его явной регрессией. Подобные тенденции характерны и для повышенно шизоидных лиц (тяжелых шизоидов).

По мнению некоторых исследователей, для шизофрении характерен процесс дегуманизации. Нередко шизофреника называют дегуманизированным существом. Что касается шизоидной личности, то для нее также характерна меньшая зависимость детерминации поведения от сложившихся норм и традиций. Шизоиды в большей степени ориентированы на внутренние критерии при принятии тех или иных решений.

В силу этого моральная нормативность — в том смысле, в котором она диагностируется тестом Кэттелла, – у шизоидов несколько ниже.

В науке уже давно витает мысль о том, что у больных шизофренией и у творческих личностей имеется много общего. Так, те и другие необычным образом, нестандартно мыслят, выражают свои мысли, строят фразы, по-особому видят окружающий мир и часто прибегают к неожиданным сравнениям, точкам зрения. Они предпочитают уединение шумному обществу. Нередко творческие люди, как и шизоиды, считаются эксцентричными людьми среди своих близких и знакомых. Одним из первых это отметил Ломброзо в своей книге «Гениальность и помешательство».

Оценивая интеллектуальные способности лиц с чертами шизоидной акцентуации, следует отметить, что не по всем тестам данные лица показали более низкие результаты. Так, весьма непростой, творческий тест «Сложные аналогии», они решили несколько лучше. По-видимому, это связано с общей интеллектуальной организацией личности, а именно — с тем, что данные лица более предрасположены решать не по заданному алгоритму формально-однородные интеллектуальные задания, а искать новые алгоритмы решения. Речь при этом идет о лицах, у которых показатели по 8-й базовой шкале (шизоидность) теста MMPI не превышали 75 Т-баллов. Приблизительно с 75–80 Т-баллов данные лица начинают показывать в целом более низкие результаты по большинству интеллектуальных тестов.

У данных лиц значительно ниже эмоциональная устойчивость, если судить о ней по значениям шкалы С теста Кэттелла.

В среднем по выборке значения С шкалы теста Кэттелла составляют 5,6 стэна, у лиц с чертами шизоидности — только 3,6 стэнов, в то время как у лиц с низкими значениями по шкале шизоидности теста MMPI — 5,9 стэна, то есть их эмоциональная устойчивость значительно выше.

Специфика шизоидных реакций предопределяется особенностями психофизиологии человека, особенностями его высшей нервной деятельности. В частности, в соответствии с учением И. П. Павлова, шизоидно-шизофренические черты личности связаны с врожденной или приобретенной слабостью нервных клеток головного мозга. В результате этого минимальное раздражение, которое необходимо для запуска динамических стереотипов, соответствующих алгоритмов деятельности у данных людей, становится несколько иным, чем для обычного человека. В частности, обычные раздражители нередко становятся сильными и даже сверхсильными. Это приводит к развитию охранительного торможения.

В самом общем виде, по-видимому, для лиц с шизоидными и шизофреническими чертами личности характерна разбалансированность функционирования коры и подкорки головного мозга. А именно в подкорке головного мозга в большей степени сконцентрированы способности человека, которые проявляются на бессознательном уровне. Возбуждение коры головного мозга в силу такой разбалансированности начинает носить хаотический характер. Анализ взаимодействия коры и подкорки головного мозга, сознательного и бессознательного становится важной предпосылкой для выявления специфики шизоидных черт личности.

Предельные изменения в головном мозге человека, которые уже редуцируют шизофреническое поведение, связаны с функционированием парадоксальных и ультрапарадоксальных фаз активности головного мозга. Именно на этих фазах слабые раздражители могут вызвать неадекватно высокую, интенсивную активность человека, и наоборот. Кроме того, различные по силе раздражители могут вызвать активность, различную по модальности, по направленности. Если какие-то условия толкают обычного человека на бурную активность, то у лиц с выраженными чертами шизоидности такие же условия, факторы, ситуации могут порождать обратный эффект — пассивность и т. д.

Для лиц с чертами шизоидной акцентуации характерен негативизм. Причем черты негативизма проявляются в форме активного и пассивного отношения к окружающей действительности. В случае пассивного негативизма человек с чертами шизоидной акцентуации просто эмоционально отвергает действия тех людей, которые пытаются общаться с ним и влиять на него. В случае активного негативизма все это происходит в форме каких-то действий, поступков.

Психофизиологические основы аутизма, разорванности мышления связаны также с процессами торможения и возбуждения, которые протекают в коре головного мозга. Слабые раздражители в силу проявления парадоксальной фазы активности высшей нервной деятельности редуцируют у человека сильные реакции на эти раздражители, и наоборот. Это изматывает человека, делая его психические реакции на окружающее неадекватными, заставляет его прекратить активную трату психической энергии, уйти в себя, прекратить активное взаимодействие с окружающей средой.

Исследования в области нейрофизиологии и психофармакологии (см. Торри Э. Ф., 1996) показали, что действительно при шизофрении (а мы можем предположить, что в какой-то степени и при шизоидности) нарушаются процессы взаимодействия коры головного мозга, подкорковых образований и ретикулярных формаций ствола головного мозга.

