Часть третья. Полноценная аптечка для вашей психики

Глава 11. Юмор

Глава 16. Поэзия

Новое поколение психотерапевтов, поэзотерапевты, прописывают стихи, которые способны помочь лучше, чем валиум. Чем бы ни были вызваны страдания — умеренной бытовой депрессией, травмой насилия или онкологическим заболеванием, поэтическое лекарство может оказаться полезным в любом случае.

В наше время поэзия служит в областях столь различных, как охрана психического здоровья и лечение зубов. Поэзия помогает напряженному человеку расслабиться, травмированному — восстановить силы и психотику — научиться чувствовать.

По всей стране в психиатрических больницах, наркологических клиниках и тюрьмах поэзия применяется как инструмент, помогающий людям с серьезными нарушениями взглянуть в лицо реальности. К такому ее применению относятся иронически, по крайней мере поначалу, потому что люди склонны рассматривать стихи как нечто далекое от реальности. «Истина в том, что поэзия — один из наиболее эффективных «механизмов заземления» из всех существующих, – так утверждает доктор медицины Джек Дж. Лиди, психиатр и писатель, видевший «наркоманов, которые соскакивали с героиновой иглы и подсаживались на Хопкинса, Херрика и Гомера».

Откликаясь на стихотворные строки, пациенты узнавали, что они со своими проблемами не одиноки; что кто-то — пусть даже давно почивший английский поэт — их понимает. Страх и ярость больше не грозные чудовища, готовые наброситься и поглотить, – их можно увидеть такими, каковы они на самом деле: эмоциями, присущими всем без исключения людям.

«Поэзия может стать зеркалом, отражающим внутреннюю турбулентность психического состояния пациента. Таким образом, внутреннее становится внешним, или осознаваемым, осязаемым и преодолимым», – поясняет терапевт В. Дуглас Хитчинг, соавтор книг д-ра Лиди «Поэтическая терапия» и «Поэзия-целительница». Когда депрессивным пациентам дают почитать стихи, они часто «раскрываются» и откровенно высказывают собственные эмоции, когда говорят про стихотворение.

Чем интересен фрост

«Есть нечто, что не любит стен в природе», – писал поэт Роберт Фрост. И как говорит дипломированный поэзотерапевт Джой Шиман, к поэзии это тоже относится. «Поэзия разрушает стены, будь то стены между людьми или внутри нас самих».

Шиман является директором программы поэтической терапии в больнице Эль-Камино, расположенной в 40 милях южнее Сан-Франциско, в Маунтин-Вью, Калифорния. Одно из стихотворений, которые она наиболее часто использует в своей работе, – это «Другая дорога», классическое стихотворение Роберта Фроста. Это стихи о колебании при принятии решения — беда, через которую мы все хоть когда-нибудь проходили. Одна женщина, страдающая депрессией, прочитав это стихотворение, сумела разобраться в несовместимости требований, которые предъявляли ее муж и ее работа. Другой поэт, со стихами которого часто работает Шиман, – это доктор философии Лорен Эйсли, который также был известным антропологом. Одно из стихотворений д-ра Эйсли, «Львиный лик», оказалось особенно полезным.

«Это стихи про мягкую игрушку, которую д-р Эйсли сжимал в детстве, в темноте, когда помощи ждать было неоткуда, – поясняет Шиман. – В стихотворении он признается, что, будучи уже взрослым человеком, крупным ученым, остался достаточно скромным, чтобы держать при себе игрушечного зверя, достаточно человечным, чтобы еще находить утешение в его «глазках-пуговках», которые смотрят на него с книжной полки над столом».

Прочтение этого стихотворения часто вызывает спор о том, что такое сила, для которой лев представляет отличную метафору. Шиман, в список клиентов которой входят даже водители-дальнобойщики, говорит: «Мужчины откликаются на это стихотворение, потому что это укрепляет их самооценку и позволяет принимать ту часть себя, которая может вызывать в них чувство стеснения или вины. Но они учатся понимать, что только поистине сильный человек может признаться в собственной слабости».

Метафора незаменима для выстраивания целостного понимания ситуации, соглашается доктор философии Майкл Ширион, главный психолог отделения психиатрии Кайзеровского медицинского центра в Окленде, Калифорния. Метафора — это имя, которое позволяет вам за что-то ухватиться. Метафора также дает вам возможность держать ваше огорчение на расстоянии вытянутой руки и рассмотреть его с разных сторон, более объективно.

