Принс Р. ШАМАНЫ И ЭНДОРФИНЫ: ГИПОТЕЗЫ ДЛЯ СИНТЕЗА1
Реймонд Принс (Raymond H. Prince) – канадский психиатр, доктор медицинских наук, специалист по транскультурной психиатрии, сотрудник отделения психиатрии Университета Мак–Гилла (Монреаль). В 1964 г. в Монреале основал (и был президентом) Общество исследований религиозного опыта имени Р. М. Бекка — одно из первых научных обществ, чьей целью стало исследование тех особенностей религиозного переживания, которые представляют интерес для психиатрии.
Проводил теоретические и полевые исследования проблемы культурной обусловленности душевных заболеваний. Исследовал религиозные переживания в контексте взаимосвязи между психиатрией и религией, эндогенные механизмы исцеляющего действия ритуала (полемизируя с психоаналитическим взглядом на терапевтическую функцию ритуала), в связи с этим в сферу его внимания попал такой вид ИСС, как религиозный транс (конкретно — состояние одержимости у примитивных народов). Один из первых снял фильм, посвященный народной терапии племени йоруба* (Африка). Изучал историю становления транскультурной психиатрии, результаты его исследований представлены в ряде статей, опубликованных в журнале «Transcultural Psychiatry». Редактор сборника «Trance and possession states» (1968) и соредактор (совм. с D. H. Salman) сборника «Do Psychedelics Have Religious Implications?» (1967).
Сочинения: Can the EEG be Used in the Study of Possession States? // Trance and Possession States / Ed. by R. Prince. Montreal, 1968. – P. 121–127; The changing picture of depressive syndromes in Africa: is it fact or diagnostic fashion? // Canadian Journal of African Studies, 1968. – V. 1. – P. 177–192; Symbols and Psychotherapy: The Example of Yoruba Sacrificial Ritual //Journal of American Academy of Psychoanalysis, 1975. – V. 3. – P. 321–338; Psychotherapy as the Manipulation of Endogenous Healing Mechanisms: A Transcultural Survey // Transcul–tural Psychiatry, 1976. – V. 13. – № 10. – P. 115–133; Variations in psychotherapeutic experience // Handbook of cross–cultural psychology. V. 6. Psychopathology / Ed. by H. C. Triandis, J. G. Draguns. – Boston: Allyn & Bacon, 1980; The concept of culture bound syndromes. Anorexia nervosa and brain–fag // Social Science and Medicine, 1985. – V. 21. – P. 197–203.
Литература: Raymond Prince and the R. M. Bucke Memorial Society for the Study of Religious Experience // Transcultural Psychiatry, 2006. – V. 43. – № 4. – P. 615–633; Wintrob R. Raymond Prince: Reflections on his Career Contributions to Transcultural Psychiatry // Transcultural Psychiatry, 2006. – V. 43. – № 12. – P. 523–532.
…В шаманских практиках (ритуалах) могут создаваться эйфорические состояния, эффект обезболивания, амнезия и измененные состояния сознания за счет стимуляции выработки эндорфинов*. (…)
Принс Р. Шаманы и эндорфины: гипотезы для синтеза // Личность, культура, этнос: современная психологическая антропология / Под ред. А. А. Белика. – М.: Смысл, 2001. – С. 483–500. (Пер. А. А. Белика.) Печатается с разрешения издательства.
Проблема гипноза
В работах, анализирующих ритуальный транс, последний нередко рассматривается как эквивалент гипнотического транса… [6; 21].
Особое отношение к нашему настоящему исследованию имеет хорошо документированный эффект создания обезболивания гипнотическим внушением. Первая хирургическая операция (ампутация бедра) с применением анестезии такого типа была проведена в Англии Топхэмом и Вардом в 1842 г. [8, 482]. Элиотсон [4] сообщает о многих подобных хирургических операциях, сделанных в то же время. (…) В настоящее время гипнотическое обезболивание используется в разнообразных случаях, включая стоматологию, хирургическое вмешательство (при противопоказаниях к химической анестезии), и при родах. Нынешнее объяснение способности гипноза создавать обезболивание состоит в том, что происходит «снижение напряженности и тревожности, способствующее мускульному расслаблению и отвлечению внимания от боли» [23, 243].
