Глава 31

Работа ног

– Я дошла до ручки.

Голос на другом конце телефонной линии принадлежал моей знакомой писательнице.

– Это почему?

– Ну, я уже целую вечность работаю над одним проектом, а редактору не угодить, так что теперь я завязла.

– Завязла?

– Меня теперь только под дулом пистолета можно заставить писать.

– И что ты делаешь?

– Я говорю себе: «Просто пиши. Все равно редактор попросит новую правку, и придется все переделывать. Так что попросту делай все, что в твоих силах».

– Почему бы и правда не сделать все, что в твоих силах, и не поработать ногами?

– Что значит «ногами»?

– Это единственный редактор на целом свете?

– Да ты что, я так не могу.

– Почему нет?

– Ну, это не очень преданно с моей стороны.

– Ты прежде всего должна быть предана себе и своей работе.

– Ну, я подумаю.

– А пока думаешь, делай все, что в твоих силах.

В жизни писателя нередко бывает так, что «делать все, что в твоих силах» — означает отделить процесс написания произведения от того, как его в итоге воспримут. Это непростой ментальный маневр, для которого иногда приходится призывать свои духовные ресурсы. Иногда приходится молиться, чтобы только завершить чертов проект. Иногда приходится притворяться, что единственный человек, который увидит наши труды, – мы сами. А временами нужно звать на помощь «доброжелательного читателя», чтобы хотя бы один человек имел возможность прочесть и насладиться рукописью, прежде чем ее разберут по косточкам. Иногда нежелание работать в определенных условиях означает, что пришло время потрудиться ногами и найти возможность работать в других условиях.

Кэролин, талантливый и плодовитый журналист, целых два года подряд наслаждалась тем, что пишет, и ее редакторша из одного крупного женского журнала ее тексты нахваливала. Все переменилось, когда та редакторша уволилась, а на ее место взяли новую. Эта новая редакторша на самом деле оказалась писательницей, не решавшейся писать. Она все время соперничала с Кэролин, хотя ни за что бы не признала этого. Более того, у нее были собственные мысли по поводу того, как лучше было бы написать статью, над которой работала Кэролин, и поэтому, вместо того, чтобы непредвзято воспринимать результаты ее труда, она относилась к ним как к неудачным попыткам сбить невидимую цель.

– Довольно долго я не понимала, что происходит, – сказала мне Кэролин. – Я думала: «Она тоже писатель, она должна меня понять», мне и в голову не приходило, что она писатель, которому не пишется, и завидует, когда видит мое имя в печати.

И только личный психолог Кэролин предположил возможность соперничества. И хотя она не ожидала такого диагноза, интуитивно она почувствовала, что он верный.

– Мне стало ясно, что придется разработать двойной план действий. Во-первых, нужно найти возможность писать так, чтобы редактор не нашел, к чему придраться. Во-вторых, пришло время найти новых редакторов, с которыми можно спокойно работать.

Чтобы продолжать писать для редактора-«соперницы», Кэролин пришлось освободиться от оборонительного перфекционизма. Ей пришлось «просто писать», понимая, что все равно потом придется переделывать. Сделать все «правильно» сразу было невозможно, потому что правила отменились. Признав это, она стала писать свободнее и относиться к черновикам как заготовке, над которой они работали вместе с редактором.

Тем временем Кэролин сделала копии своих лучших публикаций, сочинила несколько писем-запросов и отправила все это редакторам других журналов в ее области. К ее удивлению, запросы вызвали мгновенный интерес.

– Мы уже давно обсуждаем, как было бы хорошо, если бы для нашего издания писал кто-то вроде вас, – сказал ей по телефону один из редакторов.

Не сжигая мостов с журналом А, Кэролин взяла по заданию от журналов В и С. Она восприняла все это как эксперимент в восприимчивости — и бой собственному бездействию.

– Я нашла одного редактора, который мне очень понравился, и другого, который был еще хуже, чем тот, с которым мне пришлось работать. Кажется, мне удалось произвести «ориентировку на местности» в моей сфере, и потому я уже не чувствовала себя загнанной в угол жертвой.

Болезненные обстоятельства на работе заставили ее начать действовать в собственных интересах, и Кэролин пришла к простому пониманию, о котором редко вспоминают: издателям нужны писатели, чтобы было что публиковать. Без писателей, готовых работать, издатели не смогут процветать. Пусть издатели иногда ведут себя так, как будто без писателей можно обойтись, все-таки они нуждаются в нас. И — как часто издатели пугают писателей — их тоже «можно заменить».

– Я решила, что ты права, пора мне поработать ногами.

Мне снова позвонила подруга — расстроенная писательница.

– Что именно тебя убедило?

– Мне слишком часто приходилось заниматься эмоциональной гимнастикой. Мне приходилось притворяться, что я вообще не собираюсь сдавать статью, что пишу для кого-то еще, что меня все это не заботит, хотя на самом деле я была вне себя от ярости.

– Ну, ярость все же лучше, чем суицидальная депрессия.

– Мне тоже так показалось. Но я решила, что ты была права насчет преданности.

– Ты о чем?

– Что мне надо быть преданной самой себе.

Это духовная аксиома: Бог никогда не закрывает одну дверь, не открыв другую. Некоторые шутят, что, пусть это и правда, быть в коридоре между ними бывает так трудно, что хоть убейся. Когда мы «застреваем» в своей писательской работе, обычно это бывает потому, что мы цепляемся за обстоятельства, которые уже не приносят нам пользы, или не готовы пойти на новый риск, хотя и чувствуем, просто обязаны это сделать.

Картер, писатель-публицист, почувствовал, что на него навесили ярлык как на писателя определенной направленности. Он не мог уговорить своего редактора дать ему задание вне проверенной темы. Тем не менее он даже не пытался писать статьи наудачу — считал, что это ниже его достоинства. Недооцененный и загнанный в угол, Картер погряз в обидах и депрессии. Наконец, его жена решила сделать ему нагоняй:

– Я вышла за тебя замуж, потому что ты был писателем, который любит свою работу, и чьи работы любила я. А теперь ты писатель, который ненавидит свою работу. Я думаю, тебе стоит вернуться к тому, чтобы писать то, что нравится тебе самому, независимо от того, платят тебе за это или нет. По крайней мере, тогда ты будешь себя уважать.

Вняв замечаниям жены, Картер позволил себе на свой страх и риск двинуться в интересном для себя направлении.

– Стоило мне начать писать о том, что мне самому хочется, я тут же вновь почувствовал себя настоящим писателем, а потом, по иронии судьбы, тот самый редактор, что отказывался задавать мне тему за пределами моей специализации, взял мою новую статью в печать. Иногда мне кажется, что достаточно доказать всему миру, что мы воспринимаем себя всерьез, чтобы другие тоже к нам присоединились.

– Я понял, что я — как лыжник, – продолжал Картер. – Иногда мне как писателю требуется хороший долгий спуск. Это значит, что иногда надо писать без мыслей о редакторе, о том, кто это напечатает. Писать просто себе в удовольствие.

Называйте это «работой ногами» или «принимать себя всерьез», но время от времени писателям необходимо позволить себе снова быть на новеньких и писать просто из любви к этому занятию.

Способ приобщения

Вот что страшнее всего в работе ногами: нам приходится брать ответственность на себя. А кому охота? Да еще самим, без посторонней помощи? Замахиваясь на что-нибудь рискованное, большинство из нас нуждается в поддержке. Это упражнение потребует от вас целенаправленно искать духовную поддержку.