4. ПАРАМЕТРЫ СОЗНАНИЯ: КАРТОГРАФИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПСИХИКИ
Трансперсональные переживания в ходе сеансов ЛСД-терапии
Общей чертой данной разнообразной и колоритной группы переживаний является ощущение индивида, что его сознание расширилось за пределы обычных рамок эго и превзошло ограничения, налагаемые временем и пространством. В обычном состоянии сознания люди видят себя существующими в пределах физического тела (образ тела), и принятие ими окружающего мира ограничено физически зафиксированным диапазоном органов восприятия. Как внутреннее восприятие (интероцепция), так и восприятие окружения (экстероцепция) заключены в обычные пространственно-временные рамки. При нормальных обстоятельствах люди четко осознают ситуацию, в которой находятся, и свое непосредственное окружение. Они способны вспоминать прошлое и представлять или воображать будущее. При трансперсональных переживаниях, возникающих в ходе психоделических сеансов, одно или несколько перечисленных выше ограничений, судя по всему, снимаются. Многие испытывают ослабление привычных тенет личности, их сознание и самоощущение, видимо, раздвигаются, включают и затрагивают других, а также иные элементы внешнего мира. Люди могут сохранять восприятие себя, но в другом пространственно-временном континууме либо в ином контексте. В некоторых случаях они переживают полную потерю своей личности и испытывают глубинную идентификацию с сознанием другого лица, животного или даже неодушевленного предмета. Наконец, в сравнительно многочисленной группе трансперсональных переживаний сознание, видимо, способно затрагивать элементы, полностью чуждые привычной личности, которые не могут рассматриваться просто как производные от переживаний в трехмерном мире.
Немалое число переживаний, из относящихся к данной категории, можно истолковать как регрессии во времени и, значит, как исследование собственного биологического или духовного прошлого. В ходе психоделических сеансов совсем нередки переживания вполне конкретных и реалистических эпизодов, определяемых, как воспоминания на уровне фетуса и эмбриона. Многие испытуемые описывали яркие эпизоды, воспринятые на клеточном уровне сознания, видимо, отражавшие их существование в форме спермы или яйцеклетки в момент зачатия. Порой подобная регрессия уходила еще дальше, и индивид испытывал уверенность, что переживает воспоминания собственных предков или даже спускается до уровня расового или коллективного бессознательного. Иногда лица, принимавшие ЛСД, описывали переживания, в ходе которых они идентифицировали себя с различными животными в эволюционной родословной либо четко ощущали, что переживают воспоминания о существовании в предыдущем воплощении.
Некоторые трансперсональные феномены включают в себя снятие скорее пространственных, нежели временных барьеров. Сюда относятся переживания сознания другой личности (двойная личность), группы лиц или всего человечества в целом. Аналогичным образом можно преодолеть рамки специфически человеческих переживаний и настроиться на то, что, судя по всему, является сознанием животных, растений или даже неодушевленных предметов. В крайних случаях возможно переживание сознание всех существ, целой планеты либо всего материального мира.
Другой феномен, относящийся к преодолению обычных пространственных ограничений, — это сознание конкретных частей тела: различных органов, тканей или даже отдельных клеток. Важной составной частью трансперсональных переживаний, включающих в себя преодоление времени и/или пространства, являются феномены сверхчувствительного восприятия, типа процессов выхода из тела, телепатии, предчувствий, ясновидения и яснослышания, а также путешествий в пространстве и во времени.
В многочисленной группе трансперсональных переживаний расширение сознания, видимо, выходит за пределы мира феноменов и пространственно-временного континуума, какими мы их себе представляем. Весьма обычными, к примеру, являются встречи с душами умерших или со сверхчеловеческими духовными сущностями. Испытуемые описывали многочисленные видения архетипов, персонифицированных божеств и демонов или даже сложных мифологических сцен. Интуитивное понимание универсальных символов, пробуждение Кундалини и активизация различных чакр — дополнительные примеры явлений, относящихся к данной категории. В крайней форме подобных переживаний индивидуальное сознание, видимо, стремится объять всеобщность существования и слиться с бытием вселенского сознания. Высшей точкой здесь является ощущение себя как Ничто, таинственная исконная пустота и «ничегошность», содержащая в зародышевой форме все существование.
