Часть 2. Что можно сделать?

Глава 8. Наибольшее счастье: такова цель?

О дивный новый мир?

Но разве нет более важных вещей, чем то, как чувствуют себя люди — хорошо или плохо? Как насчет амбиций и стремлений? Разве принцип наибольшего счастья не призывает к жизни в удовольствии, как у лотофагов?[244] На самом деле, если бы все любили есть лотосы и мы смогли бы организовать такую жизнь для всех, это был бы неплохой исход: миллионы несчастных во всем мире сочли бы это благословенным деянием.

На самом же деле счастье людей, питающихся лотосами, едва ли продлилось долго. Как мы видели, люди обычно ставят перед собой цели, предполагающие какие-то сложности, и счастье зависит от целей, одновременно удаленных, но достижимых. Цели придают жизни смысл. Однако разумный человек выбирает цели, движение к которым приносит ему удовольствие. Нет особого смысла в стремлении к вещам, которые не приносят радости, и большинство людей к ним не стремится. Те же, кто стремятся, в конце концов впадают в депрессию.

А что, если бы существовал наркотик или машина, которая могла бы заставить вас почувствовать себя счастливее даже в отсутствие цели? В романе Олдоса Хаксли «О дивный новый мир» люди принимают для этого сому. Предполагалось, что эта идея покажется отталкивающей и угрожающей. Однако человек всегда использовал такие одурманивающие вещества, как алкоголь. Но большинство существующих наркотиков имеет негативные последствия. Если кто-то найдет наркотик счастья без побочных эффектов, не сомневаюсь, большинство из нас будет иногда его принимать. Когда-то люди выступали против аспирина и анестезии на том основании, что они неестественны, теперь же ими пользуются все.

А как насчет воображаемой «машины счастья» гарвардского философа Роберта Нозика?[245] Эта гипотетическая машина могла бы давать виртуальный опыт, внушающий индивиду, что он действительно живет приятной и потому активной жизнью, хотя на самом деле он остается в состоянии покоя. Если бы вам предложили такую возможность, разве бы вы не подключились, спрашивает Нозик? Конечно, многие люди отказались бы, по целому ряду причин. Они бы не поверили, что машина действительно дает обещанное, и потому предпочли бы сохранить свою реальную независимость. Или же у них были бы обязательства перед другими людьми, которые они не могли бы выполнять, находясь в состоянии покоя. И так далее. То есть это слабый опыт, в особенности потому, что он описывает ситуацию, настолько далекую от реальности, что в этом случае мы бы стали совершенно иными живыми существами.