Глава 15.Этика заботы: это путь женщины


...

Конечно же, моя цель не состоит в том, чтобы менять уровень вашего нравственного развития, которого вы придерживаетесь, сидя за рулем. Это то, к чему вы должны будете прийти самостоятельно. Моя цель заключается в том, чтобы просто проиллюстрировать теорию морального развития Колберга применительно к повседневной жизни, с которой вы знакомы. В отношении теории Колберга следует не забывать о двух следующих ключевых моментах: 1) Колберг соотносит моральное развитие напрямую с мыслительными способностями; и 2) вследствие наличия связи с мыслительными способностями, моральное развитие со временем «улучшается». * * *

Возможно, сейчас вы думаете над тем, зачем я потратил несколько последних абзацев на разговор о каком-то парне по имени Колберг и о его теории морального развития, в то время как, предположительно, данная глава должна была быть посвящена некоей Кэрол Гиллиган и женской психологии Ответ состоит в том, что невозможно на самом деле понять теорию Гиллиган, е зная определенных вещей о теории Колберга. Хотя Гиллиган и являлась студенткой Колберга, она столь яростно выступала против его теории морального развития, что все закончилось созданием ею собственной теории. Поэтому для того чтобы попять, от чего отталкивалась Гиллиган, сначала вам необходимЪ понять ту интеллектуальную обстановку, против которой она подняла мятеж. Именно против этой обстановки, в частности, й против сообщества детских психологов, в целом, она подняла революцию, опубликовав в 1982 году свою книгу «С другой точки зрения» (In a Different Voice) (занявшую 10 место в списке самых революционных работ).

Больше всего в теории Колберга Гиллиган раздражало то, что в ней, как и, преимущественно, во всей традиционной психологии, ведущее положение занимали исследования, проводимые исключительно на мальчиках и мужчинах. Это как если бы мальчики и мужчины были стандартом, планкой, на которую необходимо равняться, и любое отклонение считалось исключением. По мнению Гиллиган, результатом игнорирования девочек и женщин явилось то, что в основе большинства теорий о человеческой природе лежали взгляды мужчин. Данная жалоба применима к таким популярным теориям, как теория Пиаже, и таким старым, как теория Зигмунда Фрейда. Если вы помните, то главное утверждение Фрейда сводилось к тому, что личностное развитие основано, главным образом, на признании мальчиком того, что 1) у него есть пенис; 2) и что он хочет его использовать. В теории Фрейда девочки по определению были ущербными, поскольку у них отсутствовал пенис. На самом деле, как он считал, девочки проводят свою жизнь в попытках заполучить отсутствующий пенис. Такую мотивацию он назвал «завистью к пенису». Очевидно, что если «нормальное» личностное развитие основано на открытии и целенаправленном использовании собственного пениса, то тогда половина человечества просто обязана иметь серьезное личностное расстройство! Не кажется ли вам это предубеждением?

Первые главы своей книги Гиллиган посвятила краткому обзору истории психологии, чтобы показать, как психология систематически не обращала внимания на взгляды и мнения женщин. Гиллиган предлагает действительно убедительные примеры. Среди прочих она называет имена Фрейда и Пиаже. Но большая часть ее критики обращена на теорию Колберга. На протяжении оставшихся глав она оперирует данными, как мечом, при помощи которого высекает альтернативу традиционному мужскому взгляду на сферу морали. Хотя, возможно, вы поддались бы искушению и подумали что альтернативой мужскому взгляду является женский взгляд но Гиллиган тут же замечает, что подобное сверхобобщение был0 бы преждевременным. Описываемый ею альтернативный взгляд может быть, несомненно, типичным для женщин способом получения знаний об окружающем мире, но мужчины также способны пользоваться им. Таким образом, вместо того чтобы фокусировать внимание на отдельных нравственных качествах мужчин и женщин, она предлагает подумать о двух подходах, один из которых формулируется в терминах этики заботы, а другой — этики справедливости. Этика справедливости была описана в теории Колберга, это та ее разновидность, которая применима, главным образом, к мальчикам и мужчинам. Но, по мнению Гиллиган, этика заботы столь же важна и обоснованна, как и этика справедливости. К сожалению, никем так и не была разработана теория развития, уточняющая, каким образом нравственность могла бы основываться на этике заботы. Поэтому целью книги Гиллиган была обрисовка лишь общего контура.

Введение Гиллиган начинает свою книгу со следующих строк: «Вот уже более десяти лет я выслушиваю людей, говорящих о нравственности и о себе. Где-то посередине этого пути я начала улавливать различие в их голосах, заметила существование двух способов рассказа о проблемах нравственности, двух способов описания взаимоотношений между собой и другими людьми... На общем фоне психологических описаний обретения самоидентичности и морального развития, о которых я читала и которые изучала на протяжении ряда лет, стали выделяться женские голоса, звучавшие по-иному. Именно тогда я начала подмечать повторяющиеся проблемы в интерпретации женского развития и связывать эти проблемы с неоднократным исключением женщин из критического анализа теоретических построений в области психологических исследований».

