Часть IV. Перцептуально-феноменологические подходы.


. . .

Глава 10. Психология и психотерапия личных конструктов: Келли.

Один из наиболее систематизированных подходов к психотерапии разработал Джордж А. Келли на основе своей психологии личных конструктов. Келли (1905-1967) получил степень бакалавра в 1926 г. в Парк-колледже, степень магистра в Университете Канзаса в 1928 г., а степень доктора философии в университете штата Айова в 1931 г. Хотя докторская диссертация была посвящена психологии, его ранние работы касались исследования проблем, связанных с обучением, социологией, экономикой, трудовыми отношениями, патологией речи, биометрией и культурной антропологией. В 1931 г. Келли стал преподавать в Форт-Хейском колледже в Канзасе и продолжал работать доцентом, пока в 1943 г. не поступил на двухгодичную службу во флот. Он был доцентом в Университете Мериленда в 1945-1946 гг. В 1946 г. он стал профессором психологии в Государственном университете Огайо и был директором психологической клиники в 1946-1951 гг. и в 1963 г., продолжая оставаться профессором психологии до 1965 г. Затем Келли стал профессором психологии в Университете Брандейс, где и работал до самой смерти в 1967 г.

Келли был представителем по клинической психологии в Американском совете профессиональной психологии. Он также был президентом отделения клинической психологии и отделения консультативной психологии в Американской психологической ассоциации. В 1969 г. были опубликованы избранные труды Келли под названием "Клиническая психология и личность" (Clinical Psychology and Personality, Maher, 1969). Одна из работ из этого сборника, "Автобиография теории" (The Autobiography of a Theory), представляет собой историю развития теории личных конструктов, начиная с отречения Келли от детерминизма психологии стимулов-реакций, через фрейдистский период к ориентированному на настоящее и будущее представлению о конструктивном альтернативизме. Статья, посвященная памяти Келли, вышла в выпуске History of Psychology за 1990 г. (Niemeyer, 1990).

Становление и развитие.

"Психология личных конструктов" (Kelly, 1955), по словам Келли, сначала была справочником по клиническим процедурам, которые собирались на протяжении 20 лет до выхода в свет этого двухтомника. Подход типа "как сделать" не удовлетворял Келли, и он занялся исследованиями, чтобы ответить на вопрос "почему". Вскоре Келли обнаружил, что его результаты не согласуются с представлениями традиционной психологии Многие неявные допущения принимались за истину, поэтому предстояло создать новый подход, стройную систему, что требовало развития точных положений и прояснения мнений, которые до сих пор безусловно воспринимались клиницистами как аксиома. Таким образом, сначала требовалось создать теорию личности, после чего переходить к ее применению в психологической практике.

Созданная Келли система заметно отличается от привычных психологических систем. Популярный в то время термин научение не только не занимает в ней центрального места, но практически не фигурирует. Отсутствуют такие концепции, как Эго, эмоция, мотивация, подкрепление, влечение, потребность, бессознательное. Вместо этого вводятся новые концепции, в частности: фокус пригодности (foci of convenience), упреждение (preemption), предположительность (propositionality), терапия фиксированных ролей (fixed-role therapy), творческий цикл (creativity cycle), переходный диагноз (transitive diagnosis), доверительный подход (credulous approach). Другие общеупотребительные концепции, такие как тревога, вина, враждебность несут в себе новый смысл. В результате рождается неортодоксальная теория личности и терапии.

Философия и концепции.

Философия конструктивного альтернативизма

Точки отсчета. В основе созданной Келли теории личности лежат две идеи. Во-первых, людей проще понять, если рассматривать их через призму столетий; во-вторых, "каждый человек по-своему представляет себе поток событий, быстро проносящийся мимо него" (Kelly, 1955, vol. 1, p. 3). С учетом этих соображений появляется возможность открыть способы, при помощи которых люди могут перестроить свою жизнь. Перспективный взгляд, таким образом, сосредоточивается на развитии человечества и на ученых, пытающихся предсказывать и контролировать ход событий, в которые они вовлечены. В связи с этим человеческая мотивация видится в новом свете, а не с точки зрения аппетитов, потребностей и импульсов.

Человечество существует в реальной Вселенной, которая постепенно поддается пониманию. Мысли также реально существуют, но нет полного соответствия между представлениями людей о существующих вещах и тем, что реально существует, хотя это соотношение постоянно меняется. Вселенная едина, все ее части жестко связаны друг с другом, однако и она постоянно меняется, поэтому необходимо принимать в расчет временное измерение. Хотя некоторые аспекты Вселенной имеют смысл вне времени, жизнь подлежит осмыслению только в перспективе времени.

Жизнь обладает способностью представлять иные формы реальности или собственного окружения, а также помещать в свое окружение альтернативные конструкции; таким образом, она не ограничивается простой реакцией на окружение. Человек может иметь неверное представление о реальном феномене, однако это ложное представление само по себе будет реальным; "воспринимаемое им может не существовать, однако его восприятие существует" (Kelly, 1955, р. 8). Люди смотрят на мир через стереотипы, которые представляют собой способы конструирования мира, или конструкты. Хотя люди пытаются улучшить свои конструкты за счет расширения их набора с целью привести в оптимальное соответствие восприятие и реальное окружение, более обширная система, в которую входят их конструкты, может противодействовать изменениям по причине их личной заинтересованности или зависимости от нее.

Близкие конструктные системы могут оказывать взаимное влияние, и их связь при этом усиливается. Разрабатываются системы для конкретных областей знаний — например, для психологии и физиологии, — однако эти области могут перекрываться или порождать альтернативные системы или способы представления тех же фактов, как в случае психологии и физиологии. Не существует универсальной системы конструктов. Все наши системы невелики и имеют ограниченный диапазон. Система личных конструктов ограничена человеческой личностью и проблемами межличностных отношений. Системы имеют центры или точки, в которых они работают наилучшим образом. Теория личных конструктов преимущественно фокусируется на области человеческой адаптации к стрессу, поэтому, собственно, и представляет интерес для психотерапевта.

Конструкты используются с целью прогноза событий. Следовательно, они оцениваются с точки зрения их прогностической значимости. Конструкт может получить подтверждение в результате событий, о которых составлено неверное представление, так как их тоже нужно подтверждать. Конструкты в большей степени подвержены пересмотру, когда проверяются путем эксперимента. Последовательный ход событий позволяет судить о прогностической ценности того или иного конструкта, создавая предпосылки для пересмотра конструктов и конструктных систем. Некоторые люди боятся выражать и проверять свои конструкты; эта проблема проявляется в процессе психотерапии.

Философская позиция. Мир может быть объяснен различными путями. Интерпретации представляют собой серию последовательных приближений к абсолютной конструкции. Конструктивный альтернативизм предполагает,

"что все наши настоящие интерпретации Вселенной подлежат пересмотру или замене... Мы придерживаемся мнения, что всегда имеются альтернативные конструкции, при помощи которых можно объяснять мир и взаимодействовать с ним. Никто не должен загонять себя в угол; никто не должен полностью подчиняться обстоятельствам, быть жертвой своей биографии" (Kelly, 1955, р. 15).

Одни альтернативы лучше, другие хуже; некоторые порождают проблемы. Единственным критерием является специфическая прогностическая значимость каждой из них, а также той системы, частью которой она может стать.

Конструкты не обязательно выражаются в словах, иногда их попросту невозможно вербализовать; подобная концепция представляется скорее психологической, чем философской. Конструктивный альтернативизм — это скорее философская точка зрения, а не философская система. Эта точка зрения некоторым образом связана с различными философскими системами и вместе с тем находится в области эпистемологии, называемой гносеологией (т. е. природой знаний). Она также опирается на эмпиризм и прагматическую логику, однако, являясь в меру рационалистической, стоит в стороне от традиционного реализма, который превращает людей в жертвы обстоятельств.

Идея о единой Вселенной содержит в себе детерминизм. Вместе с тем в связи с отсутствием повторяемости и уникальностью каждой цепочки событий "нет ничего страшного в том, чтобы признать это и сказать о предопределенности. Это действительно последовательность — но она бывает лишь однажды!" (там же, р. 21). В данном случае важен такой аспект детерминизма, как контроль высшего конструкта над своими элементами. Элементы не определяют конструкт, который, таким образом, свободен или независим от них.

