Часть II. ПРИКЛАДНАЯ РАБОТА. СВЯТОЧНЫЕ ИГРЫ И СЕМИНАР

Четвертая беседа Скомороха на святочном семинаре

Мы с вами бегло проскочили по теме сумасшествие. Более или менее поговорили о культуре. И вышли к тем помехам семейному счастью, которые связаны с неумением думать. Или с плохим умением думать. Или просто с отсутствием разума в тех частях мира, которые связаны с семейным счастьем. Мы, наконец, вышли на те поля, где властвует дурак. Надо это увидеть, понять и перейти к той науке, которая позволяет самому разумно выстраивать свое семейное счастье. Я постоянно повторяю все слова полностью, чтобы вы ощущали, что мы сузили предмет до того, который нам под силу и не должны разбрасываться. Это не вообще Наука думать, не забывайте исходную задачу: семейное счастье, любжа, но через Науку думать. Мы работаем с узким предметом.

Итак, теперь нам надо на этих полях научиться, казалось бы, думать. Но что такое думать в этом случае? Разум у нас есть, это определенно, можете пощупать у соседа. Разум вроде как есть, а счастья разумно выстроить не можем. Значит, либо он не совершенен, либо в него вкралась ошибка, либо если мы помним теорию, по которому разум — устройство образов сознания. У нас просто не хватает образов. У нас их там нет. То есть не хватает куска разума. Разум в общем есть, а вот для любви нету. И надо иметь особый разум для любви. В сущности, это означает, иметь определенные образы и иметь некое устройство этих образов. Придать этим образам то устройство, которое позволит им самим работать, скажем так, вместо тебя. Ты будешь в это время любить, а разум будет в это время думать, как тебе это сделать лучше.

Разум — это машина, он делает свои дела, как и рассудок. Рассудок рассуждает, разум разумеет. Если он есть, он будет делать, если его нет, он не будет делать. Если он выстроен правильно, если он выстроен неверно, он всегда будет делать так, как он выстроен. Всё. Значит, прежде чем думать о счастье, надо бы понять, чем ты имеешь думать. Опять, повторение общего подхода — сначала сделать описание того, что есть. А что там есть? Там есть куски, где ты разумно нашел что-то такое, что позволяет тебе если не всегда испытывать счастье в семье, то иногда его находить. Или же иногда с помощью этого сглаживать хотя бы острые углы в семье. Хорошие находки мы не рассматриваем, они уже и так есть, можете поделиться в плане обмена «передовым опытом». Но семинар посвящен тому, как научиться думать об этом. Значит, нам надо идти не туда, где ты хорош, а туда, где ты плох. Будем идти от обратного. Будем убирать плохое, останется только хорошее. А то иначе весь толк выйдет, останется только бестолочь.

Значит, нам надо описать не весь свой разум, связанный с семейным счастьем, нам надо описать своего дурака. И не всюду, а именно в семейных отношениях. Как описать дурака? Его надо увидеть. Самое сложное — увидеть в себе дурака да еще признать. <…>

Нам надо описать дурака. Есть только два способа: первый — начать что-то делать, дурак появится почти мгновенно.

Второй — неизвестно, менее болезненно или нет — это вспомнить, как ты был дураком. А что еще вы хотите? Придумайте что-нибудь. Либо вы уже очень хорошо побывали в дураках, и вам не надо ничего делать, вам достаточно вспоминать, либо прямо сейчас — берем и начинаем. И оно посыпалось. И там, и тут.

Чтобы вспоминать, можно использовать ворошение. Мы, правда, вспоминать это не любим. Мы так хорошо загладили, что у нас тишь да гладь, да божья благодать. Что ржешь (Всеголову)? Иди сюда. А ты женщина, иди туда. Ты теперь ее поведешь через опасность, ты теперь ученый! Опасность — это ты. Надо вести мимо тебя. Сядь сюда. Начинаем действовать. Главная опасность — это ты для нее, понимаешь? Задача — как мимо тебя, а не мимо кресел и подставок проводить. Давай, начинай создавать семейное счастье, действуй!

