2. БРАК И СЕМЬЯ


...

Разные стили брака

Брак — особый процесс со своей мощной диалектикой, развивающейся между полюсами «индивидуация-сопринадлежность». Сила такой команды из двоих людей столь велика и притягательна, что возникает искушение пожертвовать своей индивидуацией и усыновить друг друга, и тогда каждый из супругов становится родителем другого, а за это в награду получает возможность быть ребенком команды.

Успех этой сложной диалектики опирается на опыт прежней сопринадлежности семье и индивидуации из нее. Способность принадлежать семье и в то же время не бояться индивидуации развивается медленно. Она может быть нарушена — хотя и не разрушена — на любом этапе, и каждое нарушение этого процесса потом превращается в проблему брака. Если первый опыт жизни вне семьи — в колледже или на работе — успешен, человек рискует отделяться все больше и больше. Когда после приключений во внешнем мире он возвращается в тепло семьи, то становится способен к большей близости со своей семьей, чем прежде. Завершает отделение от семьи вступление в брак — для создания новой семьи. Но это отделение достаточно искусственно, хотя его ошибочно отождествляют с полной индивидуацией из прежней семьи.

Партнер должен научиться принадлежать, не теряя близости со своей семьей. Период ухаживания нужен не только для создания пары, в которой каждый свободен быть самим собой. Этот период еще предполагает и работу обоих партнеров по отделению от своей семьи. Тогда брак в идеале становится процессом, в котором оба участника проигрывают и роль индивидуации, и роль сопринадлежности, при этом одновременно добиваясь равенства, предполагающего право на отделение.

Исходя из мысли, что брак есть организм, пара, рожденная двумя семьями, выражение стремлений этих двух семей воспроизвести себя, разумно предположить, что у него существуют свои законы развития. Но прежде нам надо рассмотреть разные типы браков, каждый по-своему цельный, со своим лицом и неповторимым стилем.

Первый тип брака — результат стремления двух семей, из которых произошли супруги, воспроизвести самих себя, выслав для этого «козла отпущения». Супруги становятся жертвами такой игры. Каждая семья предполагает, что чужой по крови партнер, половинка пары, просто исчезнет, и потомство будет принадлежать их семье. Действительно, родителям нелегко принять, что появляется какой-то молодой человек и забирает у них ребенка, и, хотя эти чувства соревнования и паранойя могут быть скрытыми и почти незаметными, я предполагаю, что они всегда присутствуют как важный динамический фактор. Культурный шок между мужем и женой (или парнем и девушкой) всегда присутствует, как присутствует во мне мое фермерское детство. Лишь постепенно партнеры осознают, что включены в несколько треугольников: его семья, ее семья и пара; муж, жена и его семья; жена, муж и ее семья. Хотя такая адаптация и трудна, она дает свои плоды (это доказывает пример Японии, преодолевающей свой культурный шок ра-ди сотрудничества с Соединенными Штатами).

Второй стиль брака несет в себе то, что я называю контрактом о взаимном усыновлении. Он соглашается быть ее мамой, если она станет его мамой. Конечно, все замаскировано. Это означает, что каждый из них уважает потребность другого в «питании». Часто такая установка выражается в разговорах о том, что «она не удовлетворяет мои потребности» или «он не удовлетворяет мои потребности». Когда говорят о потребностях, я всегда предполагаю, что рядом находятся не сверстники, а разные поколения и, согласно невидимым установкам этой системы, тот, кто говорит о потребностях, является ребенком, а другой представляет родителя.

Третий стиль брака возникает как развитие проекта взаимной псевдопсихотерапии. Он предполагает, что она — подходящая женщина для него, поскольку он поможет ей справиться с ее проблемами навязчивости. А он — идеальный мужчина для нее, поскольку она победит его склонность к выпивке или нездоровое пристрастие к игре в гольф или что-нибудь еще. Так двое ревностных любителей занимаются психотерапией, изображая из себя родителей и пытаясь превратить партнера в ребенка, поддающегося воспитанию. Как и большинство по-добных любительских проектов, он кончается тупиком для обоих, поскольку каждый повязан переносом другого. Псевдотерапия может стать способом жизни, превратиться в психотерапию или в борьбу двоих взрослых людей за равенство отношений, в которых каждый одновременно становится в большей мере и самим собой, и членом системы под названием брак.

За такой псевдотерапевтической битвой двоих скрыто присутствует страх двух семей. Обычно этот страх невидим, но я уверен, что он часто присутствует. Его мать чувствовала, что эта женщина — не пара ее сыну, просто она об этом не говорила. И ее мать знала, что этому парню нельзя доверять. Иногда чуткие и проницательные матери намекают на это отцу или даже своим детям, но всего чаще такие ощущения вдруг озаряют нас в мрачные мгновения жизни. И можно понять, что родителям нелегко примириться с тем, что какой-то другой ребенок похищает их дитя!

За этим уровнем сражения стоит еще один скрытый вопрос. Что выигрывают отец с матерью, когда их сын или дочь покидают дом? Возможность по-новому встретиться друг с другом и в то же время опасность удалиться друг от друга. Они к тому же по-разному относятся к взрослению ребенка, что тоже усиливает напряженность их отношений, как усиливало ее предыдущие восемнадцать или более лет совместное воспитание детей.

Раньше мы говорили, что такая псевдотерапия в браке теряет свою силу через десять лет. Затем заговорили о десяти месяцах. А недавно было высказано мнение, что рост в браке тормозится через десять недель… или десять дней! И тогда недвусмысленно встает вопрос: рискнут ли эти двое психологически развестись и потом снова соединиться? Будут ли они достаточно упорны, чтобы понять, что, вкладывая капитал своей индивидуации в будущую систему, получают как личности взамен новые силы для самих себя? И что постепенное развитие равенства вытеснит тот несимметричный перенос, в котором они играли в терапевта и пациента или родителя и ребенка?

Четвертый стиль брака — симбиоз, когда бессознательное одного сцепляется с бессознательным другого, причем супруги не замечают этого. Симбиоз может возникнуть из-за каких-то символических стимулов: он шагает совсем как ее отец, она покачивает головой, как его мать, — и ни один из них не понимает, отчего это происходит, но такой брак становится тюрьмой для другого.