Неудивительно, что многие авторы объясняют эффект манипуляций шамана гипнотическим внушением. Кейн отмечает, что анестезия и определенная защита от поражения ткани у держателей огня из Кентукки основана на механизме, сходном с тем, что обеспечивает обезболивание и ограничивает образование волдырей при гипнозе. (…) Вероятно, что лучшее научное исследование «ходящих по огню» было проведено в Лондонском университете в 1935 и 1937 гг. [19, 291–296]. Термопара была в состоянии измерять температуру; эксперименты были засвидетельствованы учеными и врачами. В эксперименте 1935 г. температура поверхности углей была 430 °C, а внутренняя температура (углей) — 1400 °C. Хождение по углям осуществлялось индусским «ходящим по огню», который преодолел двадцатифутовую полосу углей четырежды без образования волдырей. Англичанин, редактор журнала Госпиталя св. Бартоломея, прошел половину дистанции, прежде чем отпрыгнул в сторону, и на его ногах образовались волдыри. В эксперименте 1937 г. индийский «ходящий по огню» прошел по углям с поверхностной температурой 740 °C и был сильно обожжен, в то время как доброволец из англичан пересек всю дорожку с незначительными ожогами. На основании этих экспериментов Роклифф сделал заключение, что отсутствие страха есть решающее условие безболезненного «хождения по огню» [19, 295] (…). Другие выводы включают в себя следующие положения:
1) в успешном «хождении по огню» поверхность кожи должна быть в контакте с горячими углями только несколько секунд;
2) увлажненность кожи может привести к ожогам, так как угли могут прилипнуть к коже;
3) страх нередко провоцирует увлажнение стоп, что опять же показывает важность отсутствия этого феномена;
4) нетренированный и никогда «не ходивший по огню» имеет такие же шансы на успех, как опытный (ходивший);
5) пост, сексуальное воздержание, транс и другие ритуальные приготовления не нужны, кроме тех, которые могут «увеличить» смелость и успокоить тревожность.
По крайней мере, два исследования обнаружили, что гипнотическое обезболивание не блокируется наксолоном*, и это, соответственно, означает, что эндорфиновая анестезия при акупунктуре* и при стимуляции через кожный покров управляется иными механизмами, нежели гипнотическая.
Эти наблюдения предполагают, что есть, по крайней мере, два отдельных механизма, которые могут быть причастны к эндогенно генерируемому обезболиванию: чисто психогенный механизм, который мы можем назвать психогенным обезболиванием, связанный с гипнозом и, возможно, с плацебо–эффектом, и обусловленное эндорфинами обезболивание типа акупунктуры, которое может участвовать в некоторых явлениях, сопутствующих аудиомоторным трансам (drum–and–dance trance).
Хотя гипнотические трансы и другие виды трансов обладают внешним сходством, их физиология может быть совершенно различна. (…) ЭЭГ индивида в гипнотическом трансе неотличима от ЭЭГ бодрствующего человека (совсем по–другому обстоит дело с ЭЭГ гипнотически слепого — она отличается от ЭЭГ нормального состояния). Другие трансы (такие как лунатизм и трансы, связанные с эпилепсией височной доли) показывают, тем не менее, результаты ЭЭГ, отличные от нормальных, что еще раз подтверждает существование органических трансов, отличающихся от гипнотических. К сожалению, мы не знаем, есть ли изменение ЭЭГ в аудиомоторных трансах, так как никто не исследовал их [2; 17].
Интересно в этом отношении, что Кейн также описывал два различных типа обезболивания среди «держателей огня» из Кентукки: один основан на вере и не включает измененных состояний сознания, другой относится к измененным состояниям и рассматривается как результат «помазания Господа». Неудача более вероятна при психогенной анестезии (результат — ожоги), чем при органическом обезболивании.
