Глава 9. Правда и мифы о бессознательных психических и паранормальных явлениях

Известный психофизиолог П. В. Симонов (1993) подметил интересную особенность мифов о так называемых аномальных явлениях человеческой психики. Оказывается, набор «чудес» остается постоянным на протяжении тысячелетий. Они сводятся к четырем основным разновидностям:

1. Исцеление от болезней, не поддающихся терапии «официальной медицины».

2. Общение со сверхъестественными существами (нечистая сила, призраки, ангелы, инопланетяне и т. д.)

3. Магическое воздействие на неживые объекты и природные явления; в настоящее время это чаще всего телекинез, полтергейст и др.

4. Способность передавать и воспринимать события и объекты на расстоянии, без участия органов чувств, экстрасенсорным путем, способность предвидеть будущее (ясновидение). Примечательно, что «чудеса» в конце XX в. остались абсолютно такими же, столь же непонятными, как и несколько тысячелетий назад. Здесь нет никаких перемен. Вместе с тем изменился язык «паранормальных явлений». В последние десятилетия наблюдается явное стремление «паранормальных» субъектов или людей, пропагандирующих их чудеса, облечь свои рассуждения в научную оболочку, чтобы придать им научный авторитет и респектабельность. Появилось большое количество псевдонаучных терминов: «биополе», «энергоинформационный обмен», «биоэкстрасенсорное воздействие», «кодирование», «психотроника», «психотронное оружие», «психозондирование», «ментальные модуляторы», «психогенераторы» и т. д. Устойчивость и распространение мифов о паранормальных явлениях и людях, ими наделенных, основаны на естественных потребностях человека. Это и тяга к загадочному и непознанному, и извечное стремление справиться с жизненно важными проблемами, которые обычным путем решить трудно или вообще невозможно. Паранормальный способ помогает избавиться от страха перед последствиями болезни, перед неясным будущим, наконец, перед начальством, требующим решить трудновыполнимую задачу. Не этим ли объясняется пресловутый телепатический сеанс в 1959 г. с американской подводной лодкой? Ведь как важно найти способ обмена информацией с подводным кораблем, который нельзя обнаружить физическими приборами. Или как было бы хорошо, если бы без особого риска удавалось проникнуть в чужие тайны, укрытые за высокими заборами, на подсознательном уровне манипулировать поведением человека или целого коллектива людей. Все это необычайно заманчиво, чем и объясняется тот факт, что серьезные ведомства нашей страны и США в течение многих лет тратили огромные деньги на заведомо ложные цели.

Спрос рождает предложение. Появилось большое число людей, демонстрирующих свои паранормальные способности. Многолетний мировой опыт психологов и психиатров, занимающихся проблемой бессознательных психических явлений, дает основание утверждать, что немалая часть людей с «паранормальными способностями» — это психически больные люди с бредовыми идеями и галлюцинаторными переживаниями или психопатические личности истерического круга с яркими фантазиями и неодолимым стремлением выделиться, прославиться, быть в центре внимания. Другая часть «паранормальных» людей, целителей и ясновидцев — откровенные шарлатаны, нечестные личности, прекрасно чувствующие рыночную конъюнктуру, ловко дурачащие жаждущих исцелиться и имеющие от этого немалый доход.

С двумя наиболее часто упоминаемыми в прессе представителями этого круга лиц нам довелось познакомиться в рамках своей профессиональной деятельности. К. проходила судебно­психиатрическую экспертизу в стационаре Института им. В. П. Сербского. Она обвинялась в обыкновенном мошенничестве, характерном для советского времени: брала деньги у людей для того, чтобы «достать дефицит», и не возвращала их, а когда отдавшие ей рубли поднимали скандал или угрожали ей, К. устраивала представление. Она разыгрывала сердечный приступ, состояние «острого живота», судорожный припадок и т. д. — с вызовом скорой помощи, носилками, помещением в больницу, — так что разгневанным обманутым приходилось ретироваться. В конце концов на нее было заведено уголовное дело.