"Детерминизм и свобода неразделимы, поскольку то, что определяет, соответственно свободно от этого определяемого. Детерминизм и свобода представляют собой стороны одной медали — два аспекта одних и тех же отношений. Таким образом, человек, в той степени, в какой он может управлять своими обстоятельствами, может обрести свободу от их власти... Теории представляют собой плод размышления человека, ищущего свободу посреди водоворота событий. Теории включают основные убеждения, касающиеся конкретных областей этих событий. В той мере, в какой эти события могут быть, независимо от этих прошлых убеждений, интерпретированы, предсказаны, а их ход рассчитан, люди обретают контроль и собственную свободу в этом процессе" (Kelly, 1955, pp. 21-22).

Что касается людей, которых ограничивают их же конструкты, теория личных конструктов помогает им переосмыслить собственную жизнь, чтобы перестать быть заложниками прошлого.

Базовая теория

Основной постулат. Процессы конкретного человека психологически направляются по тем каналам, в русле которых антиципируются события. Будучи постулатом, это утверждение не подлежит обсуждению. Оно принимается без доказательств. Термин процессы указывает на то, что человек — существо действующее, поэтому нет необходимости ссылаться на какую-либо психическую энергию. Термин "канализируются" говорит о наличии сети путей, гибких, но структурированных, которые одновременно облегчают и ограничивают диапазон действий индивида. Антиципация указывает на прогностические и мотивационные составляющие, направленные в будущее. "Антиципация - это движущая сила личных конструктов" (там же, р. 49). Психология личных конструктов развивается из этого постулата через следствия, отчасти вытекающие из него, а отчасти развивающие и дополняющее его.

Следствие конструирования. Человек антиципирует события, конструируя их копии. Это означает, что события можно предсказать, основываясь на повторяющихся аспектах событий или структурируя их. Структурирование не идентично словесной формулировке; оно не обязательно должно происходить в символьном виде.

Следствие индивидуальности. Люди отличаются друг от друга тем, как они структурируют события. Это объясняется тем, что нет людей, которые одинаково участвуют даже в одном и том же событии.

Следствие организации. Каждый человек вырабатывает для удобства антиципации событий особую систему конструирования, в которой устанавливаются определенные взаимоотношения в ряду конструктов. Система конструктов минимизирует несовместимость и непоследовательность, создает иерархию конструктов, в которой выделяются главные и подчиненные. Время от времени эта система требует пересмотра, однако индивид может предпочесть сохранить статус-кво. Хотя это напоминает концепцию потребности в целостности "Я" Лекки (Lecky, 1945), однако индивид стремится не к целостности как таковой, а к сохранению системы, поскольку система необходима для антиципации (предвосхищения) событий.

Следствие дихотомии. Система конструирования состоит из ограниченного числа дихотомических конструктов. Сходства и отличия, проявляющиеся в повторах, характеризуют один и тот же аспект; таким образом, если выбрать аспект, в котором А и Б сходны между собой, но отличны от В, этот аспект и составляет основу конструкта. "В своем минимальном контексте конструкт представляет собой взаимоотношения, в которых не менее двух элементов сходны между собой и отличаются от третьего" (Kelly, 1955, р. 61). Концепции не имеют смысла вне сопоставления с контрастирующими, противоположными или дополнительными; например, хорошее обретает смысл лишь в сравнении с плохим.

Следствие выбора. Человек выбирает альтернативу в дихотомическом конструкте, с помощью которого он антиципирует более высокую вероятность расширения и определения системы. Выбор заключается в придании относительных ценностей альтернативным значениям дихотомий. Расширение и определение включает как развитие, или дополнение, так и эксплицитность, или ясность. В то время как выбор, если можно так выразиться, представляет собой "поиск самозащиты" или "сохранение собственной целостности,... система конструирования у каждого человека, с нашей точки зрения, предназначена для антиципации событий. Если бы она имела иное назначение, она, вероятно, была бы иначе оформлена" (там же, р. 67). Таким образом, человек не ищет удовольствия, удовлетворения, вознаграждения или снижения напряжения, он стремится прогнозировать события; "это непрерывное движение к прогнозированию событий, а не серия сделок с целью получения временного удовлетворения, и это движение есть суть человеческой жизни (там же, р. 69).

Следствие диапазона. Конструкт пригоден для антиципации лишь ограниченного круга событий. Конструкты ограничены определенным диапазоном перцептуального поля и применимы только к нему. Некоторые люди используют конструкты более широко, чем другие.

Следствие опыта. Система конструирования человека меняется по мере того как он успешно интерпретирует повторяющиеся события. События подчиняют систему личных конструктов процессам проверки на правильность, что ведет к пересмотру системы или перестройке жизни через опыт. Научение — неотъемлемая часть этого следствия и, таким образом, является частью предполагаемой структуры теории; научение не является особым классом психологических процессов, оно сродни любому другому и всем сразу.

Следствие модуляции. Вариации системы конструктов ограничены их проницаемостью, в диапазоне которой располагаются возможные варианты. Проницаемость - это пропускная способность для новых, еще не подвергшихся толкованию элементов. Вариантами служат старые и новые конструкты. Изменение, таким образом, происходит в рамках системы, в которой вышестоящие конструкты пропускают в свой контекст новые.

Следствие фрагментации. Человек может последовательно применять разнообразные подсистемы конструктов, несовместимые друг с другом. Последовательная несовместимость между подсистемами может быть согласована в рамках большей системы. Последовательные формулировки могут не вытекать друг из друга; новые конструкты не обязательно являются дериватами старых конструктов, они могут происходить из этой большей системы.

Следствие общности. В той мере, в какой человек использует конструирование переживаний, сходное с тем, что используется другим человеком, их психологические процессы похожи. Дело не столько в переживании одних и тех же событий или стимулов, а в сходном их конструировании (причем сами события могут принципиально различаться), что и является причиной сходства психологических процессов. С феноменологической точки зрения полная идентичность конструктов или процессов невозможна.

Следствие социальности. В той мере, в какой человек интерпретирует процесс конструирования другого человека, он может принимать участие в социальном процессе, включающем другого. Это нечто большее, чем способность видеть глазами другого человека; это также способность понимать точку зрения другого, в определенной степени принимать его и его взгляд на вещи. Все это служит основой для конструктивных с ним отношений. Толкование мыслей других людей позволяет нам прогнозировать их поступки. Хотя общность делает более вероятным понимание системы конструктов другого человека, это не является существенным.

Природа личных конструктов

Индивидуальное использование конструктов. "Конструкт представляет собой представление о некоторых вещах в плане их сходства и различия" (там же, р. 105). Различие включается в понятие конструкта, а не образует иную концепцию, как в обычной логике. В этом отношении конструкт отличен от концепции. Он включает не только абстрактный элемент концепции, но также и восприятие. Дихотомия представляет собой универсальный аспект человеческого мышления.

Человек не способен выразить всю систему своих конструктов целиком и может неверно истолковать перспективы развития ситуации. Индивиду иногда не удается выразить некоторые конструкты в форме, понятной окружающим, чтобы они могли включить их в собственные системы, правильно прогнозируя его поведение. Он может выразить свои конструкты недостаточно полно, упуская сопоставление, например, сказав: "Мэри нежна". Слова о нежности Мэри подразумевают, что, как минимум, один человек нежен, а другой нет, или же, с учетом минимального контекста для конструкта (три элемента), двое других не нежны. Любое другое утверждение нелогично и антипсихологично. Говорить о том, например, что все нежны, бессмысленно. Поскольку конструкты в основном индивидуальны, их не так-то просто понять. Таким образом, в целом ряде случаев человек имеет в виду совсем не то, что говорит.

Психология bookap

Конструкты абстрагируют повторяющиеся свойства событий и предполагают, что эти повторяющиеся свойства могут проявиться в другом событии. Прогноз, таким образом, строится на толковании. Предсказывается не конкретное событие, а его свойства, сочетающиеся особым образом. Прогноз подтверждается только в том случае, когда происходит событие, которое может быть предсказано точно так же, как и сочетание его свойств.

Конструкты позволяют связывать или группировать события, делая их прогнозируемыми и управляемыми. Человек властвует над собственной судьбой в той степени, "в какой он способен создать систему конструирования, с помощью которой он идентифицирует себя и которая настолько всеобъемлюща, что включает окружающую его действительность... Согласно этой точке зрения, человечество медленно обучается контролировать свою судьбу, хотя процесс этот длинный и утомительный" (там же, р. 127).

