12. Ролевая игра

12. Ролевая игра

Ролевая игра, метод психотерапии, разработанный Морено и названный им “психодрамой”, действительно использует своего рода “игру на сцене”, когда клиент действует, как в драматической постановке. Многие французские психоаналитики применяют в своем кабинете такую “игру”. В ролевой игре для изображения определенных персонажей из жизни клиента могут использоваться другие люди. При этом “дополнительное я”, или “дубль”, помощник, стоит перед клиентом и более непосредственно изображает чувства, которые клиент либо выражает, либо подразумевает. Ролевая игра способствует появлению очень важных переживаний, которые клиент никогда не испытывал раньше.

Гештальт-терапия использует технику “двух стульев”. Клиент делает вид, что остается на одном стуле, в то время как на самом деле встает и садится на другой стул. После этого клиенту предлагают быть (играть роль) какого-то значимого для него человека, персонажа сновидения или чувства. В этой роли индивид говорит и действует, как бы обращаясь к образу самого себя, который представляется сидящим на первом стуле, в действительности же — на пустом.

Ролевая игра обладает потенциальной возможностью изменять направление телесной энергии. Например, если клиент чувствует обескураженность, вялость и подавленность, гештальт-терапевт может сказать: “Будьте самим этим чувством, изобразите его как в шараде, выразите, как будто вы артист, играющий роль в пьесе”. Клиент поднимается и изображает свои чувства вялости и подавленности перед воображаемым “клиентом”, сидящим на стуле.

Чтобы на опыте испытать технику ролевой игры, мы исследуем, как она начинается и как влияет на переживания клиента. Это позволит нам увидеть, как действует ролевая игра, понять, какие из эффектов ролевой игры не могут быть получены с помощью других путей психотерапии. Поэтому я хотел бы не только отметить, но и подробно объяснить уникальный вклад ролевой игры в процесс психотерапии.

В приведенном выше примере клиент, вместо того чтобы исполнять пассивную роль и действительно испытывать чувство “вялости”, сам становится этим чувством, заставляя испытывать вялость воображаемого зрителя на стуле. Это доставляет реальное удовольствие, поскольку клиент занимает активную позицию, вместо того чтобы находиться в роли жертвы. Быть чьим-то неприятным чувством — совсем не то же самое, что испытывать это чувство. С другой стороны, это то же самое переживание (чувство вялости). Однако то, что возникает в теле клиента, является совершенно другим видом энергии — например, злонамеренности: “Я прихожу, чтобы навалиться на тебя и придавить к земле!” Это может сопровождаться блеском в глазах, вспышкой враждебности и смехом. Для застенчивого и мягкого человека такая энергия, весьма вероятно, окажется совершенно новой и неожиданной, однако она действительно может возникать в один из моментов ролевой игры.

Является ли такая энергия совершенно новым образованием? И да, и нет. Это агрессивность самого клиента, направленная вовнутрь; клиент оказывается хронической жертвой агрессивности, но сейчас она переживается в своем активном аспекте. Поэтому, хотя это та же самая агрессивность, в качестве телесной энергии и способа бытия она может восприниматься как нечто совершенно новое.

Когда мы испытываем и переживаем что-либо с его противоположной стороны, происходит изменение направленности энергии. Если сначала энергия приходила к клиенту откуда-то извне, то сейчас она движется наружу, возникая внутри клиента.

Когда что-либо “расщепляется” (как в приведенном примере), это не просто “отделение”. То, что мы отделили, потом снова возвращается к нам. Например, депрессию иногда называют гневом, обращенным внутрь себя. Возникает вопрос: как в таком случае мы можем изменить данное направление? Ответ прост: играя роль депрессии, клиент может обнаружить в себе принципиальное изменение характера энергии, когда сама депрессия как бы “говорит”: “Ты не сможешь сдвинуть меня с места. Я останусь там, где нахожусь! Я тверда и сильна, я не буду изменяться!” Так энергия клиента внезапно становится сильной и активной.

