Я — РАБОТАЮ!

«НО МЫ ВСЕ ЕЩЕ НЕ НА «ТЫ», ХОТЬ ВСТРЕЧАЕМСЯ КАЖДЫЙ ДЕНЬ…»

Свою работу в стильном женском толстом журнале я отношу к одному из самых светлых и праздничных периодов своей жизни. И отнюдь не только потому, что у меня появилась возможность ежедневно демонстрировать свои наряды и деловые костюмы, фланируя в них по офису. Однако я понимаю, что именно в этом журнале натворила достаточно ошибок, о которых считаю своим долгом вам поведать… ведь самая высокопрофессиональная деловая женщина не должна превращаться в того единственного незаменимого сотрудника, который тянет на себе все учреждение и на плечи которого остальные сотрудники с удовольствием перекладывают свои обязанности, успокаивая свою совесть тем, что у вас получится с ними справиться гораздо лучше.

Мое новое место работы я получила через несколько месяцев после того, как возобновила отношения с руководителем издательского дома, человеком, с которым была знакома в ранней студенческой юности. Кстати, тогда я обладала в его глазах не самым лучшим статусом. Это был период, когда я успешно проживала первую, «лирическую» серию своих взаимоотношений с мужем, который на то время являлся мужем отнюдь не моим. А мой босс — тогда еще блестящий молодой человек без каких бы то ни было карьерных регалий — числился среди его ближайших приятелей. Примыкая к этой компании в качестве «подруги», студентки-альтернативщицы и т. д., я никак не являлась в его глазах тем, что называется «серьезная женщина». С переездом мужа в Питер наши отношения с Маратом Александровичем прервались. Я не вспоминала о нем десять лет… пока не увидела его по телевизору, где он рассказывал что-то в качестве гостя некого ток-шоу о чувствах и женских проблемах. Так я узнала, что он оставил карьеру полит-пиарщика и занялся издательским бизнесом. В этот момент я пеленала свою дочь, сидя дома далеко от столицы и предполагала, что к активной деятельности не вернусь еще как минимум год.

В следующий наезд в столицу я забежала поздравить его с новым витком деятельности, а заодно предложить сотрудничество — убедившись предварительно, что моя скромная персона не вызывает у него скверных эмоций. Для этого я даже изменила своему обычному деловому стилю и оделась так, как подобает «женщине из высшего общества», предполагая, что вкусы его относительно прекрасного пола за эти годы не изменились.

По снисходительной улыбке я поняла, что встретиться и поболтать он весьма рад, но своим сотрудником меня пока не представляет, так как все эти годы наша профессиональная деятельность лежала в предельно удаленных друг от друга сферах. Разговор свелся к краткому обозначению своих успехов за прошедшие годы и на прощание, конечно же, он попросил присылать «какие-нибудь текстики, ежели что напишется». Так я стала работать по ночам, уложив дочь спать и обгородив со всех сторон газетами маленький ночничок. Пролистав свежие номера журнала, я определила, чего там нет, а поинтересовавшись зарплатой, точно решила, что работать там я буду.

Все свои «труды» я сопровождала тщательно продуманными приветственными приписками, понимая, что я обязана кокетничать на расстоянии, пробуждая интерес потенциального босса к «глубине» и «многогранности» своей «замечательной личности». И вскоре на его электронных отписках стало появляться «с уважением» и «очень признателен».

Уже начав работать в его коллективе, я понимала, что, по сути, кажусь ему самым ценным сотрудников из всех имеющихся, несмотря на то что выхожу на рабочее место всего несколько дней. С нетерпением я ждала первой планерки, готовясь зарекомендовать себя в глазах коллег как человека, который собирается тут многое решать, а не быть статистом на вторых ролях.

Знакомая ситуация? Проработав всего несколько дней и проведя с «хозяином» несколько приватных «планерок» за сигаретой или чашечкой кофе, вы понимаете, причем справедливо, что для нормального функционирования вашей фирмы достаточно двух сотрудников — вашего босса и вас. Остальные коллеги — балласт, который, скорее, мешает, а не помогает работе, потому что творит одну профессиональную ошибку за другой.

