Глава 2. ТРЕТЬЯ НАТУРА
Исповедь Отшельника-Объедалы
Еще одно отчаянное чернодырное письмо — и ответ, пригодившийся не только адресату…
В.Л., сегодня я с ужасом поняла, что сама себе не могу помочь, вы последняя надежда.» Я не могу с этим ни к кому обратиться, потому что мне стыдно, стыдно!.. Я не могу больше, это кошмар, ад, который властвует надо мной, подчиняет себе мое время, отрывает от друзей, от жизни».
Дело в том, что во мне поселился Обжора.
Вы читали Стругацких «Понедельник начинается в субботу»? Так вот, человек, неудовлетворенный желудочно, — это я. Стоит мне остаться одной, как я начинаю жевать» Все подряд. В огромных количествах. Сначала яблоки. Или огурцы. Что в этом, спросите, страшного? Это некалорийно, полезно. Но это только начало: Обжора только начинает просыпаться, слегка шевелиться…
Нет, это не тот голод, когда человек утром выпивает стакан молока, потом работает с полной отдачей, потом, проголодавшись, съедает тарелку супа, картошку с мясом и, запив все это чаем с конфетой, с чувством сытости отдыхает.
Обжора мой от каждого съеденного куска свирепеет. За огурцами следует картошка. Со сметаной. Потом с маслом. Потом чай с молоком. Потом пряники. Потом колбаса (полбатона). Потом селедка без хлеба.
Потом коробка «Птичьего молока», которую мне подарили к празднику. Полностью. Потом полбанки (литровой) варенья. Все. Больше физически невозможно. А чувства сытости нет. Нет его, понимаете?
Есть боль от раздутого живота, есть тошнота от сладкого. Я иду в ванну. Я запираюсь. Включаю воду. И два пальца в рот…
Все. Жизнь снова прекрасна. Ложусь спать. На следующий день прихожу с работы усталая. Хочется поскорей расслабиться.
Лечь, взять почитать журнал, только что купила «Огонек».. И — яблоко, что ли? Или огурец… Все! Все сначала! Замкнутый круг!
Это бывает не каждый день.
Есть и недели счастья, когда Демон-Голод отступает. Я все успеваю, везде бываю, хожу к друзьям, у которых давно не была, смотрю картины, которые все уже посмотрели, сдаю старый телевизор, беру в кредит новый, шью новые занавески, через день забегаю к маме, убираюсь, готовлю, наклеиваю у нее обои, участвую в соревнованиях…
Это недели жизни! Но однажды это кончается… Вдруг. Скорей, скорей! Даже руки трясутся. Раковина наполняется грязной посудой, кастрюлями, банками. Не всегда два пальца помогают, иногда не получается. Тогда я в отчаянии что-нибудь пью, чтобы желудок сам вывернул то, что в нем. Например, дихлофос, тараканий мор, а сегодня утром выпила колпачок шампуня, чтобы отравить этот проклятый аппетит.
Никто об этом не знает. На работе есть не хочу, в гостях не хочу, нигде не хочу.
Только дома, когда одна. Все удивляются, что я не ем и не худая: лишние килограммы есть, но в меру. Летом этот ужас исчезает надолго. Жара, ездим часто на дачи, все время на людях. А сейчас очень плохо, мой Демон—Голод одолевает меня и наполняет жизнь адом. Мне сказали, что я стала раздражительной и подурнела. Я сама это чувствую и реву от бессилия. Иногда хочется отравиться совсем.
Господи, что же будет? Стокилограммовая туша, раб желудка, отшельник-объедала?
Помогите мне, я в отчаянии.
Марина, твои страдания мне знакомы не только по врачебному опыту… Сейчас главное для тебя — понять себя, а не презирать. Понять, хотя бы в самых общих чертах, природу своего Отшельника-Объедалы и его пищевых запоев (не случайно употребляю это сравнение).
Узнай прежде всего, что людей, мучающихся, как ты, на белом свете довольно много, хотя мало кто этом догадывается. В большинстве это одинокие девушки или полуодинокие молодые женщины или не очень молодые, но очень озабоченные своим видом и тем, кто и что о них сказал, что подумал…
У многих — сочетанная с навязчивым обжорством мания похудания. Радостей не в избытке — отсюда и тяготение к одной из самых доступных: пожрать.
(Прости ненаучность термина, но после твоего дихлофоса он мне кажется изысканным.)