Индивид обладает выбором между двумя полюсами, или крайними значениями, конструктов, однако сам подвержен влиянию комплекса взаимосвязей внутри системы конструирования. Вместе с тем для расширения системы могут создаваться новые конструкты. Конструкт в результате представляет собой конкурирующие гипотезы, причем индивид может действовать в соответствии с любой из них.

"Я" также представляет собой конструкт. Использование "Я" как отправной точки формирования конструктов приводит к тому, что они жестко контролируют поведение, особенно поведение по сравнению с другими людьми. Эти сравнения, которые делает индивид, контролируют его социальную жизнь. "Когда человек истолковывает поведение других людей, он формирует систему конструктов, регулирующую его собственное поведение" (там же, р. 133) — таким образом, каждый из нас определяет свою роль. Система конструктов обнаруживает себя, когда человек говорит о других людях.

Формальные аспекты конструктов. Символизм позволяет с помощью одного из элементов отобразить весь конструкт. Коммуникация, таким образом, представляет собой воспроизведение символического элемента с целью выявления параллельного конструкта у другого индивида. Слова играют роль символов, но не всегда эффективно. Фигуры, такие как мать или отец, могут символизировать конструкты. Этот вид символизма характерен для детей. Такие фигуры придают конструкту ясность и стабильность (ригидность).

Для оценки конструктов других людей используются различные аспекты. Наиболее употребительным является параметр абстрактное/конкретное, однако оно не очень-то помогает; гораздо более полезен параметр проницаемость/непроницаемость, о котором уже шла речь. Упреждающий конструкт приписывает элементы исключительно к одной сфере — мяч может быть только мячом и ничем иным. Констелляционный конструкт допускает одновременную принадлежность своих элементов к другим сферам (например, мяч может отскакивать от поверхности, подобно другим предметам). Предполагающий конструкт оставляет свои элементы открытыми для толкования, не определяя других сфер, к которым они могут принадлежать (например, "любое округлое тело может оказаться, в том числе и мячом", р. 155). Он в корне отличается от упреждающих и констелляционных конструктов. Имеются и другие аспекты, такие как тревога, враждебность, перенос и зависимость, о которых пойдет речь ниже.

Изменение конструктов. Валидизация является результатом предугадывания или прогноза. Валидизация — это не подкрепление; она гораздо шире и может включать, например, перелом ноги после того как это событие было предсказано. Несостоятельная валидизация ведет не только к изменениям прогноза, но также и к обращению к иному конструкту в качестве основы для прогноза или к пересмотру системы конструктов. Формированию новых конструктов благоприятствуют определенные условия, в том числе подход к конструктам в контексте, исключающем собственное "я" или членов семьи и, напротив, включающим в качестве контекста свежий набор элементов. Именно это и делает терапия. К другим условиям относятся атмосфера экспериментирования, в которой "испытываются" предположительные конструкты, а также доступность валидизирующих данных — знание результатов. Вместе с тем результаты следует анализировать с позиции участника, а не экспериментатора.

Наиболее важным условием, неблагоприятным для формирования новых конструктов, служит угроза. "Конструкт служит угрозой, когда он сам является элементом конструкта более высокого порядка, несовместимого в свою очередь с другими конструктами высшего порядка, которые связаны с жизненными интересами индивида" (там же, р. 166); например, "конструкт опасности представляет собой угрозу, когда становится элементом в контексте смерти или травмы" (там же, р. 166). Такие элементы исключаются из системы личных конструктов, поскольку они несовместимы и воспринимаются как угрожающие, когда представляются элементами нового конструкта, и потому не могут быть использованы без затруднений.

"Эффект угрозы приводит к тому, что клиент судорожно цепляется за свой базовый конструкт. Угроза вызывает необходимость мобилизовать все ресурсы. Следует иметь в виду, что мобилизованные ресурсы могут не всегда быть зрелыми и эффективными. Следовательно, под влиянием угрозы человек часто ведет себя по-детски. Другим эффектом от введения угрожающих элементов, часто весьма нежелательным, является склонность клиента опираться на свой травматический опыт как на субъективное оправдание своих неадаптивных представлений" (Kelly, 1955, pp. 167-168).

Вторым неблагоприятным условием для формирования новых конструктов является озабоченность старым материалом, старыми непроницаемыми конструктами, старыми привычками. Третье условие — это отсутствие лаборатории, в которой можно испытывать новые конструкты в относительно контролируемой и безопасной ситуации.

Смысл опыта. Наш опыт есть часть всех происшествий в мире, которая касается нас. Вместе с тем события происходят с нами лично, лишь когда мы ведем себя в соответствии с ними, интерпретируем их, а не только когда реагируем на них. Люди не учатся на опыте; научение и есть опыт. Последующее толкование или реконструкция событий обогащают опыт.

Психология личных конструктов расценивает опыт индивида как феноменологический, однако пытается

"приподнять данность от личного на сравнительно высокий уровень абстракции. Это несколько напоминает высказывание, что мы конкретно работаем с абстракциями человека, а не абстрактно с его конкретикой. Бихевиоризм, например, поступает иначе; он создает общественные абстракции из минутной личной конкретики" (Kelly, 1955, р. 173).

Психотерапевт, работающий в рамках личных конструктов, наблюдает конструкты или абстракции поведения своих клиентов, принимает номинальную ценность всего, что видит и слышит, в том числе всего, что касается конструктов клиента. Это обычно называется принятием; это доверительная установка. Абстрактные элементы в системе индивида — это конкретные элементы, ждущие конструирования в системе психотерапевта. "Все это значит, что мы не можем считать психологию личных конструктов феноменологической теорией, если это означает игнорирование личных конструктов психолога, осуществляющего наблюдение" (там же, р. 174).

Теория личных конструктов, подобно перцептуальным теориям, предполагает внеисторический подход, который заключается в том, что действительность человека в каждый конкретный момент определяется его взглядами в этот момент, а прошлое оказывает влияние на поведение лишь через текущее восприятие. Основа восприятия включает как "бессознательные", так и сознательные процессы. Исторический метод исследования может быть использован для выявления последовательной стереотипизации элементов, входящих в личные конструкты индивида.

В валидизации личных конструктов человека заметную роль играют окружающие. Их мнение учитывается при оценке истинности конструктов, не связанных с людьми. Если же конструкты индивида включают людей в качестве элементов, а другой человек ведет себя несообразно ожиданиям, индивид испытывает угрозу. В свою очередь он также испытывает определенное влияние; даже отвергая ожидания других, человек составляет представление о себе в зависимости от этих ожиданий.

Другим аспектом валидизации с помощью групповых ожиданий является конструирование роли. Понятие роль используется применительно к деятельности человека в свете его представлений о системах личных конструктов одного или нескольких других людей. Таким образом, играя роль, индивид действует, как ему кажется, в соответствии с представлениями окружающих, поэтому толкование роли следует валидизировать в терминах ожиданий этих окружающих. Эта последняя ситуация иллюстрирует типичный подход для психотерапевта личных конструктов, который стремится выяснить роль по отношению к другим людям. Теория личных конструктов является, по существу, "ролевой теорией".

Культура влияет на личные конструкты индивида, приводя к сходству конструктов у представителей одной культуры. Психотерапевту следует иметь в виду эти культурные влияния и рассматривать эти групповые конструкты как элементы, на которых человек строит свои личные конструкты. Таким образом, сходства и различия между людьми в культуре должны быть максимально учтены.

Диагностические конструкты. Назначением диагностических конструктов является обеспечение клиницистов набором профессиональных конструктов, которые могут охватывать личные конструкты клиентов; это дает клиницисту возможность играть профессионально значимую роль в отношении своих клиентов. Эти конструкты не имеют ничего общего с диагностическими категориями, типами людей или чертами характера; скорее они представляют собой набор универсальных систем координат, в соответствии с которыми можно очертить любое поведение клиента и изменения в его психологических процессах. Эти конструкты используются не для классификации клиентов, а для демонстрации различных направлений движения, открытых перед ними. Детальное письменное структурирование клиницистом опыта клиента называется структуризацией. Структурирование обозначает план, который согласует поведение клиента с его внутренними личными конструктами, а затем приводит их в соответствие с собственными системами клинициста или подключается к ним. Феноменологический подход используется, чтобы выйти на личные конструкты индивида, а затем они с помощью нормативного подхода сопоставляются с тем, что известно о других людях, таким образом переводя системы каждого клиента в область общественного.