Возможно, что психогенная анестезия аналогична и гипнотическому обезболиванию, тогда как «органическая» анестезия может быть эндорфинозависимым феноменом. Возможно также, что два уровня обезболивания могут быть связаны между собой. Например, на начальных стадиях индоктринации Святой церкви (Holness Church) важнейшим аспектом является продуцирование биологически основанного транса, который обеспечивает человеку фанатическую веру в свои собственные (или данные духовным лицом) способности безболезненно «держать огонь». Однажды развив веру на этом базисе, он может успешно «держать огонь» на основе психогенного обезболивания без эндорфинов.
Акупунктура, двигательная гиперактивность и эндорфины
В опубликованных ранее статьях Генри и Померанца было обращено внимание на странный, необъяснимый факт: стимуляция глубоких мускульных чувствительных окончаний. во многом ответственных за производство эндорфинов, осуществляется акупунктурой. …Сопровождающий начало акупунктуры рост болевого порога осуществляется медленно, достигая максимума примерно через 40 минут, и остается в стадии плато, пока продолжается стимуляция, после ее окончания болевой порог падает в течение 15–20 минут. медленное нарастание и плавное падение анестезирующего эффекта предполагают возможность гуморального* механизма; гуморальная обезболивающая субстанция появляется в спинномозговой жидкости в ответ на акупунктуру. (…)
…Возникают два неразрешимых вопроса.
1. Почему у животных развивались механизмы с диаметрально противоположными эффектами: один создает боль и страх, а другой — обезболивание и эйфорию?
2. Почему анестезия — эйфория, порождаемая эндорфинной системой, – связана с проприоцептивными чувствительными окончаниями, соединенными с мускулами и суставами?
Предполагается, что обе эти загадки могут быть разрешены в контексте гипотезы «борьбы или бегства» У. Кэннона. Она делает понятным, осмысленным ощущение страха и боли, которые испытывает животное, попавшее в опасную ситуацию, так как эти сигналы автоматически вызывают реакцию «борьбы или бегства». Эта реакция высоко адаптивна. (…) Если, тем не менее, после первоначальной реакции боли и страха ситуация угрозы превратилась в борьбу не на жизнь, а на смерть, то животное очень часто вовлекается в длительное, напряженное и болезненное двигательное усилие для того, чтобы бороться со своим противником или убежать от него. В этой длительной борьбе за жизнь становится также понятным, почему эндорфинный механизм должен вмешаться в действие и для чего он связан с проприоцептивными чувствительными окончаниями, которые активируются насильственной двигательной активностью бегства или борьбы. Получившаяся в результате анестезия облегчает боль от ран и мучения от насильственной мускульной активности, а эйфория — оптимальное состояние мозга индивида, пришедшего к победе.
Китайские иглоукалыватели открыли «искусственный» путь стимулирования проприоцептивных окончаний, создавая пациенту, лежащему неподвижно на операционном столе, тот же уровень обезболивания и успокоения, что испытывает животное после получасовой борьбы за жизнь.
Эта гипотеза получила поддержку в процессе наблюдения и изучения бегунов на длинные дистанции. Замечено, что в первые 20 минут (или около этого) напряженной двигательной активности легкоатлеты испытывали болезненные ощущения и усталость; затем у них развивалось «второе дыхание», боль прекращалась, и они достигали состояния эйфории. Последние исследования действительно подтвердили, что уровень эндорфинов весьма существенно возрастает во время бега на длинные дистанции [1; 5].
Эта гипотеза, безусловно, соотносится с темой нашей статьи в том, что 1) шаманские трансы очень часто связаны с энергичной двигательной активностью и 2) до сих пор почти необъяснимой оставалась мелкая дрожь, сопровождающая негипнотические трансы и отраженная в названиях таких транс–групп, как «Трясуны» (Quakers) и «Дрожащие» (Shakers) (см. «Шейкеризм»*) [17]. Возможно, что назначение дрожания — действовать в качестве «эндорфинового насоса» и что поведение в танце и дрожание связаны с производством и поддержанием обезболивания благодаря эндорфиновому эффекту.
