Часть II. ПРИКЛАДНАЯ РАБОТА. СВЯТОЧНЫЕ ИГРЫ И СЕМИНАР


...

Первая беседа Скомороха на святочном семинаре «Женитьба дурака»

Так вот, битва за любовь, как и битва за счастье, — это битва дураков. И если ты не готов выглядеть дураком, ты либо тихо сбежишь, то есть предашь, либо сломаешься и будешь подкаблучным животным всю жизнь. И вот здесь, когда идет битва за любовь, за дружбу, за дело, делать выбор в сторону «выглядеть хорошо» — значит предать.

<…> раз за разом понимание, что надо бы выйти из колеи и снова затягивание туда, — это на самом деле механизм чародейства. То есть устройство сознания, которое сопротивляется изменениям. И если мир окончательно не разрушен, сознание постарается его восстановить.

Вспоминайте свои домашние ссоры и склоки, особенно когда либо мужик уходил, или ты ее терял. Вроде всё-всё уже обсудили, и вдруг раз — опять то же самое! Это сопротивление сознания. Чему? Если вы вдумаетесь, смерти. Ведь разрушить образец — это убить его. Он не хочет погибать, у него есть инерция жизни, как у смерти какого-то ворота. И для того, чтобы действительно сменить поведение или состояние сознания, надо идти до конца. Надо быть готовым идти на смерть. Смерть условную, например, не общаться с каким-то человеком. Это, в сущности, изгнать его из своего мира. Изгнать из мира — это убить. Вспоминайте — перейти в мир иной, умереть. Даже когда мы всего лишь отказываемся с кем-то разговаривать, или начинаем на улице переходить на улице на другую сторону, это полное изгнание его из свого мира, это вы убили.

С явлениями сознания иначе нельзя. Вы ведь убили не живое тело, не просто человека целиком, а явно то, что было в этом человеке содержанием его сознания. Вы что-то в нем не приняли. Если вы так сделали, значит, до этого у вас с ним были другие отношения. Для того, чтобы так убить человека, его надо знать предварительно, правильно? Вы его знали одним, вдруг в нем проявилось что-то, что вы полностью не принимаете, и вы отказались с ним общаться. Нельзя отказаться общаться с незнакомым человеком, его можно просто обойти. У вас к нему нет чувств, у вас к нему нет отношения. Вы можете не любить вообще всех незнакомых, но определенно к кому-то этого нет.

Значит, этот человек был одним, и вдруг из него вылезло что-то другое, и вы это не приняли. Значит, до этого, вы этого человека принимали. И вы его телесно не убили. И после этого вы убивали то, что вылезло, а оно вылезло из его сознания, какая-то часть его личности. И это значит, это есть явление сознания, его вы и убивали в своем мире. Если бы человек вот это убрал и просто пришел к вам и искренне покаялся и осудил это в себе, вы бы этого человека скорее всего простили. Вы собственно этого и ждете, когда наказываете его. Мы убиваем куски сознания, они сопротивляются, они хотят жить.

Как это устроено, поговорим однажды на семинарах по прикладной психологии Сейчас нам важно увидеть, что для того, чтобы избавиться от чего-то, что вы считаете своей культурой, особенно в битве за семейное счастье, надо идти до конца. Битва она и есть битва. В битве погибают, в битве убивают. Битва за любовь — это долгая битва, это настоящая битва. Что-то придется убивать либо в себе, либо в своем любимом. И если в данном случае вы знаете, что это в нем, надо идти на всё.

Вы прекрасно понимаете, что до этого человек был один, и вдруг вылезло что-то из него, что-то для вас незнакомое, чужое и для вас неприемлемое. Это одержание. Пускай какой-то личностной чертой, какая вам разница! Но это действительно одержание. Может это просто так сознание у него устроено. Важно одно — он уже не существует, вместо него уже вот это. Как в фантастических фильмах, когда паразиты впрыскивают свой желудочный сок или яд в темечко жертвы, и после этого в нем же и выводятся.

Это человек, которого вы любили, и который гибнет у вас на глазах. Как это определить, что тут правы вы, а не он? Договор. Когда вы договаривались о чем-то, вы договаривались вместе и по взаимному согласию. Вот есть договор. Ты требуешь его соблюдения, а он вдруг не помнит, для него этого договора больше не существует.

<…>

Второе. Для того, чтобы с этим справиться, у вас есть только один выбор — перейти в разум. Нет, конечно, вы можете остаться в сумасшествии, или в культуре. Но в итоге полный развал мира, вплоть до того, что всё разбито вдребезги. Культура дает ощущение самодовольства, что ты делаешь всё правильно, ты безошибочен, не дает любви. И счастлив ты будешь не со своим избранником, а с общественным мнением, которое не может тебя уесть. Ощущение счастья будет, только не от семьи, а от того, что тебя уесть нельзя. Условно говоря, ты будешь счастлив не с ним и не с ней, а с ними, с теми, кто возле подъезда тебя обсуждает. Вот она была права, а он, гад, ее бросил с детьми. Если вас устраивает такое счастье, идите по культуре. Но если вы хотите счастья с ним или с ней, давайте думать. Думать может только разум. Единственный способ найти счастье — выйти в разум. Или вернуться в него, если вы там были.