Хороший диагностический конструкт должен обладать характеристиками других хороших конструктов. Это, в частности, предположительность (относительная независимость), дихотомия, проницаемость, определяемость (операционная), временный характер, прогностичность, социальность, а также способность выдвигать гипотезы, особенно касающиеся лечения.

Основные диагностические конструкты

Довербальные конструкты. Довербальным называется конструкт, который клиент продолжает использовать, несмотря на отсутствие устойчивого словесного символа. Слова облегчают использование и модификацию конструктов, в то время как другие символы более громоздки и, как следствие, тормозят коммуникацию и обсуждение. Довербальные конструкты обычно возникают в раннем детстве и часто связаны с зависимостью клиента. Они могут представлять собой своего рода ядро системы конструирования и могут перекрываться вводящими в заблуждение вербализованными конструктами. Признаками довербальных конструктов являются смущение во время разговора, способность с большим успехом проиллюстрировать конструкт, чем вербализовать его, проявление конструкта в сновидениях, которые плохо запоминаются, воспоминания о событиях, в реальности которых клиент не уверен. Довербальные конструкты отчасти включают в себя концепцию бессознательного. (Другие аспекты этой концепции включаются в описанные ниже конструкты.) Неспособность клиента истолковать события так, как это делает клиницист, следует интерпретировать не как неосознанность этой способности, а как действительную неспособность. Возникающая позднее способность клиента к толкованию событий в соответствии с представлениями клинициста отражает сформировавшуюся у него новую систему конструктов, а не проявление бессознательного.

Погружение. Погружение соответствует избеганию или игнорированию одного из полюсов дихотомического конструкта, обычно противоположного полюса. Конструкты с погруженным полюсом не поддаются тестированию.

Зависание. В процессе пересмотра конструктов одни элементы выпадают, другие выходят на первый план. "Когда структура отвергается по той причине, что на данный момент она несовместима с общей системой, которую использует индивид, можно сказать что она подверглась зависанию" (р. 472). Это сродни забыванию, диссоциации и подавлению. Неструктурированный материал "забывается" или "подавляется".

Уровень когнитивного осознания. Предыдущие три конструкта предполагают низкие уровни когнитивного осознавания. Высокоуровневым считается такой конструкт, который легко выражается в социально эффективных символах, имеет альтернативы, которые также легкодоступны, находится в диапазоне пригодности главных конструктов клиента и при этом не "подвешивается" вышестоящими конструктами.

Расширение и сужение. Речь идет о расширении перцептуального поля с целью увеличения охвата, после серии поочередного использования несовместимых систем. Сужение происходит в том случае, когда индивид сужает перцептуальное поле для минимизации явных противоречий в системе.

Всесторонние конструкты и частные конструкты. Всесторонние конструкты включают широкое разнообразие событий; это не обязательно вышестоящие конструкты. Частные конструкты охватывают небольшой круг событий.

Вышестоящие конструкты и подчиненные конструкты. Вышестоящий конструкт использует в качестве контекстуального элемента другой конструкт, который, в свою очередь называется подчиненным.

Преобладание. Вышестоящий конструкт, приписывающий каждый из своих элементов к категории исходя из принципа все-или-ничего, называется преобладающим (regnant) конструктом. Например, если бы мы сказали, что все лопаты являются орудиями труда, в этом случае конструкт орудия труда был бы преобладающим и вышестоящим. Этот прием классической логики позволяет упростить систему личных конструктов.

Основные конструкты и периферические конструкты. Основными называются такие конструкты, которые используются индивидом для поддержания идентичности и существования. У здорового человека эти конструкты всесторонни и проницаемы. Периферические конструкты могут подвергнуться изменению без значительной модификации ядерной структуры. Их переформулировка — гораздо менее сложное дело, чем изменение основного конструкта.

Жесткие конструкты и свободные конструкты. Жесткие конструкты ведут к неизменному прогнозу, в то время как свободные конструкты позволяют делать различные прогнозы. Свободные конструкты сродни предварительным наброскам проекта.

Переходные конструкты

Конструкты привносят элемент стабильности в опыт. Когда они изменяются, переходы представляют проблемы. Переходные конструкты затрагивают этот процесс изменения и включают следующие аспекты.

Угроза. "Угроза — это осознание неминуемого коренного изменения в своих основных структурах" (там же, р. 489). Психотерапевт, ждущий от клиента изменений, несет в себе угрозу, особенно когда клиент находится на пороге значительных перемен.

Страх. Страх — это осознание неизбежного изменения в частном основном, а не во всестороннем конструкте.

Тревога. Тревога — это признание индивидом того, что события, с которыми ему довелось столкнуться, выходят за рамки диапазона пригодности его системы конструктов. Поскольку конструкты неприменимы, он не может однозначно интерпретировать события, то есть возникает двусмысленность. Ослабление вышестоящих конструктов может повысить толерантность к двусмысленности и, следовательно, привести к уменьшению тревоги; однако, если ослабление заходит слишком далеко, может развиться шизофрения. Переопределение и усиление проницаемости вышестоящей системы также помогают справиться с тревогой. Еще одной защитой от тревоги является повышение жесткости конструктов.

Вина. В рамках основной структуры индивида формируется основная роль, которая включает часть ролевой структуры, поддерживающую целостность "я". Вина — это переживание, возникающее в результате восприятия очевидной утраты своей основной ролевой структуры. Основная роль — это не поверхностная роль, "это та роль, которую человек играет так, как если бы его жизнь зависела от этого. В действительности его жизнь от этого и зависит" (там же, р. 503). Когда человек обнаруживает, что вел себя несообразно своей роли, он ощущает вину. Наказание — не результат вины, скорее наоборот. Мы наказываем тех, от кого исходит угроза, чтобы защитить себя от угрозы быть похожими на них и заставить их почувствовать себя виноватыми.

Агрессивность. Агрессивность — это активное расширение перцептуального поля. Агрессивный человек имеет более выраженную склонность делать выбор, разрешать ситуации, требующие активных действий. Сферы тревоги одновременно являются и сферами проявления агрессивности. Агрессивный индивид воспринимается окружающими как источник угрозы.

Враждебность. Враждебность представляет собой попытку заставить другого человека признать истинность ложного прогноза. "Другой человек является жертвой, причем не столько деструктивных побуждений враждебно настроенного индивида, сколько его отчаянных и нереалистичных попыток выиграть пари, которое уже проиграно" (там же, р. 511). Повторные доказательства собственной неправоты заставляют враждебно настроенного индивида ощущать вину.

Последовательные изменения конструктов

Существуют типичные последовательности изменений в конструктах, которые используются для функционирования в повседневных ситуациях. Ниже описаны две из них, цикл С-Р-С и творческий цикл.

Цикл С-Р-С. Цикл С-Р-С представляет собой последовательность конструирования начиная с обдумывания через упреждение к контролю, что ведет к выбору, касающемуся собственного "Я". Конструкт обдумывания включает серию предположительных конструктов. Таким образом, это процесс, начинающийся с охвата всех элементов в целом с последующим фокусированием на одном из них, что ведет к выбору, или контролю данного конструкта через вышестоящий. Чтобы понять, как делается выбор, необходимо понять имеющиеся у человека альтернативы и взглянуть на них с его точки зрения. Импульсивность представляет собой форму контроля, при которой укорачивается период обдумывания, предшествующий выбору или принятию решения. Это попытка быстро принять решение.

В цикле С-Р-С действующее лицо начинает с обдумывания ситуации, охватывает ее в целом, учитывая различные элементы или альтернативы. Далее он устанавливает приоритет конкретного вышестоящего конструкта как средоточение данной ситуации, упреждая роль всех других аспектов. В этот момент и совершается выбор действия или контроля.

Творческий цикл. Творческий цикл начинается с ослабления конструктов, включая исследование и эксперимент, затем следует формирование более жестких и валидизированных конструктов. Диагностические конструкты выбираются в соответствии с теорией личных конструктов и по степени пригодности психотерапевту. Они отражают, во-первых, направления, в которых люди могут изменяться, перестраивая собственную жизнь, и, во-вторых, отличия индивидов друг от друга и особенности их собственных состояний в разные моменты времени. Это отнюдь не категории для классификации людей.