ДРУГАЯ ДОРОГА

(Перевод Г. Кружкова)

«Это называется дистанцирование, – поясняет д-р Ширион. – Искусство, метафора, берет ваши внутренние чувства и извлекает их наружу, так что вы можете рассмотреть их. Поэзия дает нам возможность взглянуть на собственные переживания с другой стороны, увидеть в них другой смысл».

Поэзия помогает воспитывать в людях то самое, о чем здесь уже говорилось, – мужество, чтобы изменить то, что мы можем изменить, терпение, чтобы принять то, что мы изменить не можем, и мудрость, чтобы отличить одно от другого. На одну из пациенток д-ра Шириона произвело глубокое впечатление стихотворение Уильяма Блейка «Древо яда».

Оно подвигло эту пациентку выразить свой гнев, который отравлял ее отношения с семьей. «Она чувствовала вину за свое чувство гнева и потому удерживала его внутри, порождая тем самым чувство обиды и еще большей вины. Стихотворение помогло ей осознать, что, хотя она не контролирует свои чувства, она может контролировать свои поступки, вызванные ими. А это именно то, что идет в счет», – говорит д-р Ширион.

Социальная работница из Кентукки усвоила тот же урок, когда поэзия помогла ей победить рак груди.

Маргарет Мэсси Симпсон обнаружила, что у нее рак молочной железы, в 1959 году. После двух радикальных мастэктомий она стала вести хронику своих переживаний, из которой получилась книга «Победить рак». Поэзия помогла ей справиться.

В больнице перед первой операцией Симпсон начала читать поэзию, чтобы отвлечь сознание от боли. В течение двух лет она записывала собственные стихи, подробно останавливаясь на образах воды и моря. Она написала стихотворение под названием «Морской дьявол», и, по-видимому, катание на водных лыжах, которым она занималась незадолго до операции, стало ее навязчивой идеей. Позже, как она рассказала д-ру Лиди, она поняла полное значение своей метафоры: она захлебывалась от жалости к себе.

«Несколько месяцев спустя после операции я обнаружила, что моя главная проблема эмоциональная, а не физиологическая, – писала она д-ру Лиди. – Я думала, что убегаю от смерти и страха. Моя проблема была в том, что я боялась жизни».

Тем временем она обнаружила, что физическая польза от поэзии также весьма реальна. «Подвергаясь воздействию радиоактивного кобальта, линейного ускорителя и химиотерапии, я обнаружила, что вспоминать и читать вслух стихи и сочинять собственные — все равно что пользоваться мощным анестетиком, – написала она в 1974 году. – Во время каждого кризиса или периода болей за последние пятнадцать лет я чувствовала, что сочинение стихов — это трансоподобная анестезия, освобождающая меня от страха и растерянности. Страха перед операцией не было. Было только ожидание удаления лишнего куска, единственного барьера между мной и здоровьем. В отсутствии страха у меня не развивались многие побочные осложнения, испытываемые другими раковыми пациентами, такие как тошнота или боль, вызванная страхом».

Боль, порождаемая страхом боли, – это фактор многих операций, не только мастэктомии. Специалист по челюстно-лицевой хирургии из Бруклина обнаружил, что «поэзия может рассматриваться как хороший заменитель транквилизаторов, наркотиков и седативных препаратов для проведения предоперационной релаксации». У доктора стоматологии Морта Малкина был ассистент, читавший пациентам в его приемной поэтические произведения. «На мой взгляд, страх и тревога заметно уменьшались во время сеансов чтения стихов, – говорит д-р Малкин. – Большинство пациентов чувствует, что доктора, которые настолько проявляют участие к своим пациентам, что в их приемной даже читают стихи, непременно должны отличаться большей добротой и сочувствием. Это дополнительно снижает опасения. Поэзия может помочь и членам семьи пациента, которые часто так же нервничают, как и сам пациент».

Пациенты д-ра Малкина особенно неравнодушны к стихам Эмили Дикинсон, Роберта Фроста и Уильяма Карлоса Уильямса.

ДРЕВО ЯДА

(Перевод С.Я. Маршака)