Сентябрь
Дурдом, который построил Кен
Меньше года прожил в ХХI веке американец Кен Кизи, “испорченное дитя” века минувшего. Осенью 2001-го в возрасте 66 лет он ушел из жизни, не перенеся операции по удалению раковой опухоли. Казалось, мятежный и сумасбродный ХХ век пожелал навсегда оставить в своих анналах одного из самых ярких своих мятежников и сумасбродов. В начале 60-х Кизи прославился как автор романа “Полет над кукушкиным гнездом” и почти в одночасье стал идолом целого поколения. Роман был вызовом, манифестом, после которого мир уже не мог оставаться прежним. Да и всем своим последующим поведением его автор позаботился придать новые черты окружавшему его миру. Благодаря стараниям Кизи мир и в самом деле изменился, вот только к лучшему или к худшему — вопрос спорный. Для миллионов людей Кизи остался гением, героем и пророком, который бросил вызов кошмару нашего безумного мира. Иные скорее считают его злым гением, антигероем, который заразил наш благополучный мир бациллой сумасшествия, стер грань между здравомыслием и безумием. Воистину, чтобы заслужить такие оценки, надо было совершить нечто особенное. Кизи — совершил.
Он родился 17 сентября 1935 года в городке Ла-Хунта (штат Колорадо) в небогатом, но добропорядочном семействе. В 1943 году вместе с семьей переехал жить на молочную ферму своего деда, где взрослел так же, как и миллионы тинэйджеров из американской глубинки: работал на ферме, увлекался борьбой и боксом, играл в бейсбол за школьную команду. И по собственным воспоминаниям, мечтал когда-нибудь вырваться из затхлого колорадского захолустья.
Вскоре такой случай представился. Кизи поступил на факультет журналистики Орегонского университета. Хорошо учился, занимался спортом (даже стал чемпионом университета по борьбе) и буквально заболел литературой. Эта страсть привела его на литературные курсы Стэнфордского университета.
Семейство Кизи никогда не обладало даже средним, по американским меркам, достатком, поэтому Кену приходилось полагаться только на свои силы. Чтобы элементарно просуществовать, он нанялся санитаром в психиатрическую клинику, а заодно согласился стать и добровольным испытуемым (75 долларов в день!) в государственной программе исследований воздействия на психику ЛСД, мескалина и псилобицина — сильнейших галлюциногенных наркотиков. “Психоделический опыт” заставил его иначе взглянуть на пациентов психушки — в конце концов, они были такими же кроликами, как и он сам, разрешившими модифицировать свое сознание, – не говоря уже об ученых, которые добросовестно выполняли заказ явно тронутых чиновников.
Душный сумасшедший дом — такими увидел свою страну и весь мир молодой Кен Кизи. И написал великую и бунтарскую книгу — своего рода американскую “Палату номер шесть”.
Книга пришлась удивительно ко времени. На Америку накатывались “ревущие 60-е”, и Кизи стал первым писателем, сумевшим примирить стареющих битников с идущими им на смену хиппи. И те, и другие признали его своим. Легендарный Боб Дилан назвал “Полет над кукушкиным гнездом” главным слагаемым своего мировоззрения, Джимми Хендрикс заявил, что книга Кизи — единственное, что он смог дочитать до конца, а Тимоти Лири — “верховный гуру” 60-х — просто подошел к Кену и предложил подружиться.
Сюжет романа прост. “Полет над кукушкиным гнездом” — история простого парня, который, будучи не в ладах с законом, предпочитает “свалять дурака” и отсидеться в психушке. История заканчивается трагически: поведение героя — в сущности, совершенно нормальное и естественное — психиатры находят неадекватным и угрожающим и подвергают героя лоботомии, которая и в самом деле разрушает его личность.
Многими этот сюжет был воспринят как метафора противостояния здоровой личности и ненормального, репрессивного общества. Но даже если воспринять сюжет буквально, то и это невольно заставляет задаться непростыми вопросами. Где проходит грань между нормой и патологией? На каком основании эксперты ставят психиатрический диагноз и всегда ли этот диагноз бесспорен? Что считать критерием излечения от душевного недуга, то есть когда пациент психиатрической клиники вправе выйти на волю? Застрахован ли здоровый человек от психиатрического произвола?
Ответы на эти вопросы (увы, неутешительные) предложил профессор Стэнфордского университета Дэвид Розенхэн. Под впечатлением романа Кизи он решился на отчаянный эксперимент, результаты которого опубликовал в журнале Science.
Розенхэн и еще семь человек образовали группу, в которую входили три психолога, педиатр, психиатр, художник и домохозяйка. Члены этой группы появлялись поочередно в 12 психиатрических клиниках пяти штатов США. Все члены группы были нормальными людьми и никогда в жизни не обнаруживали никаких психических расстройств. Каждый участник получал следующую инструкцию: обратившись в клинику, он должен был сообщить, что иногда слышит незнакомый голос, принадлежащий человеку одного с ним пола и произносящий какие-то невнятные слова. Затем ему следовало, изменив только свое имя, без утайки рассказать все, что касается его реальной жизни со всеми ее радостями и горестями. По мнению Розенхэна, в этих рассказах не могло быть ничего похожего на патологию.