И тогда третье, что рам нужно понять, — вам не избежать оказаться дураком. Суметь объяснить, что это не такой уж дурацкий путь, как это удается мне сейчас вам, скорее всего не удастся. Это вы готовы слушать и понимать тех, кто рядом с вами. Вокруг вас скорее всего не примут, то что вы вот так себя повели — скандалили и били посуду, — это разумно. Да им плевать — разумно или неразумно, вы были уязвимы в этот миг, за это вас можно скушать. Всё! Поиск, который ведется в мышлении, — это съедобно — несъедобно. Ты стал съедобным!

Сначала опасен-неопасен, потом съедобен-несъедобен. Если ты ведешь себя глупо, ты съедобен. И дальше полезен-неполезен, то есть тобой можно попользоваться. То есть ты за то, что натворил, будешь платить. Теперь каждый раз можете подойти и сказать: вот так-то нельзя по отношению к женщине. И ты любо сядешь в тюрьму, потому что сейчас эту бабушку обидишь, либо начнешь извиняться и носить ее сумки всегда. Общество хитрое, оно выстроило себя так, чтобы выживать лучше. Но у вас выбор: внутрь или наружу. Либо вы ищите счастье со своим избранником, либо вы ищите счастья с людьми вокруг. Если вы хотите жить спокойно, так чтобы окружающие вас не трогали, наплюйте на любовь. Соответственно весь семинар дальше для тех, кто хочет прожить в любви и получить счастье в семье, а не в общежитии. Если это принимается, пойдем дальше.

В сущности, что я сейчас делаю? Я разгребаю ту кучу, которую на вас навалил. <…> судя по откликам, которые я видел, вы почувствовали, что культура — вещь не простая, жестокая и страшная по-своему, не менее чем сумасшествие. Культура — это бездумье. И оправдать её можно только тем, что по ту сторону культуры или обычая был зверь. Культура необходима для того, чтобы обуздать зверя. Но если ты его уже обуздал и живешь по эту сторону, пора от обычной жизни переходить к человеческой. Увидьте эту лестницу:

— зверь

— человек как все

— обычный человек

— и человек разумный.

Человек обычая — это первобытный человек. Он уже не зверь, но еще не хомо сапиенс, не человек разумный. Когда-то надо переходить к разуму. Хотя бы потому, что это заложено в твоей природе.

Переходить к разуму не просто, да Юношка?

Вы собрали достаточный объем материала, из которого мы можем делать учебу. Накопили опыт, который надо осознать, и который позволит нам двигаться дальше. Двигаться дальше мы будем с нашим женихом. У меня на него досье, всё подчеркнуто вопросами. «Дело» называется, пыточное. Я не понял, у него друзья есть, он, что сам думать должен. <…>

Для того, чтобы они увидели, как ты очищаешься Ообращается к жениху — ред.), они должны увидеть как ты у них на глазах загрязнишься, (смех)

— Как это сделать?

Тебе надо вытащить некоторые образы. Умный друг, встань. Вот одно из его загрязнений. Ты из себя выведешь и будешь такой же чистый. Или вот рога, встаньте, — это тоже твое загрязнение. Еще были? Евгений Иванович, где? Он, наверное, по делам ушел. Еще одна часть тебя ушла по делам. Это называется, не все дома. На тебе палку. Мы еще одну часть твоего разума нашли.

— О-о-о!!! (идет Балдафон — ред.)

Вот у тебя Умный друг, а это друг — Балдафон. Он знает, что такое семейное счастье. Твой советник. У него всё хорошо с семейным счастьем. А что, у тебя нехорошо с семейным счастьем? Расскажи от лица Юношки? Говори всем.

Балдафон: — Потерял я семейное счастье.

— А как ты его потерял?

— Стал маленьким обиженным ребенком и убежал из дома…

— К любови…. к тестю. Вместо жены он проводил ночь на Новый год со своим тестем… Любимым тестем.

Вдумайтесь, что такое новогодняя ночь? Что говорит культура? Как проведешь новогоднюю ночь, так и пройдет весь год. То есть, если ты на Новый год осознанно делаешь что-то, ты так всем заявляешь, что так хочешь провести весь год. Культура так говорит. Мы понимаем, что это условно. Но заявление такое есть в культуре? И это понимается как некий код в культуре, как наука говорит? Культурный код.

Вот ты такой и есть культурный котяра, который котовал новогоднюю ночь, а потом еще неделю при вокзале бомжевал. И с кем ты заявил проведешь этот год?

— Получается сам по себе.

— А мы поняли, что с любимым тестем. А что молодая жена? Ты новую найдешь? Правильно, Юношка?!

Самое интересное, что, не читал ли я в этом досье, что надо наказать свою любимую любовью, в том смысле, что отказать ей в любви, а она потом поймет, как плохо без этого. Звучит так:

«Я описал один слой своих мечт о счастье и понял, что это всё настолько неземное, что воплотиться этому на земле было просто невозможно изначально.

Нет не совсем так. Был у меня образ совместного дела, но он тоже не состоялся. Почему?