Данные для построения собственной теории Гиллиган получила из трех разных исследований. В «исследовании студентов колледжа» приняло участие 25 студентов и студенток-второкурсниц, отобранных в случайном порядке среди тех, кто записался на курс, посвященный проблеме нравственного и политического выбора. Этих студентов проинтервьюировали дважды: первый раз, когда они были выпускниками, а второй — по прошествии й лет после выпуска. Однако Гиллиган обратила внимание ^аК#се и на то, что среди 20 студентов, начавших, но бросивших анный курс, 16 были женщинами. Такое диспропорциональное геНдерное различие столь сильно бросалось в глаза, что Гиллиган вступила в контакт и проинтервьюировала и этих женщин.

«Исследование решения об аборте» было основано на результатах интервью с участием 29 женщин в возрасте от 15 до 33 лет. Все женщины были беременны и подумывали об аборте, к Гиллиган они были направлены службами при женских консультациях и абортариях. Гиллиган собрала в ходе интервью полную информацию по 24 из 29 женщин, 21 женщина была проинтервьюирована еще раз по прошествии года после того, как выбор был сделан.

И, наконец, «исследование прав и обязанностей» состояло из интервью, взятых у людей обоего пола, входящих в 9 возрастных групп: 6-9, И, 15, 19, 22, 25-27, 35, 45 и 60 лет. В каждой возрастной группе было по 8 мужчин и по 8 женщин, соответственно, общее количество участников равнялось 144. По два человека того и другого пола из каждой возрастной группы участвовали также в более интенсивном процессе интервьюирования. Хочу пояснить, что Гиллиган не интервьюировала одних и тех же людей по мере достижения ими определенного возраста. На это понадобилось бы более пятидесяти лет! Вместо этого Гиллиган проинтервьюировала разных людей, входящих в вышеуказанные возрастные группы. Такой подход носит название попе-речно-срезового.

Отличительной особенностью всех трех исследований было то, что Гиллиган использовала методику интервью для сбора данных. Процедура исследования была построена так, что сначала автор предлагала всем участникам интервью один и тот же стандартизованный набор вопросов. Однако в ходе интервью Гиллиган на месте придумывала и задавала дополнительные вопросы, которые могли бы помочь подобраться к какому-либо интересному явлению, вскрывшемуся после ответа участника на ранее заданный вопрос. Общая цель, с которой задавались вопросы, состояла в изучении понимания людьми самих себя и собственной нравственности. Дополнительные вопросы задавались из-за необходимости глубже вникнуть в линию рассуждений и логику каждого отдельного человека для того, чтобы определить их отношение к самим себе и собственной нравственности.

Хотя в основе книги Гиллиган лежат результаты трех проведенных ею исследований, но все они описаны очень неподробно. Чтобы у вас сформировалось представление о том, какие методики она использовала в своей работе, я сфокусирую виц. мание на описании исследования, считающегося самым известным из трех — ее исследования решения об аборте. Однако чтобы мое изложение было подробным, мне необходимо выйти за рамки опубликованной Гиллиган в 1982 году книги и обратиться к более ранней главе, содержащей данные по исследованию решения об аборте. Эта глава была опубликована в 1980 году в соавторстве с Мэри Филд Бэленки (Mary Field Belenky). Метод

Одним из самых серьезных ограничений теории Колберга, кроме того, что она была основана на ответах лишь мальчиков и мужчин, было то, что она была построена на реакциях на гипотетическую ситуацию. То есть никто из мальчиков и мужчин не оказывался в действительности в ситуации, когда им нужно было украсть лекарство, чтобы спасти жизнь жене. Поэтому то, что они сказали в отношении того, как следует поступить Гейнцу, может отражать, а может и не отражать то, как они поступили бы в действительности, оказавшись в аналогичной ситуации. Чтобы обойти проблему, связанную с необходимостью полагаться на реакции в гипотетической ситуации, Гиллиган решила остановиться на выборке женщин, в реальной жизни столкнувшихся с моральной дилеммой. Гиллиган рассудила, что люди, переживающие внутреннюю эмоциональную борьбу, находятся в большем контакте с собственными нравственными ценностями, и поэтому могут предложить более реалистичную информацию о своей личной системе моральных убеждений.

Участники

Как уже говорилось, участниками исследования были 24 беременные женщины в возрасте от 15 до 33 лет, на исследование они были направлены службами при женских консультациях и абортариях. Несколько участниц получили направления от врачей частной практики и от университетской службы здравоохранения. Чтобы женщина могла принять участие в исследовании, она, в соответствии с требованиями Гиллиган и Бэленки, должна была находиться на первом триместре беременности и по той или иной причине подумывать об аборте.

В исследовании приняли участие женщины, имеющие самое разное социальное, расовое и культурное происхождение. Кто т0 из них был замужем, кто-то нет. Несколько женщин делали ранее аборты. У троих уже были дети. Гиллиган и Бэленки отобрали женщин со столь разнообразным происхождением, чтобы иметь возможность исследовать также разнообразные когнитивные и нравственные особенности, присутствовавшие у этих женщин. Это было важно, поскольку позволяло увеличить возможность обобщения открытий Гиллиган. Если вы помните, то в главе о Бомринд (глава 13) мы говорили, что недостатком ее исследования было то, что в нем приняли участие лишь благополучные, с высоким коэффициентом интеллекта и с белым цветом кожи люди. По крайней мере, к исследованию Гиллиган подобная критика неприменима.