К тому времени мы жили втроем — я, моя дочь и наша замечательная няня, которая, кстати, обошлась мне смехотворно недорого: многие женщины, старательно ища няню по объявлениям и в кадровых агентствах, не задумываются о том, что бабушка-пенсионерка из соседней квартиры может оказаться куда более удобной кандидатурой. Я пригласила на эту роль девушку с нашей лестничной площадки, которая считалась проблематичным подростком, целенаправленно бойкотировала сначала школу, потом свой техникум и которую вообще больше интересовала возможность не учиться, а где-то подрабатывать, чтобы не зависеть материально от алкоголиков-родителей, периодически ее избивающих (наша дружба и началась когда-то с того, что я приютила на ночь этого заплаканного подростка). Следовательно, ничто не мешало мне проводить на работе столько времени, сколько требовалось для моих планов. Хотя изначально я планировала совсем другое — проводить в офисе буквально несколько часов, остальное время работая дома.

Однако жажда работы захватила меня с первых дней. Я сразу поняла, что быть «винтиком», как мне того изначально хотелось, мне не удастся, потому что практически все начинания босса могла воплотить в жизнь только я, а не мои пожилые (не столько по возрасту, сколько по мировоззрению и отношению к качеству продукта) коллеги. Широченное поле деятельности, похвалы, с которыми босс встречал все мои идеи, наши очаровательные перекуры, важность которых может оценить лишь женщина, понимающая, какое это наслаждение — говорить с боссом о работе, чувствуя себя двумя капитанами огромного корабля. Кроме того, сама по себе очаровательная личность босса тоже подстегивала мое желание ходить на работу как на светский раут, обещающий много удовольствий.

Мой собственный рабочий график я выстроила исходя из удобств своих и ребенка — я появлялась в офисе раньше всех, в восемь утра открывая кабинеты, свой и босса (именно в его кабинете помещался компьютер, подключенный к Интернету), и уже через неделю после моего трудоустройства он выдал мне ключ от своего кабинета, что явилось первой черной кошкой между мной и остальными сотрудниками. Уборщицы нам по штату не полагалось, потому я, пока вскипала вода для утреннего рабочего кофе (думаю, вам знакома ситуация, когда босс выделяет вас среди прочих работников еще и тем, что у вас есть свой кофе, покупаемый вами по очереди), я смахивала пыль с его и своего стола, что в первые дни его просто приятно поражало. Периодически я ставила на стол маленький букет анютиных глазок, срезанных на моем балконе. Нет, я конечно, понимала, что эти цветочки на моем и его столе будут истолкованы не как моя тяга к уюту рабочего места, а неким иным образом, но… я ведь была незаменимым сотрудником, потому могла себе то-другое позволить.

К моменту появления босса я успевала скачать свежие новости, ответить на электронные письма, в том числе и полученные им лично, позже он возложил на меня и эту обязанность. Я здоровалась с ним, варила ему кофе, мы болтали и я перемещалась в свой кабинет. В начале одиннадцатого начинали сползаться остальные сотрудники, всякий раз дико раздражаясь тем, что я уже работаю. Увы, Маргарита Арнольдовна, моя соседка по кабинету, такого рвения себе позволить не могла, имея не одного, а троих детей и в придачу мужа, явно не способного к домашним хлопотам. Да и не нужно было ей это рабочее рвение. Она просто «ходила на работу», ежедневно урывая время на заход в магазин, поход в поликлинику и т. д. Я внутренне злилась, потому что ее зарплата по штатной сетке была все-таки больше моей.