Принципиальный и незаменимый вклад ролевой игры состоит именно в этой обратимости ролей, в способности проживать и чувствовать что-либо с иной стороны. Ни один из других путей психотерапии не способен обеспечить этого, поскольку вне ролевой игры клиенты могут говорить о проблеме и фокусироваться на ней без переживания ее противоположной стороны.

Агрессивная энергия, долгое время отделенная от индивида, теперь становится единой с ним, интегрированной за счет того, что изменила свое направление. Не будучи обращена против клиента, энергия становится частью его личности, поскольку теперь она возникает внутри индивида.

Я бы хотел объяснить, что на самом деле означает слово “интеграция”. В группе студентов, обучающихся у меня психотерапии, одна студентка жаловалась, что многочисленная семья постоянно подвергает ее критике. В это время я как раз обучал студентов применению техники двух “стульев” (которой в ее фиксированной и неизменной форме пользуюсь довольно редко). Студентка поднялась и обратилась к “самой себе”, став “критическим отношением”. После нескольких возгласов и жестов она склонилась перед воображаемой “собой”, сидящей на пустом стуле, и высосала кровь из своей воображаемой шеи. (Это напугало всю группу.)

Использовав приемы и технику гештальт-терапии, я попросил ее снова присесть на свой стул и посмотреть, какова же будет ее реакция. Несколько мгновений студентка молчала, а потом спокойно и уверенно произнесла: “Прочь от моей шеи!”

Пример наглядно показывает, что нам не нужно ничего бояться, даже если в расщепленном виде оно принимает чрезмерно бурные или отвратительные формы. В данном случае все быстро превратилось в спокойную силу, носящую адаптивный характер, а энергия начала свободно течь в теле, проникая во все его части. Теперь эта энергия интегрируется и начинает восприниматься как своя собственная.

Давайте попробуем раскрыть фиксированные процедуры ролевой игры и приспособить их для используемой нами формы психотерапии, а также для других ее путей. Прежде всего я хотел бы пояснить, почему не использую традиционные два стула и предлагаю клиентам возвращаться на свой собственный, как в приведенном примере. Как я уже отмечал в предыдущей главе, клиенты слишком быстро возвращаются к своей обычной роли. Я предпочитаю удерживать их от этого так долго, как это мне удается, чтобы сохранить в них новую энергию.

Сами клиенты не изменяются во время ролевой игры (например, они остаются все такими же чувствительными и заботливыми), даже если им приходится исполнять роль агрессора. Они часто смеются, одновременно ощущая в себе присутствие двух различных сторон. Поскольку обе эти стороны обитают в одном и том же теле, в результате может возникать интеграция. В нашем примере качество энергии студентки было положительным даже в том случае, когда она пыталась “пить кровь”. Просто со стороны все это выглядело пугающим. Генерируемая при этом энергия воспринималась во время ролевой игры как положительная и жизнеутверждающая, несмотря на то, что ранее “оборотная сторона” воспринималась как отрицательная. Действительно, выражаясь через постоянную критику, которой подвергалась в жизни эта студентка, энергия могла восприниматься как негативная, но когда та же самая энергия свободно проявлялась вовне, она утрачивала неприятный или пугающий характер, присутствовавший в ней до тех пор, пока она была направлена на саму студентку.

Метод работы с переживаниями способен устранять проблемы, иногда приводящие к неудаче при использовании гештальт-терапии. Это происходит в тех случаях, если клиент начинает выдумывать свои чувства или воображать существование какого-либо персонажа. Ролевая игра предполагает, что она будет иметь спонтанный характер, хотя что именно это означает, четко не определено. Иногда “спонтанность” просто означает, что у клиента нет времени подумать, прежде чем сказать что-либо. Клиенты могут разыгрывать роль “из головы” таким образом, что это никак не будет связано с их телом.