Материалы и процедура обследования

У женщин брали интервью дважды. Первое интервью проводилось примерно между 8-й и 12-й неделями беременности. Второе проводилось год спустя после того, как принималось окончательное решение об аборте. По прошествии года второе интервью удалось взять у 21 из 24 женщин, входивших в первоначальную выборку.

Вопросы для первоначального интервью составлялись с целью изучения понимания женщинами: 1) проблем, сопряженных с беременностью; 2) решений, с которыми они столкнулись; 3) различных альтернатив, о которых они подумывали; и 4) того, что они думают по поводу каждой из альтернатив. Отправным вопросом был следующий: «Как вы забеременели, и что вы до сих пор об этом думали?» В зависимости от ответа женщин на данный вопрос, интервьюер задавал им последующие вопросы, составленные таким образом, чтобы вскрыть мыслительные процессы, задействованные женщинами в их ответах. После прояснения данной темы женщинам задавались дополнительные вопросы с целью выяснения их ощущений в отношении самих себя («Как бы вы описали себя себе?») и их моральных суждений («Существует ли разница между тем, что вы хотите сделать, и тем, что, по вашему мнению, следует сделать?» «Есть ли у данной ситуации правильное решение?» «Является ли оно правильным только для вас, или оно правильно для всех?»). Вопросы для второго, проводимого год спустя интервью были практически теми же, что и для первого интервью, за исключением того, что жейщин спрашивали также об их переживаниях после принятия решения об аборте («Если обратиться сейчас к тому решению, которое вы приняли год назад, вспомните, какие мысли у вас возникали тогда в отношении того, что делать?»). Для того чтобы провести сравнение с исследованием Колбер. га, женщинам было предложено также решить стандартную ди. лемму Гейнца. Их ответы на дилемму Гейнца были оценены посредством использования двух разных руководств. Одно ру. ководство к оценке было изначально разработано Колбергом. Другое руководство было разработано Мэри Филд Бэленки и представляло собой адаптированный вариант руководства Колберга, лучше подходящий для оценки реакций женщин на нравственную дилемму.

Различия в оценках. Поскольку у Гиллиган и Бэленки имелась информация о реакциях женщин, как на реальную, так и на гипотетическую моральную дилемму, соответственно, у них была возможность сравнить реакции женщин на обе эти ситуации. Кроме того, поскольку у Гиллиган и Бэленки были также данные интервью, проведенных до и после принятия решения об аборте, им удалось разработать шкалу, измеряющую изменения в условиях жизни, которые имели место между двумя интервью. Эта шкала измеряла наличие или отсутствие изменений в период между Временем 1 и Временем 2 в таких сферах, как любовь и работа, а также впечатление о жизни в целом. Если происходили какие-либо изменения, то они оценивались в соответствии с критериями «лучше, хуже или то же самое». Гиллиган и Бэленки приводят пример студентки, которая во время беременности не посещала занятия, но стала это делать после принятия решения об аборте. Эта женщина «сообщила, что ее жизнь изменилась к лучшему, она завела более хороших друзей, отношения с родителями стали более удовлетворительными». Такой тип изменений был оценен в соответствии с критерием «лучше». Изменения, произошедшие с другой женщиной, которая «ко Времени 2 ушла с работы, была прикована к постели, одинока и полна сомнений», были оценены в соответствии с критерием «хуже». Количество разных «лучше», «хуже» и «то же самое» было взвешено, и были выведены средние показатели, позволившие создать Оценку Жизненного Исхода (Life Outcome Score).

Результаты В настоящее время разговор о результатах исследования решений об аборте представляется затруднительным, поскольку в оригинальной записи результатов, сделанной в 1980 году, Гиллиган и Бэленки не слишком много внимания уделили тому, чем отличается этика заботы женщин от этики справедливости мужчин в плане влияния на их нравственность. Вместо этого они сфокусировали свое внимание на том, как нравственность женщин изменилась за время, прошедшее между двумя интервью. Тендерные различия в вынесении моральных суждений описаны в опубликованной в 1982 году книге Гиллиган. Поэтому приводимые ниже результаты заимствованы не из главы, опубликованной в 1980 году, а из выпущенной в 1982 году книги. Кроме того, важно отметить, что описанные Гиллиган результаты не являются «сошедшими с конвейера», обычными экспериментальными результатами. Например, она не основывалась на цифрах, средних показателях или корреляциях. Вместо этого в описании обнаруженных ею сведений она основывалась на повествовательном исследовательском плане, делая особый акцент на собственных мнениях женщин, иллюстрирующих их идеологию этики заботы.