В Институте им. В. П. Сербского она демонстрировала свои паранормальные способности: коробок спичек передвигался по столу под воздействием ее «мысленной энергии» (телекинез), она определяла цвет или предмет с завязанными глазами и т. д. Во время демонстрации своих необычных способностей К. требовала, чтобы некоторые скептически настроенные люди, которых она точно вычисляла, покинули помещение: «У вас черный глаз», «Вы насмехаетесь и мешаете сосредоточиться» и т. п. Она настаивала, чтобы присутствующие не подходили близко, и вообще создавала соответствующую психологическую атмосферу напряжения. На первых порах ей удавалось демонстрировать свои «необычайные способности». Однако при тщательном обыске были обнаружены тонкая нитка серого цвета и небольшой осколок зеркальца, которые она прятала и ловко использовала при сеансах телекинеза и видения с закрытыми глазами. После того, как ее лишили этих предметов, она отказалась от демонстрации своих «способностей».

С «целительницей» Д. автор этой книги познакомился в 1977 г. в г. Тбилиси по ее инициативе. Она, видимо, хотела заручиться моей поддержкой как ученого-психофизиолога, занимающегося проблемой бессознательных психических явлений. В течение довольно большого времени, около двух часов, она пыталась убедить меня в своих способностях манипулировать человеком с помощью психической энергии, бесконтактного массажа, определения патологии того или иного органа, наличия болезни. Ни одна попытка не была успешной или же не выходила за пределы предположения, основанного на здравой логике. Например, заявление о том, что «у вас иногда бывают боли в шейном отделе» или «иногда побаливает справа около печени», если оно сделано по адресу человека, которому хорошо за 50, с большой вероятностью может оказаться верным и произведет должное впечатление, особенно если это внушаемая личность. А ведь контакта с экстрасенсами чаще всего ищут люди с неустойчивой психикой, еще до встречи подвергшиеся внушению через слухи, средства массовой информации, знакомых и т.д.

Д. произвела на меня впечатление человека напористого, неглупого, наблюдательного, умеющего мыслить логично и ловко использующего слабые стороны того человека, с которым она общается. Эти житейские способности она ярко проявила в Москве, создав себе среди определенной части общества славу человека с необычными талантами и даром целительства. Интересно, что среди ее клиентов было много партийных работников самого высокого ранга. Между тем попытки объективно установить и доказать эти способности с участием специалистов-медиков давали отрицательный результат или в лучшем случае эффект «экстрасенсорного, биоэнергетического влияния» не выходил за рамки обычного психотерапевтического воздействия. Например, Д. утверждала, что она с помощью бесконтактного воздействия устраняет язвы, не поддающиеся лечению средствами традиционной медицины. В одном из медицинских учреждений Москвы ей были предоставлены больные с эрозией шейки матки для проверки ее лечебных способностей. Особенность этих эрозий состоит в том, что они имеют четко очерченные границы, поэтому их величину легко измерить и таким образом точно контролировать изменения размеров, если они происходят. Осознав это обстоятельство, после нескольких неудачных сеансов Д. перестала участвовать в эксперименте. Другой случай, когда Д. безуспешно пыталась продемонстрировать свои сверхъестественные способности, был ей предоставлен по ее желанию в Институте общей и судебной психиатрии им. В. П. Сербского. Она должна была определить сторону органического поражения головного мозга с помощью бесконтактного взаимодействия с пациентом. Эти пробы окончились неудачей. Затем ей был предоставлен больной с экстрасистолией сердца, патологией, с которой, как утверждала Д., она успешно борется. Временный эффект лечебного воздействия в данном случае, по единодушному мнению врачей, не выходил за рамки обычного психотерапевтического воздействия. И в этот раз Д. по собственной инициативе прекратила дальнейшие попытки продемонстрировать свои необычайные возможности.

Характерно, что о паранормальных явлениях и людях говорят и пишут в средствах массовой информации, как правило, не профессиональные психологи, психофизиологи и врачи, а люди, не имеющие соответствующего специального образования. Впрочем, П. В. Симонов в своей книге «Созидающий мозг» (1993) собрал несколько случаев, где сообщается об исследованиях экстрасенсов в научных учреждениях. Как писала газета «Правда» 21 августа 1991 г., Институт клинической и экспериментальной медицины Сибирского отделения АМН СССР совместно с университетом в Филадельфии (США) провели трансконтинентальный сеанс телепатической связи. Экстрасенс-оператор в Новосибирске передал мысленный образ, который был якобы мгновенно и точно воспринят на другом континенте. Вице-президент общества гомеопатов, кандидат медицинских наук и доктор биофизики (что означает последнее, неясно; кроме того, это гомеопат, а не специалист- психофизиолог) М. с помощью приборов установил, что под влиянием энергии экстрасенса обычная вода становится «частотно структурированной» и оказывает лечебное воздействие при приеме внутрь (газета «Правда», 17 октября 1991 г.).

