Двенадцатый шаг.. «Первый и последний рывок». (или о том, как решение сделать решимостью)
Рецепты
Заключение
В заключение я бы хотел поговорить с вами о счастье, раз уж я позволил себе использовать это загадочное слово в названии книги. Моё мнение о счастье, наверное, уже очевидно, но все-таки оно может показаться кому-то весьма и весьма противоречивым. С одной стороны, я утверждаю, что счастье требует труда, что его нужно сделать своими руками, а с другой стороны, я говорю: «Не требуйте, а принимайте». Есть ли противоречие в моих словах? С точки зрения формальной логики, конечно. Но, помнится, ещё Мефистофель говорил Фаусту: «А разве ты не знал, что я ведь тоже логик?» Не хотелось бы составить ему компанию. Логика исходит от холодного и упрямого интеллекта, и вряд ли стоит полагаться на него в решении столь важных для нас вопросов, как вопрос о счастье.
В моих словах нет путаницы, и если я смотрю на это «противоречие» не как на математическую задачу, а как на проявление жизни, если я смотрю сердцем, а не логикой неповоротливого интеллекта, то вижу, что правда как раз в этом парадоксе. Правда в том, что мы должны сделать все от себя зависящее для того, чтобы наше счастье стало возможным, но не ждать его, как подчинённого на отчёт, в точно назначенное время. Мы должны принять жизнь и самих себя, что дарует нам гармонию, а там уже на горизонте появится и долгожданное счастье. И я верю, я знаю, что так оно и будет, не может не быть. Теперь для иллюстрации своих слов я расскажу вам, что по этому поводу думает философия (та, что действительно стоит нашего внимания), и подкреплю свои слова одной очень примечательной, на мой взгляд, русской народной сказкой.
Итак, Её Величество Философия. Не буду утруждать вас долгими и нудными выкладками, поэтому надеюсь, что этот экскурс в философию будет для вас приятен и неутомителен. В прошлом веке на землю снизошли два гениальных философа — Серен Кьеркегор и Фридрих Ницше, которым было суждено стать (правда, сами они об этом и не догадывались) основоположниками самой живой и самой развивающейся философской системы нашего столетия — экзистенциализма. Это слово с трудом можно выговорить, но на нем основана большая часть современной психотерапии, поэтому простим ему внешнюю закавыристость.
Разумеется, брать на себя ответственность за свою жизнь и иметь богатые переживания и возможности — это одно и то же.
Так вот, оба эти философа, правда в разных контекстах, высказали, по сути, одну и ту же мысль. Кьеркегор сказал буквально следующее: «Двери счастья отворяются, к сожалению, не внутрь („от себя“) — тогда их можно было бы растворить бурным напором, – а изнутри („к себе“), и потому ничего не поделаешь!» Иными словами, если представить себе дом, в котором живёт счастье, то вам не удастся войти в него, навалившись на дверь, или, как говорят, отворить дверь ногой. Подойдя к двери, вам придётся отступить минимум на один шаг назад (как бы отступиться от желаемого), и только после этого, возможно, вам откроют. Если же вам откроют, а вы не отступите, то эта дверь придётся как раз… вы знаете, как это бывает.
Счастье состоит единственно в том, чтобы постоянно пребывать в радостном состоянии духа и никогда не горевать, где бы и в какое бы время мы ни оказались.
Фридрих Ницше, которого особенно представлять не нужно, со свойственной ему экстравагантностью и ещё более путано сформулировал эту мысль так: «Теперь я приказываю вам потерять меня и найти себя; и только когда вы отречётесь от меня, я вернусь к вам…» Надо ли говорить, что этими словами он закончил свою автобиографию? Не надо. Тогда не буду, впрочем, я уже сказал. Замените в этом пафосном высказывании, впрочем, не лишённом истинности, «я» (то бишь Фридрих Ницше) на «счастье», и вы прочтёте примерно то же, что было сказано Кьеркегором. Если упростить это высказывание великого Ницше до крайности, то мы получим примерно следующую фразу: «Чтобы прийти ко мне, ты должен отказаться от меня». А подставив «счастье» вместо «я»: «Чтобы прийти к счастью, ты должен отказаться от него». Суть этих высказываний проста: если мы желаем чего-то достичь, не нужно штурмовать закрытые ворота, нужно подождать, пока они сами откроются, и войти.
Но человек не знает этого правила, отчего его положение оказывается откровенно трагикомическим. Все мы по понятным причинам настойчиво ломимся в эти двери к счастью. Разумеется, они не поддаются, поскольку устроены таким образом, что открываются лишь наружу, «на себя», о чем со всей прямотой авторитетно заявили оба великих философа. Когда же они открываются (а двери, как мне кажется, только для того и созданы, чтобы время от времени открываться и закрываться) и приглашают нас войти, мы зачем-то раздумываем, капризничаем или отходим, набирая расстояние для разбега, чтобы взять это препятствие штурмом, ведь «ломиться в открытые двери» — это у нас в характере. Короче говоря, когда двери к счастью открыты, мы делаем вид, что не замечаем этого, когда закрыты — мы их выламываем. Они открываются — мы отходим, они закрываются — атакуем. И ведь это происходит постоянно! Такой вот своеобразный перпетуум-мобиле. В итоге мы, обессилевшие или потерявшие надежду, падаем ниц, не в силах больше ни бежать, ни даже входить. Все это очень напоминает ситуацию с потайной дверцей, ведущей в чудесный сад, о которой с таким изяществом рассказал Льюис Кэрролл в своей знаменитой сказке про Алису. Когда следовало быть большой, чтобы взять ключ, она была маленькой, а когда требовалось быть маленькой, чтобы открыть и войти в дверцу, она оказывалась большой.