У меня звучит так: во-первых, потому что она меня не слушала, но говорила, что я говорил ей как-то с добавкой. Я сейчас понимаю, что она в эти мгновения не чувствовала моей любви. Значит, я ее закрывал, прятал. Зачем? Звучит — я ее наказывал, чтобы она поняла разницу миров, в котором я ее люблю и в котором не люблю. Выбор жить в моей любви и значит, прекратила делать то, что я не принимаю в ней» (Скоморох бьет Юношку палкой по спине, все смеются — ред.).

— Дурак! Похоже, это ты. Давай из этого возраста вспоминай… Дурак! Объясни нам, это молодой Юношка. Как ты хотел с ней разобраться? Вместо ого, чтобы любить её всю новогоднюю ночь, ты добивался её любви. Добиваться любви всё-таки приятнее, чем любить. Похоже, да?

— А я потом утром приду, с подарком.

— Где подарок?

— Не заехал, Саныч!

— А куда не заехал-то? У тестя остался подарок-то. Дурак! Дурак!

Юношке: Ты в этот Новый год дарил?

— Дарил.

— Одной или всем?

— Одной.

— Многоженец! А почему остальным не дарил? Мог бы подарить, все-таки мать твоих детей!.. Вот тебе из молодости прилетает. А вот Умный друг достойно встретил Новый год. Весь год жил не так, как заявил. Как это можно — весь год жил вот так, а Новый год пригласил свою девчонку, и к родителям съездил, и подарки подарил, и с ней провел весь год и приехал уважаемым человеком. Умный друг после этого зовется.

— Ну что делать-то будем, Балдафонище?

— Прощения просить.

— Что же не просим-то?

(Балдафон идет просить прощения — ред.)

— Что, на ушко будешь? Бросил всенародно, а объясняться будешь на ушко? Фиг знает, что у них там происходит, давайте зачтем на троечку… Давай Юношка… То есть ты решил на этот год вернуться к прежней жене?

— Нет, не решил.

— Итак, господа. Удалось ли мне создать наглядный образ, что у Юношки с семейным счастьем не всё благополучно?

— Да.

— Юношка, а тебе предлагаю заключить договор на учебу. Не попробуем ли мы пройти все твои сложности на глазах у людей, сопровождаемые твоими двумя крыльями, в которых воплощены твои самые умные черты и самые глупые черты — с твоим Умным другом и с твоим Глупым другом? Так, продолжая Святки, сквозь весь семинар. Методично разбирая каждое твое высказывание на предмет того: разумно-неразумно, есть ли там ошибка и помеха счастью. И если находим любую помеху, то либо убираем её как сумасшествие, либо освобождаемся как от культурной колеи, либо ищем дурака и учим его думать.

— Да, я очень хочу.

— Ну, ладно. Балдафонище, будешь его юной ипостасью.

Давайте мы попробуем в качестве примера самое начало [письма Юношки] — один кусочек из рассуждений нашего жениха. Зачем? Чтобы вы попробовали эту работу сами. Вы можете потом разбиться на семьи и отыграть сами, потому что семинар должен быть прикладным и не зрелищем, а работой над собой. И чтобы вы могли начать работу, я сейчас покажу, как она будет идти весь семинар. <…> Мы будем с вами спокойно, скучно, нудно разбирать с серьезными академическими лицами помеху за помехой счастью и любви. Разбирать будем так, как вы сможете потом сами. Поэтому не будет никаких искрометных воздействий, сцен. Будет то, с чем вы точно справитесь.

Вы уже писали свои представления о том, что такое семейное счастье, и как вы его теряете. Это письмо от Плацдарма точно такое, как и у вас. И вы если не писали, всегда сможете написать. И напишите еще не раз. <…> Как мы будем работать? А вот так — берете писанку и начинаете ее читать, вслух. Либо сам читаешь, либо даешь почитать кому-то другому. И этот прием вы должны применять поочередно, читая сам и давая другому вслух. В действительности, чтение вслух для людей заставит вас почувствовать, что что-то не так. Причем любой человек, читая это, может не заметить, что там что-то такое важное для разрушения вашего счастья уже встретилось. Ну, он вас не знает. А когда вы будете читать вслух то, что написали, вы обязательно голосом выдадите те места, где вы соврали. Вы можете врать, где вас не видно, но на людях это очень трудно.

Итак (обращается кЮношке — ред.), вот твоя семья. Сейчас ты своим продолжением будешь читать, и вы увидите, как по-разному работают наши голоса.

Скоморох:

«Я был женат несколько раз… Начну описания с последней женитьбы…Это как костер, который разжигают между двумя бревнами—Зажигаешь каждое бревно по отдельности, а оно не горит, а сдвигаешь их вместе, и они загораются… А потом еще долго-долго горят, поддерживая огонь друг друга. Я мечтал, что в этом огне любви сгорят все наши личные помехи. Сгорят, так как они будут проявляться, но ради любви мы будем их выкрещивать… И я чувствовал, что обрету в этой любви себя самого, и возможность воплощать свои большие цели».

Будьте добры, еще раз. Дедушка:

«Я был женат несколько раз»

Скоморох: Сколько же раз ты был женат?

— Три.