В последнее время появились негативные оценки интеллектуальных способностей шизоидов. Результаты их тестирования «ни в коем случае не должны быть истолкованы как общая утрата умственных способностей. В целом больные шизофренией скорее «сверхчувствительны» и «сверхосмотрительны». Они руководствуются «иной» логикой, которая нами воспринимается как противоречивая. Эта логика нужна им, чтобы выразить свои необычные переживания. Только в самых тяжелых болезненных состояниях временами может наступать полный разрыв связей между мыслями и переживаниями больного» (Хелл Д., Фишер-Фельтен М., 1998, с. 24–25).

Таким образом, четкой границы между шизоидностью и шизофренией нет. Но в теоретико-экспериментальном плане нередко существенные результаты получаются как при анализе от нормы к патологии, так и от патологии к норме. Нередко у шизофреника гротескно выражены некоторые черты шизоидов. Предметом нашего анализа являются шизоидные черты личности, в целом находящиеся под контролем сознания, более примыкающие к границе «шизоидность-норма», нежели к границе «шизоидность-шизофрения».

2.2. Психологический анализ шизоидных черт личности: экспертно-аналитическая оценка

Степень выраженности шизоидных черт личности может быть разной: от шизоидной акцентуации до черт, характерных для нормальной, обычной личности, но при этом аналогичны некоторым шизоидным особенностям.

Шизоидная акцентуация личности (характера) в самом общем виде в большинстве словарей, справочников определяется как тип акцентуации, связанный с такими чертами, как эмоциональная холодность, замкнутость, интроверсия, неразвитость эмпатии, необычность мышления и др.

Шизоидный тип личности характеризуется системой черт, личностных особенностей. Главными чертами, по мнению ряда исследователей, являются замкнутость и недостаток интуиции в общении. Данные лица трудно устанавливают неформальные эмоциональные контакты; эта неспособность нередко тяжело переживается. Быстрая истощаемость в контакте побуждает к еще большему уходу в себя. Недостаток интуиции проявляется также и в неумении понять чужие переживания, угадать желания других, догадаться о невысказанном вслух. Внутренний мир почти всегда закрыт для других и наполнен фантазиями, которые предназначаются только для самих себя и служат утешением честолюбия или носят эротический характер. Увлечения отличаются силой, постоянством. Ударом по «слабому звену» шизоидной акцентуации являются случаи, когда необходимо быстро и легко вступать в неформальные контакты с окружающими. (см. Личко Е. А. Подростковая психиатрия. М., 1985. с. 34).

По К. Юнгу, К. Леонгарду, существует так называемый интровертный тип личности, который по своей сути близок к шизоидному. А. Е. Личко в 1977 году уже более определенно выделяет шизоидный тип акцентуации и описывает его на примере личностей подростков. По его мнению, «Акцентуация характера — это крайние варианты нормы, при которой отдельные черты характера чрезмерно усилены, вследствие чего обнаруживается избирательная уязвимость в отношении определенного рода психогенных воздействий при хорошей и даже повышенной устойчивости к другим» (Личко А. Е… Подростковая психиатрия (Руководство для врачей). – Л., Медицина, 1985. с. 34). Интровертированность, аутичность — типологическая особенность некоторых шизоидно акцентуированных личностей.

Ярко выраженная шизоидная акцентуация ведет к изоляции личности от других людей, которые не в состоянии понять ее.

По мнению Кречмера, основными группами шизоидных черт личностей являются следующие:

– аутизм, то есть невысокая общительность, сдержанность, «тихость», некоторая чудаковатость, замкнутость на себя и другие аналогичные черты.

– застенчивость, пугливость, сентиментальность, отчужденность, некоторая боязливость и т. д.

– послушность, честность, равнодушие, невысокая интеллектуальность и т. д.

Обобщая, можно сказать, что, по мнению Кречмера, к шизоидным чертам личности относятся: аутизм, психастения, невысокая интеллектуальность и некоторые другие черты.

Кречмер видел в шизоидных личностях наличие определенных групп противоречий, которые как бы имманентно, спонтанно присутствуют у данного типа людей. Все шизоидные черты личности, по его мнению, можно разложить «между полюсами раздражительности и тупости» (с. 232).

Кречмер блестяще отметил некоторые противоречивые черты личности, характерные для шизоидов. В частности, он считает, что большинство шизоидов «отличаются не одной только чрезмерной чувствительностью или холодностью, но обладают тем и другим одновременно, и при этом в совершенно различных комбинациях» (с. 232).

Именно наличие у шизоидного типа личности одновременно противоположных черт является одной из самых существенных их психологических особенностей.

Исследователи, занимающиеся психодиагностикой лиц с чертами акцентуации, также отмечают систему шизоидных черт личности. Так, известные исследователи Ф. Б. Березин, М. П. Мирошников, Е. Д. Соколова (1994) описывают лиц с высокими значениями по 8-й (шизоидность) шкале методики MMPI следующим образом.

Для таких лиц, по их мнению, характерна ориентировка главным образом на внутренние критерии при оценке происходящего, снижение способности к интуитивному пониманию окружающих (с чем трудно согласиться), к проигрыванию их ролевых функций. Такие лица с трудом могут поставить себя на место другого человека и тем самым облегчить себе понимание причин, мотивов его поведения. Им трудно взглянуть на себя извне, со стороны. Поведение таких лиц может выглядеть лишенным естественной эмоциональности, своеобразия, эксцентричным и надменным.