Активизация и раскрытие трансперсональной области в подсознании умирающих может иметь далеко идущие последствия для их представлений о смерти, отношения к грозящей ситуации, а также способности принять факт физической смертности. Различные типы трансперсональных переживаний имеют особое, личное значение для людей, соприкасающихся со смертью. В тот момент, когда данные переживания достигают уровня осознания и интегрируются психикой индивида, как правило, происходит резкое переосмысление его взглядов на параметры человеческого сознания, фундаментальные законы психики и природу человека. Те, кто считает себя ничтожной и бренной пылинкой в безмерном космосе, начинают допускать возможность сопоставимости параметров их собственной жизни с макро и микрокосмом. При подобном подходе сознание выступает в качестве ведущей характеристики существования, предшествующей материи и главенствующей над ней, а не являющейся продуктом физиологических процессов, происходящих в мозгу. Представляется вполне вероятным, что сознание и самосознание в значительной степени независимы от грубой материи тела и мозга и продолжат свое существование после момента физической кончины. Эта альтернатива испытана способом, столь же сложным, четким и доказательным, как и восприятие реальности в обычном состоянии сознания. Трансцендентальное воздействие подобных переживаний обычно бывает сильнее для тех, кто до своего вступления в трансперсональные сферы пережили смерть и возрождение эго. Память о том, что сознание возродилось незатронутым из того, что представлялось окончательным уничтожением, образует мощный эмоциональный и обучающий блок, способствующий пониманию процесса действительной смерти.
Возможность полноценного сознательного восстановления сцен из жизни далеких человеческих и даже животных предков, наряду с четким переживанием сложных расовых и коллективных воспоминаний могут привести к появлению стойкого ощущения, что время является относительной и произвольной концепцией, которая может быть превзойдена. Существование переживаний двойного и группового сознания, а также отождествление с растениями, животными или сознанием неорганической материи, предполагают, что пространственные рамки, ограничивающие людей в пределах их физических тел, не действуют в области духа. В ходе психоделических сеансов все элементы Вселенной в ее нынешней и когда-либо существовавшей формах могут быть сознательно пережиты индивидом.
Не удивительно, что на основании подобного рода предположений лица, принимавшие ЛСД, часто приходят к выводу об отсутствии истинных границ между ними и остальным миром. Им все представляется частью единого поля космической энергии, и их собственные границы идентичны границам самого существования. С этой точки зрения различие между обычным и священным исчезает, а человек, который в сущности и есть весь мир, — освящается. Мир представляется, как вечно разыгрываемая драма, состоящая из бесконечных приключений сознания, в духе индуистского понятия лила, то есть божественная игра. На фоне подобной бесконечно сложной и вечной космической драмы факт неизбежной индивидуальной гибели, видимо, теряет весь свой трагизм.
В данной ситуации исчезает привычное восприятие смерти, как конца всего, как крайней формы катастрофы. Отныне кончина понимается, как движение в сфере сознания, переход на другой уровень или в иную форму жизни. Для испытавших космическое и метакосмическое Ничто само существование может показаться относительным. Подобно тому, как это принято в буддизме, они способны воспринимать форму как пустоту и пустоту как форму и в состоянии наблюдать развертывание личных судеб с глубокой вовлеченностью и одновременно с полнейшим философским и духовным бесстрастием. Такое отношение к событиям в мире феноменов сравнивалось лицами, принимавшими ЛСД, с присутствием на необычном спектакле или с просмотром фильма. Этот подход дает человеку возможность полноценно участвовать во всех эмпирических особенностях жизненной драмы с ее бесчисленными нюансами. Однако, когда эмоциональное воздействие ситуации становится непреодолимым, есть возможность перейти на точку зрения «как бы» — к высокой степени абстрагирования, при котором последовательность и содержание событий не являются окончательно реальными. Существует разительное сходство между подобным подходом к миру феноменов, каким мы его знаем в повседневной жизни, и индуистской концепцией майи, согласно которой объективная реальность является особой формой метафизической иллюзии или даже бреда.