— Э-э… А почему они не знают об этом? {показывает на перую и последнюю жену Юношки, которые сидят в зале — ред.). Почему об этом не знает Маманя, которая первая жена? Это важно. Теперь мы понимаем, что здесь что-то не так. И правильный вопрос Умного друга. И почему Маманя не знает, что до нее была нулевая?

— До нее не было нулевой.

— А кто там была? В промежутке? А почему мы никто об этом не знаем? Две жены сидят, а где третья?

— Ее здесь нету.

— Это тайная информация, её выдать нельзя.

— Когда я был в Новосибирске…

— Мы забыли, что в Новосибирске была третья жена. Сколько ты там прожил? Два или три года?

Маманя: Ты говорил, что это не жена.

— А-а…, ты говорил, что это не жена, а сам считал женой.

Маманя: Ты обижался, когда я говорила что жена.

— Итак, ты жил с женщиной, но не дал ей возможности считать ее женой. И не дал возможности той женщине, с которой расстался, быть свободной. Ты эту придерживал немножечко по-прежнему твоей мамкой и не хотел расстаться полностью. В итоге ты не полностью расстался с той и не полностью был с этой. Так?

— Да.

— А потом говоришь, что у тебя не было счастья. Ты просто полностью не отдался, и не отдал себя, не подарил это счастье. Эта тема достаточна, чтобы подумать об этом. Ну-ка, девочки, скажите, это чувство, что он не всецело с тобой, имеет значение для счастья? Причем, он может не изменять, и всю жизнь с тобой прожить. Я не говорю о случаях, когда кто-то есть на стороне. Мы сейчас изучаем, как вам быть в вашей семье. И если вы несчастливы в вашей семье и семью не можете бросить, потому что там дети <…>.

Вам надо быть счастливым там, где ваша любовь, а это уже брак не по расчету, конечно, но по нужде. Мы не разбираем эти случаи. Мы разбираем, когда ты решил жить с этой женщиной, а ты с этим мужчиной. Когда вы избрали быть с ними. Могут быть случайные встречи, тела слабые, плюс у вас в сознании много всего, что может затащить вас в сторону, всякое бывает в жизни. И это тоже не имеет отношения к нашему случаю.

Вопрос: ты избрал быть с этой женщиной? Ты избрала быть с этим мужчиной или нет? Мы говорим только об этих случаях, когда вы избрали быть с этим человеком. Вы избрали, вдруг появляется что-то, что не позволяет вам отдать себя полностью. И дать ощущение этому человеку, что и жизнь полна. Этот случай частый, даже если он не у всех, он частный. Назовем его — придерживание, вы придерживаете кусочек себя, кусочек любви. А теперь поймите — это типично для него, он буцет недодавать немножко любви для того, чтобы она его полюбила. Придержать кусочек любви для того, чтобы использовать как палку. Палку, которая погоняет.

Это мы и разбираем. В любви, поскольку всегда есть сила, вы видите палку-погонялку, которой можно погонять своего избранника. Торговля. Любовь превращается из любви в нечто иное. В сущности, в торговлю. Случай важный? Мы нашли его в первом предложении вашей писанки.

<…> Пока тебе достаточно? Разбирайся. На самом деле здесь колоссальный кусок — на Анну Каренину точно хватит: как недодавать частичку себя, чтобы ею торговать и получать то, что нужно.

Глава 4. Святки (культурологические игры)

Научиться видеть культуру в себе вовсе не просто. Как и воздух. Она — среда нашего обитания, она повсюду, поэтому разум выключает способность ее воспринимать, как помеху для решения жизненных задач. Суть этого действия проста: если все время видеть культуру, не хватит сил и сознания для остального. Простой, защитный механизм, так сказать…

Поэтому, готовясь к прикладной работе по культурно-исторической психологии, мы вынуждены воссоздавать условия, в которых наша культура вызывается к жизни в виде ярких и отчетливых образов, управляющих нашим поведением. Самыми яркими примерами подобных управляющих поведением образов являются обычаи и обряды.

Вся народная жизнь состояла из них. И имя ей — обычная жизнь. Жить обычно, значит, как все, так что невозможно выделить и распознать что-то особенное: не о чем рассказать. А что рассказывать? — обычная жизнь. Родился, женился, помер.

Такой ответ понятен и принимается: обычная жизнь, чего о ней рассказывать?! Но понятен и принимается он только потому, что говорящий предполагает, что спрашивающий сам живет так же. И хорошо знает то, о чем спрашивает. Настолько хорошо, что рассказывать ему скучно — у него самого то же самое.

Поэтому рассказывать надо о событиях исключительных, выбивающихся из колеи обычной жизни. Вот они буцут любопытны, остального просто нет, настолько оно не видно говорящему. И это такая же очевидность, как русский язык, на котором говорят все. Это отчетливо звучит в возмущенном восклицании: я же тебе русским языком говорю! Особенно, когда оно обращено к иностранцу.

Обычай — это поле очевидностей. Очевидное — не видимо, хотя и составляет весь быт, то есть заполняет собой все видение. Но его надо невидеть, чтобы рассмотреть то, что подкрадывается к тебе сквозь него. Поэтому очень важно научиться не видеть очевидности.

И мы не видим обычай и культуру. Мы слепы на этот глаз. Хотя, приезжая в другие страны, с крайним удивлением рассматриваем то, как странно они делают самые обычное вещи. Вот там быт виден для нас. И значит, он существует. Чужую культуру мы можем изучать.