Профессора Н. Любимов, А. Силин и нейрокибернетик С. Гордеев обследовали ясновидца В. Сафонова в Институте мозга АМН СССР. «Батареей приборов» замерили способности Сафонова и в лаборатории гомеостаза Института нормальной физиологии им. П.К. Анохина АМН СССР. В Институте радиотехники и электроники АН СССР ставились опыты, в частности, с участием вышеупомянутых К. и Д. Аналогичные исследования провел Отдел теоретических проблем АН СССР.

Каков же результат всех этих обследований и экспериментов? Проанализировав их, П. В. Симонов сделал ряд выводов:

1. Пока достоверным можно считать только одно. При тщательном обследовании в Институте радиотехники и электроники АН СССР под руководством академика Ю.В. Гуляева и профессора Э.Э. Годика людей, называющих себя экстрасенсами, не обнаружено физических полей — термических, электромагнитных, электростатических, акустических и т.п., — отличных от полей контрольных (обычных) субъектов.

2. Единственно возможным объяснением положительных лечебных эффектов, наблюдающихся в практике целителей-экстрасенсов, остается психотерапевтическое влияние, что позволяет их объединить с целителями-гипнотизерами. При этом совершенно справедливо подчеркивается, что достоверная статистика успехов и неудач такого рода целительства отсутствует. Это и понятно, так как успешный эффект подобного психотерапевтического воздействия, даже единичный, получает широкую огласку, а неудачи замалчиваются. Как хорошо известно, одним из основных условий эффективности любого психотерапевтического воздействия служит вера субъекта в целителя.

Приведем цитату из книги П.В. Симонова:

Можно сказать, что человек приходит на сеанс Кашпировского или Чумака с двумя неудовлетворенными потребностями: с витальной потребностью излечения и социальной потребностью получить свою долю внимания, заботы, доброты. Как правило, он уже имеет отрицательный опыт общения с официальной медициной, не удовлетворившей ни одну из этих двух потребностей. Именно безуспешность попыток найти сочувствие и эффективную помощь в избавлении от недуга делает его готовым следовать к излечению за прославленным лидером- психотерапевтом... И человек верит, верит в благотворную силу «установки», верит в «биополе», в заряженную энергией воду, в бесконтактный массаж, в биоэнергетический обмен. Значение веры не только для лечебного эффекта, но и для «передачи мыслей на расстояние» экспериментально исследовали психологи из Цюрихского университета. В их опытах один субъект должен был мысленно передавать другому ряд из пяти графических стимулов или цифр. Оказалось, что лица, верящие в существование экстрасенсорного восприятия, чаще, хотя и ненамеренно, избегали повторений в своих ответах, чем неверящие. Иными словами, верящие в телепатию более склонны усматривать причинность при встрече со случайными совпадениями (Созидающий мозг. 1993. С. 86).

Несомненно, что существует множество психических феноменов, природа и мозговая основа которых все еще остается непознанной науками, изучающими мозг человека и его поведение. Однако уже сейчас можно с определенностью утверждать, что современный уровень психофизиологических знаний, существующие и быстро прогрессирующие методические возможности объективного экспериментального изучения высшей нервной деятельности человека позволяют продвигаться в познании физиологической основы некоторых загадочных бессознательных психических явлений. В частности, это касается случаев воздействия на поведение человека неосознаваемых событий внешней среды, минующих его сознание.

Все яснее становятся для специалистов-психофизиологов условия, когда осуществляется подобное воздействие, его возможности и границы, в пределах которых можно объективно зафиксировать статистически достоверный результат. В настоящее время не остается сомнений в том, что некоторые бессознательные психические явления, до последнего времени остающиеся объектом мистических спекуляций и, к сожалению, нередко рекламируемые как доказательство существования «энергоинформационного обмена», «биополя» и другой мифической тарабарщины, могут изучаться обычными психофизиологическими методами и поясняться с естественнонаучных позиций.