То, что ситуация в коллективе достаточно конфликтная, я поняла на первой же планерке, где «ветеранши» коллектива обрушивались на редакторские нововведения. То, что они предлагали, звучало, с точки зрения нормального маркетинга, невероятной глупостью, но, к сожалению, наш босс никогда не отличался даром убеждать аргументированно, хотя был, по сути, прав почти всегда. Я сразу приняла свою собственную тактику. Во-первых, я не стала ввязываться в эти крики и ругань в ходе планерки, оставляя свой «ледяной голос» на самые финальные моменты. Во-вторых, на третьей планерке я нашла неплохой ход (к тому моменту эти вздорные тетки и дядьки уже стали на меня наезжать, правда, косвенно, говоря о том, что в нашем коллективе всегда приветствуется и одобряется работа лишь одного человека): я умышленно опоздала в «курилку», где мы всегда собирались, войдя туда без стула, точно зная, что его нужно захватить с собой. Оглядевшись по сторонам и не найдя где сесть, я села на стол ровно напротив босса, оказавшись, таким образом, на своеобразном постаменте посреди этого бедлама. Потрясающе, но планерка прошла конструктивно! Понимая, что не смогу впредь целенаправленно забираться исключительно на столы, я начала искать другие ходы «психологического давления» на наиболее скандальных коллег: завела себе очки с простыми стеклами, весьма фашистские такие очочки (идею их я стащила у ведущей «Слабого звена»). Разумеется, после планерки они немедленно снимались, но пристальный взгляд в четыре глаза на вопящих сотрудниц их все же несколько успокаивал. Кроме того, я раз и навсегда, пока длился этот конфликтный период, отказалась от своих модных блузок, остановившись на брюках, мужской рубашке и галстуке, подчеркнуто мужском. Это тендерное смещение тоже щелкнуло по носу моих теток — себя-то в таком амплуа они просто не представляли.

Обожая своего милого компанейского босса, я на самом деле очень страдала от осознания того, насколько никчемным он является профессионалом в отрасли, в которую окунулся. Отлично понимая, что будет правильным сделать, он очень отдаленно представлял как. Меня же устраивало быть ярким маркером, раскрашивающим набросанные им карандашные контуры. К тому же, будучи человеком с ярко выраженной реактивной психикой, он постоянно колебался между двумя состояниями: ему периодически приходило в голову то ли полностью положиться на мое мнение, вообще устранившись от решения какого-либо вопроса, то ли закрыть его раз и навсегда, стукнув кулаком по столу: «Я сказал!»

Наверное, вы постоянно сталкиваетесь с необходимостью подвигнуть руководителя к принятию вашего, а не его собственного решения, поскольку преимущество вашего мнения очевидно. Существуют два способа добиться того, чтобы другой человек поступил так, как вы хотите: 1) убедить его; 2) заставить его сделать это. Мужчины намного чаще женщин склоняются к тому, чтобы заставить. Женщине же чаще всего удается умение убеждать. Как? Отнюдь не беспомощным хлопаньем ресниц, не слезливо-истеричными нотками в голосе и не канючливым «Марат Александрович, ну пожалуйста…» Обнаружив, что на работе он может положиться на меня во всем, он, безусловно, испытал огромное облегчение, так как руководство нашим женским журналом было далеко не единственным его занятием и уж, во всяком случае, не самым прибыльным. Срываясь в очередную поездку, связанную с его личным бизнесом, он часто оставлял мне список поручений. Но это было только вначале. Позже он стал оставлять мне список вопросов, которые мне следовало решить. Часто исходные данные были неведомы ему самому или выглядели такими спорными, что я ощущала себя сапером, который подорвется в любом случае. Нет, интуитивно мне обычно удавалось найти правильное решение, но часто получалось так, что вернувшийся босс продолжал развивать ситуацию уже по-своему, совсем не так, как обозначила ее я, и результат оказывался хуже ожидаемого. Я поняла, что необходимо досконально изучить взрывную личность моего босса и отныне выстраивать все разговоры о работе, четко разыгрывая их по ноткам, чтобы избежать после возможных разночтений. Именно этому необходимо научиться вам в первую очередь, если вы претендуете на роль второго пилота, который осознает, как часто он будет вынужден оказываться пилотом первым.

