ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ,. в которой автор начинает расшифровывать слово «интервью», объясняя слова, которые только прикидываются понятными: «общение» и «свобода»
Если вдруг между чтением глав вы делаете паузы, я повторю наше определение интервью еще раз.
Итак, интервью — это самый популярный вид межличностного вербального общения двух свободных людей, при котором интервьюер ставит своей целью получить необходимую ему информацию от собеседника или собеседников.
Начинаем разбираться.
Простое русское слово «вербальный» происходит от не менее простого, но латинского слова «verbalis», что значит «устный», «словесный».
Итак, делаем первый, очень важный вывод: для того чтобы взять интервью, нужно произносить слова.
Здорово, правда?
То есть не смотреть вопрошающе. Не мычать: я тут это... хотел... ну, в общем... типа... спросить... это вот... А вот именно произносить внятные и понятные слова.
Вывод, конечно, не такой, чтобы из-за него орать «эврика!» и, подобно Архимеду, голым носиться по городу. Но все-таки важный. Основополагающий даже.
Ученые проделали занятный опыт с хорьком и индюшкой.
Это имеет отношение к интервью?
Прямое.
Итак, индюшка знает, что если цыпленок издаст звук «чип-чип», то о нем надо позаботиться. И еще знает, что хорек — ее злейший враг, и даже завидев чучело хорька, она начинает сильно нервничать и клеваться. Так вот, если к чучелу хорька прицепить магнитофон, который будет говорить «чип-чип», то индюшка начинает заботиться о своем злейшем враге! Она верит «на слово»!
Если даже птицы своим птичьим словам верят больше, чем тому, что перед собой видят, – что уж о людях говорить! У нас ведь словарный запас все-таки побольше индюшачьего будет?!
Так что придется с печалью признать: если вы не очень хорошо умеете разговаривать — вам будет трудно взять любое интервью.
Если вы не умеете плавать — глупо ставить себе цель переплыть Ла-Манш. Если вы не умеете писать, – не надо садиться за роман.
Есть умения обязательные, но недостаточные для освоения любого дела.
Умение разговаривать, то есть четко формулировать свои мысли, – обязательное, хотя и недостаточное для любого, кто хочет взять интервью.
А как же мне, «скудоговорящему», развивать речь?
Как говорят политики, бизнесмены и прочие «крутые»: не мой вопрос.
Ну что, вот так прям бросите нас, «скудоговорящих», на произвол судьбы?
Бросать никого не хочется никуда. Тем более на произвол, да еще в начале книги. Но поскольку в данном вопросе я не специалист, позволю себе просто дать два совета.
Во-первых, друзья, надо читать книжки. И не только детективы. Книжки — они развивают. В том числе и речь. Как бы банально это ни звучало... А впрочем, что такое банальность, как не много раз повторенная истина?
Во-вторых, чтобы научиться разговаривать, формулировать в разговоре свои мысли, – нужно разговаривать. Навыки устного общения приобретаются только в устном общении. Вывод опять же, может и незамысловатый, но важный.
Не молчите! Разговаривайте!Даже если неловко, даже если стесняешься, даже если выдавливаешь из себя каждое слово, как Чехов — раба по капле — иного выхода нет. Хочешь научиться брать интервью — говори.
Подробности, как я уже сказал, – у специалистов.
А мы продолжаем свой рассказ.
Кто такой интервьюер, который ставит себе целью получить необходимую ему информацию от собеседника или собеседников?
Интервьюер — это вы.
Как я? Меня этому не учили! Вы что?!
А мы чем занимаемся?
Когда вы ставите своей целью получение необходимой вам информации, для чего и задаете вопросы, – вы интервьюер.
Вы знаете такую профессию — ведущий? Ведущий вечера, ведущий концерта, телеведущий? То есть тот, кто ведет. Он, значит, ведет, а за ним идут участники концерта, или интервьюируемые. Ведущий (то есть вы) в разговоре — главный. Хорошо ведет — беседа идет замечательно. Плохо ведет — тоска смертная начинается.
Так вот, повторю: в любом бытовом интервью ведущий — это вы.
Да вы что! Я не умею! Ведущий... Ха-ха-ха! Это же целая история! Ведущий... Как же им стать-то?
Понимаю панику. Разделяю. О том, как эту панику победить, мы, собственно говоря, и беседуем.
Может быть, главный вопрос этой книги: как стать ведущим в повседневном общении?
В нашем определении интервью осталось еще два слова, которые нам кажутся понятными. Однако так ли это?
Зададимся двумя вопросами: что такое общение и что такое информация?
А там еще было про свободных людей...
Важное добавление. Сейчас поговорим про общение, придем и к разговору о свободе.
Все-таки начнем с первого — общения.
На фига? То есть, извините, зачем? Уже сказали про цели общения? Сказали. С какого перепугу вдруг само слово определять?
А потому что — важно.
Итак, общение — это контакт двух или нескольких свободных людей.
Два ключевых слова: «контакт» и «свободных».