Как бы то ни было, участников группы приняли в одиннадцать клиник (из двенадцати!) с диагнозом “шизофрения”.
Быть может, случившееся объясняется ошибкой медицинского персонала или тем, что они хотели проверить диагноз?
С момента поступления в клинику и на протяжении всего пребывания в ней псевдопациенты вели себя совершенно нормально и не упоминали больше о “голосах” в надежде быстро выписаться. Однако, такого внезапного улучшения в их состоянии не заметил ни один из медицинских работников. Только после многочисленных попыток участникам эксперимента удалось убедить персонал в том, что они находятся в здравом рассудке, и вернуться домой. Участники провели в клинике в среднем по три недели (один из исследователей, которого держали в клинике семь с половиной недель, вынужден был бежать из нее, так и не убедив “опекунов”, что он здоров и телом и душой).
Когда Розенхэн ознакомил сотрудников психиатрических клиник с этими результатами, они возмутились, отказываясь верить, что подобное могло случиться.
Тогда Розенхэн предупредил медицинский персонал, ознакомленный с результатами его первого эксперимента, что в ближайшие три месяца им следует ожидать “псевдопациентов”. Из почти двух сотен человек, принятых за это время в клинику, больше половины вызвали подозрения у психиатров. А между тем в клинику за это время не обратилось ни одного “псевдопациента”!
Таким образом, следовало признать очевидность того факта, что нет ни малейшей уверенности в том, кого следует считать нормальным, а кого ненормальным человеком. Тогда на чем же основана уверенность психиатров? По мнению Розенхэна, большей частью на предвзятости восприятия или на ошибочной интерпретации симптомов.
Социальные последствия этого опыта, по сути спровоцированного романом Кизи, превзошли самые немыслимые фантазии. По всей стране из психиатрических лечебниц тысячами стали выписывать пациентов. И это при том, что большинство из них в самом деле нуждались в лечении! Армия юродивых и убогих, не умеющих приспособиться к социальной действительности, выплеснулась на улицы американских городов, впервые со времен Великой Депрессии вызвав новую эпидемию попрошайничества и бродяжничества. Наши идеологи, разумеется, поспешили объявить новоявленных американских бомжей жертвами экономического кризиса (с позиций нынешнего опыта это даже не смешно: подумаешь, кризис — бензин подорожал!) Сегодня, наблюдая похожую картину на наших улицах, приходится согласиться: рыться в помойке в поисках пропитания — это симптом не столько неблагополучия общественного, сколько неблагополучия в отдельно взятой голове (полноценный человек найдет более адекватный способ не умереть с голоду!).
На Западе же под влиянием романа Кизи и скандальных разоблачений Розенхэна развернулось целое антипсихиатрическое движение, поставившее своей целью ликвидацию психиатрии как таковой. Идеологом нового движения выступил шотландский психиатр Рональд Лэйнг. В 1965 году он основал психотерапевтическую коммуну Кингсли Холл. Разного рода коммуны в ту пору были не редкость, а идеи бунтарства витали в воздухе. Своеобразными манифестами эпохи и были книга Кизи и песня “Странные люди” не менее странного поэта и певца Джима Моррисона. В них представал новый современный герой — “странный” человек, не укладывавшийся в рамки консервативного мышления и морали. Книга Лэйнга “Расколотое Я” не только прекрасно вписалась в этот ряд, но и подвела под него теоретическую базу.
Посвящена она естественной для психиатра теме — безумию. Но парадокс состоял в том, что для Лэйнга, как, похоже, и для Кизи, безумие — это неотъемлемый атрибут современного общества. Весь мир представляет собой своего рода Бедлам. Порядки в нем насаждаются кучкой маниакальных тиранов, которые сами больше похожи на параноиков. “Нормальным” гражданином этого извращенного мира является конформист, который безропотно и бездумно принимает директивные предписания. Но не таков подлинно нормальный человек. Для него естественно проявлять свои мысли и чувства, даже если они не укладываются в рамки искусственных норм. Такие люди неизбежно сталкиваются с непониманием, в результате чего оказываются заперты в психиатрических лечебницах. Против такого подхода вслед за Кизи и протестовал Лэйнг. Он призвал отказаться не только от унижающего личность “психиатрического жаргона” (сегодня на политкорректном Западе назвать шизофреника шизофреником — такое же “оскорбление”, как назвать негра негром), но и от традиционной практики лечения, считая ее не гуманной, а наоборот — карательной. По Лэйнгу, шизофреник не столько нуждается в помощи, сколько сам способен ее оказать закомплексованным конформистам. Сегодня, наблюдая, как едва ли не ежедневно кликушествуют на телеэкране недолеченные психопаты, приходится признать, что антипсихиатрическая революция фактически свершилась. Профессиональные психиатры робко помалкивают — иначе недолго попасть в каратели. Уникальное исключение — Бильжо, да и тому приходится маскироваться под юмориста.