Данные исследователи не отрицают высокую ранимость шизоидов, неудовлетворенность имеющейся ситуацией. При этом аутизм, по мнению Ф. Б. Березина, М. П. Мирошникова, Е. Д. Соколовой, выступает формой психологической защиты. Это тонкое замечание. Именно не в силу своей эмоциональной огрубленности, а из-за своей повышенной ранимости данные лица отказываются от активного общения с окружающими, уходят в себя. Поэтому нередки ситуации, когда внешнее поведение шизоидов принимается за их внутреннее состояние.

У шизоидов отмечаются трудности адаптации к окружающим. Трудности в общении могут наблюдаться уже при умеренно выраженных значениях по 8 шкале методики MMPI.

В невербальных контактах поведение шизоидов отличается недостаточно адекватной мимикой, моторной скованностью. Вербальная же структура речи таких лиц может создавать впечатление двусмысленности в силу склонности их к неопределенным и расплывчатым формулировкам. Хотя встречаются и лица, которые утрачивают самоконтроль в отношении правильности и логичности мышления.

Вторжение во внутренний мир данных лиц внешних стимулов, внешней реальности может выступать источником тревог, напряженности, длительных отрицательных эмоций. Именно этим объясняется тот факт, что в 8 шкалу теста MMPI входят вопросы подобного психологического содержания. В то же время повседневные ситуации требуют умения общаться с окружающими, что лавинообразно усиливает трудности личностного плана, ощущения внутренней напряженности. Такие лица чувствуют, что они не могут быть эмоционально полноправными членами микрогрупп, коллективов, к которым они относятся формально.

«Стремление ликвидировать свою отгороженность и неспособность преодолеть коммуникативные затруднения порождает амбивалентность в отношениях с людьми, связанную с ожиданием внимания со стороны окружающих и боязнью холодности с их стороны. В результате лица, профиль которых определяется подъемом по восьмой шкале, проявляют к окружающим то чрезмерное дружелюбие, то неоправданную враждебность, причем чрезмерно интенсивные контакты могут сменяться внезапными разрывами. Недостаточность социальных контактов обусловливает беспокойство испытуемых по поводу принадлежности и значимости своей личности, служит основой для аутистического фантазирования и формирования аффективно насыщенных идей или групп идей. Отрицательные сигналы обычно не проникают через окружающую их «скорлупу» аутистического восприятия, но если какое-либо сообщение или событие все же вызывает у них эмоциональный отклик, они обнаруживают неожиданную для окружающих ранимость» (Березин Ф. Б., Мирошников М. П., Соколова Е. Д., 1994, с. 81). Это, на наш взгляд, блестящая характеристика шизоидов. Столь диалектичную оценку личностных качеств шизоидов следовало бы отнести и к их интуиции.

Шизоидные черты личности могут иметь различную степень выраженности: от слабого проявления отдельных второстепенных шизоидных черт до уровня шизоидной акцентуации, уровня их тотального проявления.

Степень выраженности шизоидных черт характера может быть определена и с помощью таких градаций как:

– вариантные;

– акцентуированные;

– патологические (в нашем случае — шизофренические) черты личности.

Вариантные черты характера, вариантные черты личности, по мнению К. Леонгарда, это черты, которые характерны для обычных людей, но они имеют различную степень выраженности.

Акцентуированные черты характера далеко не так многочисленны, как вариантные, но имеют тенденцию к переходу в патологические. И шизоидные черты личности изменяются от вариантных до шизофренических.

Таким образом, шизоидные черты личности могут встречаться как у лиц, у которых можно констатировать наличие шизоидной акцентуации, так и у лиц, у которых отсутствуют достаточные основания для такой констатации.

Различают явную и латентную акцентуации. Явная акцентуация у шизоидов проявляется в поведении, нарушении адаптации, выраженных чертах характера, в типе мышления, в типе реагирования на раздражители окружающей среды.

Скрытая акцентуация связана с ситуативными проявлениями шизоидных черт характера, которые трудно диагностировать даже при продолжительном наблюдении за обследуемым. Для этого необходимо длительное всестороннее изучение личности, в том числе детальное знакомство с его биографией.

Итак, каковы же типичные шизоидные черты характера? Во-первых, по мнению большинства исследователей, наиболее существенной чертой данного типа личности является замкнутость, отгороженность от окружающих, интровертированность, ориентация в поведении, в первую очередь на свои внутренние переживания, на свои субъективные критерии, а не на те факторы, события, которые происходят во внешней среде. Это определяющая черта шизоидов, которая тотально пронизывает всю личность, все ее структурные компоненты.

Во-вторых, для шизоидов характерно наличие внутренних трудностей, сложностей в развитии личности, которые происходят из-за еще одной сущностной фундаментальной особенности: их взгляды на людей, события, процессы, значимые для них, могут быть одновременно позитивными и негативными. Шизоиды — это люди, которые способны совмещать крайние точки зрения на одни и те же процессы, явления. Когда речь идет об объективных процессах — это не вызывает особых внутренних сложностей, но когда столь противоречивые взгляды продуцируются по отношению к очень близким людям, допустим, по отношению к матери, отцу — это усугубляет внутреннее психическое состояние шизоидов, делает их жизнь менее счастливой, более эмоционально напряженной.

