Серийные убийцы — их отличия от обычных убийц
Безумные фантазии
Первую из фаз серийного убийства — фазу ауры — образно сравнивают с дверью, которая открывает (и закрывает) переход в другое измерение.
В то время, когда преступник переживает фазу ауры, его восприятие окружающей действительности меняется. Быстротекущее время как бы замедляет свой бег, краски окружающего мира становятся ярче, запахи интенсивнее, необычайно увеличивается кожная чувствительность.
В его мозгу зарождаются чудовищные фантазии, и больное воображение разыгрывает разнообразные сцены ужасного насилия. Продолжительная фантазия вызывает возбуждение, которое увеличивается по мере того, как чудовищный спектакль, разыгрывающийся в больном воображении преступника, подходит к своему последнему акту.
Можно сравнить это с забытой на старом проигрывателе виниловой пластинкой. Она крутится, оставленная своим забывчивым хозяином, без конца проигрывая одну и ту же мелодию. Звукосниматель перескакивает с конца на начало — и опять по кругу…
Также и преступник может день за днем, месяц за месяцем проигрывать в своем воображении одни и те же сцены — изощренное насилие, чудовищные пытки, глумление над беззащитной жертвой, убийство… Пластинка крутится и крутится… Спектакль повторяется и повторяется, на сцену опять и опять выходят те же самые актеры…
И так продолжается до тех пор, пока однажды преступнику не встретится человек, который удивительно подходит для роли в его чудовищном спектакле. Этот человек даже и не подозревает, что ему уже уготована роль жертвы — и безумное действо закончится ужасной кульминацией. Жертва оказалась на пути охотника — и безумная, чудовищная фантазия превращается в ужасную реальность.
Переживая фазу ауры, убийца в это время находится как бы в другом измерении, по другую сторону реальности — там, где не действуют традиции морали, нравственности, законы общества, где жизнь человека ничего не стоит, где нет страха смерти, угрозы наказания и сурового возмездия.
Он существует в нереальном мире, созданном им самим, его больным воображением, он не может контролировать себя. Все его попытки избавиться от навязчивого состояния с помощью наркотиков или алкоголя обречены на провал, более того, они только ухудшают дело.
Доктор Норрис в своей книге отмечает, что серийного убийцу можно остановить на этой стадии, в начале фазы ауры. Его можно начать лечить и таким образом остановить начинающийся цикл убийств, не дать безумной фантазии превратиться в чудовищную действительность.
В материалах следственных дел преступников, в материалах их обследования специалистами-психиатрами есть рассказы серийных убийц о том, какие фантазии одолевали их в период, предшествующий охоте на людей.
Сергей Головкин, которому следователи дали прозвище «Удав», серийный убийца, садист, часами истязавший мальчишек, попавших к нему в руки, расчленявший тела своих жертв, рассказывал обследовавшим его психиатрам, что еще в пору детства представлял себя в роли фашиста, который мучает и пытает пионера-героя. Начав мучить животных, он впервые ощутил душевное облегчение, разрядку и исчезновение напряжения.
Фантазии его с течением времени становились все чудовищнее — ему хотелось совокупляться с одноклассниками, при этом садистски издеваясь над ними. Позже он стал мечтать об эксгумации трупов и их последующем расчленении. Когда он учился в вузе, на него напали хулиганы и жестоко избили; после чего Головкину стали видеться сцены ужасной расправы с его обидчиками. Он представлял, как вешает их, снимает кожу, отрезает головы, вырезает внутренние органы…
Жестокие сцены насилия и изощренных пыток, из года в год прокручивавшиеся в его больном воображении, превратились в ужасную реальность в апреле 1986 года, когда Головкин зверски расправился со своей первой жертвой.
Ростовский маньяк Андрей Чикатило, рассказывая следователям о своем первом преступлении — убийстве девятилетней девочки — и предшествующих этому убийству событиях, говорил, что в тот период его влекла к детям какая-то неодолимая сила. У него появлялось стремление видеть их оголенные тела, ему хотелось совершить половой акт…
