Часть 2. Правила поведения

Об отношении англичан к саду

Из нашего вертолета, упомянутого в начале данной главы, мы заметили, что все англичане хотят жить в своей собственной коробочке и иметь свой собственный клочок земли. В сущности, как это ни парадоксально, но именно наша тяга к собственному огороженному садику является причиной неблагополучной экологии в английской сельской местности: мы постоянно сооружаем «зеленые предместья», а это влечет за собой уничтожение природы и загрязнение окружающей среды. Англичане попросту не станут жить в многоквартирных домах с общими дворами, как горожане других стран: каждый из нас должен иметь собственную коробочку и собственный озелененный участок.

Эти озелененные участки, даже самые маленькие, для нас столь же важны, как и сама коробочка. Крошечные клочки земли, которыми во всем остальном мире никто даже не подумал бы заниматься, для англичан сродни огромным земельным владениям. Пусть крепостные рвы и подвесные мосты существуют лишь в нашем воображении, но зато «замок» каждого англичанина имеет свою крошечную «территорию». Возьмем, к примеру, типичную, ничем не примечательную улицу с двумя сплошными рядами одинаковых домиков в пригороде или жилом квартале — одну из тех улиц, на каких проживает большинство англичан. Перед каждым таким домиком обычно есть маленький палисад, а за ним — более крупный озелененный участок. В районах, где проживают более богатые люди, палисад, как правило, чуть больше, а дом отстоит чуть дальше вглубь от дороги. В кварталах, где проживает малообеспеченный люд, палисад символически обозначен полоской земли, хотя перед домом может быть и калитка, а также тропинка, ведущая к крылечку в виде одной-двух ступенек перед входной дверью. По обеим сторонам тропинка обсажена зеленью, чтобы ее можно было признать за «палисад». (Палисад с тропинкой — это и есть символический «крепостной ров с подъемным мостом»).

«Собственный палисад — не для собственного удовольствия»

На всех таких типичных улицах садовые участки перед домиками и за ними обнесены стеной или огорожены забором. Ограда участка перед домом обычно низкая, чтобы любой мог заглянуть в палисад; ограда участка за домом — высокая, защищающая сад от посторонних глаз. Палисад обычно аккуратнее во всех отношениях — композиционно более ухожен, — чем сад за домом. Но это вовсе не потому, что англичане любят подолгу отдыхать в палисаде. Как раз наоборот: англичане вообще не сидят в палисаде. Там они проводят ровно столько времени, сколько требуется на прополку, полив и уход за растениями, чтобы палисад выглядел «чудесно».

Это одно из важнейших правил в отношении озелененного участка: мы никогда, никогда не сидим в наших палисадах. Даже если палисад большой и в нем есть место для скамейки, никаких скамеек вы нигде не увидите. Трудно представить, чтобы кто-то из обитателей английского дома сидел в своем палисаде. Мало того, что это немыслимо, но такой человек вызовет удивление, даже если он в течение некоторого времени будет просто стоять без дела — не выдергивая сорняки, не подравнивая живую изгородь. Если вы не сидите на корточках, не сгибаетесь, не наклоняетесь или еще каким-либо образом не изображаете усердный труд, вас заподозрят в особой запрещенной форме безделья — праздношатании. Палисады, даже самые приятные для отдыха, предназначены только для всеобщего обозрения: ими вправе восхищаться и любоваться другие — но не хозяева. Это правило напоминает мне законы родовых обществ со сложными системами обмена подарками, где людям не дозволено потреблять плоды своего труда. «Мясо своих свиней ты не вправе есть…» — гласит наиболее известный и часто цитируемый закон племенных общин. В Англии его эквивалент — «Собственный палисад — не для собственного удовольствия».

Правило доступности для общения при нахождении в палисаде (и методология «впитывания»)

Если вы имеете привычку проводить время в своем палисаде, пропалывая сорняки и подрезая кусты, то вы, вероятно, знаете, что это один из тех редких случаев, когда ваши соседи решатся вступить с вами в разговор. Человек, приводящий в порядок свой палисад, «доступен» для общества. Соседи, которые в другое время и подумать не смеют о том, чтобы постучать к вам в дом, увидев вас за работой на свежем воздухе, могут остановиться для того, чтобы поболтать, с вами (почти всегда начиная разговор с комментария к погоде или одобрительной реплики по поводу вашего сада). В сущности, я знаю многих людей, которые, желая обсудить с соседом какое-нибудь важное дело (например, заявку на землеотвод) или передать ему какое-либо сообщение, будут терпеливо ждать его появления в палисаде — на протяжении нескольких дней, а то и недель, но никогда не осмелятся совершить «вторжение» — позвонить в дверь его дома.

