Месмеризм

Триумфатор

Жизненный девиз Месмера «Для меня нет среднего пути. Все или ничего» побуждал его к решительным действиям. Одержимый идеей своей особой миссии, он добился многого. Не прошло и года, как Месмер начал лечить, а его слава уже перешагнула далеко за границы Австрии. Но это не изменило к нему отношения врачей Венского медицинского факультета как к шарлатану. Задетый этим за живое, Месмер хлопочет перед факультетом о назначении комиссии, а также просит разрешения лечить в госпиталях, чтобы доказать свою правоту. Это разрешение он получил, но комиссию не назначили.

Вена быстро оказалась взятым бастионом. Паломники со всех мест устремились к чудотворцу. После целого ряда успешных исцелений Месмер приобретает широкую известность и становится одним из богатейших людей этого чудесного города. И это несмотря на то, что гонорар в венский период своей практики он не требовал. Месмер — богатый человек, филантроп, но уже не за горами и другое время.

По поводу исцелений было много шума. Вена заговорила об исцелении девицы Звельферин, ослепшей 17 лет назад, истеричной и чахоточной девицы Осин и девицы Марии Терезии фон Парадиз, с самого раннего детства ничего не видевшей. В результате таких триумфальных удач толпы людей, томимые жаждой целебных прикосновений магистра, осаждают дом Месмера на Загородной улице, № 261. Вельможи приглашают в замки, королевские дворы сопредельных стран пользуются его врачебными услугами. Месмера приглашают для консультации то в Венгрию, то в Баварию. О нем наперегонки пишут газеты. В салонах Вены о его методе спорят: кто возносит до небес, а кто ругает на чем свет стоит. Но удивительное дело — равнодушных нет. Все хотят на себе испытать действие животного магнетизма или хотя бы узнать о нем. Это был период настоящего триумфа. Может быть, впервые Месмер понял, что флюид — это его личное счастье.

Опьяненный собственными успехами, Месмер рассылает в 1775 году письма во все европейские академии. В письмах без излишней скромности он излагает 27 вышеприведенных тезисов своего учения. Принципы, изложенные в его тезисах, были непонятны, многие из них противоречили известным физическим законам. Например, в 13-м тезисе он пишет: «Наблюдения свидетельствуют о существовании особой тонкой материи, которая проникает во все тела, не обнаруживая при этом заметного ослабления своей деятельности». Этот тезис ясностью мысли не отличается и говорит не больше, чем другие. Возьмем наугад 27-й тезис. Он начинается словами: «Изучение животного магнетизма доставит врачу возможность судить о степени болезни всякого пациента». Но тщетно искать в его сочинениях сведения о том, каким именно образом при посредстве животного магнетизма можно судить о степени болезни.

Магистр животного магнетизма объяснял свою теорию путано. В ту пору определеннее выражаться Месмер и не мог, и не потому, что не обладал достаточной остротой мышления, а в связи с загадочностью самого процесса. Наука и сегодня затрудняется определить структуру, сущность и функции как гипноза, так и суггестии. Особую сложность вызывает понимание отношений между внушением и гипнозом, гипнотизером и гипнотизируемым, что в индукции гипноза является ключевым фактором.

Приведем выдержку из эссе писателя Томаса Манна «Блаженство сна», из которой видно, что Месмер умел четко выражать свои мысли и суждения его были проницательны и содержательны. «С тех пор, — пишет Томас Манн, — я всегда с удовлетворением отмечал в книгах все, что там говорилось во славу сна, и когда, например, Месмер высказывает предположение, будто сон, в котором протекает жизнь растений и от которого младенцы в первые дни своей жизни пробуждаются лишь для принятия пищи, является едва ли не самым естественным, изначальным состоянием человека, наилучшим образом способствующим его росту и развитию, — это находит сочувственный отклик в моем сердце. Разве нельзя сказать: мы бодрствуем лишь для того, чтобы спать? — полагает этот гениальный шарлатан. Великолепная мысль, а бодрствование — это, пожалуй, лишь состояние борьбы в защиту сна…»

Ответ Месмеру пришел лишь от Берлинской королевской академии наук и литературы²⁶. В нем говорилось, что академия считает теорию Месмера по меньшей мере абсурдной, а притязание на наличие открытия — иллюзией. Месмер не отчаивается. Он отправляется сначала в Швейцарию, где в госпиталях Берна и Цюриха лечит больных, затем 10 ноября 1775 года прибывает в Мюнхен. Здесь после многочисленных случаев исцелений, в особенности при дворе, впервые он добивается официального признания. В этом же году он вылечил графа Каэтано из Берлина, маркиза Тисарта из Бобурга, президента Баварской королевской академии наук фон Остервальда от частичной слепоты и паралича, а также известного математика Бауэра от надвигающейся слепоты.

²⁶ Академия учреждена в 1700 г. королем Фридрихом I по инициативе Лейбница. Открыта в 1711 г., первым президентом был назначен Лейбниц. С 1710 г. Академия наук начала издавать свои мемуары под названием «Miscellanea Berolinensia». Фридрих II преобразовал АН в 1744 г.; с 1746 г. она стала публиковать свои работы ежегодно на французском языке под названием «Histoire de l'Academie Royale — avec les Memoires de l'Academie Roy ale».

Ряд удачных исцелений принес Месмеру оглушительный успех. Недавно еще безнадежно больной фон Остервальд, поправившись, подробно описывает свое состояние до лечения и после. «Словно по волшебству, — говорит он, — я был избавлен от недуга, не поддававшегося никакой врачебной помощи». Тем же, кто сомневается или вообще не верит, что его исцеление имело место, Остервальд заявил: «Если кто скажет, что история с моими глазами — одно воображение, то я отвечу, что удовольствуюсь этим и ни от одного врача в мире не потребую большего, нежели сделать так, чтобы я воображал себя совершенно здоровым». Переполненный благодарностью, Остервальд опубликовал в аугсбургской газете свидетельство о своем счастливом исцелении, где говорилось: «Все, что сделал здесь Месмер, исцеляя больных от различных болезней, дает основание предполагать, что он подсмотрел у природы одну из самых таинственных ее движущих сил».

Психология bookap

«Гелизий, Вебер, младший Унцер подтвердили эффективность метода Месмера», — признает непримиримый критик Месмера профессор И. С. Галле (1798, т. 4, с. 356). В результате врачебного триумфа Баварская королевская академия, учрежденная в 1759 году курфюрстом Максимиллианом III преимущественно для исторических исследований, 28 ноября 1775 года торжественно избирает Месмера своим членом. В постановлении сказано: «Академия убеждена, что труды столь выдающегося человека, увековечившего свою славу особыми и неоспоримыми свидетельствами своей неожиданной и плодотворной учености и своими открытиями, много будут содействовать ее блеску». Это было первое и последнее избрание Месмера в академики.

Возвратившись в Вену, он продолжает успешно лечить. Известно, что в этот период он исцелил в больницах и при дворе императрицы нескольких неизлечимых больных. Казалось, близится час полного триумфа. Но результат получился противоположный тому, на который он мог рассчитывать. Месмер поднимался по скользким ступеням успеха. Если раньше над ним потешались или просто не замечали, то теперь коллеги увидели в нем серьезного конкурента, от которого надо во что бы то ни стало избавиться.