Свое же не храним, и потому вымираем как русские и становимся современными людьми без корней и истории, вроде американцев.

Задача культурологических игр, вроде святок — сделать обычное странным, а потому видимым снаружи и осознаваемым внутри. Это позволит понять себя.

При этом вовсе не обязательно, что соответствие будет прямым, хотя вы будете поражены тем, насколько прямолинейно уложены в нас образцы, взятые от других людей. Но еще важнее научиться видеть соответствия тонкие, скрытые. Соответствия на уровне обобщающих понятий и законов.

И главное из них для психолога — это наглядное понимание, что в культуре отразилось устройство нашего сознания. Именно устройство!

Очевидно, что наше сознание хранит образы, взятые из культуры своего народа. Не менее очевидно, что мы передаем эти образы дальше, обучая или воспитывая других людей, и так они путешествуют из сознания в сознание. Этим образы отторгают наши личные сознания от нас, превращая его в общечеловеческое хранилище культуры.

Сознания очень личностям, но поскольку мы не можем не воспринимать в них новые образы из других сознаний, как и можем не передавать их дальше, в следующие сощнания, сознания наши объединяются и служат всеобщим или мировым хранилищем образов. И это хранилище оказывается совсем не принадлежащим каким-то личностям. Оно существует независимо от нас и по своим законам.

Мы же оказываемся лишь биологическими придатками к нему, вроде коней, тянущих соки из земли, чтобы питать это земное сознание. И мы не вольны не обслуживать его, разве что покончим с жизнью. Но смерть отдельных личностей не имеет никакого значения для существования этого Хранилища. Чтобы его не стало, надо умереть всем…

Это данность, её надо принять. И принять как некий закон, вроде законов земного существования. Образы кочуют по нашим сознаниям. Но это не главное. Кажется, что общество заполняет мое сознание своим содержанием. Это очевидно, но это тоже не главное. Главное то, что общество живет не по законам земли, и не по законам общественного существования, а в соответствии с устройством сознания!

Сознание устроено так, что может и должно творить, хранить и передавать образы. И общество творит, хранит и передает образы. Сознание может загрязняться образами. И общество загрязняется ими. Сознание может поражаться образами и захватываться ими. И общество поражается зрелищами и захватывается идеями. Сознание может болеть от образов, и общество болеет то фашизмом, то коммунизмом, то массовой культурой американского пошиба…

И самое главное для психолога: сознание может очищаться от болезненных образов, условно, выжигая их из себя. И общество, особенно древнее, постоянно жило в очищении себя от образов, которые засоряют сознание его членов.

Все традиционные культуры, в том числе и русская, строились вокруг многочисленных образов очищения. Очищали себя, очищали свой мир, очищали общество. Но в действительности, это все было очищением сознания. Просто способность сознания очищаться была замечена. И так пролилась в мир образами. Конечно, она пролилась лишь в сознание. Но этого было достаточно, чтобы все общества древности принялись жить этими образами, тем самым повторяя устройство сознания.

Святочные игры русского народа целиком и полностью являются воплощением способности сознания к самоочищению. В них нет ничего, кроме очищения сознания, как его понимал наш народ, конечно. Это очищение как общего Хранилища, то есть Мирового сознания, так и всех отдельных сознаний, входящих в него.

Мы постараемся отыграть Святки так, чтобы их психологическая сторона стала очевидна и узнавалась нами с первого взгляда. Для этого надо искренне, я бы даже сказал, беспредельно отдаться игре. Но после нее необходимо сесть и вдумчиво пересмотреть все, что было на предмет осознавания образов культуры, которые живут в вас.

Для того, чтобы осознавание закрепилось, всем исследователям придется написать отчеты о том, что они осознали во время игр. Желательно, чтобы эти отчеты имели отношение к предмету исследования — к Науке думать о том, как обрести счастье в семье.

И старайтесь не писать в одном отчете сразу все: один образ — один отчет.

Приложение 2. Святки. Описание игры

В этом приложении мы помещаем часть откликов на святочные игры их участников. А также отзывы ведущего. Задача, как и в прошлом приложении, осмыслить то, что удалось увидеть и ощутить. И сделать из этого, в общем-то, беспорядочного материала, определенным образом выстроенный предмет исследования.

Предметом же в данном случае были те содержания нашего сознания, которые мы привыкли называть культурой. На самом деле, в сознании, конечно, нет никакой культуры. И как психологи мы должны осознавать, что используем это имя лишь как знак, указующий на какую-то действительность сознания.

Действительно же эта такова, что в сознании есть только образы, которые отличаются друг от друга по определенным качества.

Одни из них просты. Это образы разума. Другие состоят из множества простых образов. Это понятия разума. Третьи могут содержать в себе чужие образы. Это то, что мы сейчас называем сумасшествиями, а мазыки называли западками. Четвертые увязаны в цепи разной длины. Эти мазыки называли образцами мышления.

Последние составляют то, что сейчас зовется культурой, а в старину звали обычаем.

Осмысление материала наблюдений над культурологической игрой должно научить нас легко и точно различать образцы культуры от всех прочих видов образов. Переписка, приведенная ниже показывает один из шажков на пути к осмыслению.