Самым важным открытием, сделанным в ходе исследования решения об аборте, было то, что женщины зачастую выражали свое нравственное понимание в терминах своих взаимоотношений с другими людьми. Они фокусировали внимание на взаимоотношениях с растущими внутри них детьми, с родителями, с сексуальными партнерами и с друзьями. И когда они говорили о своих взаимоотношениях, то чаще всего они говорили о заботе и ответственности. Дайана, возраст которой приближался к третьему десятку, описала свою концепцию нравственности следующим образом: Такое ощущение, что я пытаюсь отыскать правильный путь в жизни, но я всегда помню о том, что мир полон реальных и осознаваемых проблем, и в каком-то смысле все мы обречены на смерть, и возникает вопрос, а правильно ли приводить в этот мир детей, когда для нас актуальна проблема перенаселения, и правильно ли тратить деньги на обувь, когда одна пара обуви у меня уже есть, а другие люди вообще ходят босиком? Является ли это частью самокритичного взгляда, частью вопроса «На что я трачу свое время, и какой смысл в моей работе?» Я думаю, что во мне есть настоящая потребность, настоящий материнский инстинкт заботиться о других — заботиться о своей матери, заботиться о детях, заботиться о чужих детях, заботиться о собственных детях, заботиться о мире в целом. Когда я сталкиваюсь с вопросами нравственности, я постоянно задаю себе примерно такой вопрос: «Заботишься ли ты обо всех вещах, которые кажутся тебе важными, и как ты растрачиваешь себя и пропускаешь мимо себя эти вопросы?» В итоге Гиллиган обнаружила, что то, как женщины выносят нравственные суждения, — напоминает изделие, сотканное из взаимоотношений, заботы и ответственности.

Хотя женщины имели отличные от мужских нравственные взгляды, но, вместе с тем, они отличались и друг от друга по уровню морального рассуждения. Гиллиган писала «Умозаключения женщин, в частности, в отношении дилеммы об аборте обнаруживают существование особого морального языка, чья эволюция отображает последовательность развития. Это язык эгоизма и ответственности, определяющий нравственную проблему как одну из обязанностей заботиться о других и избегать боли. Причинение боли считается эгоистичным и безнравственным в своем порицании безответственности, а выражение заботы — реализацией моральной ответственности. Неоднократное употребление женщинами в разговоре о нравственном конфликте слов эгоистичный и ответственный, учитывая ту базовую моральную направленность, которую данный язык отражает, помещает женщин отдельно от мужчин, которых изучал Колберг, и свидетельствует о существовании другого понимания нравственного развития». Далее Гиллиган описывает последовательность из трех уровней развития морального мышления в рамках женской этики заботы, которые приблизительно соответствуют трем уровням (предконвенциональному, конвенциональному и постконвенциональному) развития морального мышления в рамках мужской этики справедливости по Колбергу. Первый уровень:

ориентация на индивидуальное выживание

Вспомните, что в теории Колберга на предконвенциональном уровне мальчики и мужчины выносили моральные суждения, исходя из стремления избежать наказаний и получить награды. В данном случае основным стремлением, стоящим за нравственным поступком, было стремление извлечь для себя пользу. Схожим образом, самый примитивный уровень развития женского морального мышления основан на заботе о самой себе с целью обеспечения собственного выживания. Женщинам в исследовании Гиллиган нужно было что-то сделать с ситуацией нежелательной беременности и с возможностью, что их жизненные цели могут быть никогда не осуществлены. Поняв это и чувствуя себя отчужденными от окружающего мира, многие женщины испытывали злость и «сбегали» от ситуации, в которой они были бы не способны осуществить множество запланированных вещей. И все их зарождающиеся нравственные действия были основаны на решениях, целью которых была защита себя. Девятнадцатилетняя Бетти, бывшая приемным ребенком в семье и имевшая за своей спиной уже несколько абортов, нарушений общественного порядка и учебу в исправительном заведении, предложила такой ответ на дилемму Гейнца: Лекарь его «кидает», и его жена умирает, поэтому лекарь заслуживает того, чтобы его тоже «кинули». (Можно ли назвать этот поступок правильным?) Вероятно. Я думаю, что выживание является одной из наиважнейших вещей в жизни, тем, ради чего люди борются. Я думаю, что это самое важное, еще более важное, чем кража. Кража может быть неправильным поступком, но если для того, чтобы выжить, вам нужно украсть или даже кого-то убить, то это то, что следует сделать. (Почему это так?) Я думаю, что самосохранение является самым важным; в жизни нет ничего важнее. Многие говорят, что для большинства людей самым важным является секс, но мне кажется, что для людей самым важным является самосохранение. Второй уровень:

добродетель в форме жертвенности

Согласно Колбергу, на конвенциональном уровне у мужчин происходит смещение фокуса внимания на исполнение собственного долга. У Гиллиган женщины также начинали считать, что им необходимо исполнять свой долг. Но в отличие от мужчин Колберга, женщины Гиллиган приравнивали понятие «долга» к понятию «забота о других». Они начинали полагать, что их прежняя фокусировка внимания на себе была эгоистичной. По мере более полного осмысления собственного положения, некоторые женщины начинали понимать, что их основная роль сводится к заботе о будущем ребенке. Такой подход, в свою очередь, служил мотивацией к принятию более общей ориентации на ответственность, когда женщины связывали свои человеческие ценности с усилиями, направленными на заботу о других людях. На данном уровне «делать добро» сводилось к «делать что-то для других». Но проблема заключалась в том, что женщины в своей заботе о других часто переступали через определенную грань и начинали пренебрегать заботой о самих себе. Забота — это то, что вы делаете для других людей, а не то, что вы делаете для себя. Сандра, 29-летняя католичка, медсестра, в реальности столкнулась с данной проблемой. Размышляя над своим решением сделать аборт, она обнаружила, что ей было очень сложно услышать, что ей хотел сказать собственный голос. Вот ее слова: Как мне казалось, я сделала это не столько для себя, сколько для моих родителей. Я сделала это, потому что мой врач сказал мне это сделать, но внутри себя я никогда не допускала, что сделала это для себя. Но затем мне пришлось сесть и признаться себе: «Нет, на самом деле я не хочу сейчас становиться матерью. Я честно не испытываю желания становиться матерью». В конце концов, не так уж плохо было произнести эти слова. Но мои чувства были иными до тех пор, пока я ни поговорила (со своим консультантом). Было просто ужасно иметь такие чувства, поэтому я просто не собиралась это чувствовать, и я заблокировала выход своих чувств наружу.

Третий уровень: нравственность ненасилия

Согласно Колбергу, на постконвенциональном уровне цель мужчин сводилась к тому, чтобы делать то, что правильно, даже если за это приходится дорого платить или это приводит к нарушению долга. Для мужчин в исследовании Колберга это зачастую означало действовать согласно интернализованным принципам высокой морали, основанным на стремлении сделать как можно больше добра для как можно большего количества людей. Хотя главным была забота о людях, «люди» были абстрактным понятием, не имевшим, в действительности, никакого отношения к какому-либо конкретному человеку. Даже война могла расцениваться в качестве абсолютно легитимного ответа на широкомасштабное нарушение личных свобод, несмотря на то, что в итоге могли погибнуть сотни тысяч людей.

У Гиллиган же было несколько иное видение наивысшего уровня. Когда женщины в исследовании Гиллиган достигали своего третьего уровня, они приходили к пониманию того, что пренебрегали собой и даже в некотором смысле утратили себя, играя роль тех, кто оберегает и защищает других. Размышляя дальше, они начинали понимать, что в своей жизни они тесно связаны с другими людьми, и что, пренебрегая собой, они причиняют вред не только себе, но и другим. При достижении третьего уровня у них формировалось новое понимание взаимосвязей, существующих между ними и важными в их жизни людьми. Фокус внимания смещался с заботы лишь о себе или лишь о других на заботу об отношениях. Но во всех случаях приоритетными оставались отношения со значимыми другими. Абстрактные принципы справедливости были намного менее значимыми. Ответ студентки колледжа (не принимавшей участие в исследовании решения об аборте) служит иллюстрацией данного положения. На вопрос «Зачем быть нравственным?» она ответила: Мой основной принцип состоит в том, чтобы не причинять вреда другим людям, покуда вы не выступаете против собственной совести и покуда остаетесь верны себе... Существует так много нравственных дилемм, таких как аборт, убийство, воровство, моногамия. Если возникают спорные вопросы наподобие только что упомянутых, я всегда говорю, что решение должно быть принято самим человеком. Именно он должен принять решение и затем поступить по совести. Нравственных абсолютов не существует. Законы — это прагматичные инструменты, но они не являются абсолютами. Жизнеспособное общество не может все время делать исключения, но вот лично я.... Боюсь, что в один прекрасный день в отношениях со своим парнем я стану инициатором большого кризиса, и кому-то будет больно, причем ему будет больнее, чем мне. Я чувствую, что обязана не причинять ему боль, но, кроме того, обязана также не лгать. Я не знаю, возможно ли одновременно не лгать и не причинять боль.

Обсуждение Гиллиган подытоживает различия между женской моралью, которая чаще всего базируется на этике заботы, и мужской, которая чаще всего базируется на этике справедливости, следующим образом: «Моральный императив, постоянно всплывающий в интервью с женщинами, — это обязанность заботиться, обязанность распознавать и смягчать "реальные и осознаваемые проблемы" нашего мира. Для мужчин же нравственный императив проявляется скорее в качестве обязанности уважать права других людей и, таким образом, оберегать от нарушений право на жизнь и самореализацию. Женское стремление к заботе имеет отношение скорее к самокритике, нежели к самозащите, в то время как мужчины изначально воспринимают долг перед другими людьми негативно в терминах невмешательства... При развитии постконвенционального понимания женщины начинают считать, что насилие неотъемлемо от неравенства, в то время как мужчины начинают думать, что ограничения понятия справедливости плохо различимы по причине отличий в человеческой жизни».