Стрессы, которые характерны для человека эпизодически, для шизоидов характерны имманентно, спонтанно, в силу особенностей их черт характера, так как противоположные взгляды, чувства, установки в отношении одного и того же явления, одной и той же личности вызывают повышенное психическое напряжение, изматывают человека. В силу этого снижение эмоциональной устойчивости, более высокая степень психопатичности — это то, что характерно для шизоидных личностей, особенно при наличии подобного типа акцентуаций.

В-третьих, шизоиды ориентируются в своем поведении на внутренние критерии, на свои душевные переживания, что делает их трудно адаптируемыми к окружающему миру, недостаточно динамичными в системе межличностных отношений, что нередко ведет к «выталкиванию» их из системы межличностных отношений, к изоляции их от окружающих, для которых их поступки труднопрогнозируемы, малопонятны.

И, в-четвертых, с момента зарождения шизоидных черт личности, аутичности человек как бы теряет способность экстравертированно развивать свой эмоциональный мир, эмоционально адаптироваться к окружающим, чувствовать, эмпатично переживать то, что переживают другие люди. У шизоидов утрачивается непосредственная эмоциональная связь с окружающими. Это, с одной стороны, активизирует их потребность в более глубоких эмоциональных связях, но, с другой — травмирует их, лишает способности к оптимальному развитию данного личностного свойства. Дисгармония в эмоциональном мире личности — типичная особенность шизоидов.

Для шизоидов характерны и другие черты, однако в большей степени они являются производными от только что описанных.

Особо следует сказать о наличии интуиции у шизоидов. Наши исследования показывают, что лица с чертами шизоидной акцентуации нередко обладают повышенной интуицией. Это не совпадает с некоторыми выводами и оценками, которые присутствуют в литературе, в исследованиях по данной проблематике. Интуиция данных людей может доходить до весьма высокого уровня. Буквально по движениям глаз, по улыбке они могут чувствовать переживания другого человека и предугадывать: говорит ли этот человек то, что думает или он тщательно скрывает свои мысли.

Такие лица могут остановить своего собеседника, если с ним найден эмоциональный контакт репликой: «Только не надо играть со мной, будьте искренни», – как бы предупреждая возможную искусственную реакцию собеседника и делая все, чтобы этого избежать, так как неискренность может отдалить его собеседника и лишить тем самым наслаждения от достигнутого глубокого эмоционального контакта, от эмоциональной идентификации.

Такие люди тонко чувствуют фальшь, более того, они могут улавливать эту фальшь еще до того, как человек высказал определенную мысль и, чувствуя постоянно состояние собеседника, заранее уходить в себя. При этом внешне они кажутся аутичными, необщительными, замкнутыми, недостаточно эмпатичными.

Для исследователей нередко характерно при описании шизоидных черт перечисление тех особенностей, которые бросаются в глаза. Так, в глаза бросается негативизм шизоидов в отношении к матери (любовь к матери привычна, обычна, типична для человека), в глаза бросается огрубленность контактов шизоидов с окружающими, невысокая чувствительность типичных ситуаций общения. Однако шизоиды так защищают свою психику — не анализируя ситуации общения, уходя в себя, чтобы не тратить психическую энергию, свои переживания, чтобы не оставаться безответными в ситуациях эмоциональной эмпатии.

В то же время шизоиды потенциально способны жить возникающими ситуациями общения, чувствовать людей, интуитивно улавливать их истинное отношение к себе, хотя и не всегда делают это, так как испытывают то этого дискомфорт.

Шизоид не может и не желает быть как все. Поэтому оценка лиц с чертами шизоидности как не обладающих интуицией, соответствует их внешнему поведению, внешнему описанию, но не их внутреннему мироощущению. Такое поведение не в полной мере соответствует действительности, так как у шизоидов, кроме бросающихся в глаза особенностей, есть и неочевидные, но сущностные черты. И нередко эти черты противоположны тем, которые очевидны, которые бросаются в глаза.

Исходя из того, что в человеке реально существует сознательное и бессознательное, что далеко не всегда бессознательное человека, его реальные эмоции и чувства проявляются в речи, в поведении, ввиду того, что человек постоянно контролирует себя, ввиду того, что он постоянно адаптируется к социальной среде, становится понятно, что подобная двойственная реакция человека (одна реакция — на уровне эмоционального, бессознательного и другая — на уровне рационального, сознательного, на уровне наличия определенных моральных, нравственных барьеров) является типичной для окружающих.

Реакции людей весьма часто бывают двойственными: на уровне бессознательного и на уровне принятых моральных норм. Эта двойственность человеческих реакций распознается лицами с повышенной шизоидностью и затем отвергается: шизоиды не хотят принимать подобного общения, уходят в себя и с большим удовлетворением живут своим внутренним миром, а не отвергаемым ими двойственным отношением к окружающим и себе (одно — сущностное, а другое — на уровне слов).

В силу этого у шизоидов также двойственное отношение к людям. С одной стороны, они уходят в себя, недопонимают людей, отрицают ту мораль, нормы, которые существуют в окружающем мире, но, с другой стороны, они нуждаются в эмоционально глубоких, эмпатичных межличностных отношениях, они ищут таких отношений: для них важны и ситуативные контакты, но на уровне глубокого взаимопонимания. Не случайны факты, когда шизоиды с большой охотой открывают свою душу, казалось бы, для посторонних людей, когда они наслаждаются какими-то моментами, минутами, секундами эмоционального сближения с человеком. Они не случайно подсознательно ищут работу, которая включает общение с людьми; в силу этого они не случайны в сфере управления.

