Рейс седьмой
Остров Халявин. Бенефис стихиатра
Описание некоторых занятии И.Л. Холявино
Закусив по первости, Оля спросила:
– Иван Афанасич, что же вы тут на плотоострове своем делаете, чем занимаетесь?
– Стихиатрией. Стихотерапевтирую себя и народ. Депресняк изгоняю. Дух подымаю.
– Знаем, читаем, усваиваем… Ваши творения уже в поговорки вошли. Вот это, например:
все дороги замело…
Кто не грабит, не ворует,
тому очччень тяжело…
– Иви пво векваму, – вставился я, жуя.
раньше гробили отца,
ну а нынче за рекламу
продают родную маму.
– А эсо свусайно не мвафе? – жуя, спросил ДС.
надо, чтоб не пригорало.
Мысль любую не забудь
вовремя перевернуть.
– Не отрекаюсь, мое, – признался ИАХ. – На электроплитке сработано. Как-то раз в масленицу в подсобке нашей детсадовской блины пекли с уборщицей Шурой, да заболтались. Блины и сгорели, зато стиховина вышла, народ пользуется.
– И вмвы повзуемся… В вабвоте с пвашивентами нешпошвредственное вуковошство.
– Иван Афанасич, а вас сюда… что привело? – на необитаемый ваш плотоостров? – спросила Оля.
– Необходимость творческого мирообщения. Остров-то вполне обитаемый, раз тут я нахожусь.
А что барахла маловато, так мне и довольно ноутбучок вот прихватил на солнечных батарейках, живность кое-какую…
Путешествуйте налегке.
Ешьте ягоды и орехи, ловите лещей
(вариант: давите клещей)
или плавайте сами, как лещ в реке
(вариант: или тихо сидите,
как клещ в башке).
Чем больше вещей, тем слабей человек,
ведь вещь это вес, и недаром
доныне сбирает вещички Олег
отмстить неимущим хазарам…
– А одному тут не боязно?
– Бывает, сам себя испужаешься, как умнеть вдруг начнешь некстати. Хуже одной глупой головы может быть только полторы умных, и на сей случай имеется вот такой стихолептик:
не пили себя пополам,
на куски себя не руби
и в трубу о себе не труби.
Отдаваясь великой любви,
за хвосты себя не лови,
а руби под корень хвосты
и сжигай за собою мосты.
– А это ваше или народное?
без врага нельзя никак,
Без любимого врага
жить на свете на фига?…
– Мое. Рабочее заглавие «Тоска по империализму». Второй вариант по теще.
– А еще чем тут занимаетесь, Иван Афанасич?
– Себя ищу
– Так вот же он, вы.
– Это не я. Это мое физическое лицо.
– А…
– Лица бывают физические, юридические, налогооблагаемые, исполнительные, ответственные, общественные, государственные, частные, виртуальные, мультимедийные, кавказской национальности и разные прочие. Вот среди них я и потерялся. Что и увековечил в следующем стихоиде:
я наконец нашел Себя.
Решил отметить: покирял.
И вновь себя я потерял.
– Мна эфой пофве быфает, – заметил, жуя, я.
– И мне тожко на эфой, – добавил, жуя, ДС.
– Ващето (ИАХ настаивает именно на таком, разговорном правописании выражения «вообще-то», а вот, например, интернетного «естесссно» на дух не принимает, это его личная особенность, и с ней нельзя не считаться) ващето нонича, ежели себя потерял, сходи в антирнет, там найдешь чего и не терял.
– Эфо два, – согласились мы, жуя и жуя.
– А вот кстати и про всемирную сеть…