Часть первая. Целительные эмоции

Глава 2. Сначала исцелите разум

Статистика и прогнозы

Вопрос. Ирония состоит в том, что врачи, которые как раз и занимаются лечением, постоянно напоминают нам о прошлом и заглядывают в будущее, когда обращаются к статистике или дают прогнозы. Разве они, в сущности, не вносят страх в нашу жизнь и, как следствие, не снижают нашу способность к выздоровлению?

Д-р Ямпольски. Я думаю, что бывают ситуации, когда мы, врачи, и я в том числе, невольно порождаем страх и отнимаем надежду у наших пациентов. Меня не интересует, что говорит статистика. Она абсолютно бессмысленна, когда речь идет об отдельном человеке.

Я думаю, нам следует излагать факты в том виде, как мы их знаем. Но при этом нужно напоминать себе, что все, что мы знаем о будущем, – это некие вероятностные ожидания. На самом деле мы не можем предсказать с абсолютной точностью динамику болезни любого отдельного человека.

Вопрос. Рассуждать миролюбиво и мысленно прощать, когда эмоции в расстройстве, всегда нелегко. Можете посоветовать методику, которой можно воспользоваться в тот момент, когда нас охватывает волнение и беспокойство? Такую методику, которая выдернет нас из негативного состояния и вернет в русло конструктивного мышления?

Сиринчионе. Если я вдруг почувствовала себя неспокойно, я задаю себе три простых вопроса: что меня расстраивает? Почему я держусь за это негативное чувство? Чего я на самом деле хочу?

Что меня расстраивает? Этот вопрос помогает определить значение проблемы. Это что-то, что происходит именно в данную секунду? Или это что– то, что уже произошло, или что-то, чего я боюсь, что оно вот-вот произойдет? Такое обдумывание сужает область поиска. Обычно в этот момент все в порядке, но мысли обращены в прошлое или в будущее, и именно там что-то создает расстройство. То есть необходимо вернуть мысли обратно в настоящее и оказаться здесь и сейчас.

Почему я держусь за это негативное чувство? Все, что происходит, на самом деле наш выбор. Все, что мы чувствуем, – это наш выбор. Так что, если вы чувствуете себя одинокой, скованной, нелюбимой, в этом должен быть какой-то смысл, заставляющий вас держаться за это чувство. Я обычно легко погружалась в депрессию и успешно делала из себя жертву. Теперь я знаю, что могу на самом деле избавиться от этого ощущения, если захочу. Или если мне нужно на некоторое время сохранить его для чего-то, то это тоже нормально.

Чего я на самом деле хочу? На это легко ответить, потому что каждый хотел бы добиться единственной цели — душевного спокойствия. Мне не надо мира любой ценой, но я хочу быть спокойной, исправляя неадекватное восприятие. Если я чувствую, что фокус моего внимания сдвинулся, я его поправляю и говорю: я хочу мира.

Если я зла на кого-то, я осознаю, что этот гнев — всего лишь мое сильное желание заставить себя чувствовать вину. И я знаю, что любовь и чувство вины не могут сосуществовать. Я должна выбрать. И тогда я выбираю любовь.