Особенности лиц с чертами шизоидной акцентуации проявляются в сенсорной, интеллектуальной, эмоциональной, коммуникативной, речевой и других сферах активности.

Сенсорные особенности . Для лиц с чертами тяжелой шизоидности характерны неадекватные реакции на внешние раздражители. Данная особенность логично вытекает из деформации восприятия ими окружающего мира, что сказывается на их отношении к другим людям. Если восприятие окружающего мира интенсифицируется, деформируется, то логична неспособность личности разделять и интерпретировать внешние ощущения, что вызывает неадекватные реакции на окружающий мир. Нередко это связано с невозможностью или трудностью совмещения сигналов различной природы — звуковых, зрительных и др.

Подобная неспособность адекватно реагировать на поступающую информацию служит одной из главных причин затруднений в общении шизоидов с другими людьми. При этом субъективно такие лица нуждаются в эмпатии, в общении, но объективно не могут достигнуть оптимальности в этом процессе и предпочитают проводить время в одиночестве. Для них каждая попытка общения трудна, а нередко и слишком болезненна для того, чтобы предпринимать их вновь и вновь.

Среди сенсорных особенностей особо следует обратить внимание на трудность совмещения у шизоидов сигналов различных модальностей — визуальной, кинестетической, аудиальной.

Мы отобрали 20 человек — шизоидов с ведущей визуальной репрезентативной системой и 20 человек без выраженных шизоидных черт личности, условных анти-шизоидов.

Им были даны упражнения по тренировке других репрезентативных систем — аудиальной, кинестетической. Качество выполнения каждого из трех упражнений оценивалось по 5-балльной шкале.

Результаты следующие.

Таблица оценок шизоидов и условных анти-шизоидов с ведущей визуальной репрезентативной системой при их тренировке использования аудиальной репрезентативной системы

Если использовать термины NLP (нейролингвистического программирования), то их различные репрезентативные системы работают в значительной степени несогласованно, отдельно друг от друга, вызывая некоординированные ощущения, чувства, переживания. На этой основе шизоид может построить при одних и тех же внешних раздражителях различные модели, картины мира. Иногда это высоконаучные картины мира (шизоиды видят противоречия там, где обычный человек их не в состоянии увидеть), а иногда — высокохудожественные, как, например, у У.Шекспира:

Мои глаза в тебя не влюблены, —

Они твои пороки видят ясно.

Но сердце ни одной твоей вины

Не видит и с глазами не согласно.

Интеллектуальные особенности . Специфичность мышления шизофреников нередко характеризуется психиатрами как бессистемность, бессвязность, алогичность, амбивалентность и др. У шизоидов также наблюдаются некоторые подобные черты, однако с меньшей степенью неточности, неадекватности мышления.

Оценивая интеллект лиц с чертами шизоидной акцентуации, К. Ясперс выделил критерий, по которому можно отделить продуктивный интеллект у шизоидов от уже непродуктивных интеллектов, которые постепенно становятся шизофреническими. А именно — если личность с чертами шизоидной акцентуации способна улавливать реальные объективные связи между предметами и явлениями, то перед нами нормальный человек, но просто с определенными специфическими особенностями мышления, личности; если же количество связей и отношений, которые существуют в окружающем мире улавливаются в меньшей степени по сравнению с обычными людьми, и эта способность начинает катастрофически деградировать, то перед нами лицо, переживающее деформацию интеллектуальных процессов, обладающее существенными дефектами интеллекта.

Подобную зависимость установил К. Ясперс (1996, с. 222–238), изучая реакции шизоидного типа у одного из своих больных. Один из его пациентов в моменты прогрессирования душевной болезни предавался философствованию, созданию мировоззренческих систем. Этот больной как бы подсознательно чувствовал, что подобное системотворчество противостоит возникновению хаоса, непоследовательности, разорванности в бессознательном. К. Ясперс отмечает: «В большинстве случаев человек внешне создает себе то, чего у него нет внутренне. Так, он создает философскую систему, фанатичным приверженцем которой он становится, за которую он цепляется как за нечто реальное, которая дает ему нечто вроде постоянного рецепта уверенности там, где в жизни он ему необходим — впрочем, только после того, как в результате долгих размышлений конкретный случай будет загнан в его схему. Одновременно эти люди с фанатизмом пытаются навязать свою систему другим — таким образом, они стремятся получить власть и значимость. Эта власть и значимость внешне замещают им их уже забытую внутреннюю слабость. Эти люди могут внезапно стать счастливы со своей системой, будучи до этого самыми несчастными, разъединенными существами. Но так как система является искусственным построением, не имеет источника во внутреннем переживании, не является выражением внутреннего единства , то вся неуверенность, следование сиюминутным импульсам и порывам проявляется все же снова в образе жизни. Неуверенность, ненадежность, нечестность, с одной стороны, не спокойная, а фанатическая убежденность — с другой, психологически обязательно связаны друг с другом.» (Ясперс К., 1996, с. 230–231). Внешнее проявление личности с той или иной модальностью может отражать наличие в бессознательном психических явлений с противоположной модальностью. При этом в одних ситуациях проявляются внешние конструкты личности, а в других — внутренние. И именно это порождает многочисленные факты наличия у шизоидов относительно противоположных черт, свойств личности.