Уф! Кое-что требуется разжевать. Позвольте мне упростить одну из этих идей. Речь здесь идет о такой мысли Гиллиган: по-видимому, у мужчин конечной нравственной целью является защита определенных фундаментальных прав. Под фундаментальными правами понимается то, что идет в ногу с правами на жизнь, свободу и поиски счастья. То, что оказывается на пути реализации данных прав, носит название «несправедливости». Мужчины с высокими уровнями морали так ценят эти принципы, что могут даже отдать им приоритет перед отношениями с родителями, с женами или с собственными детьми. Женщины же, напротив, считают, что значимые и глубокие личные отношения имеют большую ценность, нежели абстрактные, индивидуалистические принципы. Для женщин несправедливость обретает форму чего-то, что угрожает святости отношений. В отличие от мужчин, чья озабоченность этими абстрактными принципами может иметь, а может и не иметь какую-либо связь с конкретной жизненной ситуацией, женщины практически всегда сосредоточены исключительно на ситуациях реальной жизни. В то время как женщины заняты тем, что пытаются смягчить перенесенные человеком травмы и насилие, имевшие место в условиях реальной жизни, мужчины более склонны к тому, чтобы, прежде всего, начать осуждать тот принцип или правило, которое привело к травме и насилию.

И пока я пишу эти слова, Америку все еще потряхивает после серии ужасных террористических актов, произошедших 11 сентября. С тех пор страна стала постоянным свидетелем транслируемых через СМИ изображений разрушений, возникших в результате угона четырех пассажирских самолетов и намеренного нацеливания их на Пентагон и два здания Центра Мировой Торговли. Более 2 ООО человек, находившихся внутри этих зданий, погибли. Тогда я предложил студентам отвести предназначенное для занятия время на разговор о том, что вообще они думают по поводу произошедших терактов. Тендерные различия, обнаруженные в обсуждении, были просто поразительны! Практически все без исключения мужчины хотели отправиться в Афганистан и «разбомбить» его. А практически все без исключения женщины полагали, что бомбить все подряд бессмысленно, и что это только лишь ухудшило бы положение дел.

Мужчины приводили аргументы, исходя из принципа справедливости. Теракты, обрушившиеся на добропорядочных граждан США, были расценены ими как абсолютное нарушение наших прав на жизнь, свободу и поиски счастья. Мужчин мало заботило то, сколько жизней могло бы быть потеряно в результате любой контратаки, предпринятой Соединенными Штатами. Многие мужчины выразили даже заинтересованность в том, чтобы присоединиться к военным и участвовать в акте возмездия. Женщины, присутствовавшие на занятии, выразили абсолютно ДРУгое настроение. Они определили трагедию не как нарушение абстрактных принципов и прав, а как нарушение святости человеческих отношений. Они выступили против какой бы то нн было контратаки со стороны Америки, атаки, которая, на их взгляд, привела бы лишь к еще большему числу смертей, причинила бы еще больший эмоциональный вред, но, очевидно, не была бы концом всей истории. Женщины также были крайне взволнованы возможностью потерять своих друзей, ушедших воевать, но не только потому, что их друзья могли бы умереть на войне, а по более общей причине: потому что их друзьям нужно было бы уезжать.

Мораль истории такова: то, как нравственные суждения выносятся женщинами, и то, как они выносятся мужчинами, имеет свои отличительные особенности. В то время как мужчины обнаруживают склонность верить в то, что абстрактные моральные принципы превосходят специфику любой ситуации, женщины фокусируют внимание на специфике отношений в тех ситуациях, о которых они размышляют. Но помните о том, что Гиллиган не говорила, будто женские представления о нравственности лучше или хуже мужских. Они просто различны. Но, по-видимому, о схеме Колберга нельзя сказать то же самое. Создавая свою первоначальную систему классификации морального развития, он опирался на ответы мужчин на гипотетические дилеммы. Создается впечатление, что ни ему, ни, возможно, кому-либо другому из множества ученых, занимавшихся доработкой его теории, не пришла в голову мысль: то, что применимо к мужчинам, может быть неприменимо в равной степени к женщинам. На самом деле, Гиллиган на страницах своей книги не раз отмечала, что многие участницы исследования, выносившие суждения, исходя из высоких уровней морального развития с использованием этики заботы, в рамках этики справедливости были бы определены на более низкий уровень, соответствующий стадии 3 по схеме Колберга. Таким образом, складывается впечатление, что шкала Колберга недооценивает способности женщин к моральному рассуждению. Поэтому если бы Гиллиган поставила этику заботы на первое место, а этику справедливости — на второе, ее нельзя было бы винить в том, что Колберг неправильно расставил акценты, заставив ее, вследствие этого, столь сильно вспылить. Тут все дело в том, что у вас могут появиться проблемы, если вы будете пытаться оценивать нравственность одного пола глазами (или шкалой измерений) другого. Просто эти вещи нельзя ни смешивать, ни противопоставлять друг другу. Выводы

Гиллиган произвела революцию в детской психологии, поскольку она открыла нам глаза на то, что женщины могут не следовать тому же самому пути развития морали, что и мужчины. Еще более важным является то, что ее работа вынудила нас заметить актуальность проблемы существования гендерно-деформиро-ванных выборок в психологических исследованиях. Теории развития, построенные на основе выборок, состоящих из мужчин, обрисовывают лишь половину картины. Предложив собственную теорию, созданную на основе историй из жизни, рассказанных женщинами, Гиллиган помогла увидеть всю картину целиком. Она подарила детской психологии новое видение и новое понимание пути нравственного развития женщин.