Тот выполняет цель бытия, кому помимо жизни не нужна больше никакая цель. То есть именно тот, кто удовлетворён.
С другой стороны, философы предупреждают нас: отступитесь, сделайте шаг назад. Об этом мы говорили в большинстве из глав: не требуйте, не думайте, что вам кто-то должен, наберитесь терпения и положитесь на судьбу. Причём судьба — это ведь не зловещий рок, это чувство принадлежности жизни, чувство сопричастности ей, это доверие. Без доверия ничего не будет, и только вера делает доверие возможным. Научитесь доверять себе, другим, миру, и тогда радость придёт в ваши сердца. Верьте себе и другим, помните о главном, не забывайте, что всякий хорош и каждый из нас мечтает о счастье, радости и любви, а потому нам просто нечего делить. Требования — это попытка поделить шкуру неубитого медведя. Делить можно только тогда, когда есть что делить, а если мы начинаем свою жизнь с требований, то так никогда ничего не создадим.
Счастье, как и любую другую мечту, нельзя взять на абордаж, она растворится и исчезнет, подобно миражу. Некоторые, правда, пытаются таким образом решить свои личные проблемы. Влюбляются и атакуют. Потом, если нападение удалось, выясняется, что они не любили, а заблуждались. Или, напротив, от такого натиска со стороны влюблённой возлюбленный скрывается, не ожидая ничего хорошего от этой весьма подозрительной настойчивости. Это достаточно простой пример, с которым все мы так или иначе сталкивались в жизни. Но, как поётся в известной песне, и это чистая правда: «Любовь нечаянно нагрянет, когда её совсем не ждёшь». Все случаи настоящей и преданной любви, которые мне приходилось видеть, состоялись именно таким образом. Может быть, я не прав? Попробуйте опровергнуть, только берегите себя.
Немногие люди идут на терапию, чтобы вылечиться, чаще — чтобы усовершенствовать свой невроз.
Итак, взгляд философов на счастье вам, надеюсь, ясен. Но может показаться, что, следуя их наставлениям, нужно отойти в сторону и ждать сложа руки. Это не так, и я не зря назвал эту книгу «Счастлив по собственному желанию». В качестве пояснения расскажу вам обещанную сказку.
В глухой деревушке жил Федот, но так был ленив, что ничего не хотел делать. Долго терпели его мужики, кормили, поили, одевали, да не вытерпели и решили: «Утопим мы Федота в проруби, нет больше нашей мочи! Все равно он ничего не хочет делать». И поволокли его по снегу к реке, а Федот и не сопротивляется. Вдруг видят, едут им навстречу боярские сани, а в санях барыня. Останавливаются мужики, кланяются. А барыня их и спрашивает: «Чем это вы, мужики, занимаетесь?» — «Да вот, барыня, идём Федота топить», – отвечают. «Как же это топить? – удивилась барыня. – Христианская душа ведь». Отвечают ей мужики: «Да нет больше нашей мочи, матушка, ничего делать не хочет! Лежит себе целыми днями на полатях, а мы его и корми, и пои, и одевай. А у нас у самих дети голодные, хлеба на всех не хватает. Вот и решили его утопить, а он вот и согласен». – «А ну, подайте сюда Федота», – говорит барыня. Подтащили к ней мужики Федота. «Что ж ты, Федот, помирать собрался?» — спрашивает его барыня. Поднял тут Федот голову со снега и отвечает: «Да, матушка, все равно мне». И подумала тут барыня: «Спасу-ка я христианскую душу грешную, возьму его к себе, пусть живёт в моем погребе, да сухарями питается, много у меня сухарей-то, не жалко». Подумала так и говорит: «А пойдёшь ли, Федот, ко мне в погребе жить, да сухарями питаться?» Задумался Федот. «А сухари-то мочёные?» — спрашивает он барыню. «Нет, не мочёные, – отвечает. – Но уж размочить-то сам сможешь?» — «А-а-а, нет, лениво мне. Несите мужики, куда несли», – сказал Федот и обратно голову на снег положил.
Так что счастье зависит от нас, от нашего желания, от нашей доброй воли, от нашей готовности принять его. Об этом я и писал эту книгу, поэтому уточнять что-либо ещё, мне кажется, не имеет смысла. Одно из рабочих названий этой книги было такое: «Путь к себе». То, о чем в ней идёт речь, действительно путь к себе. И, если вы хотите обрести счастье, вы вынуждены будете его пройти, и только тогда ваше «собственное желание» быть счастливым обретёт силу реализации.
Я от всего сердца желаю вам удачи!
