Глава 5. Посол рыбьей державы


...

Посев

В те времена простолюдины женились рано, средний класс — как попало, аристократы — поздно. Великосветский брак — мероприятие публичное и далеко идущее, перед ним не грех погулять.

…Посол в иностранном государстве не может хорошо работать, если не любит удовольствия. Его намерения осуществляются на балах, ужинах и увеселениях, благодаря интригам с женщинами…

Все так и шло; так было и в Гааге, где Честерфилд посольствовал, уже будучи мужчиной за тридцать, с большим светским опытом.

Не иметь любовных связей в его положении было неприлично и подозрительно. Хотя эксцессы не одобрялись, но донжуанству аплодировали.

…noкa не поздно, умей насладиться кaждым мгновением; вeк наслаждений обычно кopoчe вeкa жизни, и человeку не следует ими пренебрегать.

Представляем: Элизабет дю Буше. Француженка, каких уже давно нет: невинная, добродетельная, застенчивая. Портрет не сохранился, дат жизни нет, поэтому позволим себе думать, что она была светлой шатенкой, легко красневшей, с глазами серо-голубыми, чуть близорукими, с чертами немного расплывчатыми, с фигурой слегка полной, но гибкой…

Была моложе своего возлюбленного лет на пятнадцать и на столько же сантиметров повыше.

Родители девушки были бедными протестантскими эмигрантами. Неудачники, не прижившиеся в родном краю, нашли приют в добродушной веротерпимой Голландии. Дочь пошла в гувернантки в семейство богатого коммерсанта, где заменила мать двум сироткам. Вдовец, отец этих девочек, держал салон, увлекался политическими играми и был вхож в самые влиятельные круги.

Он и пригласил к себе в дом судьбу Элизабет в лице очень галантного, очень очаровательного… Да, так именно она и сказала о нем по-голландски приятелю хозяина, другу дома. Не совсем правильно, хотя и буквально: «Очень очаровательный английский посол». А как знает французский — лучше французов!

Она не знала, что с этим самым другом-приятелем Честерфилд после первого их знакомства заключил маленькое пари. Речь шла о сроке ее соблазнения…

Впрочем, может быть, это была просто сплетня, которой потом, как болтали уже другие сплетники, воспользовался дотошливый Ричардсон, автор знаменитого душещипательного романа о соблазнении Клариссы.

Когда Элизабет обнаружила признаки беременности, ее незамедлительно уволили, благонравные родители едва не сошли с ума, а затем… У Элизабет дю Буше хватило духу родить ребенка, хватило, наверное, и отчаяния.

У тридцативосьмилетнего Честерфилда хватило не знаем чего — может быть, совести или заботы о своем имени — не отвернуться от Элизабет с младенцем, не бросить, а взять под покровительство. Увез в Англию, поселил в лондонском предместье, назначил пенсион.

О женитьбе на безродной гувернантке не могло быть и речи. Уже был задуман и вскоре осуществлен безлюбовный брак с незаконной дочерью короля. Жил он с этой преважной леди вполне по-английски, отдельно.

В библиотеке своего дома с каноническими колоннами, над камином, под фризом с латинской надписью:

то благодаря книгам древних, то благодаря сну и часам праздности вкушаю я сладостное забвение житейскux забот и сует.

лорд повесил превосходный портрет Элизабет, написанный по его заказу лучшим пастелистом Европы; портрет портила слишком помпезная рама.

Мне бы хотелось, чтобы чайный прибор, полученный от сэра Чарлза Уильямса, ты подарил своей матери… Ты должен испытывать к ней почтение, помнить, как обязан ей за заботу и лacкy, и пользоваться каждым случаем, чтобы выразить ей признательность…

Незаконному сыну дал свое родовое имя и всю жизнь воспитывал и продвигал в свет как законного.