— Учусь.

— Чему?

— Создавать семейное счастье.

Потвора: С кем? (смех).

— Похоже, надо защищать.

— Если я натыкаюсь…

— Ничего не бойся, я с тобой. Друзья, встаньте у него за спиной, если что, сразу вяжите его мокрыми простынями. Ну, давай, рассказывай. Слушаешь друзей?

— Я думаю сам, но слушаю друзей. Я не разумен. Шкаф начал делать, а полочки не вставил.

Дурак ей полочки не вставил! У вас нет вопроса: дурак ей строит семейное счастье, а она сидит со мной? Не вопроса, почему он это базарит там? (смех). Ты видел это глазами, что твоя баба счастлива с другим, и ты удовлетворился тем, что базаришь, сидя на том стуле, и что она не рядом с тобой?

— Светланка!

— Что значит, Светланка? Что ты ее бьешь? Кто дурак здесь был?

— Я.

— Давай рассказывай про своего дурака.

— А я пытаюсь доказать, что я не дурак.

— Ты сейчас исследуй, по-настоящему пройди по этому дураку. Не Дедушку на это же выставлять, сколько можно?

— Саныч, я даже не вижу этого, что ей хорошо.

— Ты главное не видишь. Ты не заявил — что у тебя права собственности на нее. Понимаешь, как это важно! Он должен это заявить! Ты, конечно, буцешь как коза, смотреть на сторону. Но только до тех пор, пока он это не заявил. Помните, как Дедушка, который старательно не заявляет своим женщинам, что он готов пользоваться тем, что они делают. И тем самым показывая, что они ему не нужны. А ведь женщине так важно понять, что она нужна. И эти слова «ты мне нужна» без всяких слов о любви снесут любого.

Не, он знал, что делал. Даже поесть не нужна. Я без тебя поем. И поэтому после того, как заявлено право собственности, зачем ему провоцировать какую-то ревность? Он заявил — она часть его. Всё. Хвост бывает очень вреднючим, поэтому его всегда хочется высунуть из норы и дать собакам, чтобы они его покусали. Но, если помните, заканчивается это общей гибелью. Ты лишаешь ее того самого бабьего счастья. Это одна из составных частей, чувствовать, что нужна, и тогда всё спокойно. Тогда можно крутить сколько хочешь. Вот им всем фигу! Есть у меня хозяин.

Ты не заявил свои права на нее, я присваиваю ее какой-то частью. И ты тупо как баран на это смотришь. Хочется сказать, ты чего, бычара? Дурак? Мы нашли? Всё, спасибо, садитесь. Только начни действовать, и дурак вылезет. Где-нибудь да ошибешься. И это уже хорош — ты увидел, ты понял.

Дальше — слезы видели? До слез обидно! Значит, каждый раз, когда вы были дураком, это присутствовало. Могло присутствовать. А по жизни знаете, да каждый раз было обидно. Значит, ты можешь попробовать действовать и обязательно окажешься дураком в том или другом деле, в той или иной части своих поступков.

А можешь начать вспоминать. И эта боль от обиды там живет, потому что такие вещи мы храним в переживаниях. Эта боль не уходит до тех пор, пока ты не решишь задачу и не исправишь. И ты переживаешь эту боль заново, что значит, проживаешь ее еше раз и еще раз. Именно затем, чтобы проживать ее, она и хранится. Потому что пока она хранится, она является движителем, заставляющим тебя решать эту задачу снова. Эта боль дает силу для совершенствования разума. Значит, переживания при всей их болезненности чрезвычайно полезны. А свойство сознания хранить переживания вечно, условно вечно, то решение задачи — это благословение, которое мы с вами имеем. Вы там все болеете, и болеете от дурака, то есть от того несовершенства, которое не дало вам победить в какой-то жизненной битве. Пусть крошечной. Как сейчас.

