Часть Вторая. ПРАВЯЩАЯ КУЛЬТУРА И СТРАХ

Глава VI. ОЖИДАНИЕ ВТОРОГО ПРИШЕСТВИЯ

1. Страх конца света и зарождение нового мира

На протяжении большого исторического отрезка времени — с конца XIII в. до начала промышленной революции — Европу сотрясали чумные моры и частые бунты, вызванные страхом то перед солдатом, то бандитами. Из этого пятивекового периода следует выделить отрезок максимального страха, когда его вспышки были наиболее частыми. В период между 1348 и 1660 гг. Европа была подвержена всевозможным напастям, сопровождаемым драмами в духовной жизни. 1348 год отмечен смертоносной эпидемией Черной Чумы; с XIV по XVII век из страны в страну по всей Европе прошла война восстаний; Столетней войне не было видно конца; после поражения под Косово (1389 г.) и Никополисом (1396 г.) европейцы были обеспокоены возможным вторжением турок, а в XVI в. турецкая опасность стала особенно угрожающей; в религии произошел "скандал из скандалов" — великий раскол; были и крестовые походы против гуситов, и моральный упадок духовенства перед реформой католической церкви, и отступление протестантства со всеми вытекающими последствиями — взаимными низложениями сана, убийствами и войнами. Подавленные таким трагическим стечением обстоятельств и обрушившимися бедствиями, люди старались связать их между собой и найти им объяснение. Исследования приводят нас на уровень рассуждений богословов, которые пытались в то время понять причину страха. Их рассуждения тоже порождали страхи, причем более многочисленные и завораживающие, чем прежние. Но чудо западной цивилизации состоит в том, что она пережила все эти страхи, не дав им себя сломить. Эпоха Возрождения характеризовалась не только всеобъемлющим страхом, но одновременно и динамизмом: страх вырабатывал свое противоядие.

Исторические исследования опровергают легенду об ужасах однотысячного года, которая была основана на немногочисленных письменных текстах, причем составленных позже. "В течение X в. было составлено единственное описание возрожденного Христом мира, и ничто не говорит о том, что оно наводило на людей ужас". Первое описание ужасов однотысячного года сделано в период триумфа нового гуманизма бенедиктинцем Трифемиусом (1462–1516), редактировавшим монастырскую летопись. Сам он был образованным человеком, не подверженным схоластической рутине и довольно мягко описывающим ужасы варварского периода. Но эта легенда появилась в начале Нового времени не случайно: те страхи, которые испытывали европейцы в XIV–XVI вв., приписывались современникам Оттона III.

Этот период очень подходил для зарождения страха перед приближающимся концом света и приходом Антихриста. Такой поворот событий был для христиан реальной возможностью. Св. Августин в XX книге "Города Бога" убеждает в неотвратимости этих событий — многие священные тексты возвещают о них, хотя время их свершения непредсказуемо. В средневековье Церковь размышляла о конце человеческой истории в свете апокалипсических пророчеств. Свидетельством этому могут служить около двадцати испанских рукописей X–XIII вв., донесших до нас сочинения монаха Беатуса, составившего в конце VIII в. "Комментарий Апокалипсиса". Известный Апокалипсис Сен-Севера (XI в.), поражающий фантастическими чудовищами, тоже является иллюстрированной рукописью «Комментариев» Беатуса. Великолепные украшения многих французских церквей XII–XIII вв. — в Отэне, Конке, Париже, Шартре — воспроизводят сцены Страшного суда. Тема Страшного суда фигурирует также в латинских поэмах Коммодьена из Газа (III в.), Св. Иллариона из Пуатье (IV в.), Св. Пьера Дамьена (XI в.), Петра Диакона (XI в.), Св. Бернара (XIII в.) и пр.

Историки единодушны в том, что в Европе начиная с XIV в. нарастает и распространяется страх конца света. В обстановке общего пессимизма, как физического, так и морального, в 1508 г. в Страсбургском соборе проповедник Гейлер обратился к народу с призывом "спасайся, кто может":

"Лучшее, что можно сейчас сделать, это забиться в щель, спрятаться в своем углу, следовать заповедям Господа и творить добро, чтобы обрести вечное спасение".

Психология bookap

Он не питал никакой надежды, что люди станут лучше, поэтому конец этого прогнившего мира был близок. На закате средневековья все больше утверждалась мысль о скором всеобщем крушении. В последние годы XV в, и в самом начале XVI в. страх вновь овладевает воображением людей и Великий раскол способствовал обращению людей к идеям Апокалипсиса. Никогда еще не было так много верящих, что трубы Судного дня уже протрубили, как в период 1430–1530 гг. Некоторые представители духовенства дошли до того, что организовывали публичные дискуссии на тему Страшного суда и о признаках его приближения, например, в Кёльне в 1479 г. Они полагали, что это успокоит и просветит умы. Наступило время ожидания конца света. В этом сходятся все исследователи, но не всегда подчеркивается тот факт, что ужас этого периода был реальнее страхов первого тысячелетия и что им заполняется лакуна между средневековьем и Ренессансом. Новый мир зарождался в атмосфере этого ужаса.

Страх и драматизм ожидания находили свое конкретное выражение в искусстве: в старом соборе Саламанки (XII в.) Страшный суд изображен на боковой стене, которая не вся видна посетителям. В центре фрески на престоле, окруженном радугой, сидит Христос в славе, святейший, светлейший, с нимбом вокруг чела. Справа и слева от него — избранники Божьи и грешники, а внизу художник изобразил чистилище (довольно редкая композиция); в общем, фреска не производит устрашающего впечатления. В новом же соборе (XIV–XVI вв.), пристроенном к старому, также есть сцены Страшного суда, но они находятся на стене, которая стоит прямо перед глазами посетителей; их формат больше, чем сцены жизни Христа. Чистилища больше нет, все пространство поделено на две равные части между раем и адом. Христос смотрит в сторону отверженных и жестом отталкивает их от себя.