Типы психических расстройств

Для иллюстрации использования параметров диагнозов, или диагностических конструктов, конструкты включены в обширную систему, содержащую представительные типы психических расстройств. Сами по себе диагностические конструкты не обязательно указывают на расстройства, однако они разработаны с тем, чтобы отражать различные системы личных конструктов. Расстройство обычно имеет более одного параметра. Расстройства не являются нозологическими категориями или самостоятельными заболеваниями.

Психология bookap

Расстройство — это любой личный конструкт, который используется повторно, несмотря на противоречащие ему факты. Психические расстройства можно объяснить также с другой точки зрения, например отталкиваясь от прошлых событий; вместе с тем прошлое не подлежит изменению, поэтому вмешательство, основанное на таких представлениях, заключается в попытке заменить старые переживания новыми или же повернуть время вспять. Гораздо более перспективной представляется работа с системой личных конструктов индивида. Покаяние замещается сожалением; компенсация — перестройкой; прошлое — будущим.

Существует две основные группы расстройств: расстройства толкования и расстройства перехода.

Расстройства толкования. Расстройства толкования объединены в три группы. Первая из них — расстройства расширения - возникает, когда индивиды не имеют вышестоящих конструктов для управления расширившимся перцептуальным полем. Индивид мог утратить или отказаться от управляющих конструктов, а затем перейти к неадекватным довербальным конструктам зависимости, слишком общим и проницаемым. Расширение может произойти в рамках свободных конструктов, в попытке охватить расширенное поле. Так называемые маниакальные клиенты, как правило, страдают расстройством расширения. В депрессивной фазе клиент пытается ограничить поле. Расширение также проявляется в случаях паранойи.

Вторая группа расстройств толкования — расстройства изменения жесткости конструктов. Индивид с жесткими конструктами способен на чрезвычайно точные прогнозы, однако его вышестоящей структуре недостает проницаемости. Предчувствия индивида не могут материализоваться, поэтому конструкты подлежат списанию. Индивид начинает тревожиться и вынужден прибегнуть к сужению или довербальным обобщенным структурам. Результатом может стать самоубийство или развитие психоза. Индивид со свободными конструктами вариабелен, приспосабливается к переживаниям с помощью растяжения конструктов, редко допускает ошибки в своих прогнозах, потому что все они носят общий характер. Чрезмерное освобождение конструктов с трудом переносится окружающими, что может привести к избеганию индивида и социальной изоляции. Такие люди зачастую именуются шизофрениками. С утратой социальной роли может развиться чувство вины при условии, что индивид сознает эту утрату и не склонен отрицать ее, сужая поле восприятия.

Третьей группой расстройств толкования являются расстройства, включающие основные конструкты. Физические жалобы часто затрагивают основные конструкты, одновременно свидетельствуя о наличии зависимости. Возникает потребность в психосоматических симптомах, поскольку затронуты жизнеобеспечение и безопасность. При конверсионных реакциях клиент мыслит двойственно, переводя психологические проблемы в физиологические. В этом упреждающем конструкте проблема представляется физической.

Расстройства перехода. Агрессия и враждебность являются расстройствами перехода. Агрессия часто служит выходом для враждебности, агрессивные действия дают выход враждебным чувствам. Враждебность требует переосмысления, она не уходит в процессе катарсиса. Агрессия может привести к игнорированию собственной роли или неспособности выработать эту роль, обращению с окружающими как с объектами манипуляции, а не с людьми, которых надо понять. Обращение с окружающими как с людьми, а не объектами, требует времени, которое нетерпеливый, агрессивный человек часто не желает тратить. Агрессивный индивид по этой причине имеет проблемы "с авторитетными фигурами". Агрессия может привести к появлению чувства вины в той или иной форме, когда индивид ощущает, что его роль находится под угрозой. Враждебность нереалистична, хотя и она может приносить плоды, если вынуждает окружающих вести себя определенным образом, умиротворять враждебно настроенного индивида, извинять его выходки, и в результате он добивается своего.

Расстройства с проявлениями тревоги, самоограничения и вины. Тревожный индивид обладает системой конструктов, которая себя не оправдывает, но ее нечем заменить. В этом смысле все расстройства толкования включают тревогу. Тревога может быть незаметна, однако о ней можно судить по тем действиям, которые предпринимаются с целью ее избежать или взять под контроль; в частности, это плач, импульсивность, расширение или сужение. Все виды поведения можно рассматривать как направленные на избегание тревоги или принятие тревоги, однако это привело бы к нирване. Как правило, люди стремятся взять тревогу под контроль, а не избежать ее.

Сужение можно считать избеганием тревоги. Это способ уменьшения собственного мирка до размеров, когда он становится управляемым. Сужение и упреждение часто сопутствуют друг другу. Индивид становится ограниченным, накапливаются неразрешенные вопросы, что ведет к непреодолимой тревоге. Инволюционная меланхолия представляет яркий тому пример.

Жизнь трудна при наличии сильного чувства вины, которое затрагивает основную роль индивида. Вина может привести к враждебности или физическому заболеванию и даже смерти. Параноидная гомосексуальность представляет собой расстройство вины.

Расстройства, связанные с зависимостью. Зависимость не относится к основным осям системы диагностических конструктов, однако она создает почву для расстройств. Каждый человек от кого-нибудь зависит. Нормальный индивид избирательно и широко распределяет эти свои зависимости; страдающий расстройством неразборчив в зависимостях и ищет кого-нибудь, на кого можно сбросить груз забот. Враждебность часто является результатом безуспешного поиска подходящего объекта.

"Психосоматические" и "органические" проблемы. Соматические симптомы у индивида с психологическим конфликтом чрезвычайно устойчивы, поскольку они воспринимаются как физические клиентом, мыслящим двойственно. Многие психологические расстройства включают "психосоматические" симптомы, однако сам термин не имеет точного значения в системе личных конструктов.

Черты органически неполноценного индивида диктуются попытками переосмыслить себя в ограниченном мире. При этом могут быть использованы искаженные или же сравнительно непроницаемые конструкты. "Органическая" симптоматика может также выявляться у лиц с глубоко укоренившимся ощущением собственной неадекватности, которые "витают в облаках".

Расстройства, связанные с контролем. Расстройства контроля отражают ложную систему вышестоящих конструктов. Вышестоящий конструкт может поглощать или контролировать все новые переживания, практически не меняясь. Расстройства с проявлениями импульсивности отражают проблемы с циклом С-Р-С, приводя к укорочению этого цикла.

Не все расстройства являются расстройствами формы личных конструктов, хотя эти формы являются элементами диагностических измерений. Некоторые трудности вытекают из содержания конструктов. Кроме того, терапия отчасти может происходить без учета диагностических конструктов. Не все важные процессы научения проходят на кушетке.

Терапевтический процесс.

Психотерапия представляет собой психологический процесс, меняющий взгляды человека на определенные аспекты жизни. Она включает перестройку, как правило, жизненной роли клиента, или той роли, которую избрали себе клиенты. Психологические расстройства могут быть прослежены до характеристик системы конструирования индивида. Они проявляют себя в жалобах — жалобах клиента на себя и жалобах окружающих на клиента. На феноменологическом уровне, следовательно, задачей психотерапии является устранение жалоб.

Представления и ожидания клиента. Психотерапевт должен быть готов принять самые разные представления клиента о психотерапии. Это необходимо для того, чтобы использовать эти представления в дальнейшем, видоизменяя их. В ходе терапии взгляды клиента меняются, становятся более полными, всесторонними. Клиент узнает, что исход психотерапии — это не фиксированное состояние дел, а удобный момент для того, чтобы наметить жизненный план и открытый этап непрерывного процесса.