Исследовательские отчеты

Святки в Заповеднике. Кулыура во мне

От Потворы

Описываю случай, где я увидела проявление культуры.

Мы пришли на поляну, где должны зажигать святочный костер, в котором сжигают «лучины» — поленья с каждого «двора», личины, и куда бросают черепки старой посуцы, чтобы отпустить старье и нечистоту, проявившуюся на Святках.

На эту поляну должно было прийти войско нечистой силы, сразиться с нашими любошниками в стенке и после победы наших, мы зажигаем костер. Так было задумано.

Ряженое «войско» задержалось, и Любона мне стала говорить, что люди замерзли, находясь уже долгое время на улице.

Я стала думать, что делать. С одной стороны я понимала, что надо как-то людей отогревать, и лучше зажечь костер, но меня просто ломало, представив, что мы зажжем костер без наших ряженых, и, если он прогорит, то нам надо будет складывать новый костер, чтобы сжечь личины войска «нечистых».

И я выбираю немного потерпеть, нежели нарушить последовательность обряда.

Мне кажется в этом проявляется две культуры — одна — терпилы, иначе я бы стала думать, советоваться, устраивать, чтобы народ был согрет. С другой — ещё какая-то культура, где важна последовательность обряда-дождаться всех, чтобы спалить одним огнем все личины и «лучи

ны». И нарушить эту последовательность — страшно. Чем? Пока не вижу.

Для меня был большой урок в том, что на подобных нашим праздникам, которые проходят на улице, на поляне надо было разжечь пару костров — для обогрева. И тогда мы бы могли обрядовый использовать тогда, когда нам надо. И не надо было бы сокращать наше действо из-за

Святки. Темный

Проявление культуры во мне я заметил, уже после праздника, когда сел писать отклик. Первое, что вспомнилось, это то, как я попался на то, что последовательность действий (шагов) в празднике должна быть соблюдена и есть люди, которые ее знают и хранят и их надо слушать. Как это во мне сработало.

Во время праздника было холодно, мы были уже на костровой поляне, в далеке показались темные силы, они гили на праздник. Я подумал, всем прохладно, надо бы запалить костер, согреться. Я подошел к Ярго и сказал, запали костер, холодно. Ярго сказал, рано, еще не подошли темный силы, костер надо жечь позже. ШЯ понял, что нарушаю порядок действий праздника, а этого нельзя делать!. Я не думал! В этот миг, я перестал думать, за меня уже работала машинка культуры.


Это классика. Это то, ради чего вы шли на это исследование.

Культура не дает думать, пока ты в культуре, ты обязан соблюдать обычаи, то есть образцы поведения. В разуме же у тебя нет образцов, а есть образы. Образы короче и гибче, и ты можешь исправить то, что происходит. Культура же — это глубокая колея, чтобы ехать, не ошибаясь.

Ско

Святки. Изъян

Когда мы играли спектакль, я увидел, что Юношка стоит не там. То есть он стоит именно там, где стоит. И мы играем там, где играем. У меня внутри несколько раз появляются мысли. Что не там стоим. Часть ребят не видят, что происходит. Надо отойти, перейти.

А в действие эти мысли не переходят. Почему? Первое—неудобно всё ломать, что могут обидеться, если я начну их переставлять. Что если настаивать на своем видении, то это остановить то, что идет. Вот здесь у меня очевидность, и по-моему, культурная.


Совершенно верно: именно так культура и работает. Ее как бы и нет. Она не видна, она вся принадлежит тебе. И все же тебе неудобно что-то нарушать, будто ты погружен в трубу из тончайшей пленки, по которой тебя перегоняют из одной ёмкости в другую…

Ско

Святки. Умный друг

Там где друзья говорят: «А какую ты решаешь задачу, а в ответ тишина, и дикое упорство изобразить дурака.


Дурак, оказывается, может быть защитой… для дурака! Или для сумасшедшего. Но сумасшедший ли тот, кто может ИЗОБРАЖАТЬ дурака?

Ско

Святки. Метена

Святки — это праздник, а на празднике себя нужно вести себя по-особому. Обязательно нужно побыть со всеми на празднике, словно нужно отдать дань приличия. И я это знаю, что мимо праздника не пройдёшь, обязательно затянет так, что потеряешь счёт времени.


Здесь две части, которые надо осмыслить. Первая — всеобщая: на празднике нужно вести себя!

Вторая — сумасшествие Метены: почему тебя затягивают праздники?

Ско

Святки. Метеля

Вообще «атмосфера» терпения чувствовалась на этих праздниках сильно. Взрослые тоже терпели. Только они уже умели перетерпеть то, что требовалось. Умели создать нужный вид, где надо покивать, а когда совсем невмоготу — перекинуться шутками втихаря.

Их терпение вознаграждалось в конце праздника тем, что все взрослые дружно напивались.


Культура — вовсе не такое уж легкое состояние сознания. За нее надо платить. И она сжимает сознание, делает его узким. Почему и требуется напиваться — винный дух — сивух — расширяет сознание. Слово сивух родственно сивону, и означает дух, не имеющий собственной воли.

Ско

Святки. Медведка

Мы на празднике.