Итак, приемы убеждения зануды-руководителя:

1. Правило Гомера. Очередность приводимых аргументов влияет на их убедительность. Наиболее убедителен следующий порядок аргументов: сильные — средние — один самый сильный.

2. Правило Сократа. Для получения положительного решения по важному для вас вопросу поставьте его на третье место, предпослав ему два коротких вопроса, на которые собеседник скажет вам «да».

3. Правило Паскаля. Не загоняйте собеседника в угол, дайте ему возможность «сохранить лицо» (т. е. собственное достоинство). Паскаль, напомню, сказал: «Ничто так не уменьшает способности к сопротивлению, как условия почетной капитуляции».

4. Убедительность аргументов в значительной степени зависит от имиджа и статуса убеждающего.

5. Не загоняйте себя в угол, не понижайте свой статус.

6 Не принижайте статус собеседника.

7. К аргументам приятного собеседника мы относимся снисходительно, а неприятного — с предубеждением.

8. Желая переубедить, начинайте не с разделяющих вас моментов, а с того, в чем вы согласны с оппонентом.

9. Проявите эмпатию. Эмпатией называется способность почувствовать чувства, понять мысли и состояние другого человека (т. е. как бы «влезть в его шкуру»).

10. Будьте хорошим слушателем.

11. Избегайте конфликтогенов. Конфликтогены — это слова, действия или бездействия, которые могут привести к конфликту. Конфликтогены подвержены закону их эскалации: на конфликтоген обычно отвечают более сильным конфликтогеном, что и приводит к конфликту.

12. Проверяйте, правильно ли понимаете друг друга.

13. Следите за мимикой, жестами и позами — своими и собеседника.

14. Покажите, что предлагаемое вами удовлетворяет какую-то из потребностей собеседника.

Дело в том, что в качестве таких фактов мужчины обычно используют доводы, основанные на «личном жизненном опыте», а говоря откровеннее, эти бреши заполняются фактами собственной биографии. Ну кому не известны сентенции: «А вот когда я служил в армии…» или «Когда вы все еще под стол пешком ходили…» Обычно женщине не составляет никакого труда доказать, что хотя все подобные сведения и имеют огромное историческое значение, но все это уже не то, не то, не то… Тем более, что афишировать факты своей биографии в виде нравственных сентенций женщина не любит.

Логика вашего босса придерживается, в основном, законов формальной логики, поэтому приведем эти законы:

1. Закон тождества. Каждая высказанная мысль тождественна самой себе, если в момент ее высказывания объем ее остается неизменным.

2. Закон противоречия. Два суждения, из которых в одном утверждается нечто («А есть В»), а в другом то же самое отрицается («А не есть В»), не могут быть оба истинными.

3. Закон исключенного третьего. Из двух отрицающих друг друга суждений одно непременно истинно. (Например, «этот юноша — студент» и «этот юноша — не студент». Одно из этих суждений истинно.)

4. Закон достаточного основания. Всякое положение считается достоверным, только если оно доказано (т. е. должны быть известны достаточные основания, в силу которых оно признается истинным).

Наивно полагать, что все мои коллеги немедленно обрадовались, видя, что в очень многих моментах мы с Маратом Александровичем справляемся и без них. Я поняла, что могу нажить себе множество ненужных врагов, если немедленно не дам понять им всем их необходимость и значительность. Я резко отказалась от практики замыкать ситуацию на себе на наших совещаниях и всем своим видом, заинтересованным и доброжелательным, давала понять: то, что говорит несносная Маргарита Арнольдовна — безумно интересно, более того, это просто спасительный ход для нашего журнала. Нет, в голове я быстро прокручивала, что именно мне придется сделать для того, чтобы ее «капитальная идея» имела не столь убийственный вид, но я уже не оглашала этого принародно. Я дожидалась возможности покурить с боссом и уже с глазу на глаз поясняла ему: мол, пусть делает, бог с ней, я сделаю еще вот это, разбавим тем-то и тем-то, и ничего, товарный вид присутствовать будет.