Интересно, что еще в 1930-х гг. великий физиолог И.П. Павлов дал естественнонаучное объяснение некоторым фокусам, которые позже проделывал и известный эстрадный артист Вольф Мессинг, повергая доверчивую публику в изумление и трепет угадыванием мыслей. И.П. Павлов пишет:

Давно было замечено и научно доказано, что, раз вы думаете об определенном движении (т.е. имеете кинэстезическое представление), вы его невольно, этого не замечая, производите. То же — в известном фокусе с человеком, решающим неизвестную ему задачу: куда-нибудь пойти, что-нибудь сделать при помощи другого человека, который знает задачу, но не думает и не желает ему помогать. Однако для действительной помощи достаточно первому держать в своей руке руку второго. В таком случае второй невольно, не замечая этого, подталкивает первого в направлении к цели и удерживает от противоположного направления (Павлов И.П., Полное собрание сочинений. М., 1951. Т. Ш. Кн. 2. С. 316-317). Конечно, чтобы улавливать при непосредственном контакте или с помощью зрения эти тончайшие, незаметные мышечные реакции рук, тела, лица другого человека и принять правильное решение, необходимо обладать высокой чувствительностью к мельчайшим движениям, чрезвычайной наблюдательностью, острым умом, способностью к логическому мышлению и, не в последнюю очередь, артистизмом, позволяющим создавать тревожную атмосферу таинственности и магического действа. Всем этим в полной мере великолепно владел знаменитый Мессинг, на сеансы которого собиралась публика, в большинстве своем загипнотизированная его именем еще до посещения сеанса при помощи умело составленных, красочных афиш, слухов о его невероятных способностях и, самое главное, жаждущая увидеть чудо и участвовать в нем. Таким образом, «паранормальность» В. Мессинга не содержала ничего сверхъестественного, его «чтение мыслей» — это, как видим из цитаты И.П. Павлова, давно известный и понятный для ученого-физиолога фокус, проделываемый одаренным и опытным артистом.

Другое таинственное явление, часто упоминаемое в рассуждениях о психотронном оружии, — феномен 25-го кадра. Напомним историю этого явления. В 1949 г. группа американских психологов New Look описала интересный факт: при очень коротких экспозициях с помощью тахистоскопа отдельных слов у нормальных исследуемых-студентов порог опознания бранных слов (неприятные или табуированные слова) был явно повышен по сравнению с порогом нейтральных, т.е. обычных. На табуированные слова регистрировались вегетативные реакции, в частности кожно-гальваническая реакция во время таких коротких экспозиций, при которых испытуемые еще не могли правильно назвать сами эти слова.

Эта работа вызвала большой отклик в США не только среди психологов, но и вне научных кругов. (Мы говорили об этом в главе 2.) Однако вскоре выяснилось, что утверждения об эффективности «скрытого убеждения», т.е. влияния неосознаваемых рекламных фраз на решение человека приобрести тот или иной продукт, не основаны на методически строгом научном исследовании. В частности, не было проведено соответствующих контрольных исследований и не сделан статистический анализ. Во многих исследованиях, посвященных влиянию на поведение человека рекламных фраз, при оценке последних как неосознаваемых не учитывали два важных методических положения психофизиологии восприятия:

- порог опознания — статистическое понятие, и для его достоверного определения необходимы многократные измерения;

- порог опознания постоянно колеблется и зависит от таких факторов, как практика, утомление, инструкция и т.д.

Напомним, что при проведении более тщательных экспериментов не подтвердились наделавшие много шума сообщения о том, что слова, не доходящие до сознания человека, могут существенно изменять его поведение, драматически влиять на реакции выбора или внушать определенные действия, которые противоречат его психологическим установкам. Был повторен эксперимент с подпороговым (неосознаваемым) предъявлением рекламной фразы «Хочу риса», которая вместе с изображением ложки, полной этого продукта, мелькала между кадрами художественного фильма так быстро, что зрители ее не осознавали. Статистически достоверного влияния на выбор риса обнаружено не было.