Первое, что вспоминается, что когда мы начали петь со скоморохами, к нам подходили другие люди и хотелось, чтобы они тоже пели. Это, по-моему, мое знание, что все должны петь. Раз мы договорили, что праздник. Так что же они молчат?


Это праведное возмущение позволяет одним людям погонять других. Так культура и делает себя правящей силой человеческого общества. Причем, довольно жестокой силой, потому что тех, на кого накопилось возмущение, затравливают как чужих и вредных.

Ско

Святки. Медведка 2

У меня есть образы праздников, в которых кто-то написал сценарий, кто-то уже всё придумал, и от меня ничего не зависит. Я в этом образе терпила. Так точно не хочется.

Психология bookap

Получается, что когда я попадаю в такой образ, то я не думаю. И просто по колее делаю то, что я знаю Но точно в этом не вольна. Не хозяйка. Я понимаю сейчас, что это снова слои культуры, и когда я в них, я не живу.

Как научиться видеть, что попал в такой слой? Или не попадать в него?


Этим мы и занимаемся на семинаре.

В сущности, решение просто: для начала надо научиться узнавать и осознавать, когда ты попадаешь в образец. Затем убрать из образцов корни, которые могут расти из сумасшествий. А после этого стать хозяином самому себе, то есть перейти в разум и следить, чтобы не покидать его никогда. Даже тогда, когда ощущаешь себя полнейшим дураком.

Ощущение себя дураком — вернейший признак того, что ты в разуме.

Правда, быть в разуме вначале больновато…

Ско

Святки. Александр М.

.. если просто начинаю танцевать и петь, я думаю, как я выгляжу, как обо мне подумают.

Психология bookap

Если я стою как бы в стороне, то чувствую себя так же…

Странно, в том и другом случае чувствую себя одинаково, но в первом есть какая-то победа.


Дорогу осилит идущий. Если мы хотим научиться чему-то, нам не избежать ошибок, не избежать выглядеть смешно и даже дураком… Но иного пути нет. Впрочем, можно постоять в стороне от собственного счастья.

Ско

Святки. Антонина

А когда надела маску-личину, во мне зашевелилось что-то дикое, сродни духам природы. Я на удивление защищено чувствовала себя в маске. Особенно, когда из-за реки показалось вражеское войско.

Психология bookap

Смешанное чувство охватило меня! С одной стороны, мы тут с «хорошими» селянами веселимся, а с другой я самолично рисовала страшную рожу на стяге «врагов». Да и муж мой был в том отряде. И вот, я понимаю, что всё это праздничное действо, и в то же время думаю, «хорошо, что в маске».

Но по-настоящему сильно ошарашило то, что я-то ЗА ВРАГОВ! Ведь где муж, там и я… И тут я зависла… Гляжу куда-то, не пойму куда. Минуту — другую будто выпала из этого мира, но не по сумасшествию, а потому что будто все чувства миллионов тысяч жен вдруг стали мне ведомы, всё, что может чувствовать женщина, когда муж в бою, да еще и вроде как «за плохих». А «плохих»-то НЕТ! Враги есть на празднике, чтобы «хорошие» могли победить. Это нужно обряду, утверждению света, и хочется сказать, света божественного. Но под ним, в нём все одинаковые. Я криками поддерживала мужа и его сбранов, я вдруг весело шагнула за понятие «добра», потому что глупо бояться проявлять самое простое, что у меня есть — мою любовь.


Все культурологические игры нужны, чтобы разбудить подобные воспоминания души. Это состояние нельзя упустить, Антонина. За ним слишком много такого, к чему все равно необходимо однажды вернуться.

Ско

Святки. Шизотерик

Когда надел маску, сразу разделилось два мира. Мира вовне, куда смотрят мои глаза через прорезанные в бересте глазницы. И мир «внутри». Собственно я сам спрятанный за маской. Маска дает защиту. Она прячет. И это дает возможность быть любым, проявляться как угодно. И вот выпускаешь наружу то, что обычно подавляешь. Или проявиться так, как обычно не решаешься.

И еще почему-то яснее стало видно несовершенство мира «снаружи» — в его частностях, в конкретных людях. И проявиться захотелось так, чтобы эти несовершенства конкретных людей проявились. Одного захотелось искобенить(?), другого напугать.


Мы носим маски и в жизни. Маска дает защиту.

Но маска заставляет и подгонять мир под себя. Если одеть иную маску, она потребует создать новый мир. Отсюда желание воздействовать на окружающий.

Но от защищенности, которую дает личина, возвращается способность не принимать людей ложными. В обычном состоянии у нас не хватает сил и на защиту, о том, чтобы еще и за других бороться, и речи нет.

Ско

Святки. Кафандра

Я знала как будто, что так нельзя, это неприлично, это вообще глупость — гордиться своей любовью, показывать на всех, что ты бьешься за свою любимую, это «сказки, детский сад и вообще неприлично».

Я поняла так, что это и есть слой современной культуры во мне. Неприлично показывать свои чувства, неприлично гордиться своей любовью.


Да, неприлично. Любовь надо прятать. Любопытно, это имеет отношение к тому, что любовь пропадает из наших жизней? А заодно и к потере счастья в семьях?