Правило доступности для общения при нахождении в палисаде очень помогло мне в ходе моих исследований. Оно давало мне право обратиться к людям с безобидной просьбой показать дорогу, вслед за чем я, чтобы завязать разговор, произносила несколько слов о погоде и делала замечание по поводу их сада, а потом постепенно втягивала в беседу, расспрашивая о садоводческих привычках, работах по дому, детях, домашних питомцах и т. д. Иногда я намекала, будто я сама (моя мама, сестра или кузина) подумываю о том, чтобы переселиться в данный район, и под этим предлогом начинала расспрашивать о соседях, местных пабах, школах, магазинах, клубах, их обществе и значительных событиях — и в результате много узнавала о неписаных правилах поведения. Во время этих «палисадниковых» интервью я порой концентрировалась на каком-то одном вопросе — например, об агентах по продаже недвижимости, — но зачастую по ходу узнавала множество других фактов на самые разные темы, которые впоследствии осмысливала. Это не такой уж глупый метод, как может показаться. На самом деле, по-моему, он даже имеет официальное научное название, которое я никак не могу вспомнить, и потому дала ему свое определение — метод «впитывания».

Садовый диван представителей контркультуры

Существует небольшое исключение из правила «Собственный палисад — не для собственного удовольствия», и, как обычно, это исключение лишь подтверждает данное правило. В палисадах домов современных хиппи и других представителей контркультуры иногда можно увидеть старые продавленные диваны, на которых сидят их хозяева, бросая вызов условностям — но не нарочито — и открыто любуясь своими садиками (неухоженными и заросшими, тоже вопреки условностям).

Совершенно очевидно, что «исключение» из правила, запрещающего сидеть в палисадах, — это акт умышленного непослушания; причем в палисаде всегда стоит именно диван, а не деревянная скамейка, пластмассовый стул или любой другой предмет мебели, который считается подходящим для использования на улице. Продавленный, зачастую отсыревший и потому гниющий диван — это форма протеста, обычно сочетающаяся с другими аналогичными формами протеста, такими, как употребление травяного чая и вегетарианской пищи органического происхождения, курение ганджи⁵⁴, ношение последних новинок одежды в стиле воинствующих экологов, завешивание окон плакатами с надписями «Нет ГМО»⁵⁵.

⁵⁴ Ганджа (хинди) — то же, что конопля, марихуана или гашиш. — Прим. пер.

⁵⁵ ГМО — генетически модифицированный организм. — Прим. пер.

Вариации могут быть разные, но вы знаете, что я имею в виду: стандартный набор атрибутов приверженцев контркультуры.

Любители посидеть на «садовых» диванах становятся объектом осуждения и порицания со стороны своих соседей, исповедующих более консервативные взгляды, но последние, в соответствии с традиционными английскими правилами выражения недовольства, обычно жалуются только друг другу — нарушителям общепринятого порядка свои претензии они не высказывают. В сущности, пока те придерживаются своих собственных норм и условностей, характерных для их узкого круга, и не делают ничего оригинального или поразительного — например, не вступают в местный «Женский институт» или не играют в гольф, — к ним относятся терпимо, со своеобразной ворчливо-равнодушной снисходительностью, которую англичане особенно мастерски умеют изображать.

Сад за домом

Сад за домом, тот, которым нам дозволено любоваться, зачастую неухожен, по крайней мере не безупречно аккуратен, и очень редко являет собой упорядоченную яркую традиционную композицию из роз, алтея, анютиных глазок, шпалер и маленьких калиток, которая в представлении многих и есть типичный английский сад. Возможно, вам покажется, что я кощунствую, но я должна указать, что по-настоящему типичный английский сад — это на самом деле довольно унылая лужайка прямоугольной формы. Один ее край обычно занимает мощеный участок, так называемое патио; на другом стоит ничем не примечательное ни с эстетической, ни с архитектурной точек зрения строение, служащее сараем. С одного боку пролегает тропинка, с другого — разбита клумба с кустиками и цветами, композиционно высаженными весьма бестолково.