Часто чувствуют себя сиротски заброшенными, никому не нужными, склонны к депрессиям. И эти вот пищевые запои — приступы булимии, волчьего голода — проявление не физического голода, а душевного: бессознательное самолечение этих самых депрессий. От чего бы дитя ни плакало — соску в рот, авось успокоится…
Не голод создает тебе «ад», а наоборот — «ад» душевдушевный являет себя в виде голода. И страшный Обжора, Отшельник твой, Объедала (я своего называю Жруном) — не зверь дикий, не чудище обло, а дитя малое, требующее внимания и любви, ребенок, заменяющий материнский сосок и ласку селедкой с вареньем…
Заметила сама: стоит остаться одной… Да, когда снимается внешний контроль, когда подсознание успевает шепнуть: ну, теперь можно — вот тут-то и вылезает беночек-жруненочек и вопит… Да ведь просто страшно ему в одиночестве!.. Отсюда и пожелания:
— спокойно и обстоятельно разберись в причинах своей общей (а не просто желудочной) неудовлетворенности и разыщи заблуждения, на которых она основывается; не последнее из таких, наверное, — убежденность, что мы должны непременно соответствовать общепринятым нормам веса и поведения;
— внеси в свою внерабочую жизнь больше разнообразных занятий и увлечений, чтобы просто некогда было сидеть-обжираться.
— всегда помни, что Ты и твой Демон-Голод, он же Отшельник-Объедала — взаимозависимые существа, меж которыми не битвы должны происходить, а наладиться мирное сосуществование — на основе взаимопонимания и доверия.
Одни в одиночку объедаются, другие обчесываются, третьи обгрызают ногти, четвертые напиваются, накуриваются, пятые… Пишут письма. (Это уже седьмые.)
Как быть, спросишь, — совсем не оставаться одной?..
Заповеди домашнего объедалы
— Не держи в дому запас, приноси еду на раз; скушав ужин втихомолку, зубы положи на полку.
— В холодильник не грузи — просто лопай, жуй, грызи: груши, яблоки, гранаты, сухофрукты и салаты, травки, семечки, изюм и морковку — хрум-хрум-хрум — не угробит, не отравит, а здоровьица прибавит стол фруктово-овощной, будь хоть с дом величиной.
— гости — это не в музей: отъедайся у друзей; оказав сию услугу, стройной сделаешь подругу.
— Как придет Великий Жрун — негодяй, насильник, врун — по башке его зигзагом: марш гулять спортивным шагом или музыку включи и запой, и зарычи, или йогой занимайся и постой на голове, или в ванне оклемайся, или выпей рюмки две старой доброй валерьянки — Жрун такой не любит пьянки, у него плебейский вкус…
— Вот и все — мотай на ус!
на стихи мои врачебные рекомендазмы перемочил поэт специального назначения Ив. Халявин
Марина, ты так превосходно описала свои «недели жизни» и дни тоскливой одинокой обжираловки, что у меня не остается сомнения: эти состояния у тебя цикличны. Что опять же характерно именно для людей, склонных к депрессиям.
Не казниться и не отчаиваться, а принять свою данность — и сообразить, как уравновеситься, сбалансироваться. Стоит, пожалуй, побольше есть именно в «недели жизни», а в дни плохие почаще жевать именно на людях, никого не стесняясь. В сумме выйдет поменьше, а душевно — полегче.
Что еще можно придумать?.. При внезапном появлении Объедалы-Жруна позвони по телефону подруге или другу и попроси: «Спаси меня, он опять хочет есть». — «Кто он?» — спросят тебя в первый раз. Расскажи, не убоись. Может быть, этого и будет достаточно.
Запиши на магнитофон текст внушения своим голосом или чьим-нибудь более убедительным. Текст должен быть достаточно доходчивым, как, например, надпись на дверце холодильника, сотоворенная в порыве озарения одной моей пациенткой, твоей двойницей:
НЕ В ЖРАТВЕ СЧАСТЬЕ, СКОТИНА!
Мне так понравилась эта психотерапевтическая находка, что я с разрешения авторши вскорости запатентовал изобретение «Антижор, или Холодильник-Психолог»: при открывании дверцы холодильника любой конструкции автоматическое устройство включает аудиограмму соответствующего содержания — например, тот же текст, дополненный в позитивном ключе:
НЕ Б ЖРАТВЕ СЧАСТЬЕ, СКОТИНА!
ПРИЯТНОГО АППЕТИТА.
Тонкость, правда, в том, что и под такую убойную формулу может парадоксальным образом взыграть естество, как у некоторых читателей моего «Разговора в письмах», истекавших слюной при чтении вдохновенных страниц главы «КАК НЕ НАДО ЖРАТЬ», где я самым подробным образом описывал, что, почему и зачем ЕСТЬ НЕЛЬЗЯ, как это вредно.
Не ешь больше травилку от тараканов, ладно?..
Сытость убила Больше людей, чем голод.