Последующие исследования показали, что для проявления эффекта неосознаваемых слов необходимо, чтобы:

- они были эмоционально значимы в данный момент для субъекта;

- уровень мотивации или эмоционального напряжения личности был достаточно высок. Наибольший неосознаваемый эффект наблюдается при совпадении этих двух переменных факторов. Они не всегда принимались во внимание в работах, посвященных изучению воздействия неосознаваемых слов на те или иные психологические и физиологические функции. Это давало повод некоторым исследователям считать все случаи так называемого эффекта неосознаваемых слов методическим артефактом. Однако анализ многочисленных работ по неосознаваемому восприятию показывает: влияние неосознаваемых слов на поведение человека — реальный факт, но этот эффект так трудноуловим и неустойчив, что не может применяться как средство рекламы или в каких-либо других практических целях.

Вместе с тем из наблюдений психиатров известно, что в определенных случаях неосознаваемые внешние сигналы, если они однажды или несколько раз совпадали с сильным отрицательным эмоциональным возбуждением, могут через месяцы и даже годы вызывать безотчетные эмоциональные переживания и даже невротические реакции, когда повод, вызвавший их в данное время, остается скрытым от сознания субъекта. Эмоция или невротическая реакция возникают как бы беспричинно. На эмоционально неуравновешенного человека, особенно находящегося в невротическом состоянии, может действовать множество неосознаваемых им раздражителей, когда он не в состоянии отдать себе отчет о причине изменения своего настроения или самочувствия. Безотчетные эмоции возникают и у здоровых людей в экстремальных условиях, при напряженной работе, особенно требующей быстрого переключения внимания, а также при умственном утомлении.

Все эти состояния, как правило, возникают под влиянием внезапной отрицательной эмоции или в связи с необходимостью экстренно переключать внимание в неожиданно новом направлении, когда нужно сосредоточиться на чем-либо важном. По мнению С. Н. Давиденкова (1956), основной механизм сводится к непосильной для нервной системы данного человека физиологической задаче. Исследователь считал весьма вероятным, что связь описанного им короткого нервного срыва с трудной ситуацией может в дальнейшем фиксироваться по условнорефлекторному механизму. Это интересное клиническое наблюдение подтверждено экспериментально. Было установлено, что в основе подобного «нервного срыва» лежит патологическая временная связь, сформировавшаяся с помощью неосознаваемых стимулов. Описанные патологические состояния, по сути, не являются чем-то совершенно исключительным. С.Н. Давиденков был прав, рассматривая их как крайние степени состояний, в большей или меньшей степени свойственных и нормальным людям. Поэтому не так уж редки аварийные ситуации или аварии, причиной которых становится эмоциональный стресс оператора (см. главу 1).

В предыдущих главах было сказано об экспериментах с участием людей, находящихся в конфликтной жизненной ситуации и испытывающих по этому поводу отрицательные эмоции. Отмечалось, что какой-либо неосознаваемый компонент окружающей среды в действительности может стать условным стимулом эмоционального возбуждения, если ранее он совпадал с эмоциональным раздражителем или эмоциональным состоянием субъекта. Образование такого рода временных связей лежит в основе возникновения безотчетных, беспричинных эмоций. Подобные эмоции характерны не только для эмоционально неуравновешенных людей. Это явление отмечают у себя и практически здоровые люди, причем не только в экстремальных ситуациях, но ив обычной жизни.

Естественно, перед исследователем встает вопрос о стойкости ассоциаций, формирующихся на неосознаваемом уровне. Эксперименты с угасанием таковых, когда на протяжении ряда дней многократно предъявлялся условный сигнал, который не сочетался с «подкрепляющим» словом, показали, что такие ассоциации прочные и очень медленно стихают. Следует подчеркнуть, что ассоциация, образовавшаяся на неосознаваемом уровне, угасает значительно медленнее, чем аналогичная, но сформированная с участием осознаваемых сигналов.

Полученные данные позволяют понять с физиологической точки зрения положение 3. Фрейда о консервативности подсознания и многочисленные клинические наблюдения психиатров, которые отмечали необычайную стойкость влечений, эмоциональных переживаний и невротических реакций в случаях, когда их повод остается неосознанным для субъекта. Например, чрезвычайная стойкость влечения у людей, злоупотребляющих алкоголем, поддерживается условноре­флекторным механизмом, а именно действием на алкогольную моти-вационную доминанту многочисленных неосознаваемых стимулов из окружающего мира. Такими стимулами могут стать некоторые предметы обихода, конкретные лица, определенные места, здание или его деталь, связь которых с удовлетворением алкогольной потребности никогда не осознавалась субъектом. Эти сигналы формируют и поддерживают алкогольную доминанту, участвуют в создании физиологической основы психической зависимости от алкоголя, которая играет значительную роль в алкогольной патологии.

