ГРУСТНЫЙ МЛАДЕНЕЦ

ВЫКЛЮЧАТЕЛЬ

Многочисленные исследования показывают, что уровень кортизола высок у большинства людей с тяжелой депрессией, но если вернуть кортизол в норму, то симптомы депрессии отступают. Как выразился Эндрю Соломон, состояние с высоким кортизолом похоже на то, что отопление в вашей комнате включено целый день, хотя там уже невыносимо жарко. Стрессовая реакция продолжает оставаться включенной, хотя очевидного стресса нет. Любая мелочь становится источником стресса. Проблема в том, что что-то не так с выключателем.

Люди, которые склонны к такому биохимическому разладу, отмечают, что, когда с ними происходит что-то неприятное, они не могут сами восстановиться и вернуть баланс в норму, как это могут делать другие люди. Поврежден их механизм восстановления. И снова — это происходит и на биологическом, и на психологическом уровне. На биологическом уровне плохо функционирует механизм обратной связи в мозге. Когда уровень кортизола поддерживается на высоком уровне слишком долго, он начинает негативно влиять на функционирование гиппокампа. Это может стать особенно серьезной проблемой для развивающегося мозга. Недавние исследования на обезьянах показали, что высокий кортизол оказывает токсичное воздействие на развивающийся гиппокамп, а на взрослый гиппокамп воздействует меньше. Когда исследователи вводили высокие дозы кортизола взрослым особям, он оказывал незначительное влияние на их гиппокамп.

Плохо работающий гиппокамп не может вовремя информировать гипоталамус о том, что пора остановить выработку кортиколиберина. Гипоталамус, который связан со многими областями мозга, включая генерирующую чувство страха миндалину, также терпит неудачу в переводе выключателя в выключенное состояние. Это означает, что механизм реагирования на стресс запущен и никак не останавливается.

С психологической точки зрения человек в состоянии депрессии не может «стряхнуть с себя» негативные чувства и мысли. Активированы его негативные образцы поведения. Джордж Браун и Тиррил Харрис обнаружили, что случаи депрессии во взрослом возрасте часто бывают запущены при провале попыток добиться эмоциональной поддержки, а также в ситуациях, когда человек получает отказ или потерю самооценки (Браун и Харрис, 1978). Люди, страдающие от депрессии, очень легко впадают в состояние, когда они чувствуют себя ненужным и неэффективными. Это ведет к негативным мыслям о себе: «Я идиот, я плохой, я не стою ничьего внимания, я безнадежен». Когда человек не готов к появлению таких эмоций, потребность в положительной обратной связи, поддержке и внимании от других кажется чем-то постыдным.

В своем новаторском исследовании в 1970-х они показали, что некоторые люди более уязвимы для унижений. Они постарались описать эти уязвимые типажи и выяснили, что те, кто потерял мать до 11 лет, были более уязвимыми, как и те, чьи привязанности нельзя было назвать надежными. Они предположили, что в их самооценке недостает какого-то элемента, что затрудняет для них веру в то, что «скоро станут доступны другие источники повышения самооценки». У людей, склонных к депрессии, было мало внутренних ресурсов для того, чтобы восстановить самооценку, снижение которой вызвано психологическими травмами.

В настоящее время мы можем сказать, что такая сложность в восстановлении поврежденной психологическими ударами самооценки является проблемой саморегуляции. Люди в депрессии «пережевывают» в уме одну и ту же умственную «жвачку». Они не могут остановить болезненный поток мыслей о том, как их психологические нужды не встретили отклика, и при этом они не способны предпринять даже маленьких практических шагов для улучшения ситуации. Они сражаются за то, чтобы избежать неодобрения и отказов других, при этом чувствуют себя безнадежно бессильными и неэффективными в борьбе за поддержку, которая им столь необходима. Они находятся в ловушке саморегуляции, неспособные отказаться от собственных целей и при этом страдающие от недостатка уверенности, чтобы настоять на их достижении (Карвер и Шиер, 1998).