Постепенно я окончательно лишилась выходных. Началось с того, что Марат Александрович попросил приехать в воскресенье в офис, где он собирался встречаться с представителями конкурирующего издания, и провести эту встречу вместо него, так как у него наметилась необходимость срочно заниматься решением каких-то проблем тещи. Просьбы его я выполнила, все получилось блестяще, и затем они стали повторяться регулярно. Иногда босс декларировал мне по телефону, что он уже в машине и едет ко мне, так как нужно срочно что-то обсудить. Я с раздражением начинала снимать уже одетые куртку и кроссовки, звоня подруге и сообщая, что прогулка в парк отменяется. Это вошло у нас в привычку и через несколько месяцев сказалось на качестве моей работы — поручений и проектов было так много, что я физически не успевала все их исполнять филигранно.

Кроме того, между нами все чаще стали проскальзывать человеческие моменты. Босс появлялся в нервическом состоянии, сообщал, что забыл купить сигарет и, коль уж меня он просит за ними пойти, то по дороге я могла бы отправить его личные факсы, которые ему не хочется отправлять из кабинета. Иногда нужно было бежать в супермаркет, чтобы к его встрече с иностранными партнерами его личного бизнеса купить подарочные наборы вина. Я поняла, что оказалась в эпицентре броуновского движения и что моя идея приходить на работу раньше всех для того, чтобы раньше других освобождаться, привела к такому росту моей нужности и значимости, что иногда я стала приезжать домой ближе к полуночи (к тому времени мы с мужем уже жили вместе). Также я поняла, что мне необходимо демонстративно завалить несколько не самых важных поручений, чтобы босс осознал, наконец, что я — не Терминатор.

И еще я однажды взяла листок бумаги и написала столбиком все аргументы, которые могла отыскать, могущие оправдать мое рабочее рвение. Желание иметь прекрасное портфолио оказалось в верхней строке. В нижней, самой последней, значилась моя человеческая симпатия к боссу, с которым к тому времени мы стали крепкими друзьями и даже несколько раз вместе выбрались на шашлыки с семьями. Рядом я расписала все дела, которыми занимаюсь на работе — от заполнения ведомости о зарплате и вытирания пыли с редакторского компьютера до написания собственных текстов и разработок алгоритмов шоу и акций, проводимых нашим изданием. Оказалось, что именно во имя нижней строчки я выполняю наибольшее количество обязанностей. Нет, я не отправилась на следующее утро в кабинет босса, чтобы поговорить о том, от каких обязанностей меня следует избавить. Я просто отныне позволила ему орать и нервничать, видя, как другие сотрудники отвратительно выполняют свою работу. Видя, что наш бестолковый коллега в очередной раз спрашивает меня о том, что я поясняла ему десятки раз, я отправляла его к бухгалтеру, говоря, что там он получит более подробные инструкции. Я позволила моим коллегам самим заниматься своей работой, подталкивая босса к тому, чтобы он все-таки заменил их более компетентными людьми. Попутно я выработала для себя железные правила того, что можно и чего нельзя делать в сложном танце, который вы ежедневно танцуете на работе.

1. Милые мелкие услуги руководителю, который видит в вас друга и единомышленника, следует совершать изредка и незаметно для остальных сотрудников. Ведь может статься так, что, поблагодарив вас за приведенный вами по вашей инициативе в порядок его рабочий стол и умилившись вашей заботливости и неизменной женской любви к порядку, даже если вы «деловая фюрерша», несколько недель спустя он, видя, что вы не позаботились о его бумагах в очередной раз, наорет на вас за то, что стол не прибран.