Мышление шизоидов может быть и политизированным. Так, в настоящее время исследованы особенности шизоидного мышления на примере лиц, которые тайно или открыто не соглашались с официальной идеологией в Словакии в 1920–1968 годы. Рассматривался вопрос о влиянии мышления, особенностей шизоидов на протекание социальных процессов в обществе. Нередко именно шизоиды становились рупором оппозиции, не соглашались с принятыми политическими, социальными решениями (Kovac D., 1995). Знакомство с работой Коваса наводит на мысль, что шизоиды, благодаря своим личностным, психологическим особенностям, предрасположены к диссидентству.

Попытки построения системы, создания своей теории морали, поведения людей и вообще других теорий вскоре нередко приносят шизоидам разочарования — так же, как разочаровывались они в жизни до этого. Они начинают видеть, что нет абсолютной истины, что все их соображения в области науки и искусства ограничены. И это для них выглядит трагедийно.

Эмоциональные особенности. Для лиц с чертами шизоидности характерен широкий аспект эмоциональных переживаний. Наличие у них одновременно различных, взаимоисключающих (для обычного человека) чувств.

Коммуникативные особенности. Коммуникативные акты тяжелых шизоидов отличаются не столько грамматической неточностью, неправильностью, сколько «странностью», непонятливостью, вычурностью, причудливостью (см.: Лебединский М. С. К вопросу о речевых расстройствах у шизофреников // Советская психоневрология, 1938, № 3, с. 57–64.).

У шизоидов нередко наблюдается противоречивое сочетание аутизма и стремления к широким социальным контактам. Некоторые авторы в таком сочетании видят парадоксальность шизоидов. В частности, в исследовании А. А. Гоштатуса (1972) выявлено, что из анализа результатов психодиагностики тестом MMPI «вытекает парадоксальное сочетание отгороженности со склонностью к установлению широких социальных контактов («аутизм наизнанку»)» (Блейхер В. М., Крук И. В., Боков С. Н., 1996, с. 261).

Стремление к широким социальным контактам скрывает неудовлетворенность от общения, внутреннее одиночество. Высокая потребность в эмоциональной эмпатии ищет своего удовлетворения. Путь удовлетворения этой потребности — общение с различными людьми и поиск той личности, которая может удовлетворить данную потребность, хотя бы ситуативно, временно.

Поиск глубоких, эмпатичных межличностных контактов становится для шизоидов нередко состоянием их души. В силу этого они стремятся менять окружение, товарищей, друзей, как бы стремясь к совершенству и видя, что все в этом мире таковым не является, но, тем не менее, не изменяя своей надежде — найти для себя нечто лучшее, более совершенное в системе человеческих отношений.

Речевые особенности. Исследования показали, что нарушения в речевой деятельности у шизофреников затрагивают прежде всего коммуникативную сферу (см.: Коломийцева О. А. Нарушение коммуникативной компетенции у больных шизофренией. // Психологический журнал, 1992, с. 69–76.). Это наблюдается при подготовке к контакту (предобщительное ориентирование), при вхождении в контакт и при выходе из него. При этом наблюдается полное или частичное нарушение коммуникативной компетенции при сохранении языковой структуры. И хотя у шизофреников статистически чаще наблюдается установка на самовыражение, а не на коммуникацию, все же следует признать особую значимость для них межличностного общения. Это характерно и для шизоидов. Такая потребность может как осознаваться, так и подавляться, уходить в бессознательное. И это происходит по законам формирования неврозов, психопатологических отклонений. Так, по мнению К. Хорни, схема образования невротических реакций может быть следующей: повышенная тревожность рождает потребность в успокаивающей привязанности, в то же время человек понимает и предчувствует, в том числе и необоснованно, что, несмотря на эту актуализированную у него потребность, он может быть отторгнут, на основе этого предчувствия у данного лица появляется негативная реакция отвержения. Именно этот механизм в большинстве случаев не позволяет выйти из психологической изоляции и как бы загоняет человека в угол: то, что хочет сознание, подавляется и «уходит» в бессознательное. У тяжелых шизоидов потребность в общении бывает настолько высока, что они даже искажают смысл и значения правильность слов, связанных с актуализацией данной потребности. Шизофреники же в своем большинстве как бы подавляют свою потребность в коммуникации и актуализируют потребность в самовыражении. Подобные проблемы встречаются и у шизоидов, однако они выражены в значительно меньшей степени.

Блестящий анализ шизоидных черт личности и шизоидов вообще дан П. Б. Ганнушкиным в его известной работе «Клиника психопатий, их статистика, динамика, систематика». Несмотря на то, что анализу шизоидных черт личности посвящено всего несколько страниц, они весьма содержательны, поучительны и прогностичны. Выводы П. Б. Ганнушкина в полной мере согласуются с имеющимися на настоящий день экспериментальными данными, в том числе и теми, которые получены в нашем исследовании. П. Б. Ганнушкин продолжает традиции Кречмера, относя шизоидов к одной из форм психопатий, он сужает понятие «шизоид» и относит к ним тех лиц, которые имеют сходство с шизофрениками, однако в прогредиентной форме, то есть в форме, выраженной недостаточно для того, чтобы констатировать у данного человека наличие шизофрении. Основные черты шизоидов по П. Б. Ганнушкину следующие:

– аутистическая оторванность от реального, окружающего мира;

– отсутствие внутренней целостности, единства, последовательности во всей сумме психических реакций;

– причудливая парадоксальность эмоциональной жизни и поведения.