Вместе с тем клиент составляет представление о психотерапевте и его роли в отношении к его (клиента) представлениям о психотерапии. Восприятие клиентов может быть расширено до принятия психотерапевта как человека, соответствующего их ожиданиям. Клиенты воспринимают психотерапевта по-разному как родителя, защитника, искупителя грехов, авторитетную фигуру, властную фигуру, собственность, идеального человека или компаньона, источник угрозы, актера или партнера по спектаклю, человека, дающего кратковременную передышку от стресса, защищающего от изменений, представителя реального мира. Последнее определение наиболее точно соответствует терапевтическим целям, поскольку на его основе формируются взаимоотношения, в которых клиенты могут проверить свои конструкты в экспериментальных, или лабораторных, ситуациях. Психотерапевту, таким образом, предстоит сыграть множество ролей, он должен хорошо уметь выражать свои мысли, аргументированно подтверждать или опровергать наблюдения клиента. Это по силам практически всем психотерапевтам, за исключением разве что совсем неопытных. Вместе с тем некоторые психотерапевты терпят неудачу прежде всего потому, что настаивают на авторитарном стиле взамен отношений сотрудничества или в связи с тем, что боятся результата таких экспериментальных взаимоотношений.

Представления психотерапевта о собственной роли. Клиницисты оказывают помощь клиентам в изменении или постепенном преобразовании системы конструктов — процессе, которому предстоит идти на протяжении всей жизни клиента. Любое изменение или движение, большое или малое, является результатом изменения конструктов.

Роль клинициста, следовательно, многогранна. Сюда относятся инициация поверхностных изменений за счет создания атмосферы угрозы или тревоги, последовательное обесценивание привычных для клиента средств и приемов, вовлечение клиентов в ситуацию, где им предстоит играть роль, противоположную той, которой от них ждут, побуждение клиентов к действию. Более глубокие подходы включают направленное совершенствование (controlled elaboration), или помощь клиентам в проработке системы конструктов с целью привести второстепенные конструкты в соответствие со всей системой.

Основная, фундаментальная роль психотерапевта состоит в том, чтобы помочь клиентам пересмотреть свои конструкты. Между тем психотерапевт начинает с того, что принимает систему представлений клиента такой, какая она есть. Такое принятие означает не столько одобрение, сколько готовность использовать систему клиента и попытаться прогнозировать события так, как это делает клиент. Одного лишь принятия недостаточно для терапевтического прогресса, за исключением простых случаев. Психотерапевты, помещая себя на место клиента, сохраняют профессиональный взгляд на существо проблем. Психотерапевт включает систему представлений клиента в более широкие рамки (которые сам же и создает).

Основные подходы к пересмотру конструктов

Психотерапевт помогает клиенту выработать новые конструкты или внести значительные изменения в старые конструкты несколькими способами.

1. Психотерапевт избирательно вводит новые концептуальные элементы. Эти связанные с переживаниями элементы не должны точно укладываться в существующую систему взглядов клиента, иначе они не войдут с ней в противоречие и инициируют лишь поверхностное движение. Однако, если новый элемент заставляет клиента сопротивляться пересмотру конструктов, это таит в себе опасность глубокой травматизации клиента. Психотерапевт должен бдительно следить за реакцией клиента на новые элементы. Роль психотерапевта "включает искусное введение новых концептуальных элементов, которые вносят разногласие в систему конструктов клиента, однако отбирать эти элементы следует весьма тщательно, чтобы не спровоцировать катастрофическую революцию" (Kelly, 1955, vol. 2, p. 590).

2. Психотерапевт ускоряет приобретение клиентом опыта. Жизненный опыт особенно быстро приобретается в процессе терапии как во время собеседований, так и вне их, причем психотерапевт сталкивает клиента с его проблемами с целью провести клиента через нормальную последовательность жизненных переживаний в ускоренном темпе.

3. Психотерапевт накладывает свежие структуры на старые элементы. Несмотря на то что акцент при этом подходе делается на настоящем, представления взрослого человека о прошлом оказывают влияние на его взгляды на настоящее. Таким образом, если прошлое видится глазами ребенка, новые события, напоминающие те, что происходили в прошлом, могут восприниматься по-детски. Психотерапевт помогает клиенту применить взрослые конструкты к детским воспоминаниям. В результате клиент оказывается лучше подготовленным к восприятию настоящих и будущих событий, которые могут быть повторением прошлых.

4. Психотерапевт помогает клиенту свести некоторые устарелые конструкты к состоянию непроницаемости. Когда не удается заставить клиента пересмотреть свое отношение к определенным событиям или фигурам прошлого, психотерапевт "может натолкнуть клиента на мысль об ограниченной применимости данного конструкта, прочно увязать его с прошлыми событиями и фигурами, которые настолько необычны, что слишком мала вероятность столкнуться с ними в будущем, и в заключение прочно связать конструкт словесным символом, с помощью которого можно установить над ним контроль" (Kelly, 1955, р. 592).

5. Психотерапевт помогает планировать и проводить эксперименты. Терапия представляет собой лабораторию для проверки идей, а психотерапевт помогает клиенту получить новые данные и сформулировать для проверки гипотезы, не связанные с высоким риском. Кроме того, психотерапевт может принять участие в эксперименте, разыгрывая соответствующие роли.

6. Психотерапевт аргументированно подтверждает или опровергает наблюдения клиента (выступает в роли валидатора). Реагируя на конструкты клиента, психотерапевт выступает в роли представителя социального мира и показывает пример естественных человеческих реакций, с которыми клиент встретится за рамками терапии.

Психотерапевт не старается передать клиенту свои личные конструкты, иначе клиент попытается приспособить их к собственной конструктной системе. В результате клиент, которому было предложено вести себя более уверенно, может начать вести себя, например, заносчиво (с точки зрения психотерапевта). Тем не менее психотерапевты формируют систему конструктов своих клиентов с помощью новых элементов, конструктов, которые они подтверждают или опровергают, гипотез клиента, которые отбираются для экспериментальной проверки. "Выбор психотерапевтом момента, когда прочистить горло, кивнуть головой, одобрительно хмыкнуть, выражает его отношение к тому, что он считает неуместным, временным или понятным" (там же, р. 594).

Психотерапия, согласно психологии личных конструктов, — это экспериментальный процесс, поскольку система строится на научной модели. Конструкты представляют собой гипотезы, задача которых — точно прогнозировать события. Психотерапевт помогает клиенту сформулировать гипотезу, спланировать и поставить эксперимент, используя помещение для психотерапии в качестве лаборатории. Сам психотерапевт активно участвует в эксперименте, играя роль представителя реального мира. "Психотерапевтическое продвижение может означать: 1) что клиент изменил взгляды на себя и некоторые другие особенности мира в рамках исходной системы конструктов, 2) что он точнее организовал свою старую систему, 3) что он заменил некоторые свои конструкты в старой системе новыми" (там же, р. 941). Последний вариант продвижения наиболее предпочтителен.

Применение: процедуры и техники.

Оценка переживаний

Личная история клиента выясняется по определенным схемам. Материал структурируется в свете глубинных личных представлений клиента. Личная история важна, но не в смысле прошлых событий и даже не с точки зрения теперешних мыслей клиента, а скорее как информация к размышлению о взглядах и представлениях клиента. Хроника событий также имеет определенное значение, давая фактический материал, с учетом которого можно понять имеющиеся у клиента конструкты.

Культура и опыт. Клиницист должен быть осведомлен о культурных различиях, поскольку из культуры клиент черпает информацию об "истине", а также большую часть сведений, используемых в системе личных конструктов. Таким образом, культура контролирует и ограничивает сведения, поступающие к клиенту, однако имеется большое разнообразие способов обращения клиентов с этими сведениями при построении систем конструктов.

Культура, к которой принадлежит клиент, должна оцениваться им критически. Принадлежность к той или иной культурной группе проливает свет на конструкты клиентов. Это касается принадлежности к социально-экономическому классу, расовой и национальной принадлежности, истории миграции семьи, планов ухода на пенсию, жалоб, приверженности той или иной конфессии. Хотя клиенты не могут описать собственную культуру как таковую, клиницист способен оценить культурно-социальные детерминанты в процессе направленного расспроса.

Личный опыт. Оценка культурного влияния может осуществляться косвенным путем, через исследование группы населения, к которой принадлежит клиент. Первоначальная информация собирается на общедоступном уровне абстракции, и лишь затем затрагиваются психологический и социологический уровни. Расспрос о членах местного сообщества, соседях касается описания популяции, экономики данного сообщества, затронувших его перемен, действующих на его территории религиозных организаций и бытующих нравов, школ и подходов к обучению, возможностей для отдыха.