С помощью фокусирования, при котором подчеркивается важность потоков энергии в теле, это различие может быть продемонстрировано со всей отчетливостью. Подавленные аспекты опыта связаны с телом. Последователи гештальт-терапии также соглашаются, что ролевая игра должна начинаться на уровне тела. Но лишь некоторые из сторонников гештальта знают, как можно это обеспечить. Когда к ролевой игре добавляется фокусирование, внимание клиента направляется внутрь тела и он ожидает, пока оттуда возникнет импульс, побуждающий его сказать или сделать что-либо.

Фокусирование имеет смысл и после того, как в результате ролевой игры у клиента появляется что-то новое. Когда ролевая игра спонтанно генерирует что-либо новое, клиенты, знакомые с фокусированием, могут остановиться и направиться непосредственно к источнику того, что возникает. Если, например, возникают печальные слова, вызывающие слезы, можно предложить клиенту почувствовать внутри себя “плачущее место”. Это внутреннее “место” и есть чувствуемое ощущение, и оно может привести к дальнейшим шагам в психотерапевтических изменениях.

Ролевая игра вовсе не обязательно должна быть спонтанной на физическом уровне. Чтобы предотвратить обыкновенные выдумки или игру воображения, мы даем клиенту обычные для фокусирования инструкции, предлагающие направить внимание на тело. Мы не требуем от клиента, чтобы он в буквальном смысле вставал и начинал разыгрывать роль. Упор делается на необходимость некоторое время подождать — пока изнутри тела не возникнет импульс, побуждающий что-либо сказать или сделать. Станиславский учил артистов, играя роль, полностью погружаться в нее именно на телесном уровне.

Метод работы с переживаниями предлагает полный набор специфических инструкций для ролевой игры, выполняемой на уровне тела. Даже предлагая клиенту разыграть роль, мы делаем это в специфических телесных терминах. Мы говорим: “Перенесите внимание в середину тела и ждите. Что возникнет у вас там, если вы...?” На основании опыта фокусирования мы можем распознавать, что клиенты не способны перенести внимание внутрь тела. В таком случае мы обучаем их, как это сделать. Так мы получаем возможность убедиться, что клиент понимает: подлинная ролевая игра возникает только на уровне тела.

Мы не только подчеркиваем значение телесного аспекта, но и модифицируем ролевую игру таким образом, чтобы она не занимала все время психотерапевтической сессии. Клиент нуждается в большей части этого времени для работы с иными путями психотерапии, и нам не хотелось бы, чтобы ролевая игра вытесняла их. Это относится в том числе и к пути, связанному с взаимодействием. Ведь для того вида взаимодействия, при котором клиенту говорится, что он должен делать, необходимо не более нескольких минут.

Я бы хотел представить здесь модифицированный вариант ролевой игры в специфическом контексте. Ролевая игра незаменима при работе со сновидениями. Мы предлагаем клиенту “быть” фигурой или объектом из сновидения. Любой элемент сновидения может символизировать часть личности человека, однако без ролевой игры нам могут потребоваться годы, чтобы получить к ней доступ. С помощью ролевой игры мы можем войти в любой элемент сновидения и пережить его на телесном уровне. Так мы сразу же узнаем его значение.

Те части нас, что проявляются в сновидении, отнюдь не всегда требуют изменения энергии. Просто их необходимо пережить, как бы приняв их точку зрения. Когда мы наблюдаем их лишь со стороны, у нас не возникает никаких мыслей о том, что они собой представляют (как мы могли бы, например, думать о картинах из сновидения). При смене ролей, входя в образы сновидения и действуя как бы от их лица, мы довольно быстро начинаем чувствовать и открывать их для себя, понимать, чем они являются.

Клиенты, не привыкшие к ролевой игре, нередко проходят через стадию “боязни сцены”. У них возникает напряжение, они беспокоятся о том, как будут выглядеть со стороны и насколько хорошо будут играть свою роль. Все эти соображения не имеют отношения к целям ролевой игры: в ней нет наблюдателя, следящего за клиентом. Внешние проявления ролевой игры — вещь хорошая, но не принципиальная. Важной является сама возможность перевоплощения, чтобы физически почувствовать себя в другой роли, когда в теле может возникнуть новая энергия.