Кен Кизи такого результата, похоже, не ожидал. Да и сам успех “Кукушкиного гнезда” его обескуражил — свой роман-первенец он воспринимал как поспешно выполненную курсовую работу и, по собственному признанию, не очень-то его любил. Это, правда, не помешало ему самому переделать роман в пьесу, которая за четыре года была поставлена более чем 3500 американскими труппами, профессиональными и самодеятельными. Такого триумфального дебюта американская литература не знала ни до Кизи, ни после.
В 1964 году Кизи выпустил еще одно, может быть лучшее свое произведение — “Время великих озарений”. Книга не привлекла внимания публики — и Кизи замолчал почти на тридцать лет (лишь в 1992 году вышел его новый роман “Песня моряка”). Точнее, замолчал как писатель. Ему была уготована другая судьба.
Гонорары за “Кукушкино гнездо” текли рекой. Иной на эти деньги прожил бы безбедно до конца своих дней. Кизи поступил иначе. Он созвал своих приятелей в коммуну, которой присвоил имя Веселые Проказники. Купил раздолбанный школьный автобус 1939 года выпуска и вместе с друзьями выкрасил его во все цвета радуги. На все деньги накупил бензина, апельсинового сока и… ЛСД. Бензин — в бак, “кислоту” — в сок, сок — в холодильник — и в путь! Психоделический автобус, населенный командой длинноволосых бунтарей, двинулся в путь по дорогам Америки. По пути Проказники устраивали вечеринки и угощали всех желающих соком с кислотой. За рулем сидел Нил Кэссиди, выведенный в книге Джека Керуака “В пути” под именем Дина Мориарти. Среди “единомышленников” были и Джерри Гарсия и Роберт Хантер, с которыми Кизи познакомился еще в калифорнийской психушке, где они вместе под надзором казенных экспериментаторов приобщались к кислоте. В пути Гарсия и Хантер встретили двух студентов — Рона Мак-Кернана и Фила Леша — и создали рок-группу Grateful Dead, стремительно взлетевшую на рок-Олимп.
Проповедь Кизи и его спутников была проста: мир, любовь, счастье, музыка и новое, “открытое” сознание. “Открывали” сознание понятно как. Достаточно сказать, что тот же Гарсия почивал на лаврах недолго — скончался в наркологическом отделении того же дурдома, где впервые отведал ЛСД. Но в 1964-м об этом еще не думалось.
1964 год стал пиком жизни Кена Кизи. Даже на склоне лет он говорил, что именно Автобус, а не книги, – его главное произведение. Книги существовали для того, чтобы дать жизнь Автобусу. Недаром путешествие Проказников виднейший публицист и историк ХХ века Жерар Бодрийар назвал “самым странным путешествием за всю историю человечества после похода за золотым руном аргонавтов и странствия Моисея по пустыне”.
Слово из Автобуса разошлось широко: с легкой руки Кена Кизи кислоту попробовали миллионы. Многие пристрастились. Выжили далеко не все. Но об этом тогда тоже не думалось.
А про путешествие была написана книга. Автором, правда, выступил не Кизи, а один из Проказников — журналист Том Вулф. Его документальный роман “Электропрохладительный кислотный тест” увидел свет в 1968-м, незадолго до Фестиваля Любви в Чикаго, где дети-цветы выдвинули своего кандидата в президенты США, поросенка Пигасуса, и пригрозили устроить кислотный тест всему городу, заправив ЛСД в резервуары чикагского водопровода. Эту идею Пигасус и компания явно позаимствовали у Кизи и его Проказников. До ее воплощения в жизнь дело, к счастью, не дошло. Это сегодня ЛСД является вторым по популярности (после героина) наркотиком в США, хотя во всех без исключения штатах этот препарат запрещен законом. А в 60-х его можно было запросто купить в аптеках. Так что за решетку Кизи упрятали по иной причине — за “невинную” марихуану, которой он тоже не брезговал. Отсидев положенное, Кизи не образумился и еще долго продолжал свои антиобщественные выходки. “Завязал” неожиданно в середине 70-х. Завел ферму, остепенился. Правда, и Автобус бережно сохранил. В Интернете, на персональном сайте Кена Кизи можно увидеть этого причудливо раскрашенного монстра с залихватской надписью “Дальше!” Так и хочется спросить с высоты нынешнего опыта: “Куда уж дальше?”
Похоже, главный Проказник сам отдавал себе в этом отчет. В последние годы он угрюмо открещивался от своего прошлого. Например, отказался от предложения написать некролог Кастанеды — еще одного фантазера, также сумевшего своим бредом заморочить миллионы некрепких голов. Однако слово — не воробей… Тем более — печатное. “Кукушкиным гнездом” зачитываются все новые поколения продвинутой молодежи. И все больше желающих порвать с постылым дурдомом… и перебраться в другой.