2. Не злоупотребляйте его доверием к вам как к самому ценному сотруднику. Дайте понять ему, что вам неприятны его похвалы на совещаниях, которые он вам щедро раздает. Прямо скажите ему, что дискомфортно чувствуете себя в атмосфере зависти, испытываемой к вам сотрудниками. Вам ведь важно не детское честолюбие, а осознание того, что вы действительно потрясающий кадр. Потому вам же будет приятнее похвала профессионала профессионалу, которую босс выскажет вам с глазу на глаз, крепко пожав вашу руку.

3. Не указывайте коллегам их «место» постоянным напоминанием о том, что у вас много работы. К сожалению, часто бывает так, что руководитель под давлением коллектива все же вынужден расстаться с самым толковым, но неудобоваримым для окружающих сотрудником. Не игнорируйте мелкие просьбы коллег, которые вам кажутся обременительными и вопиющими, да и вообще вызывают у вас одно лишь презрение. К примеру, меня дико злил муж Маргариты Арнольдовны, звонящий ей по десять раз на дню, причем попадающий как раз на ситуации, когда в офисе ее не оказывалось. Заваленная работой по уши, я тут же забывала об этих звонках, а после оказывалась припертой к стенке упреками Маргариты Арнольдовны, едва не со слезами обвиняющей меня в том, что я не проинформировала ее о суперважном звонке. Понимая, что речь шла, видимо, о подгоревших макаронах, я, тем не менее, ощущала себя стервой, разменивающейся на мелкую партизанскую войну.

4. Не упрекайте своих бедных коллег в том, в чем однажды, возможно, они упрекнут и вас, причем сделают это в самый неподходящий момент с ожесточением голодной волчьей стаи. Не бросайте на совещании разгромных упреков в том, что ваши коллеги опаздывают на работу и раньше положенного с нее уходят. Если ваш босс это терпит — пусть ему будет хуже. В таком коллективе, очевидно, и вас никто не обязывал изначально работать больше всех и неотлучно находиться на рабочем месте. То, что вы так страстно работаете, – ваш личный выбор, выбор умной глубокой женской натуры, которая в работе столь же безудержна, как и в любви. Но они, «другие женщины», – просто серые мышки. Так неужели созданием конфликтной ситуации вы сможете заставить их хоть немножко к тому эталону, которым являетесь вы?

5. Определитесь раз и навсегда с выбором одной линии поведения с коллегами. Вы — натура импульсивная, и часто случается так, что вы с открытой душой откликаетесь на доброе отношение к вам той самой Маргариты Арнольдовны, которая час назад ругалась с вами на планерке, поливая грязью не только вашу работу, но и вас саму. Не демонстрируйте свою широкую «загадочную славянскую душу», а корректно дайте понять, что вы не расположены говорить о ее семейных проблемах, взглядах на жизнь и т. д. Опять же, продумайте заранее, может ли случиться так, что для решения всех своих проблем вам никогда и ни при каких обстоятельствах не понадобится человеческое отношение к вам коллег. Например, что для того, чтобы раньше уехать с работы, вам всегда будет достаточно сказать об этом боссу, а не просить сотрудниц вас прикрыть.

6. Помните, что в спорах с руководителем и на общих совещаниях, где менее удачливые коллеги смотрят на вас не иначе, как на выскочку, вам необходима краткость при изложении своих идей. Краткость — сестра таланта. Часто она труднодоступна женщине, – учитесь, потому что краткость является украшением мужчины, а ведь именно с ним вы взялись конкурировать. У дагестанских горцев есть замечательная пословица: «У говорящего конь должен стоять оседланным, у ворот, а еще лучше, когда одна нога уже в стремени». Многословие принижает вашу деловую стать, поскольку ассоциируется с женским началом. А ведь ваша стервозность требует того, чтобы на работе с вами считались мужчины.

Не опускайтесь до женской линии поведения в отношениях с кем-либо на работе, кроме вашего руководителя, да и то лишь в том случае, если он — ваш друг, пригласивший на работу именно вас, а не просто удачно прошедшего кастинг специалиста. Уже одним тем, что вы решились быть на работе лучшей, вы утверждает, что вы — больше чем женщина.