Часть II
СИЛА БУДУЩЕГО
8. Трансцендентная личность
ЧТО ТАКОЕ ЛИЧНОСТЬ{149}
Стоя на берегу Атлантического или Тихого океана и глядя на эти необъятные водные просторы, всегда думаешь что-то вроде: «О, как велик океан!» Но то, что мы называем «океаном», — ментальная конструкция. Ведь перед нами лишь огромное число атомов водорода и кислорода, в своем движении создающих так называемые «молекулы воды». Мы видим не сами молекулы, а их суммарный эффект, представляя его себе как единый объект — Атлантический или Тихий океан, или Средиземное море.
Чтобы разобраться в раздражителях, бомбардирующих наши органы чувств, наша нервная система научилась разбивать информацию на доступные восприятию блоки, чтобы множество разрозненных деталей не ввело нас в замешательство. Поэтому мы воспринимаем частицы воды как единую субстанцию, частицы воздуха — как «небо», минеральный покров планеты — как «землю» и т. д. Наш разум, обдумывая то, что мы видим, наделяет эти образы индивидуальностью, существующей, однако, лишь в нашем воображении. Это процесс материализации абстрактных понятий, с помощью которого мы делаем реальными умственные конструкции.
Личность — такая же материализация. Но одна из важнейших. Мы часто представляем ее как силу, искру, внутренний жар, обладающие неделимой целостностью. Тем не менее, как мы сейчас понимаем, личность по своей природе — скорее плод воображения, нечто созданное нами для объяснения множественности впечатлений, эмоций, мыслей и чувств, которые мозг записывает в сознании. Нервная система более простых организмов состоит из относительно замкнутых цепей. У них открыты лишь несколько сенсорных каналов, связанных с едиными, дискретными моторными реакциями. Такой организм не должен принимать сложные решения, он реагирует инстинктивно по мере поступления раздражителей. Но поскольку человеческий мозг со временем стал очень сложным, в него поступает слишком много информации. Масса разнообразных данных от органов чувств активно требует нашего внимания, и нам необходимо устанавливать приоритеты. В конечном счете в нейронах мозга сформировалась особая функция «регулировщика», отслеживающая и контролирующая то, что иначе превратилось бы в полную неразбериху. Без централизованного управления конкурирующие друг с другом данные органов чувств создавали бы хаос. Но когда мы начали использовать эту управленческую функцию, появившуюся лишь на недавних этапах эволюционной истории, она сама стала одним из информационных объектов сознания. Размышляя о нашей способности контролировать происходящее в уме, мы воспринимаем ее как конкретную сущность — «личность», и приписываем ей всевозможные качества. Многие представляют себе личность как гомункула — крошечного человечка, сидящего в центре мозга и управляющего нашей жизнью.
Но пусть в буквальном смысле это не так, в нашем разуме действительно есть нечто, превосходящее сумму составляющих мозг нейронов. Это нечто — личность, то есть способность мозга осознавать собственный способ организации информации. Подобно тому как мы видим в миллионах молекул воды единый океан, мы осознаем способ организации информации в сознании как личность. Многие качества моря невозможно вывести только из знания отдельных молекул воды, например приливы и отливы, волны, китов, айсберги, корабли и дивные восходы. Также и у личности есть свои особенности, которые не вытекают из составляющих ее кусочков информации.
Пожалуй, наиболее судьбоносное следствие возникновения личности — власть над нашей психической энергией, которую она в конечном счете обрела. Сформировавшаяся личность начинает стремиться к той же, что и у всех прочих организмов, главной цели: защищать себя и становиться сильнее. В отсутствие нашего контроля личность очень скоро подчинит всю нашу энергию собственным задачам, и в конце концов нами будет управлять плод воображения. Конечно, лучше быть под властью личности, чем внешних сил, генов и мемов. Но здесь возникает вопрос: власти какого типа личности мы согласимся покориться?