Была битва? Дурака били. Дурака всегда бьют.

И значит, вы должны применять оба приема — ворошить, вспоминать, разглядывать, что там было и решать. Решать заново. Пока не решите. А решив, пробовать это применять, оказываться дураком заново, потому что, скорее всего совершенство еще не будет достигнуто. Опять накапливать боль, опять переживать, решать и выносить снова в действие. А другого пути-то нет. Потому что жизнь заставит то же самое делать. В сущности, мы это всего лишь ускоряем. Только так не думая об этом, пряча, вы будете это делать много жизней. А здесь можете разобраться за одну.

Как работать с переживаниями, с ворошением? Во-первых, уже рассказывалось неоднократно, во-вторых, сейчас после моей работы прочитаете об этом главу, потом проворошите своего дурака. Не забывайте, предмет сужен — дурак только в отношении семейного счастья. Только эти переживания вытаскивайте, иначе вас утащит, и вы будете не работники. Сейчас всё отсекаем — с родителями, с детьми, сейчас только — любжа, только с любимым. На этом примере научитесь. Всё остальное также будет решаться.

Если примеры видны, давайте закончим.

Давайте попробуем вытащить переживания с помощью ворошения. И это тоже не общая работа. Кто у меня ни разу не работал? Головотяжа, вылезай сюда. Ты такая у меня лошадка белая, пушистая, неведома. Я не знаю, как ты можешь работать. И я осознанно вызываю человека, в котором я не уверен, и он сам в себе не уверен, по личным знакомствам, чтобы показать, что психология — наука точная. Если вы правильно делаете тот прием, о котором договорились, то прием работает обязательно. И если он у вас впоследствии не будет работать, значит, вы что-то делаете неверно. Надо остановиться, вернуться, снова перечитать теорию и попробовать еще раз.

Теория ворошения очень проста. Надо понимать, что где-то там, в тебе есть то, что ты хочешь убрать. Если этого нет, то и нечего туда лезть. Скажи, ты как-то ощущаешь, что что-то неладно с семейным счастьем?

— Да.

— Тогда нам есть с чем работать.

Увидьте, как во всем самосовершенствовании надо иметь некое несовершенство, надо признать, что есть что-то, что надо улучшать. Значит, ты в чем-то плох. Исходно мы нашли главное, что что-то не всё ладно… Что-то можно подправить.

Ворошение — хитрая вещь. Этакая самонаводящаяся ракета. Вот если ты экстрасенс или ты практический психолог, ты про человека чего-то знаешь, чего ему надо исправить, куда-то пролезаешь, глубоко, куда бы сам он не добрался. И в сущности, насилуешь его. Ворошение работает по поверхности и само нащупает то, что нужно найти. Это поразительная вещь. Оно не будет вытаскивать что-то из глубины, то, с чем ты не справишься. Оно всегда вытащит самую поверхностную вещь и значит ту, с которой проще всего сладить. И надо всего лишь отпустить самокат и начать говорить от гамухи или помехи в жизни, которую ты хочешь найти. Просто произносить.

Но ведь вы понимаете, что произносить — это звучать. Звучать тем образом, который ты хочешь найти. Этот образ естественно связан с другими образами, которые он за собой потащит, если по-настоящему оживет. И он потащит именно те связи, которые лежат ближе всего к поверхности. Но при этом помните, что вы защитились от переживаний тем, что отодвигали их в глубь сознания, потому что они болезненны. Их лучше не видеть, их лучше спрятать, правильно? Поэтому есть защитный слой. Вы начинаете называть то, что хотите вытащить, как джина запечатанного, и первое время может не пойти. Не расстраивайтесь. Нужно позволить себе спокойно безболезненно бормотать это слово. Одного этого бормотания, как ни странно, хватит, и этот джин вылезет однажды.

