Часть первая. Истории о прошлых жизнях

Глава девятая. Престо, Чикаго


...

Имена и даты

Формат шоу был почти определен. Вначале на сцену вместе с Опрой выйдут Чейз, Сара и я. Остальные матери со своими детьми будут присоединяться к нам по ходу шоу. Тийю Лютер, Колин Хокен, а также Мэри Флеминг, еще одна любящая мать, связавшаяся со мной через журнал Mothering, будут присутствовать там со своими детьми. Это был наилучший вариант — матери и их дети рассказывают собственные истории перед камерами. Меня заверили, что там не будет применено никаких трюков, нас не будут пытаться ловить на слове. Возможно, на передаче появятся и другие матери со своими детьми. Продюсеры стараются отыскать побольше детей с воспоминаниями о прошлых жизнях для этого шоу. Там будет также присутствовать психолог — женщина, придерживающаяся противоположных взглядов. Это необходимо, чтобы наше шоу выглядело более объективно. Я согласилась на это при условии, что психолог не станет подавлять детей или прямо высказывать им свое недоверие.

Чикагские продюсеры увлеклись идеей верификации рассказов Чейза о Гражданской войне. Они пригласили историка, специализирующегося на этом периоде, чтобы проверить факты из воспоминаний Чейза. Я была рада услышать это. Меня всегда интересовало, возможно ли определить по воспоминаниям Чейза реальную историческую личность, но у меня не было необходимых материалов для этого. Но поскольку Чейз мог сообщить лишь несколько деталей и никаких дат или имен, я не знала, сможет ли историк далеко продвинуться.

Тогда у продюсера возникла идея: что, если я снова регрессирую Чейза и Сару с тем, чтобы они попытались вспомнить даты и имена из своих прошлых жизней? Сеанс можно заснять на пленку и продемонстрировать во время шоу. Из этого что-то могло получиться, согласилась я, но сеанс будет выглядеть более убедительно, если регрессию проведет кто-то иной, а не их мать. Я назвала известное мне имя психотерапевта, который сможет провести регрессию. Все было тут же организовано.

На следующий день к нам нагрянули телевизионщики, и весь дом заполнился прожекторами, микрофонами, мониторами и сетью кабелей. С ними прибыл и психиатр, с факсом, полученным из Чикаго, в котором говорилось о том, что он должен попытаться разузнать факты, имена и даты — все, что может помочь верификации воспоминаний. Не теряя ни минуты, он занялся регрессией Чейза, впервые применив гипнотическую индукцию. Он приказал мальчику отправиться к временам Гражданской войны, о которой он вспоминал раньше.

Чейз вошел в легкий гипнотический транс очень быстро, но вскоре я пожалела, что не произвела регрессию сама. Доктор, выкроивший время из своего обычного приема, торопил регрессию Чейза, стараясь выудить лишь голые факты. Поскольку у доктора был свой собственный план, он не настраивался на волну воспоминаний Чейза и не следовал за ним. Чейз действительно находился в периоде Гражданской войны, но каждый раз, когда он собирался погрузиться поглубже в свои воспоминания, психотерапевт нарушал его концентрацию неизменными вопросами: «Как тебя зовут? Помнишь ли ты свое имя? Какой сейчас год?» Наконец Чейз напрягся и произнес имя: «Генри Джонсон», но он не был уверен, что это его имя.

Психология bookap

Пришла очередь Сары, и ее постигла та же участь. Когда врач наконец удалился, дети признались, что каждый раз, когда он задавал вопросы относительно фактов, они теряли нить воспоминаний. Они согласились, что могли просто придумывать имена, чтобы удовлетворить любопытство врача. Они очень разволновались из-за этого, но я заверила их, что тут нет беды.

Сара добавила: «Это совсем не регрессия. При регрессии ты вспоминаешь свои мысли и чувства, думаешь, как они переходят из одной жизни в другую. Это делает ее настоящей, а не всякие там факты и даты». Я с жаром ее поддержала. К нашему облегчению, эту запись решили не демонстрировать во время шоу.