Раздел IV. Деятельность. Познание. Личность

Личность: психологическая стратегия воспитания[24]

Об общих принципах воспитания

В каком же направлении нам вести поиск действенных воспитательных приемов? Согласитесь, что эти приемы зависят от искусства учителя, которое никогда не заменит никакая наука, в том числе и психология личности Но эти приемы тогда действенны, когда за ними принципы. Вот и поговорим о тех из них, которые буквально выстраданы наукой и практикой.

Думается, что надо прежде всего обратить внимание на такой принцип, как включение ученика в значимую для него деятельность. В нем сфокусирована идея, вытекающая из социально-деятельного понимания природы личности. Эта идея, по сути, была положена в основу воспитательной практики таких выдающихся педагогов, как А. С. Макаренко и В. А. Сухомлинский. Яркий пример того, что включение личности в значимую для нее деятельность дает свои ощутимые плоды там, где не срабатывает обращенная к индивидуальному сознанию риторика, приводит А. С. Макаренко в «Педагогической поэме». Он рассказывает о том, с какой убийственной иронией воспитанники выслушали его страстную речь о необходимости резкой перемены их образа жизни. Позднее, вспоминая об этом печальном опыте, А. С. Макаренко писал: «Не столько моральные убеждения и гнев, сколько <…> интересная и настоящая деловая борьба дала первые ростки хорошего коллективного тона». Только в делах, в борьбе произошло у воспитанников изменение их личностных смыслов, поменялось отношение к жизни. Деловая борьба, современная деятельность сыграли решающую роль там, где оказались бессильны уговоры и убеждения.

Вероятно, что сейчас для подростков, в том числе и участников неформальных объединений, в первую очередь необходима разработка всевозможных форм и видов значимой деятельности. Какой? Да любой! Лишь бы каждый из подростков чувствовал, что в ней он нужен и конкретным людям, и обществу. Именно он как неповторимая индивидуальность… При этом можно использовать приемлемые формы деятельности, уже ставшие для определенных групп подростков своеобразным рупором индивидуальности, наполнив их необходимым содержанием. Давайте задумаемся и о том, как важен принцип демонстрации последствий поступка личности для референтной группы, т. е. группы, на нормы, ценности и мнения которой ученик ориентируется в своем поведении. Ученик должен убедиться, к каким последствиям приведет его поступок социальную группу, мнением которой он дорожит. Личность живет в других людях. Поэтому-то не эгоцентрическое увещевание в стиле «какая беда лично с тобой случится, если ты так-то поступишь…» или «какая радость лично тебя ждет, если ты нечто совершишь…», а действенная демонстрация следующих за поступком бед и радостей для референтной группы влечет за собой преобразование смысловых установок и ориентаций личности.

Немалые возможности для перестройки мотивов поведения содержит в себе принцип смены социальной позиции ученика. Бывает, что обстоятельства судьбы обрекают его на социальную позицию вечного неудачника, неуспевающего, аутсайдера в классе. Но верно ли, что нужно на примере такого отстающего ученика показывать всему классу то, каким не надо быть? Ведь мы тогда закрепим позицию неудачника, а вместе с ней и растущий комплекс неполноценности. В таких случаях любые нравоучения, вызовы на педсовет возымеют скорее негативный, чем позитивный эффект. До тех пор пока не будет изменена социальная позиция ученика в группе, пока его не вернет в жизнь класса новая социальная роль, он будет искать самоутверждения вне школы. Гонимый в школе, он нередко становится «жестким» лидером компаний сверстников на улице. Смена социальной позиции и есть тот рычаг, с помощью которого осуществляется переделка стремлений и мотивов личности. Вот и попробуем в технологию воспитательного процесса заложить условия, предоставляющие ученику возможность совершать выбор разных социальных позиций, свободный переход от одной деятельности к другой. В нашей школе каким-то нелепым образом произошла потеря уникального источника смен социальной позиции — детской игры. Ее почему-то жестко прикрепили к дошкольному возрасту. Между тем именно в игре ребенок овладевает искусством вставать на позицию другого человека, видеть мир глазами другого, осуществлять победы над собственным эгоизмом. Психолог Д. Б. Эдьконин писал о значении игры в жизни личности: «Дело не только в том, что в игре развиваются или заново формируются отдельные интеллектуальные операции, а в том, что коренным образом изменяется позиция ребенка в отношении к окружающему миру и формируется сам механизм возможной смены позиции и координации своей точки зрения с другими возможными точками зрения» (Эльконин, 1978, с.282).

Понимание мысли собеседника без знания мотивов собеседника, нередко говорил Л. С. Выготский, всегда представляет собой неполное понимание. Точно так же воспитание личности без понимания ведущих ее мотивов будет неполным, ущербным воспитанием. В связи с этим и любая воспитательная система должна хоть в какой-то степени дать ответ на вопрос, какова ведущая мотивация у того или иного поколения подрастающей молодежи.

В период крутых перемен у общества обостряется особое чувство — чувство ценности человеческой личности. В самом нашем образе жизни как идеал задана ценность «быть личностью». Именно эта ценность и приводит к резкому усилению у молодежи мотивации во что бы то ни стало быть личностью. Образовавшийся в годы застоя дефицит духовности, атрофия нравственного выбора породили, с одной стороны, страх взрослости, бегство от выбора, социальный инфантилизм, а с другой — жадное стремление добиться самыми различными средствами подтверждения своей индивидуальности. В этой ситуации ценность «быть личностью» порой приводит к возникновению особого феномена — «игры в личность». Случается, что эту игру принимают за нечто подлинное, легкость в выборе решения — за дерзость, категоричность и безапелляционность — за убежденность, всеядность — за разносторонность и многогранность интересов личности или интересов стремящейся обратить на себя внимание молодежной группы. Рано или поздно подделка под личность распознается. Уж очень по своей психологической природе отличаются, как старательно их ни маскируй, расхожие интересы, выбранные под влиянием стремления быть не таким, как все, от интересов индивидуальности, отважившейся сделать личностный выбор.

Ценность «быть личностью» тогда приводит к возникновению у человека подлинных мотивов, когда ее мотивация с потребления, в том числе и интеллектуального, смещается на созидание, на не знающее границ творчество. Тогда-то ценность «быть личностью» возвышает человека до истинно человеческого, соединяет его жизнь с жизнью людей, а не обосабливает человека от общества. Ведущая смыслообразующая мотивация «быть личностью» пронизывает всю человеческую жизнь. Если мы не учитываем этой мотивации, то начинаем, например, интерпретировать профессиональный выбор ученика как подгонку личности под профессию. Индивидуальность же даже по профессиональному признаку не удается вместить в узкие рамки профессий.

Спросите, кем был по профессии Владимир Иванович Вернадский. Геохимиком, физиком, философом? Он был личностью, а индивидуальность личности всегда шире своей профессии. Жизнь таких людей, как Вернадский, — пример того, что индивидуальность никогда не ставит перед собой цели быть счастливой или быть личностью. Мудрая стратегия формирования личности в том, наверное, и состоит, чтобы никогда не ставить перед собой и своими учениками цели быть личностью, а ставить реальные социально и личностно значимые задачи и разрешать их. Чем бы тогда ни занимался человек, он везде оставит социально значимый след, всюду проявит себя как личность.