Ответить на вопрос, как достичь контакта, не менее сложно, чем растолковать, как стать ведущим. Об этом мы еще будем говорить. И говорить... И говорить... И говорить...
Пока же сделаем зарубку: для того чтобы получилось интервью, очень важно установить контакт.
Будем ждать подробных объяснений. А теперь — про свободу?
А теперь — про свободу.
Для того чтобы получить от человека информацию, можно вызвать его на допрос. Можно дать ему в лоб. (Совмещая с допросом или отдельно). Можно человека подкупить, тогда он становится зависимым от вас и может много чего рассказать чудесного.
Можно так сделать?
Теоретически — да. Только я про все это не понимаю.
Я говорю про общение свободных, то есть не зависимых друг от друга людей.
Скажем, получить нужную вам информацию от своего ребенка или от своего подчиненного можно двумя способами. Можно говорить на равных. А можно использовать метод «кнута и пряника», то есть — обман и угрозы.
Не скажу, что этот, второй метод совсем уж неэффективен. Но у него есть один побочный эффект. Если вы используете его постоянно, то отдаляете от себя ребенка или подчиненного. Вы как бы поднимаете себя на постамент, а собеседника, извините за выражение, – опускаете.
Любой разговор сверху вниз — это не общение.
Значит, не будет контакта. Значит, вы не откроете для себя человека. Значит, человек закроется.
Что делает человек, когда на него нападают? Закрывается. Неважно при этом, нападают ли на него с кулаками или с гнусными речами, – он закрывается все равно.
Большинство телеинтервью сегодня строится по законам допроса: интервьюер любит задавать вопросы неприятные. Интеллигентно они еще называются острыми. Иногда, глядя, как кто-то из моих коллег допрашивает очередную звезду, я думаю: задай журналист подобный вопрос не перед телекамерой, а, скажем, за столом, непременно возник бы скандал, а то и драка. А тут — пожалуйста — приглашенная звезда закрывается, но отвечает. Делать нечего! Таковы правила игры.
А вот некоторые ваши коллеги считают, что человека надо загнать в тупик и он раскроется, – они, по-вашему, не правы?
За коллег не отвечаю, а на вопрос отвечу.
Как-то на очередном эфире «Ночного полета» я спросил очень мною любимого актера Олега Валерьяновича Басилашвили, как ему удается, практически не пользуясь гримом, играть, скажем, очень несчастного человека в «Осеннем марафоне», редких сволочей в «Служебном романе» и «О бедном гусаре замолвите слово» и потрясающего, благородного героя в «Вокзале на двоих». И проживать жизни всех этих людей, повторюсь, с одним и тем же лицом?
Басилашвили улыбнулся:
– Значит, во мне, как и в каждом человеке, понамешано всякого.
Это вы к чему?
Это я на вопрос отвечаю.
Если человека прижать, да еще публично, из него может всякая дурь полезть. Это да. Но если вы хотите получить от человека информацию и тем более узнать его, – тут провокация годится только в том случае, если нормальная беседа ну никак не выстраивается.
Это как?
Так. Попозже — пониже — об этом поговорим.
Опять ждать? Хорошо. Авот еще такой вопрос. Вы говорите, что начальник с подчиненным должен вести разговор на равных. Понятно и даже в чем-то благородно. А как же говорить свободно подчиненному с начальником? Вы тут утверждали, что интервью, мол, – это разговор независимых людей, а подчиненный от начальника — зависит, как, впрочем, и ребенок от родителей. Как же быть?
Хороший вопрос. Если вы хотите получить от начальника задание — можете вести себя как угодно. Если вы хотите получить от него информацию, скажем, о том, повысят ли вам зарплату, – вам придется говорить с ним на равных. Вежливо, без хамства, спокойно, но на равных. В противном случае, вы получите не информацию, а задание. Это в лучшем случае. В худшем — получите нагоняй.
В этой книге, естественно, мы будем подробно говорить о вопросах, которые надо (и не надо) задавать во время интервью. Пока же заметим, что информацию можно получить, только задавая те вопросы, которые ведут к получению информации. Не те, которые понравятся собеседнику, а те, которые вы считаете нужным задать. А это, согласитесь, позиция свободного человека.
Кстати, для меня лично один из, скажем так, философских подтекстов интервью состоит в том, что такая беседа уравнивает людей. Сам факт передачи информации от одного человека к другому делает людей равными, как минимум, на момент беседы.
Из своего собственного опыта каждый человек знает, что беседа уравнивает людей. Лекция, нотация, «вызов на ковер» — людей разделяют. Беседа объединяет и уравнивает.
Поэтому еще раз повторим: интервью — это разговор людей свободных и равных.
С этим вроде разобрались, осталось одно неясное слово — «информация».
Почему же неясное? Очень даже понятное слово.
Если вы уверены в этом, то можете пятую главу не читать.
Но все-таки советую на следующие страницы заглянуть — вдруг узнаете что-то новое про это, казалось бы, абсолютно понятное слово.