Если личность состоит из всего, что возникает в сознании, значит, то, на что мы обращаем внимание, постепенно формирует ее. Например, племя нуэров{150} в Восточной Африке занимается скотоводством и большую часть времени посвящает уходу за своими стадами. Они отлично знают каждое животное, его повадки и всех его предков во многих поколениях. Они верят, что рождающиеся у их коров телята приходят оттуда же, откуда и их собственные дети, и туда же уходят после смерти. Ощущая мистическую связь со своими животными, нуэры очень редко убивают их. Большое стадо — их самоцель, наполняющая их гордостью и довольством. Личность нуэра состоит, отчасти, из коров и быков, в заботе о которых он проводит так много времени. И это не просто метафора.
Но у мужчины-нуэра есть еще один «центр» личности. Прежде чем заняться скотоводством, нуэры были воинами и охотниками, их кормило копье. Они не расстаются со своими копьями и сейчас. Антропологи, первыми исследовавшие это племя, сообщали, что у мужчины-нуэра всегда в руке копье — он все время его подкидывает, поглаживает его наконечник, бережно несет его на плече. Он вечно что-то делает с копьем — и когда сторожит свой скот, и когда просто сидит перед своей хижиной. Нуэр знает, что был воинственным, сильным и опасным существом, и эта информация стала неотъемлемой частью его личности. Похожая идея заставила антрополога Рут Бенедикт назвать свою книгу о Японии «Хризантема и меч»18, поскольку, по ее мнению, именно эти два предмета позволяют понять характер японца — одновременно нежного и жестокого.
В том, как предметы становятся частью нашей личности, нет ничего таинственного или мистического. Тот, кто большую часть времени полирует, чинит или обсуждает с друзьями свою машину, постепенно превратит ее в часть собственной личности. Когда никелированные поверхности сверкают — его распирает гордость, ржавчина на крыле приводит в такое же расстройство, как лысина на собственной голове, а новая машина соседа может вызвать острый приступ зависти. Поэтому вопрос о том, на что мы обращаем внимание, совсем не пустой. Мы есть то, чему придаем значение.
Однако личность составляют не только объекты нашего внимания, но и то, каким образом мы направляем на них наше внимание. Способ организации информации в сознании также становится определяющим фактором личности. Например, если человек интересуется людьми и обращает больше внимания на общественные мероприятия, чем на собственные чувства и мысли, он становится экстравертом, а тот, кто думает, что все хотят причинить ему вред, превращается в невротика. Оптимист во всем ищет хорошее, а материалист вечно озабочен конкретными благами.
Как мы уже говорили, личность возникает потому, что сознанию, стремящемуся избежать информационной перегрузки, требуется механизм установки приоритетов. Это формирование приоритетов внимания мы называем постановкой целей. На цель направляется наша психическая энергия. Таким образом, личность можно рассматривать как иерархию целей, поскольку именно цели определяют, на что и как мы обращаем внимание. Зная главные цели человека, вы можете предвидеть, на что он направит свою психическую энергию, и тем самым предсказать его поведение.
У всех нас довольно похожие цели. Как люди, мы прежде всего хотим жить, жить так, чтобы нам было уютно, чтобы нас принимали, любили и уважали. После того как эти потребности в достаточной степени удовлетворены (или заблокированы из-за безнадежности), мы обращаем свою энергию на воплощение собственного уникального потенциала, то есть на достижение того, что психолог Абрахам Маслоу{151} называет «самоактуализацией». Некоторые люди вновь меняют свои приоритеты и обращаются к трансцендентным целям. Они стремятся преодолеть личные ограничения, интегрируя индивидуальные цели в более широкие, например благополучие семьи, человечества, планеты, космоса. Для ученого, посвятившего жизнь поиску сверхпроводимости, любой прорыв в этой области будет достоин внимания в неменьшей степени, чем ощущение голода или боли в его теле. Для Т-человека матери Терезы жизнь сироты из Калькутты была так же важна, как ее собственная.
Эти два последних этапа формирования личности ведут к сложности. Личная уникальность, или самоактуализация, воплощает собой дифференциацию, а трансценденция связана с более высоким уровнем интеграции. Обе они необходимы для формирования такой личности, как Фалуди, Вальдес, Полинг или Бен, — т. е. способной сделать эволюцию сложной и гармоничной. И если мы хотим, чтобы третье тысячелетие было лучше предыдущих, мы должны создавать личности, стремящиеся к трансцендентным целям.