Оценка школы поможет в работе с учащимися в ней детьми. Такая оценка включает осмотр здания, игровых площадок, классных помещений, наблюдение за поведением детей на занятиях, а также беседы с учителями и завучем. Во время этих бесед выявляются конструкты преподавателей, указывающие на возможное направление движения детей. Установки учителей в отношении оценок и ведения записей помогают в выявлении этих конструктов.

Взаимоотношения человека с сообществом следует изучать с позиции индивида. В его жизни имеют значение группы, организации и отдельные люди. Анализируются переживания, связанные с обучением. В случае клиента-ребенка обязательно проводится собеседование с учителями с целью узнать их мнение о возможных проблемах, а также представления о сложившейся ситуации. Взаимоотношения в семье отражают социальные ожидания и обязательно подлежат исследованию. Хотя люди не являются рабами своих биографий, семейная история имеет большое значение, и оценивать ее следует с позиции клиента.

Оценка деятельности

Спонтанная активность. Всякая деятельность является спонтанной и одновременно контролируемой, если она законна и предсказуема. В основе деятельности лежат конкретные интересы индивида. Области спонтанной деятельности соответствуют зонам проницаемых конструктов, то есть зонам с наилучшими условиями для развития. Пассивность, или "леность", является результатом непроницаемого мышления. Анализ спонтанной деятельности клиента, таким образом, представляет собой основную задачу клинициста. Выявление проницаемых конструктов свидетельствует о наличии у клиента способности к психотерапевтическому изменению.

Спонтанную деятельность можно изучать с помощью вербального расспроса или путем наблюдения, отнимающего много времени. Способ интерпретации индивидом своих переживаний также имеет значение. Деятельность включает не только физические движения, но и разговор, чтение. Наблюдение за поведением ребенка в группе — задача трудная, но получаемые сведения весьма информативны. Целесообразно также наблюдать за поведением ребенка в семье.

Профессиональная принадлежность оказывает большое влияние на приобретение человеком жизненного опыта. Как правило, профессиональная сфера соответствует проницаемым конструктам, показывая, таким образом, те виды изменений, к которым готов данный индивид. Профессиональная деятельность или учеба часто отражают поиск компромисса между интересами и безопасностью. Повседневные ожидания человека подвергаются в ходе профессиональной деятельности экспериментальной проверке. Кроме того, это одно из основных средств, благодаря которому жизненная роль индивида обретает ясность и смысл.

Структурная интерпретация опыта. Биография клиента исследуется пятью способами. Клиент должен осмыслить свою биографию. Знание личной истории позволяет выявить особенности прошлой системы представлений человека, вскрываются ресурсы для потенциальных изменений клиента в случае опровержения существующих конструктов. Биографические сведения указывают некие мерила для проверки конструктной системы клиента. Они проливают свет на существующую систему конструктов. Наконец, клиенту предстоит осмыслить терапевтическую модификацию роли. В связи с этим проводится оценка обстоятельств рождения, созревания и физического ухода, а также поведенческих проблем, межличностных отношений, обучения и профессиональной деятельности.

Соматическое здоровье клиента также представляет для психотерапевта интерес, поскольку влияет на его психологическое состояние. Физическое благополучие индивида помогает оценить правильность имеющихся конструктов, а также выбрать инструментарий для исследования мира клиента. Заболевание и инвалидность ограничивают активность человека и требуют психологической адаптации. Реактивируются старые, связанные с зависимостью стереотипы; не исключена регрессия к ранее существовавшим представлениям.

Клиницист должен провести структуризацию переживаний клиента. С этой целью он принимает существующую систему представлений клиента и налаживает с ним ролевые взаимоотношения. Таким образом, клиницист получает возможность антиципировать восприятие и действия клиента. Представления клинициста о проблемах клиента формируются путем последовательных приближений. Следовательно, структуризация происходит на этапе предварительных формулировок, в то время как конструирование представляет собой заключительную организацию фактов в хорошо продуманную систему. Первый подход является описательным и ограничен прошлым и настоящим; последний является динамическим и имеет отношение к будущему.

При структуризации случая, использовании фактов из биографии клиента широко употребляются перечисленные ниже термины. Это не конструкты, а собирательные термины. Они могут служить заголовками разделов при ведении записей и описании случаев. Поскольку все они указывают на разного рода события, которые клиент должен был предвидеть, их можно считать валидаторами.

1. Матрица фигур (Figure matrix). Сюда относится информация о тех людях, с которыми клиент был близко знаком. Люди — это конструкты фигур, объединенные в матрицу фигур.

2. Взаимоотношения сотрудничества. Этот раздел состоит из сведений относительно участия клиента в социально конструктивных процессах.

3. Характеристики клиента. Под этим заголовком объединены варианты описания клиента теми людьми, с которыми он должен сосуществовать.

4. Внешние групповые идентификации (Externally imposed group identifications). Этот раздел включает сведения о том, каким видится клиент окружающим в плане принадлежности его к группе.

5. Сферы включения и отчуждения. Включение означает желание видеть других похожими на себя; отчуждение - нежелание это делать. В этом разделе перечисляются группы, в которых клиент считается похожим на остальных членов, а также признаки, свидетельствующие об этом сходстве.

6. Внешние стереотипы конфликта и разрешения. Здесь указываются социальные проблемы и конфликты в окружении клиента, которые он переживает и осмысливает.

7. Тематический репертуар. Темы и стереотипы социального мира вокруг клиента, в которых клиент принимает участие.

8. Символьная система. Символьная система включает языковые особенности клиента, связанные с религией, национальностью, использованием пословиц и поговорок и т. п.

9. Обстановка, в которой формируются жалобы. Какие жалобы бытуют в социальном окружении клиента?

10. Подвижность. Сюда относится диапазон или спектр деятельности клиента, в том числе мыслительной, отражающий готовность экспериментировать.

11. Биографические поворотные точки. Имеются ли в фактическом материале из личной истории клиента переломные моменты? Наличие и природа таких перемен говорит о способности клиента к изменению и позволяет прогнозировать способы проявления таких изменений в будущем.

12. Физические ресурсы. Сюда относятся не только личные материальные ресурсы клиента, но и ресурсы сообщества, к которому он принадлежит.

13. Зависимость. Имеются ли ресурсы, от которых клиент зависит настолько, что их утрата нарушила бы весь его жизненный стереотип?

14. Поддерживающий статус. Этот раздел включает сведения о том, в какой мере окружающие нуждаются в клиенте.

Клинические конструкты, используемые для объединения или структуризации опыта клиента, имеют важное, но не решающее значение с точки зрения психологии личных конструктов.

Шаги диагностики

Диагностика происходит на стадии планирования работы с клиентом. Работа с клиентом — гораздо более широкое понятие, чем собственно терапия или лечение: она включает все действия с целью повышения благополучия клиента.

Существует множество способов интерпретации одних и тех же фактов. Поскольку психотерапевт заинтересован в помощи клиентам, в клиническом диагнозе интерпретируются факты, имеющие отношение к решению проблем клиента, или к перестройке клиента. Формулировка переходный диагноз используется для обозначения переходов в жизни клиента, или мостов между его настоящим и будущим. "Кроме того, мы собираемся активно помогать клиенту в выборе или построении мостов, а также в благополучном их преодолении... Если психолог собирается помочь клиенту, он должен подняться со своего кресла и выйти в путь вместе с клиентом" (там же, р. 775).

Перечисленные выше диагностические конструкты, или параметры, отражают направления движения с точки зрения психотерапевта, они же служат основой для формулировки переходного диагноза. Психология личных конструктов противодействует тенденции применять упреждающие конструкты к человеческому поведению, тенденции, при которой "диагноз зачастую является лишь попыткой втиснуть живого борющегося человека в нозологическую категорию" (там же, р. 775). Вопрос при постановке переходного диагноза заключается не в том, "к какой категории следует отнести данного клиента?", а "Что должно получиться из этого клиента?". Необходим временный упреждающий конструкт для принятия решения о сегодняшнем состоянии клиента, в том числе о целесообразности проведения лечения.

Психология bookap

При постановке переходного диагноза следует учитывать шесть практических вопросов. В конспективной форме можно представить их следующим образом.

I. Нормативная формулировка проблемы клиента.

1) Описание выраженных отклоняющихся поведенческих стереотипов (симптомов).

Психология bookap

2) Описание коррелятов этих выраженных отклоняющихся поведенческих стереотипов.