П. Б. Ганнушкин отмечал, что такие люди обычно вызывают удивление, особое отношение со стороны окружающих из-за своей странности и непонятности: непонятное всегда вызывает особое внимание, отношение со стороны окружающих. Ввиду того, что шизоиды в своем поведении руководствуются своими внутренними душевными импульсами, противоречивыми с точки зрения обычного человека, то их трудно понять. И окружающие порой не знают, что ожидать от данных людей.

Заслугой П. Б. Ганнушкина является и то, что он уловил и описал неадекватность внешних реакций, движений, поведения шизоидов, отсутствие у них гармоничности, эластичности. Он зафиксировал у них угловатость движений, тугоподвижность, отсутствие плавных переходов перед теми или иными движениями и действиями, манерность, вычурность. И здесь П. Б. Ганнушкин точен — он отмечает, что у некоторых шизоидов, наоборот, наблюдается высокая степень согласованности действий в тех видах деятельности, в которых они доминантны. Речь шизоидов отличается от речи нормального человека своей интонацией, ударениями, грамматическими и логическими построениями. При этом нередки ситуации несоответствия между содержанием, интонацией и мимикой, которые сопровождают ее.

С точки зрения нейролингвистического программирования у шизоидов наблюдается так называемая неконгруэнтность, то есть несоответствие между тем, что говорится, и внешними сигналами, которые сопровождают суть сказанного. Эти сигналы проявляются в движении глаз, мимике, позах, поведении и т. д. Но в то же время есть шизоиды с высокой степенью конгруэнтности.

По характеру речи П. Б. Ганнушкин выделяет два подтипа шизоидов: первый подтип — это лица, у которых наблюдается соответствие между содержанием и интонацией, мимикой, некоторая упрощенность, стереотипность высказываний; второй — лица, у которых преобладает изысканность, витиеватость, патетичность, напыщенность и т. д.

П. Б. Ганнушкин обращает внимание и на причудливость почерка шизоидов: г-образный наклон букв, с наличием разного рода завитков, вычурности, неравномерность их почерка.

Для шизоидов характерна специфичность адаптационных процессов к окружающему миру. Это связано с тем, что они живут более своими внутренними переживаниями и слабо ориентируются в реальном, объективном мире, в тех условиях и ситуациях, которые ежедневно, ежечасно, ежеминутно возникают вокруг них. При этом П. Б. Ганнушкин связывает психическое отражение шизоидов с психическим отражением мира в кривых зеркалах. Шизоид как бы замечает отдельные части окружающего мира и фиксирует их в своем сознании, но как бы преувеличивая те или иные факты. Основываясь на преувеличенном, он строит свою модель окружающего мира. В силу этого шизоид с трудом понимает психологические переживания других людей.

В то же время среди шизоидов встречаются лица, склонные к самопожертвованию, обладающие тонким эстетическим чувством. Однако нередко это самопожертвование протекает в форме противопоставления себя окружающим. П. Б. Ганнушкин по степени развитой чувствительности выделяет два вида шизоидности:

– шизоидность, которая характеризуется высокоразвитой чувствительностью, иногда до степени, когда она становится непонимаемой для окружающих, и

– шизоидность, которая характеризуется внешней холодностью, эмоциональной оторванностью, мешающая успешному взаимодействию с окружающими.

По мнению П. Б. Ганнушкина, эмоциональная жизнь шизоидов сложна, противоречива, неестественна с точки зрения обычного человека. У шизоидов постоянно индуцируются внутренние противоречия, противодействия. Причем самые простые, казалось бы, для обычного человека переживания у шизоида принимают запутанный, противоречивый вид. Исходя из этого, П. Б. Ганнушкин делает вывод: «Благодаря этому шизоид, будучи отчужден от действительности, в то же время постоянно находится в постоянном и непримиримом внутреннем конфликте с самим собой. Может быть это и служит причиной того, что непрерывно накапливающееся, но, большей частью сдерживаемое шизоидом внутреннее напряжение, от времени до времени находит себе исход в совершенно неожиданных, аффективных разрядках» (Ганнушкин П. Б., 1933, с. 31).

Данную особенность шизоидов отмечал и Кречмер, когда описал ситуации, где повышенная чувствительность шизоидов сочеталась с их эмоциональной черствостью, отчужденностью от окружающих. В большей степени эта отчужденность и черствость связана не с тем, что эмоциональный мир шизоидов огрублен, а с тем, что диапазон чувствительности шизоидов определяется не внешним миром, не общественными чувствами, а их внутренними, аутичными переживаниями, что не всегда совпадает с переживаниями социального плана, с социально-детерминированными нормами и чувствами. Просто шизоидов не понимают, их переживания не вписываются в некоторые эмоциональные переживания окружающих людей. В силу этого, окружающие могут просто не понять переживания шизоидов, ранить этих людей индифферентным, а нередко и бездушным (с точки зрения шизоида) отношением.

