Глава 9. Приключение начинается
Несчастья свергнутого короля
Находясь в длительной командировке в одном городе, я наблюдал за мужчиной, который продавал попкорн с небольшого лотка на одной из улиц. Он безмолвно сидел на стуле, в то время как тысячи людей проходили мимо него. Время от времени, примерно каждые пятнадцать минут, кто-нибудь останавливался и покупал пакетик попкорна. Мужчина зачерпывал попкорн из контейнера, брал деньги, давал сдачу, не обмениваясь ни словом с покупателем. Когда тот отходил, мужчина снова занимал свое место на стуле, взгляд его потухал, плечи опускались. Я задумался о том, сколько ему лет, и решил, что уже сильно за пятьдесят. Как давно он таким образом зарабатывает себе на жизнь? Можно ли было прожить на эти деньги? Его лицо выражало усталость, смирение и нечто похожее на стыд. «Адам, — подумал я, — что случилось?» Знал ли он, как далеко его занятие от его истинного предназначения? Похоже, что знал, даже если и не имел представления об Истории. Его печаль свидетельствовала об этом. Я вспомнил слова Паскаля, которые подтверждают, что все наши несчастья доказывают наше величие: «Кто ощущает себя несчастным оттого, что он не король, как не свергнутый король?»
Некоторые люди любят то, чем они занимаются. Этих людей можно считать счастливыми, потому что они нашли применение своим способностям (и это должно дарить им радость) и получают за это деньги. Но большая часть людей трудится лишь для того, чтобы прокормиться, и никому не удается реализовать свои возможности полностью. А кроме того, всем нам знакомо проклятие «терний и волчцов», тщета всех человеческих усилий. В итоге мы приходим к выводу, что работа у человека появилась после падения. Доказательством нашего цинизма может служить то, что мы, американцы, считаем героя комиксов Дилберта типичным работником наших дней (Герой комиксов Дилберт — собирательный образ среднего клерка, который работает в некой компании, специализирующейся в сфере высоких технологий. Считая себя намного умнее и лучше своего босса, он смиряется с тем абсурдом, который творится в его компании. — Примеч. пер.).
Жизнь Дилберта, лишенная надежды, абсолютно бессмысленна. В огромной компании, где он работает, у него нет шанса проявить себя как личность. Мы даже не знаем, чем именно он занимается, знаем лишь то, что его труд лишен смысла. Мы отождествляем себя с ним, ощущая в глубине души очевидную пустоту своей жизни. Даже если мы любимы, нам этого недостаточно. Мы стремимся приносить пользу, делать что-то значимое и ценное, это желание естественно для человека одаренного, наделенного какими-то способностями. Ведь мы были созданы быть правителями этой земли.
Дороти Сайерс писала: «По идее мы должны были не работать, чтобы жить, а жить, чтобы работать». Если бы это было так, если бы мы могли получить работу, о которой мечтали, нам бы платили за то, чем нам нравится заниматься. Один мой друг бросил все, чтобы стать проводником охотников и рыбаков на Аляске. Он классно проводит время. У другого моего друга появился шанс работать в одном из театров на Бродвее; впоследствии его жена сказала мне: «Джон был создан для этого. Все, чем он когда-либо занимался в жизни, вело его к этой цели». Многие же из нас лишь с тоской наблюдают за такими «счастливцами», занимаясь рутинной работой. Нашу мечту нам не дают осуществить страх, душевная боль или требования той жизни, которую мы ведем. Неудивительно, что мы без энтузиазма читаем о награде, которую в притче о талантах получил верный раб, — мы начинаем думать, что лишимся даже тех немногих часов счастья, которые нам удается урвать на выходных, чтобы посвятить любимому делу. Мы думаем, что вместо этого нам придется выполнять какое-то вечное поручение. Но что если все совсем наоборот? Что если Господин приглашает нас заняться, как сказал Хопкинс, тем, что составляет нашу сущность? Что если нам дана свобода (разрешение) и сила (необходимые средства) делать именно то, для чего мы и были созданы?