Разумеется, существуют вариации на данную тему. Иногда тропинка пролегает вдоль клумбы, иногда, обсаженная цветами с обеих сторон, делит прямоугольную лужайку на две части. Порой в саду можно увидеть одно-два дерева, кустарники, кадки, вьющиеся растения на стенах, а клумбы могут иметь не геометрически правильную, а изогнутую форму. Но основной принцип планировки традиционного английского сада остается неизменным — «высокая ограда, мощеное «патио», зеленая лужайка, тропинка, цветочная клумба, сарай». Легкоузнаваемая, успокаивающе привычная модель, которая, должно быть, впечатана в сознание англичан, потому что она добросовестно воспроизводится, иногда лишь с незначительными вариациями, почти за каждым домом на каждой улице в нашей стране⁵⁶.

⁵⁶ Если сомневаетесь в моих словах, внимательно смотрите в окна поезда, когда в следующий раз будете путешествовать по Англии: уверяю вас, почти все садики за домами, которые вы увидите, будут в той или иной степени повторять описанную мной модель. Моя приятельница — англофилка из Америки, проведя этот эксперимент, была вынуждена признать мою теорию. — Прим. автора.

Туристам вряд ли когда-либо удастся увидеть обычный, типичный английский сад. Эти сугубо частные уголки спрятаны от уличных прохожих за стенами домов, а от соседей — за высокими заборами, оградами или живой изгородью. Фотографий этих уголков нет в глянцевых альбомах об «английском саде», они никогда не упоминаются в туристических брошюрах и вообще в каких бы то ни было изданиях об Англии, в которых только и пишут о том, что Англия — страна гениальных садоводов с большим творческим потенциалом. Это потому, что авторы таких книг не проводили исследований, посещая дома обычных людей, не забирались на крыши и стены стандартных пригородных домов и оттуда в бинокль не разглядывали ряды типичных, ничем не примечательных английских садиков. (Теперь вы знаете, что человек, которого вы приняли за грабителя или Любопытного Тома, была я.) Правда, нужно сказать, что одураченные туристы, англофилы и горячие поклонники садоводческого искусства, начитавшиеся книг об английских садах, с эстетической точки зрения немного потеряли.

Хотя я не справедлива. Типичный английский сад, даже самый неоригинальный и скучный, — это чудесное местечко, где приятно посидеть в теплый солнечный день, попить чаю, скармливая птицам крошки хлеба и тихо ругая бездельников, погоду, правительство и соседскую кошку. (Правила ведения беседы в саду требуют, чтобы жалобы уравновешивались более оптимистичными замечаниями о том, как хорошо цветут ирисы или водосбор в этом году.)

Также следует сказать, что даже самый обычный запущенный английский сад — это плод значительно больших усилий, чем зеленые участки жителей других стран. Например, обычный американский сад даже не заслуживает того, чтобы его называли садом; у американцев это — «двор». А большинство садов в Европе — это просто клочки земли⁵⁷.

⁵⁷ Хотя страсть англичан к садоводству теперь, похоже, передалась и жителям некоторых других европейских стран. В частности, садоводство ныне очень популярно в Германии. Там, как мне сказали, очень популярны переведенные с английского языка книги по садоводству. — Прим. автора.

Только японцы — такие же островитяне, как и мы, — могут сравниться с нами по количеству труда и времени, затраченных на возделывание сада. Поэтому, наверное, нет ничего удивительного, что наиболее передовые английские садоводы, отслеживающие все новые тенденции в данной области, часто заимствуют у японцев их садоводческие идеи (обратите внимание на современные особенности украшения деревом, галькой, а также на оформление водных источников). Но таких передовых садоводов — крошечное меньшинство, и думается мне, что репутацию «страны садоводов» мы завоевали благодаря своей приверженности к нашим маленьким клочкам земли, благодаря нашей любви к саду, а не какому-то особенному художественному вкусу в планировке и оформлении садов.

Правило защиты садов от бессердечия

Пусть наши обычные сады, расположенные за домами, не отличаются красотой, но почти в каждом из них заметны признаки интереса, внимания и заботы, проявленные их хозяевами.

Садоводство, пожалуй, самое популярное хобби в Великобритании. По последним данным, более двух третей населения страны — «активные садоводы». (Прочитав это, я подумала, а что же такое «пассивное садоводство»? Нечто вроде пассивного курения? Когда люди страдают от шума соседских газонокосилок? Возможно. Но в общем-то смысл ясен.)