Означает ли это, что все временные связи или ассоциации, образующиеся на неосознаваемом уровне, столь же прочны и с таким же трудом угасают, как это наблюдается в экспериментах с эмоциональными словами?

Как показывают результаты экспериментов, у здорового взрослого человека обучение по принятию решения о выборе произвольной реакции происходит с помощью неосознаваемых субъектом зрительных сигналов, которые не связаны с эмоциональными переживаниями. Вместе с тем заметна существенная разница в стойкости обучения, зависящая от осознаваемости стимулов. Если сигнал, определяющий выбор произвольной реакции, не осознается, то обучение нестойкое, его эффект проявляется только в течение самого процесса обучения и не сохраняется до следующего дня. В последующие дни такое обучение приходится начинать заново, с тех же величин времени реакции, что и в первый день исследования.

Иными словами, временные связи, образующиеся в произвольной двигательной сфере с помощью неосознаваемых стимулов, сохраняются только в краткосрочной памяти. По всей вероятности, не происходит консолидации следов памяти образовавшейся временной связи, т.е. не осуществляется переход из краткосрочной памяти в долгосрочную, как это происходит при осознании стимулов или при воздействии на человека неосознаваемых стимулов, связанных с преобладающей в данный момент мотивацией или же с состоянием эмоционального напряжения.

Имеются многочисленные доказательства того, что эффект неосознаваемых явлений, воспринимаемых человеком, в значительной степени определяется их эмоциональной и мотивационной значимостью. Он достаточно значим и стоек только при включении в мозговые процессы эмоциональных и мотивационных факторов. Только в этих случаях в долгосрочной памяти фиксируются следы действия неосознаваемых стимулов.

Таким образом, ассоциативное обучение с помощью неосознаваемых стимулов, но без участия эмоционального возбуждения весьма нестойкое, оно не фиксируется в долгосрочной памяти. Очевидно, этим объясняется почти полное падение интереса не только ученых-психологов, но и работников рекламы к наделавшим в свое время много шума сообщениям (в основном американских специалистов) о том, что раздражители, в частности словесные, не доходящие до сознания человека (пресловутый 25-й кадр), могут существенно изменять его поведение, влиять на реакции выбора или внушать определенные действия.

Вместе с тем в последние годы все большее внимание психофизиологов привлекает проблема «внутренних состояний», формирующихся в головном мозге человека на неосознаваемом уровне. В результате формирования такой установки человек неосознанно использует готовые способы и схемы при решении умственной задачи Действие установки может привести к возникновению достаточно стойкого стереотипа восприятия, который искажает восприятие внешних явлений (иллюзии), или к так называемой интеллектуальной слепоте.

В заключение следует подчеркнуть, что не существует научных, объективно установленных фактов существования «паранормальных явлений». Все описываемые (чаще всего в масс-медиа) «факты» при проверке научными методами не подтверждаются.

Неосознаваемые явления внешней среды играют существенную роль в психической жизни человека:

- в случаях, когда они связаны с эмоциональной или мотивацион-ной доминантой субъекта;

- благодаря формированию психологических установок, существенно определяющих восприятие внешней среды, ее оценку и принятие решения.

Современный уровень нейрофизиологических знаний о работе головного мозга, существующие и быстро прогрессирующие методические возможности его исследования с естественнонаучных позиций детерминизма позволяют все дальше продвигаться в познании физиологической основы сознания и бессознательных психических явлений. Конечно, это происходит не так быстро, как хотелось бы. Но уже сделанное не оставляет никаких сомнений в том, что бессознательные психические явления, до последнего времени служащие объектом мистических спекуляций, а в лучшем случае и предметом рассуждений психологов психоаналитического толка, могут изучаться с помощью естественнонаучных методов психофизиологии и объясняться с детерминистских позиций современной нейронауки.