Ско

Святки. Щеня

Для меня проявление культуры — это одежда.

Что на праздник обязательно нужно одеться красиво и ярко. Это я видела и с детства, когда меня одевали на различные праздники в садике, и сейчас как одеваются другие. Но меня на праздник потянуло одеть юбку, пояс широкий, красный платок.


Наша культура семейного счастья потому так низка, что никому в действительности не было дела до ее исследования и изучения. Тем более, у нас отсутствует обучение тому, что есть культура.

Ско

Святки. Железяка

Как я увидела в себе проявления культуры на празднике?

Нужно было скоморохам за выступление давать конфеты. Ауменя их не было, какПотвора предупредила, что нужно взять конфет! И я из-за этого переживала, что я же знала, не позаботилась. Начинаю корить себя и тут же выставляю защиту какую-то от внешних людей. Защиту, чтобы ко мне не приставали с вопросами «А где твои конфеты», либо придумываю, что делать, если скоморох приходит за конфетами. В общем, здесь проявление, что сказали, а я не сделала. Должно быть стыдно перед всеми и общим делом.


Очень хороший пример того, как мы путаем культуру с сумасшествием. Внешне кажется, что это проявление определенной культуры. Но если вглядеться в ту болезненность, с которой это проявление вынуждало Железяку себе следовать, то станет очевидно, что внесено это культурное понятие в ее сознание было силой и с болью.

Иными словами, в основе вроде бы обычного поведения лежит сумасшествие.

Надо очищаться.

Ско

Святки. Бука

Мне не удавалось постоянно удерживать задачу, поставленную Скоморохом — узнавать проявление культуры и сумасшествия. Я возвращался к этому вспышками. Я вдруг замечал, что мое тело двигается каким-то определенным образом. Например, шевелится под музыку. Мое сумасшествие при этом говорило: не шевелись, будь незаметным. Я убирал сумасшествие в скрындяк и отпускал тело двигаться.


Очень точное описание взаимодействия культуры и сумасшествия. Можно сказать. Классика прикладной психологии

Ско

Святки. Брюс

Еще увидел, что семейной жизни специально не учился, и никто специально меня не учил. Бывало, конечно, что мама говорила: «Никогда не делай как папа». Или друзья хвастались, какие у них растакие жены, или, наоборот, подруги говорили, с какими дураками приходится жить. Я это как-то примерял к себе естественно, что-то выбирал для себя, как я хочу жить. А что-то отвергал.


То, что мы называем культурой, и что ощущаем чем-то высоким и гордым, в действительности вот таково. Не думаю, что есть народы, где она намного выше, но наша культура семейного счастья вся умещается в эти короткие строки.

Ско

Святки. Бабага

Когда утром пришел Юношка-Плацдарм. У меня всё сначала возмутилось: как так? Нельзя молодому в дом к невесте! Это проявление культуры во мне.

Психология bookap

Я это увидела, сказал себе — стоп, дай я подумаю. После этого вспомнила, что у нас был договор обучать разум, чтоб в семье был лад. Я стала думать. Если сейчас просто отправить Юношку, выгнать, он может, невольно обидевшись на меня, перенести обиду на Медянку. И эта обида может сработать в дальнейшем. Что делать?

Я придумала вот что. Просто вышла к нему и спросила, чего он хочет?


Выглядит разумно и заботливо.

Но если вспомнить, что по условиям игры жениха надо не подпускать к невесте, и не подпускать как можно свирепее, чтобы у него расшевелились и его культура и сумасшествия, то ты сломала задачу, которую ставил разум.

Разумно ли это?

Похоже, разумно, раз ты думала, но ты нашла своего дурака. То есть место, где твой разум не слишком хорош. Скажем, узок.

И это прекрасно, потому что может стать началом самосовершенствования. Теперь тебе ясно над чем работать.

Ско

Святки. Метеля

А не хотелось идти на праздник потому, что тело не успело отдохнуть, и хотелось бы в это утро поспать подольше и просто отлежаться.

Психология bookap

Но — «труба зовёт» — что ж, праздник, надо праздновать со всеми!

Сейчас пишу эти строки, и мне становится немного «дико», уж очень это напоминает мне обязательные праздники эпохи «совка». Возможно дело только во мне, я устал и немного приболел, и смотрел на всё через свою усталость и узнавания.


Это не труба, это как раз культура или обычай зовет! Обычай вещь очень властная, он правит нами. Привычка, если вспомнить Пушкина, свыше нам дана — замена счастию она.

Вы хотели семейного счастья? Получите обычную семью и наслаждайтесь ею.

Ско

Святки. Изъян

Опишу, что меня потрясает. Я вспоминаю праздник. А на нем чувствую, что делаю какие-то очень правильные действия: я громко говорю, я говорю в толпу. За этим словом у меня образы праздников на площадях. (Смотрю откуда. И вижу. Что для меня идеал праздника с детства это военные парады, когда после приветствовал маршал Советского Союза, замирала вся Красная площадь).

Странное несоответствие я провожу народный праздник, а внутри него добиваюсь, чтобы все замерли после моих слов.


Именно так. Пока ты в культуре, ты просто воплощаешь какие-то образцы. Думать не надо, но становится страшно…

Ско