Важно и то, что влияние Гиллиган вышло за пределы области морального развития. Ее работа послужила большим вкладом в изучение роли тендерных различий в нравственном становлении. Последовав за волной, поднятой Гиллиган, Мэри Филд Бэленки с соавторами опубликовала в 1986 году книгу, в которой представлены данные, свидетельствующие, что мышление девочек и женщин имеет свой путь развития, отличный от пути развития мышления мальчиков и мужчин. В этой книге «Женские пути познания:развитие своего "я", собственного мнения и разума» («Women's Waysof Knowing: The Development of Self, Voice and Mind»), написанной в стиле Гиллиган, приведены сведения о ряде переходных моментов в развитии мышления, через которые проходят девочки-подростки по мере того, как они знакомятся с окружающим миром и превращаются во взрослых женщин. Как и в случае с работой Гиллиган, книга «Женские пути познания» была написана в качестве ответа, в данном случае — на теорию Уильяма Перри (William Perry) о позднеподростко-вом когнитивном развитии, созданную автором на основе изучения, преимущественно, мальчиков.

Критические замечания о теории Гиллиган

Хотя Гиллиган сыграла важную роль в том, что касается рисования новой картины американского психологического ландшафта, но ее работа спровоцировала также и бурю споров. Споры возникают на двух уровнях. С точки зрения более общего уровня, многие ученые отнеслись с подозрением к научной обоснованности громких заявлений, сделанных исключительно на базе данных интервью. Одна из самых явных проблем использования любой процедуры интервью заключается в том, что данные интервью легко поддаются искажению при интерпретации. дриводится следующий аргумент: если вы ожидаете что-то найти, неважно даже, что именно, то вы можете это найти, обратившись к использованию процедуры интервью. Но даже если техники интервью были применены Гиллиган без каких-либо искажений, ее теорию все равно бы критиковали за то, что она построена на основе столь маленькой выборки. Например, в отношении исследования решения об аборте Гиллиган критиковали за то, что она делала широкомасштабные обобщения о моральных особенностях всех женщин, исходя из данных, полученных лишь на выборке из 24 женщин; даже несмотря на то, что это были женщины, оказавшиеся в весьма необычной ситуации, в которой им требовалось решить, делать им аборт или нет.

Но в свою защиту Гиллиган провела ряд других исследований с участием женщин, которые не были беременны, и, соответственно, не подумывали об аборте. И в защиту своих маленьких выборок она пишет: «Чтобы показать, что существует мнение, отличное от мнений, представленных психологами, мне нужен лишь один пример (дополнительный курсив) — одно мнение, не вписывающееся в рамки существующих схем интерпретации. Чтобы показать, что общие темы пронизывают представления женщин о самих себе и о нравственности, мне нужна серия примеров. Противопоставляя представления женщин о самих себе и о морали тем представлениям, которые содержатся в психологических теориях, я допускаю, что психологическая литература наполнена мнениями мужчин, иллюстрирующими мужской опыт. Поэтому, выслушивая женщин, я стремилась отделить описания их опыта от стандартных форм психологической интерпретации и основываться на глубоком текстуальном анализе языка и логики для того, чтобы определить параметры женского мышления».

Кроме того, критика была порождена также тем, что в ходе ряда исследований не удалось обнаружить половых различий в отношении вынесения моральных суждений. Например, в ходе одного исследования авторы (Friedman, Robinson & Friedman) серьезно подорвали основы теории Гиллиган. Они пришли к следующему выводу: «(Наши) результаты показали, что ни тендерные, ни поло-дифференцированные личностные свойства не имеют достоверной связи с тем, моральные суждения какого типа выносятся человеком. Маловероятно, что составляющие, основанные на двух параметрах, выведенных из теории Гиллиган, различаются между собой больше, чем если бы это было обусловлено чем-то помимо влияния, оказываемого полом. Лишь несколько из 48 индивидуальных вопросов (использованных для измерения моральных суждений) обнаружили суще-

ствование половых различий, причем большинство этих различий проходило в направлении, противоречащем теории. Кроме того, мужчины и женщины продемонстрировали крайне схожие паттерны при оценке важности индивидуальных вопросов по каждой дилемме (типа дилеммы Гейнца). Если рассматривать эти находки в совокупности с результатами ранее проведенных исследований с использованием техники Колберга... то можно видеть, что они накладывают тень сомнения на обоснованность заявлений Гиллиган».