Поэтому давай вспомним задачу, которую мы хотим решить. Тебе надо вспомнить дуру, которая испортила себе жизнь. Дуру в семейном счастье. Не надо ничего лишнего говорить, не надо напрягаться. Ничего вообще лишнего делать не надо при этой работе. Надо только осознать, что мы будем говорить коротко одно слово или два, которые легко говорятся, легко спрыгивают с языка. Нельзя говорить «я бы хотела найти экзестенциальную ошибку своего бытия после того, как…» надо просто: «я дура». Но при этом осознавать, что ты имеешь в виду тот узкий предмет в семейном счастье. И ты говоришь не для них, естественно, а для себя — я дура, я дура, понимая, что ищешь дуру, которая счастье испортила. Не напрягайся. Закрой глаза, никого нету. Сесть надо расслабленно, можно немножко покачиваясь. И для себя тихонечко говорить. Произноси…

— Я дура, я дура….

— Вот, ты поморщилась, значит, захотелось сказать что-то другое, значит что-то начало всплывать. Как только вы почувствовали, что «я дура, эх, и дура же я!», то надо изменить то, что вы говорите. Потому что там было «эх, и дура же я!», правда, да? И продолжаешь. Что ж я там такого сделала? Вспомнила?

— Да. Я там сказала…

— И сказала болезненно, потому что за это и получила. Мы будем решать эту задачу при всех или ты не хочешь ее выносить?

— Будем.

— Скажи, как это было сделано дурой, и как бы можно было решить эту задачу в разуме.

— Я посмотрела как-то, мне понравился незнакомый, и там я как охнула, развернулась…

— А в ответ что получила?

— Там женщины посмотрели…

И ты поняла, что так нельзя, потому что подружки подумают, что ты шлюха, готова бросаться на любого мужика, и вот так ты завлекаешь. С тех пор поняла, что завлекать нельзя, тебя накажут. А теперь вопрос — как надо было сделать? При всех показать, что ты заинтересована этим мужчиной, понравился. Очень правильное действие, детское. Ан нет, в обществе нельзя, потому что будут бить. Давай дальше вытаскивай переживание. Потому что раз за разом вспоминала этот случай и раз за разом думала, а как бы сделать, потому что там уже куча способов. Как бы надо сделать? Например, дождаться. Когда эти не видят, или подождать, когда он выйдет, выйти следом и ахнуть там. Значит, надо что-то другое — подойти спросить, где городская библиотека.

— Как-то сделать так, чтобы заметил.

— Ты не сделала, значит, знаешь, что это глупо. Ты так и не нашла решения. У нас есть учебно-наглядное пособие. Есть Кузнец, Умный друг. Иди туда.

Вот ты увидела его, ахнула. Звук не выпускает, потому что это привлечет подружек. Значит, это было неразумной частью. Давай будем умнее, кричать не будем. Давай делать тонко, как все остальные умные женщины… Значит, достаточно на него правильно поглядеть. А он, дурак, смотрит в пространство. Какой же дурак!. Что теперь делать, чтобы он тебя увидел?

Первая задача — привлечь внимание. Но вспомни — опасно-неопасно. И это любое движение на периферии зрения. Сделай любое движение, поправь резко волосы.

Оп-па! Шорох! Шорох в стороне. Взгляд непроизвольно двинется. Всё, достаточно, чтобы он тебя видел боковым зрениям. Теперь надо сделать так, чтобы они это не поняли, а еще лучше — чтобы позавидовали, как ты это умеешь делать. Правильно? Гадины! Неужели тебе не хватит одного взгляда? Тебе было достаточно одного моего взгляда, чтобы ты выползла и стала мне помогать. Да, я верю, ради того, что он предлагает, я сделаю всё, чтобы он не был дураком. Я поползу. Чтобы он не остался дурак с невыполненным делом. Значит, взгляда достаточно? Вдумайтесь, девочки. Он всё поймет. Другое дело — сработает или не сработает. Главное — дать весть. И посмотреть — дальше надо его обработать или он сделает всё сам.