Другая категория трансперсонального постижения, имеющая самое прямое отношение к умирающим, — открытие существования закона кармы и инкарнационных переживаний. Иногда это происходит в самой общей форме, например, когда люди видят развитие жизни в категориях бесконечных циклов смертей и возрождений, управляемых законом кармы. При других обстоятельствах такие переживания являются более конкретными и изображают цепь последовательных воплощений. Люди могут столкнуться с вероятностью того, что они жили уже множество раз до нынешнего воплощения и что их карма потребует воплощений в будущем. Порой обе возможности сливаются в одно сложное, многомерное переживание, и человек оказывается в состоянии увидеть развитие собственной кармической монады в гораздо более широких рамках циклов смертей и возрождений.
Вне зависимости от того, какую конкретно форму примут подобные проникновения в природу перевоплощений и кармы, они, судя по всему, оказывают глубокое воздействие на умирающего. И, как правило, имеют следствием не столько возникновение твердого убеждения в существовании закона кармы и перевоплощений, сколько допущение о возможности такого положения вещей, как вполне вероятной альтернативы нигилистическим и пессимистическим концепциям Запада. Даже при таком подходе перспектива продолжения жизни в иной форме оказывает весьма освобождающее воздействие на индивида и может значительно уменьшить отчаяние и страх смерти.
Еще одно из переживаний, описанных в разделе трансперсональных переживаний, заслуживает упоминания в данном контексте. Явления выхода из тела и внетелесных передвижений способны значительно укрепить мнение человека о том, что сознание способно существовать независимо от физического тела и неподвластно физической смерти. Кроме того, подобные переживания могут иметь для умирающего огромное практическое значение. Так, в нескольких случаях пациенты, прошедшие через сеансы психоделической терапии, позже испытывали краткие эпизоды глубокой агонии, потери сознания или даже клинической смерти, а затем были возвращены к жизни. Они не только описывали четкие соответствия между реальным переживанием умирания и сеансами ЛСД-терапии, но и сообщали, что знание, полученное под воздействием ЛСД о том, как следует прекращать сопротивление и выходить из тела, оказалось бесценным, и помогло значительно смягчить происходящее.
Вероятность проявления трансперсональных феноменов в сеансах ЛСД-терапии повышается с количеством сеансов и дозы препарата. В ходе проведения психоделической терапии в Праге, когда мы, как правило, прибегали к его повторным введениям, сеансы с чисто трансперсональным содержанием были довольно частыми. В программе психоделической терапии раковых больных «Спринг Гроув» число сеансов, приходящихся на одного пациента, было невелико.
Хотя эпизоды с трансперсональным содержанием появлялись регулярно, в них обычно содержались психодинамические и перинатальные компоненты. Нижеследующие отрывки взяты из курса ЛСД-терапии Катерины, 62-летней предпринимательницы, страдавшей от рака груди и карциномы кишечника с метастазами в печени. Примененная доза равнялась 400 микрограммам.
Переживания Катерины начались с сильного чувства тошноты, но, видимо, это относилось не к физическому плану, — в ощущении присутствовал четко выраженный духовный подтекст. Затем все оборвалось, и после непродолжительного периода спокойствия Катерина начала любоваться прекрасными изумрудами и опалами мягких зеленых и голубоватых оттенков. Самоцветы вращались и сыпались откуда-то сверху. Их озарял великолепный луч света. Он сверкал и казалось исходил из Катерины. Судя по всему, самоцветы и драгоценности были не просто прекрасными вещами, а имели гораздо более глубокое значение. Изливающийся из них зеленый свет обладал духовной природой и освобождал Катерину от печали.
Затем красота исчезла, и Катерина начала обозревать различные стороны своей жизни. По мере освобождения от разочарований детства, путаницы и неразберихи в сексуальной жизни, неудач брака и унижений, которым она подверглась, будучи еврейкой, по ее щекам начали течь слезы. В ходе этого очищающего и отмывающего обзора жизни большая часть ее язвительности трансформировалась в юмор. У Катерины даже появилось чувство, что все пережитое в жизни, было истинным ощущением любви.