Почти при каждом английском доме есть хоть какой-нибудь сад, и почти за каждым садом хозяева ухаживают. За одними — лучше и грамотнее, чем за другими, но вы редко увидите абсолютно заброшенный сад. А если увидите, то знайте, что тому есть объяснение. Возможно, дом не заселен или сдан в наем группе студентов (считающих, что забота о саде — это обязанность домовладельца); или в нем живут люди, которые не ухаживают за садом из неких идеологических соображений, либо повинуясь неким собственным жизненным принципам; или его обитатели очень бедны, лишены средств к существованию, тяжело больны или подавлены и вынуждены решать более серьезные проблемы.

Бедных и больных людей, возможно, простят, но все остальные не дождутся снисхождения со стороны своих соседей: те им перемоют косточки по всем статьям. Существует нечто вроде неофициального Национального общества защиты садов от бессердечия, члены которого небрежение к саду приравнивают к жестокому обращению с животными или детьми.

Правило защиты садов от бессердечия, пожалуй, в той же мере, что и наш искренний интерес к садоводству, объясняет, почему мы считаем себя обязанными тратить на сад столь много времени и сил⁵⁸.

⁵⁸ Любителям статистики сообщаю: согласно материалам последней государственной переписи населения, в течение месяца до даты проведения переписи 60% населения заявили, что они тратят время на уход за своими садами. — Прим. автора.

Классовые различия в области садоводства

Ныне принято рассматривать садоводство как вид искусства, а историю садоводства как область истории искусства, но историк в области садоводства Чарльз Куэст-Ритсон смело отвергает эту весьма претенциозную современную тенденцию. Садоводство, утверждает он, «имеет мало общего с историей искусства или разработкой эстетических теорий… Здесь определяющими факторами являются устремления общества, образ жизни, деньги и классовая принадлежность». Я склонна согласиться с ним, поскольку в процессе собственных исследований об англичанах и их садах установила, что на планировку и «наполнение» сада при доме того или иного англичанина оказывают определяющее влияние — или, во всяком случае, некоторое влияние — модные тенденции, присущие тому классу, к которому принадлежит или стремится принадлежать данный человек

«Почему, — вопрошает Куэст-Ритсон, — сотни англичанок из среднего класса хотят иметь белый сад, огород и кусты несовременных роз? Потому что эти элементы считаются модными или были модными десять лет назад. Не потому, что, по мнению хозяев, это красиво или полезно, а потому, что они получают от этого моральное удовлетворение, чувствуют свое превосходство по сравнению с соседями. Сады — символ социального и экономического статуса». Я бы выразилась менее категорично, предположив, что мы отнюдь не сознательно отводим нашим клумбам роль социо-экономического определителя классовой принадлежности, как это подразумевает Куэст-Ритсон. Мы искренне считаем, что дизайн и растения, которые мы выбрали для своего сада, сообразуясь с нашими классовыми принципами, прекрасны, но это не мешает им быть индикаторами классовой принадлежности.

Индикаторы классовой принадлежности и допустимая эксцентричность

Наши садоводческие вкусы формируются под влиянием: того, что мы видим в садах наших друзей, родных и соседей. Англичане с детства учатся оценивать цветы и композиции из цветов. Одни, по их оценке, «прелестны» или «изысканны», другие — «безобразны» или «вульгарны». К тому времени, когда у вас появляется свой собственный сад, вы уже — если вы из социальных верхов — «инстинктивно» воротите нос от вычурных садовых растений (таких, как цинния, шалфей, ноготки и петуния), декоративных каменных горок, пампасной травы, подвесных корзин, бальзамина, хризантем, гладиолусов, гномиков и прудиков с золотыми рыбками. Зато живая изгородь в форме кубов, старомодные розовые кусты, цветочные бордюры, ломонос, золотой дождь, композиции в стиле эпохи Тюдоров и каменные тропинки в стиле эпохи Йорков доставляют вам эстетическое наслаждение.

Мода в оформлении садов приходит и уходит, и в любом случае было бы ошибкой ставить социальное клеймо на сад, ориентируясь на один-два вида цветов или декоративных элементов. Здесь тоже нужно делать скидку на эксцентричность. Куэст-Ритсон отмечает: «Как только хозяин сада приобретает репутацию садовника широкого профиля, он вправе проявлять склонность к старомодному, плебейскому или пошлому». Я бы сказала, что для этого не обязательно быть садовником, достаточно прочно укорениться в среде высшего общества или верхушки среднего класса. Но суть от этого не меняется. Из-за странного гномика или циннии в вашем саду вас автоматически не причислят к более низкому сословию; возможно, просто отнесут это к вашим личным особенностям.