В настоящее время исследователи шизофрении, шизоидных типов личности выделяют различные, порой противоположные, признаки этого. Так, у шизоидов отмечается отсутствие эмоциональной эмпатии, интуиции (Личко А. Е., 1977) и наличие развитой интуиции, эмпатии (Лоуэн А., с. 294; Кречмер Э., 1924); присутствие разорванности, несогласованности в движениях и высокая скоординированность последних (например Нижинский — выдающийся русский танцор отличался высокой пластикой движений, природной сбалансированностью двигательной активности) (Лоуэн А., с. 294; Личко А. Е., 1977); ускорение и замедление движений (Торри Э., 1996, с. 98); нелюбовь, ненависть к своим близким и горячую любовь к ним; то дружелюбие, то враждебность к окружающим (Кречмер Э., 1924; Березин Ф. Б. и др.); уход от активного общения и стремление к глубокому взаимопониманию, к контактам, хотя бы с некоторыми, избранными людьми (Лоуэн А., с. 299; Кречмер Э., 1924) и т. д. и т. п.

Пожалуй, нет ни одной личностной черты, которая бы не могла присутствовать у шизоидов в дихотомическом аспекте. И это отмечают наиболее глубокие исследователи. Наряду с этим, у шизоидов есть такие черты, по которым сложилось неоднозначное мнение у исследователей, но не в силу ошибок последних, а в силу специфичности шизоидности. Так, многие исследователи отмечают негативное эмоциональное отношение шизоидов к своим матерям. Этот научный факт широко известен многим. И это понятно: негативное отношение к матери необычно по своей сути для человека, это что-то отклоняющееся от нормы. Такое отклонение фиксируют многие. А вот любовь к матери является нормой для человека. И это просто не фиксируется исследователями как нечто специфичное, отклоняющееся.

Ввиду того, что исследователи не являются в большинстве случаев шизоидами, им сложно и почти невозможно понять тот факт, что у последних присутствует одновременно и негативное, и позитивное эмоциональное отношение к матери. Как выявлено в исследовании, это характерно не только по отношению к матерям, но и по отношению ко всем эмоционально значимым ценностям — отцу, жене, детям и т. д. И чем значимее, ближе данная ценность шизоиду, тем контрастнее может быть его отношение в дихотомическом плане к этой ценности.

Для мышления, эмоций шизоидов вообще характерно видение тождества противоположностей. Это видение — элемент диалектичного, философского мышления (закон единства и борьбы противоположностей — основной закон философии). Такое видение при бесстрастном рассмотрении предметов, явлений, процессов рождает творческие, необычные взгляды, точки зрения. Но если этот предмет, явление близко и значимо для личности, то происходит эффект столкновения противоположных ценностей, эмоций. И личность от этого может испытывать сильные страдания, негативные переживания.

Необычность, неординарность шизоидной личности — одна из основных ее черт, которая воспринимается окружающими как ведущая, основная.

Это и понятно: большая часть людей не переживают двойной зажим, или эти переживания не являются ведущими, определяющими в структуре их психики. Отсюда сделать вывод о сложности, противоречивости душевной структуры личности с чертами шизоидности не просто.

Зато необычность очевидна для всех.

Окружающие легко замечают и интеллектуальное, эмоциональное, мотивационное своеобразие личности шизоидов. Нередко они бросают вызов человечеству как своим мышлением, так и своим поведением. Российский математик Перельман вдруг отказывается от миллиона долларов, заявив, что ему ничего не надо. Он живет своим внутренним миром, и ему не понятно как люди тратят свое драгоценное время, не на науку, а на зарабатывание денег. Но такое поведение вдруг заставляет многих задуматься: а правильно ли мы живем?

Шизоид живет своими смыслами, своим внутренним миром. И он может не совпадать с ценностями экстравертов, большинства других людей.

Психология bookap

И отношение к лицам с чертами шизоидности необычно. Оно может быть и отношением типичного человека к лицам, которые изобрели или могут изобрести колесо, мельницу, бумагу, порох, новую модель мира, решить сложнейшие проблемы человечества. Но это может быть и отношение как к людям, которые привносят проблемы в систему межличностных отношений, не контролируемые общественным мнением. А это напрягает. Напрягает и выдвижение такими лицами идей, проблем, которые не находятся в компетенции данной группы лиц. И возможно, это важные идеи, нужные, но они не соответствуют личностному уровню окружающих и отвлекают от выполнения повседневных функций, задач.

Итак, проблема шизоидной акцентуации не только сложна, противоречива, но и относится к разряду таких проблем, которые вызывают особое, нередко настороженно-вопросительное отношение окружающих, а не только специалистов в области психиатрии, психологии. Нередко загадочное внимание, многозначащая улыбка присутствуют на лицах тех, кто выслушивает результаты исследований в этой области. Нередко это отношение подспудно носит оттенок явно эмоционально не отторгаемый, сострадательный по отношению к лицам с чертами шизоидной акцентуации. Это отношение имеет примесь уважения, особого отношения, недоумения, неосуждения и однозначного неотвержения, это своеобразный интерес к лицам с чертами шизоидной акцентуации. И за этим непростым эмоциональным отношением стоит противоречивость психических особенностей данных лиц.