Часть 3. Массовые социально-психологические явления

Глава 3.1. Психология религии

Психология веры

Всю история изучения религии можно представить как непрерывный поиск того, что могло бы быть обозначено как «минимум религии», как ее своего рода «молекулярная единица», присущая всем религиям — от самой примитивной до самой сложной.

Это вопрос о том фундаменте, опорном камне, на котором стоит религиозная психология Вслед за Э. Тейлором Л. Я. Штернберг писал о необходимости такого определения религии, которое «одинаково подходило бы и к верованию самоеда, секущего своего идола, когда его охота неудачна, и к верованиям финикиян, сжигавших на костре своих детей к угоду божеству, и к верованиям вавилонян, посылавших в храм Астарты своих дочерей и жен проституироваться, отдаваясь первому встречному чужеземцу, и к религии христианина, которая требует, чтобы люди полагали жизнь свою за ближнего, и к религии буддизма, в основе которой лежит в сущности полнейший атеизм…» (Штернберг, 1936). Таким «минимумом религии», по общему признанию, в социально-психологическом плане может быть названо только одно — чувство веры.

Справедливо отмечал К. К. Платонов: «Не понимая сущности психологии веры, трудно правильно понять многие другие явления религиозной психологии, в частности психологию молитвы, заклинания, заговоров, исповеди и всякого рода суеверий и предрассудков» (Платонов, 1975). Однако достичь такого понимания не просто.

В подобных поисках достаточно логично опираться на мнения самих «отцов церкви», много размышлявших над местом и ролью веры в религии. В основу понимания веры практически все теологи обычно кладут слова, приписываемые апостолу Павлу: «Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом». Доктор православного богословия, ректор Киевской духовной академии архимандрит Антоний в свое время так разъяснял это определение:»… то есть это суть истины, недоступные опыту и превышающие разум человеческий, чем отличается вера от знания» (Антоний, 1862). А. Введенский утверждал, что за вычетом из религиозной жизни всего того, что имеет смысл с земной точки зрения, в ней остается нечто, что не может быть осмыслено и понято с этой точки зрения и без чего религия теряет весь свой смысл, — «останется некоторый X (отношение к божеству), без разгадки которого мы не поймем ее существа» (Введенский, 1902). Понятно, что именно «отношение к божеству» и есть вера. Либо вера есть, и тогда есть божество, либо веры нет, и есть атеизм.

Л. Фейербах приводил слова Мартина Лютера: «Все члены нашего символа веры кажутся для разума глупыми и смехотворными… Поэтому не следует домогаться, возможна ли данная вещь; но следует так говорить: Бог сказал, и потому случится даже то, что кажется невозможным. Ибо хотя я не могу ни увидеть, ни понять этого, но ведь Господь может невозможное сделать возможным и из ничего сделать все» (Фейербах, 1955). Позднее это не раз было повторено и в православии: «…невозможность полного постижения разумом содержания догматических истин составляет одно из основных положений православного богословия»¹¹⁸.

¹¹⁸ Подробно эти факты см.: Букин В. Р. Социальная психология и религия. // Проблемы общественной психологии. М, 1962. С. 355.

Однако бесспорным является то, что наиболее кратко, четко, жестко и последовательно сущность веры определил римский раннехристианский богослов Тертуллиан: «Верую, потому что абсурдно». Эта формула навсегда защитила веру от доводов разума.

«Вера — это чувство, создающее иллюзию познания и реальности того, что создано фантазией с участием этого же чувства. Оно является обязательным компонентом структуры религиозного сознания и, следовательно, минимумом религии» (Платонов, 1975). Вера — это, как правило, утверждение без каких бы то ни было доказательств.

Религиозные представления рождаются не в сознании отдельного человека, они не являются итогом анализа собственного опыта людей. Они внедряются в их сознание в готовом виде. Поэтому любые попытки анализа убивают веру. Поэтому вера и анализ нетерпимы друг к другу.

Очевидно, что при таком понимании вера сближается с целым рядом уже рассматривавшихся нами в первой части книги явлений: с внушением, психическим заражением, подражанием, основанными на иррациональных эмоциях и соответствующем поведении. Вера — это, по сути, и есть психологическая готовность к заражению, внушению и подражанию. Одновременно это есть и результат внушения, заражения и подражания. Это базовый элемент всей структуры восприятия и усвоения суггестивных воздействий и одновременно результат таких воздействий.

Чувство веры, как это свойственно любой эмоции, поддается действию «циркулярной реакции» и «эмоционального кружения». Вера легко образует массу верующих. И наоборот, в массе легко распространяется и укрепляется вера, часто достигая уровня неудержимого аффекта и принимая форму религиозного экстаза. Камлания шаманов, изгнание бесов, самобичевание цепями во время праздника «шахсей-вахсей», феномен кликушества — таковы разнообразные варианты проявления религиозного экстаза, подчас доходящего до религиозного фанатизма. «Состояние экстаза, то есть сильного эмоционального возбуждения, сопровождающегося утратой контроля над своими действиями, а иногда и зрительными и слуховыми галлюцинациями, было характерной чертой большинства древних традиционных культов… В последние годы наиболее типичным случаем использования религиозного экстаза для воздействия на сознание и поведение людей является деятельность евангелических проповедников, а также большинства так называемых нетрадиционных сект» (Евгеньева, 1988).