Чтобы обращение к роли происходило спонтанно, оно должно начинаться на уровне тела. Нет необходимости специально разыгрывать что-либо, если это может происходить у клиента само по себе.

Если ролевая игра выполняется на уровне переживаний, необходимо обращать особое внимание на момент перед началом действительного разыгрывания роли. В это время, когда люди в спокойной обстановке готовятся к исполнению своей роли, они лучше всего могут позволять телесным импульсам возникать внутри себя без какой-либо цензуры. Затем у них будет время и возможность погрузиться в себя, чтобы физически почувствовать исполнение роли.

Действительно, это напоминает способ, который Станиславский использовал при обучении актеров: в течение определенного времени им необходимо почувствовать себя живущими как бы внутри персонажа. Актер спрашивает себя: “Как мне ходить? Как стоять?” Так можно проводить целые недели, чтобы позволить проявиться всем этим импульсам перед непосредственным разыгрыванием роли.

Мы предлагаем более конкретные, “физические” инструкции к ролевой игре, даем клиентам понять, что им нет необходимости вставать и начинать делать что-либо заметное для окружающих. Я говорю: “Сейчас я как будто бы ставлю пьесу. Представление будет на следующей неделе. Это детская пьеса; все в ней преувеличено, “переиграно”. Будут страшные злодеи и ведьмы в высоких колпаках, а также разноцветные драконы. Необходимо, чтобы вы сыграли роль персонажа из сновидения, намеренно “переигрывая” ее”. Либо я скажу: “Вы знаете, в средние века были постановки, где действующими лицами являлись различные добродетели и пороки, а также другие чувства. Одним из персонажей могла быть зависть, другим — ревность, и т.п. Я ставлю подобную пьесу на следующей неделе. В моей постановке одним из персонажей станет образ из вашего сна. Готовы ли вы сыграть эту роль? Вам не нужно делать что-либо прямо сейчас. Просто почувствуйте, как необходимо играть эту роль. Направьте все внимание на тело. Сядьте прямо (я показываю, как именно). Расслабьтесь. А сейчас представьте, что вы являетесь этим образом из вашего сна.

Подождите, пока в теле не возникнет желание что-либо сделать или сказать. Как вы собираетесь выходить на сцену? Резко выскочите, неторопливо выйдете или попытаетесь незаметно прокрасться? Как будете стоять? Помните, вам не нужно делать все это сейчас. Просто посмотрите, как вы ощущаете это внутри, что там возникает и как вы собираетесь играть свою роль. Не пытайтесь ничего придумывать — просто направьте внимание в середину тела и ждите”.

Если клиент захочет проявить себя каким-либо образом, приветствуйте это. Некоторые сразу порываются вскочить и начать что-то делать, но внешняя активность в данном случае вовсе не обязательна. На самом деле необходимо отпустить свое тело на свободу. Если же в теле клиента появляется новая энергия, изменяется прежде всего его внешний вид и цвет лица. Обычно мы можем довольно точно распознать это. Кроме того, подобное изменение довольно часто сопровождается смехом.

Если клиенты просто описывают, как именно они могли бы разыгрывать роль, я прерываю их и говорю: “Подождите. Пусть это возникнет у вас в теле. Направьте внимание на тело и посмотрите, какой возникнет импульс, когда вы становитесь данным персонажем”.

Если энергия не появляется в теле и клиент не начинает смеяться, то, вероятнее всего, ему необходимо переиграть, утрировать эту роль. Например, если разыгрывается роль какого-то неприятного персонажа, я поощряю клиента словами: “Играйте плохо, утрируйте, переигрывайте. Будьте настолько невыносимым, чтобы это казалось неправдоподобным. Попробуйте сесть на других актеров, может быть, даже пройтись по ним... Однако все это мои проекции. А какое желание возникает в вашем теле? Что бы вам хотелось сделать? Посмотрите, что произойдет, если вы станете явно переигрывать. Пусть все идет своим путем”.