Таким образом, чтобы определить социальную принадлежность хозяина сада, присмотритесь к общему стилю оформления сада. Не стоит ориентироваться на отдельные виды растений, тем более если вы не в состоянии отличить обычную розу от чайно-гибридной. Если говорить в общем, сады представителей низших сословий выдержаны в более «кричащей» цветовой гамме («colourful» [«красочные»] или «cheerful» [«яркие»], по терминологии их хозяев) и в композиционном плане более упорядочены («neat» [«опрятные»] или «tidy» [«аккуратные»], как выражаются их владельцы), чем сады элиты общества.

Сады представителей высших слоев общества менее упорядочены и ухожены, более естественны; там преобладают блеклые, нежные тона. Добиться такого эффекта, пожалуй, так же непросто, как и наложить «естественный» макияж. Это требует гораздо больших затрат времени и труда, чем создание будто вырезанных из теста клумб безупречно правильной формы с ровненькими рядами цветов, характерных для садов низших сословий. Однако результаты приложенных усилий никогда не бросаются в глаза. Сад похож на очаровательный уголок дикой природы; между растениями не видно или почти не видно земли. Чрезмерная суета из-за одного-двух случайных сорняков и слишком усердный уход за газонами — это, по мнению аристократов и верхушки среднего класса, проявление инстинктов, свойственных низам общества.

Разумеется, наиболее состоятельные представители высшего света сами не пропалывают сорняки и не стригут газоны; за них это делают нанятые садовники из низших слоев общества. Потому сады этих людей порой выглядят чрезмерно ухоженными, но, если поговорить с ними, выяснится, что они часто жалуются на педантизм своих садовников («Фред ужасный аккуратист. Ему дурно становится, если он замечает, что маргаритка опустила поникшую головку на «его» газон!»), причем выражают свое недовольство в той же покровительственной манере, что и некоторые бизнесмены и начальники, высмеивающие аккуратность своих старательных секретарш («Меня к картотечному шкафу даже близко не подпускают. Я, видите ли, могу внести беспорядок в ее драгоценную систему с цветовой маркировкой!»).

Гномики в насмешку

Бог с ней, с «пролетарской» щепетильностью заботливых садовников, но если вы в таком саду вдруг заметите явно плебейский элемент оформления, спросите об этом хозяина. Ответ расскажет вам о классовой принадлежности владельца сада гораздо больше, чем сам этот элемент. Я однажды выразила мягкое удивление по поводу присутствия гномика в саду представителя верхушки среднего класса («О, гномик», — тактично прокомментировала я). Владелец сада объяснил, что этот гномик — «пародия». Жутко извиняясь за свое невежество, я спросила, как можно определить, что его гномик — «пародия», а не просто гномик — традиционное украшение сада. Хозяин сада высокомерно заявил, что мне стоит только взглянуть на сад и я сразу пойму, что его гномик — это издевательская шутка.

Психология bookap

Но ведь садовый гномик, не унималась я, это всегда нечто вроде шутки, в любом саду; его никто не воспринимает серьезно или как произведение искусства. Хозяин сада отвечал невразумительно и смущенно (и, разумеется, с обидой в голосе), но смысл его объяснения заключался в следующем: если в представлении выходцев из низов общества гномики — это само по себе забавное украшение, то его гномик забавен именно потому, что он смотрится нелепо в «светском» саду. Иными словами, гномики в садах при муниципальных домах — это смешное украшение, а его гномик — насмешка над вкусами обитателей муниципальных домов, по сути, демонстрация своего превосходства над людьми из низших сословий. Тонкое, но существенное различие. Незачем говорить, что в этот дом меня больше не приглашали.

Реакция данного человека на мои вопросы однозначно указывает на то, что он, вероятно, принадлежит к верхушке среднего класса, а не к высшему обществу. В сущности, когда он подчеркнул, что его гномик — пародия, я автоматически причислила его к более низкому сословию — первоначально я полагала, что он стоит ступенью выше на социальной иерархической лестнице. Настоящий аристократ либо смело признает свое пристрастие к садовым гномикам (и с готовностью обратит ваше внимание на другие элементы подобного стиля в своем якобы неухоженном чудесном саду), либо скажет нечто вроде: «Ах да, мой гномик. Я его очень люблю», — предоставляя мне самой делать выводы. Аристократам все равно, что думает о них любопытный антрополог (да и все остальные тоже). Им незачем доказывать свое превосходство с помощью гномиков-пародий.