Но и против такой критики у Гиллиган есть защита. Она говорит, что проблема с исследованиями наподобие этого кроется в том, что исследователи слишком полагаются на гипотетические нравственные дилеммы типа дилеммы Гейнца. Гиллиган сама провела несколько исследований, в ходе которых она не обнаружила тендерных различий в рассуждениях о Гейнце. Дилемма Гейнца придумана с целью выявления рассуждений, основанных на понятии справедливости, — как у мужчин, так и у женщин, — потому что она была придумана мужчиной, верившим в то, что нравственность начинается с понятия справедливости. И хотя представители разных полов способны прибегать в дилемме Гейнца к рассуждениям, основанным на понятии справедливости, но Гиллиган считает, что представители разных полов не станут с одинаковой степенью вероятности оформлять нравственную дилемму подобным образом. Использование дилеммы Гейнца ограничивает возможность женщин оформить моральный конфликт предпочитаемым способом, в терминах этики заботы. Женщины не стали бы оформлять нравственную дилемму согласно универсальным правовым принципам. Вопрос, на который Гиллиган хотела найти ответ, состоял, прежде всего, в том, как женщины оформляют нравственные конфликты, вот почему она выбрала для исследования метод интервью. Посредством использования в ходе интервью относительно неструктурированных, открытых-закрытых вопросов, исследователь мог избежать преждевременного оформления моральной проблемы. Респондент мог оформить нравственную ситуацию по собственному выбору. Обратите внимание на то, как Рут стремится переформулировать дилемму Гейнца таким образом, чтобы в ней для нее было больше смысла:

Я даже не могла подумать, что стану когда-нибудь употреблять слова правильно и неправильно, и я знаю, что не употребляю слово нравственный, поскольку не уверена в том, что знаю его значение. Мы говорим о несправедливом обществе, мы говорим о целой куче вещей, которые неправильны, действительно неправильны, — употребляя при этом слово, которое я не слишком часто употребляю, — и над этим у меня нет контроля. Если бы я могла это изменить, я бы, безусловно, так и поступила, но у меня есть лишь возможность изо дня в день делать свой скромный вклад, и если я сознательно не причиняю никому боли, то это и есть мой вклад в развитие более здорового общества. Мой вклад состоит также и в том, чтобы не осуждать других людей, в особенности тогда, когда я не знаю, какие обстоятельства вынудили их совершить тот или иной поступок.

Я хотел бы закончить главу напоминанием о том, что после того, как все сказано и сделано, после того, как весь разговор об этике заботы женщин и этике справедливости мужчин изложен на бумаге, нет ничего такого, что неизбежно побуждало бы женщин рассуждать о нравственности отлично от мужчин. Да, по-видимому, они все-таки рассуждают по-иному, но они не обязаны это делать. Несомненно, многие женщины могут рассуждать в соответствии с этикой справедливости, а многие мужчины аналогичным образом могут рассуждать в соответствии с этикой заботы. По этой причине Гиллиган предпочитает считать, что два данных подхода являются отражением разных «тем» в моральном рассуждении. Суть здесь в том, что игнорируя на протяжении всей своей истории голоса женщин, психология сослужила сама себе плохую службу, не сумев открыть существования альтернативных путей нравственного развития. И для любой науки, стремящейся отыскать правду о положении человека, было бы большой ошибкой не прислушиваться ко всем звучащим голосам. Библиография

Belenky, М. Е, Clinchy, В. М., Goldberger, N. R., & Tarule,J. М. (1986). Women's ways of knowing: The development of self, voice, and mind. New York: Basic Books.

Friedman, W. J., Robinson, А. В., & Friedman, B. L. (1987). Sex differences in moral judgments? A test of Gilligan's theory. Psychology of Women Quarterly, 11,37-46.

Gilligan, C, & Belenky, M. F (1980). A naturalistic study of abortion decisions.

In R. Selman & R. Yando (Eds.), Clinical-Developmental Psychology: New

Directions for Child Development, 7, San Franciso:Jossey-Bass. Kohlberg, L. (1969). Stage and sequence: The cognitive-developmental approach

to socialization. In D. A. Goslin (Ed.), Handbook of socialization theory and

research. Chicago: Rand McNally.

Larrabee, M.J. (1993). Anethicof care: Feminist and interdisciplinary perspectives'. New York: Routledge.

Puka, B. (1994). Caring voices and women's moral frames: Gilligan's view. New York: Garland Publishing.

Вопросы для обсуждения

Если исходить из находок Гиллиган, то какие изменения произошли бы с постом Президента США, если бы президентом стала женщина? Как бы это могло повлиять на внешнюю политику? Как бы это могло повлиять на внутреннюю политику?

Психология bookap

Заслуга Гиллиган состоит в том, что привлеченное ею внимание к проблеме исследования тендерных различий в нравственном развитии может быть также распространено на существование тендерных различий в прочих областях. На самом деле, возможно, что вся наука в целом отражает мужские предубеждения, поскольку наука, как таковая, была придумана мужчинами. Как бы могла выглядеть наука, если бы она была придумана женщинами?

Можете ли вы привести примеры либо из личных романтических отношений, либо из романтических отношений ваших друзей, когда у мужчины была бы своя точка зрения, отличная от точки зрения женщины? Соответствуют ли эти точки зрения предложенным Гиллиган понятиям этики заботы и этики справедливости! Как вам кажется, от кого — от ваших друзей-мужчин или от друзей-женщин — можно было бы скорее услышать что-то наподобие: «Но ведь имеет значение сам принцип»?