С помощью ролевой игры мы можем войти в сновидении во что угодно — в частности, в образ отрицательного персонажа, возможно, проявляющего себя как явно агрессивная, неприятная, презренная, пугающая и злая фигура. В приводимом ниже примере клиентка вовлекалась в такую ролевую игру уже много раз. Сейчас речь идет об образе из ее сновидения:

К: Это был гигантский динозавр, и меня напугал вид его головы.

П: Будьте этим динозавром. Как бы вы стали передвигаться?

К: Я думаю, вы сами скажете это. (Молчит, потом смеется.) Я бы стала передвигаться гигантскими шагами.

Иногда клиенты не могут войти в роль, однако разыгрывание противоположной роли также может дать подобное чувство прилива новой энергии. После того как клиентам были даны инструкции сыграть такую роль, одна из участниц сказала, что не может этого сделать. Немного позже она объяснила: “Я увидела образ мужчины, изнасиловавшего меня в детстве”. Я ответил: “Конечно же, вам не хочется играть такую роль. Тогда разыграйте противоположную роль. Что вам необходимо, чтобы противостоять ему? Вы можете получить все, что пожелаете, — копье, огнемет и даже танк”. В теле клиентки возникли явные изменения. Она глубоко вздохнула и произнесла: “Да, танк — это просто замечательно!”

Конечно, разыгрывание противоположной роли — не совсем то же самое, но и это также может приводить к позитивному шагу.

Конечно, не следует настаивать на своем, если ваше предложение вызывает у клиента отрицательную реакцию или страх. Можно предложить ему сфокусироваться на этом. Можно в какой-либо форме ответить на реакцию клиента.

Роль агрессивного персонажа нежелательна для лиц, у которых могут возникнуть проблемы с самоконтролем, так как они порой непроизвольно проявляют агрессивность.

Некоторые клиенты, не знакомые с ролевой игрой, вначале могут испытывать некоторый дискомфорт, нуждаясь в объяснениях или, может быть, даже в небольшой демонстрации со стороны психотерапевта (“Можете ли вы выйти на сцену вот так? Или так?.. А так? Обратите внимание на то, что возникнет при этом в вашем теле”). Чрезмерно контролирующие себя клиенты часто сопротивляются, когда им предлагают “стать” злым или отвратительным персонажем, поскольку они всегда старались избегать таких чувств. Объясняя клиентам, что наше упражнение — только игра, притворство, я спрашиваю: “Получаете ли вы удовольствие, играя эту роль?” Через несколько секунд на лице клиента появляется широкая улыбка: “О да!” В этот миг в теле клиента возникли изменения — появилась новая энергия.

Такая энергия всегда ощущается как положительная, даже если слова, используемые для ее описания, имеют явно негативный характер (“грязный”, “неприятный”, “злой”, “враждебный”). Пока в принципе существует расщепление на две части, эта часть не может ощущаться как позитивная, но когда ее энергия физически входит в тело клиента, она начинает ощущаться как положительная.

Необходимо четко отделять энергию от действий. Действия имеют последствия. “Человек не должен причинять вред живым существам, — говорю я, — но, с точки зрения обретения энергии, может быть очень полезно со всей силы дать кому-нибудь по голове. Убийство в день — и вам не нужен психоаналитик*. Конечно, я не имею в виду совершение каких-либо реальных действий, речь идет только о высвобождении потока энергии.

Во время психотерапии не раз возникают моменты, когда очень полезно заострить внимание на различии между энергией и действием, например, если клиент блокирует свою ярость, направленную на отца, потому что не хочет причинить вред пожилому человеку. “У него может произойти сердечный приступ”, — говорит клиент. “Конечно, — отвечаю я, — вам самому решать, что следует говорить и делать. Может быть, вам и не придется делать что-либо подобное. Однако энергии вашего гнева необходим выход. Поскольку вашего отца сейчас нет здесь, вы можете представить, как вы что-либо делаете или говорите ему. Сделайте это здесь и сейчас. Энергия и действие — две разные вещи”.