Позже в ходе сеанса музыка звучала все громче, словно циклон, вращающийся с неописуемой скоростью, или смерч, раздирающий ее внутренности. Музыка нарастала и становилась дикой и гневной. Она захватила Катерину, угрожая выбросить ее в пространство, где от нее ничего не останется. Катерина боролась со всасывающей силой этого вихря и ощущала, что, если позволит втянуть себя в центр, то с нее будет содрана плоть, кости — абсолютно все. Затем ей представилось, что происходит какая-то жестокая битва, ведущаяся самым примитивным оружием, типа мечей, кинжалов, алебард и арбалетов. Катерина была глубоко поглощена этим сражением: она яростно рубилась, и ей, в свою очередь, наносили раны. Во время побоища она почувствовала, как музыка поддерживает ее. Два музыкальных рефрена поднимали и проталкивали ее вперед. Давление было невыносимым, она боялась, что в любой момент может вспыхнуть и взорваться. Словно вот-вот разорвется гигантская атомная бомба, своими размерами превосходящее все известное на Земле, и уничтожит Вселенную. Катерине казалось, что у нее очень хрупкое, как бы сделанное из самого дорогого фарфора лицо, и она слышала, как крошились в голове тонкие косточки. Судя по всему, череп раскололся на тысячу кусков, и оттуда, где он лопнул, на лицо лилась кровь. Катерина казалась себе маленьким, беспомощным младенцем, испытывающим удушье в процессе родов и сражающимся за возможность родиться. В этом переживании присутствовало то, что она назвала «брезжащим восстановлением единства». Кульминация была достигнута в видении гигантского колеса, уходящего в беспредельность. По его краю, на бесконечном ободе, располагались все религии мира, посылая сияющие лучи в центр и наружу. Они были представлены различными символами и тайными надписями. Катерина стояла посередине колеса, загнанная прямо в центр, атакованная, искушаемая и разрываемая всеми этими религиями. Они «жаждали» ее и боролись между собой за нее, протягивая все лучшее, что могли предложить. Каждый раз, когда Катерина была готова уступить какой-либо из них, она обнаруживала их недостатки, слабости и меняла решение. Затем колесо ускорило вращение — все быстрее и быстрее, пока Катерина не перестала различать что-либо. Она была полностью обездвижена, абсолютно неподвижна в центре времени и пространства, и колесо, наполненное столькими вероучениями, сплавило их в одно. Все было залито теплым, мягким, золотым светом. Катерина парила и купалась в нем, ощущая себя убаюкиваемой и утешаемой. Такое сливающее все воедино божественное видение было, видимо, то, к чему она стремилась и ждала всю свою жизнь. Оставался лишь последний маленький шаг к полному растворению и единству. Когда же Катерина уже была готова слиться с божественным светом, она поняла: Божество — всегда мужчина, и полностью сдаться ему и слиться с ним она не может.
Ничего драматичного в сеансе после этой кульминации не произошло, Катерина была погружена в теплое золотое сияние и ощущала себя любящей и любимой. Когда мы дали ей землянику со свежевзбитым кремом, для нее это явилось чуть ли не экстатическим переживанием: «Это было самое потрясающее блюдо, которое я когда-либо ела в жизни. Оно было чувственным и на вкус невероятно своеобразным. Джоан, иногда я не могу понять, являешься ли ты моей матерью, сестрой или дочерью. Ты являешься для меня столь многим».
Позднее вечером Катерина чувствовала огромную благодарность за переживание и космические озарения, которые она расценивала, как особую милость и привилегию. Судя по всему, у нее было еще два переживания, имевшие характер воспоминаний о прошлых воплощениях. В одном из них она идентифицировала себя с греческим ученым, находящимся в плену у богатого римлянина в качестве учителя, наставника его детей. Хотя он и знал, что является существом подвластным, но чувствовал себя выше ситуации и внутренне свободным. Во втором Катерина была собою, но с выбритой головой и одетой в шафрановые одежды, подобно восточному монаху.
Катерина восприняла сеанс, как очень важное событие своей жизни. До него она находилась в глубокой депрессии и предприняла серьезные попытки достать сильнодействующий яд. Ее одержимость мыслями о самоубийстве исчезла полностью. Катерина чувствовала себя так, словно в ее жизни открылась новая глава: «Все эти годы я существовала. В прошлую пятницу я начала жить. Я действительно ощущаю себя новой личностью с совершенно изменившимся сознанием. Даже мое тело чувствует себя по-другому. У меня нет болей».