И вот теперь начинается вопрос: ты хочешь обольстить или ты хочешь дать весть? На него будешь смотреть, обольщая. Обольсти его. Почему? Потому что весть надо давать тому, кто настоящий. А он сам обольститель и защищен от обольщения, а вот от настоящего нет. Видишь, он погрустнел. Поэтому обольсти! Нельзя сделать так, чтобы он понял, что ты шлюха, надо сделать так, чтобы он понял, что это шутка… Игра в обольщение. Этому тоже надо учиться. Но вы точно знаете, как надо подать весть, чтобы он понял. Этому учить не надо. Этому невозможно учить. Хватит с тебя? Иди отсюда, обольститель.

Да. Мы попробовали и не довели до совершенства. Значит, заново надо переживать, заново исследовать и оттачивать. И путь только такой — еще раз пробовать. Это шутка: «О, какой мужчина!» и пошла. И девочки поняли — она играет, но она со всеми играет, не то, что она попалась. Хорошо, когда мы их ловим, а сами, девочки, остаемся неуязвимыми. А теперь пускай за нами побегает. За мной, но представительницей нас. И только тогда, когда ты поймешь, что это он, надо его спрятать от всех. А остальными отводить глаза. И все поймут, она отводит глаза, у нее там есть, но она его прячет. Вот это неуязвимо, правильно? Что я вас учу? Вы и сами лучше меня знаете. Пример достаточно понятный?

Но с ворошениями работается примерно так. Ворошение — это просто. В ворошении не надо делать усилие. Надо просто начать называть имя того, что ты хочешь найти и он, оно всплывет из глубин твоего сознания, как из омута. Дальше с переживанием, которое всплыло надо работать, надо его заново прожить, то есть вспомнить. Увидеть, что кроме самой боли, которая в нем есть и того, из-за чего она пришла, есть еще множество способов решения этой задачи, которую ты в переживаниях и накручивал. Многократно переживая заново, то есть, живя и живя этот же самый случай раз за разом. Вот их все надо вытащить и посмотреть, пробовал ли ты их в жизни. А если не пробовал, то значит поищите глубже, вы найдете, что сами оценили и эти способы как дурацкие. Ну и тут не сработает, но сработает с дополнительным эффектом, который нежелателен. И вы их уже отмели, и надо искать дальше. И искать надо, идя из того, что есть, из условий задачи.

Смотрите, почему ей было больно? Потому что она не учла в то время подружек. А потом, когда способы прорабатывала, она вроде учитывала. Но сложнее, чем надо. А ведь подружки почему оказались здесь? Потому что она привлекла их просто. Так решать надо было, не обходя всё это, а прямо поставив задачу внутри — а как сделать то же самое, не привлекая злобного внимания соперниц? И тогда задача решалась бы проще. Значит, эту задачу, которую вы не смогли решить, надо разбить на частные задачи. И решать уже по отдельности, пока не доведете до совершенства. Почему? А потому что у вас из-за этого может не одна жизнь буцет испорчена.

Психология bookap

Кажется, какая мелочь — всего лишь неправильно привлекла внимание того, кто понравился. А вы вспомните, сколько раз эта мелочь работала — что у парней, что у девчонок. Это не мелочь! Из-за этого вы можете даже того, с кем договорились встретиться в этой жизни, пропустить. Ошибиться и накопить боли. То есть вы можете мимо скумы пролететь. И будете воплощаться. Воплощаться ради того, чтобы научиться эту мелочь делать.

И не сдаваться! Учитесь подавать свой знак, пока вас не услышат. Чтобы вас это понять, вспомните, как это делают насекомые, птицы. Самая красивая часть жизни у них состоит в том, чтобы подать о себе весть. Подать знак своей любви.