Если клиент не принимает такое предложение, я просто внимательно его слушаю и следую за тем, что будет происходить.

Этот метод можно пытаться применять в любой момент процесса психотерапии. Понадобится всего лишь одна минута, и в случае неудачи мы ничего не утрачиваем. Как только клиент изучит его, психотерапевту достаточно будет просто сказать: “Хотите ли вы быть этой фигурой?”

Ролевая игра может быть использована для работы не только со сновидениями. Приведем пример:

К: Я не могу пользоваться комнатой, потому что там до сих пор стоят коробки моего приятеля. Он уже несколько месяцев обещает мне забрать их. Я говорил, что комнату необходимо освободить, и ему придется скверно.

П: Предлагаю вам сыграть роль кого-то скверного в моей пьесе, на следующей неделе.

К: Хм-м... (В телесной энергии клиента происходят заметные изменения.) Я выброшу эти ящики на снег, выброшу на улицу!

Как я уже говорил в главе, посвященной работе с телесной энергией, клиенты довольно часто почти сразу же утрачивают новую энергию. Приведем пример:

П: В сновидении Майк (сын клиентки) спасает маленького ребенка. Какой вашей частью является Майк? Можете ли вы стать им, почувствовать это на уровне тела?

К: Он очень смелый. (Она расправляет плечи, улыбается и явно демонстрирует наличие у себя энергии, о которой говорит.) Он справится с любой проблемой!

П: Пусть то, что вы сейчас испытываете в теле, проявится еще больше.

К (сутулится): Ах, все это слишком далеко от меня. Я всегда робею, как маленькая мышка (ее лицо приобретает инфантильное выражение).

П: Подождите, давайте вернемся назад и попробуем подольше испытать то чувство, когда вы были Майком. Удается ли вам снова почувствовать это?

К (молчит, глубоко дышит.)

Клиентка некоторое время пребывает в состоянии, когда она физически чувствует себя по-новому. То, что она говорит потом, хорошо показывает, что у нее получилось.

К: Я чувствую, что мне больше не нужно прятаться.

Если весь час психотерапевтической сессии отводится на ролевую игру, могут быть упущены многие другие, принципиально важные моменты психотерапии. Психотерапевту грозит опасность превратиться в режиссера, а клиенты начнут занимать пассивную позицию. Однако право клиента использовать для себя все время сессии не будет нарушено, если иногда его спрашивать: “Что возникнет в вашем теле, если вы...” Тогда это станет источником новых и незаменимых для психотерапии возможностей.

После того как ролевая игра помогла психотерапевту стать восприимчивым к направлению потоков энергии, он станет отмечать их каждый раз на любых путях психотерапии. Мы можем заметить, как в некоторых случаях наша реакция приводит к тому, что энергия клиента слабеет, сжимаясь и отступая внутрь, и тогда мы быстро изменяем свою реакцию, предоставляя энергии клиента возможность дальше развиваться и проявляться. Если же клиент выглядит подавленным и на его лице пропадает выражение оживления, необходимо сразу спросить: “Что-то не так? Может быть, я сказал или сделал что-то неправильно?”

Ролевая игра дает клиентам возможность быть спонтанными, позволяет свободно ходить, где им хочется, громко кричать или кататься по полу. Очень важное дополнение к процессу психотерапии, большая часть которой проходит в спокойной обстановке и в состоянии обращенности к самому себе.

Поэтому психотерапевты, знакомые с ролевой игрой, обретают явное преимущество. Складывается впечатление, что для большинства форм психотерапии необходим невозмутимый и полностью контролирующий себя психотерапевт. Но если вы предлагаете клиентам ролевую игру и демонстрируете ее, то можете внезапно раскрыться перед ними, стать шумным и спонтанным. Это обеспечит противовес тем из нас, кому больше знакома спокойная сосредоточенность. Клиенты не требуют, чтобы мы были только спокойными и обращенными вовнутрь. Им необходимо видеть нас живыми и подвижными. Но при этом мы всегда можем быстро вернуться к внимательному выслушиванию.