3) Описание приобретений и утрат клиента в связи с симптомами (описание валидизирующего опыта).

II. Психологическое описание личных конструктов клиента.

Психология bookap

1) Представления клиента о проблемной сфере.

2) Представления клиента о жизненных ролях.

III. Психологическая оценка системы личных конструктов клиента.

Психология bookap

1) Локализация сфер тревоги, агрессивности (или спонтанного развития) и суженного восприятия.

2) Выборка типов конструктов, которые использует клиент в различных сферах.

3) Выборка типов подхода.

Психология bookap

4) Определение восприимчивости клиента и его уровней коммуникации.

IV. Анализ среды, к которой предстоит приспособиться.

1) Анализ системы ожиданий, в рамках которой клиенту приходится функционировать в жизненной роли.

Психология bookap

2) Оценка социально-экономических особенностей случая.

3) Подготовка информации, которая будет использована в качестве контекстуального материала для помощи клиенту в переосмыслении жизни.

V. Определение конкретных пошаговых процедур.

Психология bookap

1) Физиологическая интерпретация имеющихся сведений.

2) Другие профессиональные интерпретации имеющихся сведений.

3) Оценка неотложности случая.

Психология bookap

VI. Планирование исследований и лечения.

1) Выбор центрального психотерапевтического подхода.

2) Назначение клинициста, ответственного за ведение данного случая.

Психология bookap

3) Выбор дополнительных ресурсов, которые целесообразно использовать.

4) Назначение консультантов в помощь ответственному клиницисту.

5) Оценка текущего статуса клиента.

Психология bookap

6) Установление дат или условий для оценки прогресса консультантами.

Вопросы, перечисленные вначале, имеют преимущественно описательный характер; содержащиеся в средней части списка требуют опыта проведения научных исследований; те же, что перечислены в конце, предполагают наличие психотерапевтической подготовки. "Эффективный диагноз — это разумный, обоснованный прогноз, касающийся самочувствия и поведения клиента в различных обстоятельствах, с последующим созданием таких обстоятельств, в которых клиент будет вести себя так, как должен, по нашему мнению, себя вести в данных условиях" (там же, р. 829).

Психологическое тестирование в диагностике и психотерапии

Прямым подходом к личным конструктам клиента является использование психологических тестов, что предполагает выполнение формального задания. Так называемые объективные тесты считаются средствами измерения личных конструктов, например культурной общности, а не способом выявления самих конструктов. Другие тесты позволяют выявлять собственно конструкты; об этих тестах далее и пойдет речь. В клинических условиях тест выполняет пять функций.

1. Определяет проблему клиента в общеупотребительных терминах.

Психология bookap

2. Выявляет пути или каналы, по которым клиент может свободно продвигаться.

3. Помогает выдвигать клинические гипотезы, которые можно проверить и ввести в практику.

4. Выявляет ресурсы клиента, которые в другом случае психотерапевт мог бы пропустить.

5. Обнаруживает проблемы клиента, которые в другом случае психотерапевт мог бы пропустить.

С целью обнаружения личных конструктов был разработан диагностический инструмент, предназначенный для выполнения этих функций и удовлетворяющий перечисленным выше требованиям. Это репертуарный тест ролевых конструктов — Реп-тест (Role Construct Repertory Test — Rep Test), в задачи которого входит выявление ролевых конструктов и который поэтому связан с теми, с кем клиенту приходится иметь дело в повседневной жизни. Исследуемому дают перечень ролей (Role Title List) и предлагают указать лиц из ближайшего окружения, которые соответствуют этим ролям. Затем отбираются группы по три человека, а исследуемый должен указать самое важное, что делает похожими двоих из них, но отличает их от третьего. Тестирование может проводиться в разных формах, в том числе индивидуальной и групповой.

Данный тест был создан на основе теории личных конструктов. При интерпретации результатов возможны следующие варианты.

Психология bookap

1. Выявленные конструкты проницаемы.

2. Тест позволил обнаружить ранее существовавшие конструкты.

3. Фигуры представляют людей, с которыми исследуемый соотносит свою роль.

Психология bookap

4. Выявленные конструкты отчасти поглощают системы конструирования фигур-элементов.

5. Выявленные конструкты руководят собственной ролью испытуемого.

6. Выявленные конструкты дают исследователю некоторое понимание того, как клиент организует элементы в тесте.

Психология bookap

Тест может подвергаться как формальному, так и клиническому анализу. При клиническом анализе оценивают количество, перекрытие и степень проницаемости выявленных конструктов, сферы проницаемости, противоположные конструкты, уникальные фигуры, взаимосвязь конструктов через противоположности и фигуры, упреждающие конструкты, поверхностные конструкты, конструкты зависимости, и т. д. Результаты тестирования помогают в постановке диагноза в сфере конструирования клиентом жизненной роли.

Во время терапии тесты способствуют пониманию системы личных конструктов клиента, расширяя тем самым возможности психотерапевта. Кроме того, они помогают устранить предвзятое отношение психотерапевта или дают дополнительную информацию, относящуюся к области "слепого пятна" психотерапевта.

Вместе с тем тесты оказывают влияние и на взгляды клиента, подводя его к вопросам, которые могли быть опущены или отвергнуты из-за неверного восприятия данного случая психотерапевтом. Тестовый материал может использоваться как "точка отсчета" для терапевтической сессии, хотя этот материал, возможно, менее полезен, чем специально разработанные психотерапевтом приемы.

Тесты могут создать угрозу терапевтическим взаимоотношениям, причем с большей вероятностью ближе к концу терапии, чем вначале. Угрозу можно устранить, заверив клиента, что тест не является экзаменом, который можно не сдать, его назначение — помочь психотерапевту лучше понять клиента. Проективные тесты, в особенности незаконченные предложения, в этом смысле более безопасны, чем объективные. Наиболее "опасным" представляется тест словесных ассоциаций.

Психотерапевтический подход: основные техники

Установление отношений. Психотерапевт не позволяет себе полностью раскрыться перед клиентом как личность; напротив, психотерапевт поддерживает личную неопределенность, что повышает вероятность вторичного, а не первичного переноса и дает возможность психотерапевту играть разнообразные роли. Эта двойственность позволяет клиенту привлекать психотерапевта к участию в реконструктивных экспериментах. Кроме того, психотерапевт избегает социальных взаимоотношений с клиентом, а также контактов с членами его семьи. Не следует также проводить лечение нескольких членов одной семьи.

Контрольные интервью. Поскольку клиенты могут иметь разнообразные представления о мире, психотерапевту необходимо поддерживать с ними гибкие взаимоотношения. Тем не менее каждое интервью предполагает определенную работу по планированию, хотя план может быть в случае необходимости скорректирован в определенных рамках. По ходу терапии психотерапевт устанавливает опасные зоны, которых клиент избегает, и развивает способность предсказывать слова клиента. Отдельные виды деятельности клиента могут потребовать специального планирования интервью. Интервью могут проводиться с различными по длительности перерывами, чтобы удовлетворить потребности клиента в контакте. В большинстве случаев достаточно 45-минутного интервью. Непременно следует вести записи или подводить письменные итоги интервью, чтобы судить о происходящих изменениях. Целесообразно записывать собственные прогнозы поведения клиента перед очередным интервью. Это важный момент: "Если психотерапевт способен угадывать поступки клиента, он может быть уверен в правильности своих представлений о данном случае" (Kelly, 1955, vol. 2, p. 635).

Итак, психотерапевт приступает к интервью, имея в своем распоряжении заранее подготовленный план. Интервью должны завершаться вовремя и не продолжаться уже за дверью, переходя в так называемую "терапию на пороге". Темп интервью контролируется психотерапевтом с целью расширения или сужения поля восприятия клиента, а также с другими целями. Психотерапевту следует избегать связанной с виной зависимости клиента, в частности не выслушивать отчеты обо всех нелепых и дурных поступках клиента, если только психотерапевт не собирается на длительный срок взять на себя ответственность за его благополучие.

Манера поведения психотерапевта. Общение не ограничивается словами. Психотерапевт должен представать во время интервью физически расслабленным и психически восприимчивым. Рекомендуется использовать преимущественно принимающие жесты. Голос у психотерапевта должен быть отзывчивым, речь ясная и одновременно красочная, адаптированная к словарному запасу клиента. Психотерапевт должен выглядеть невозмутимым, но не безучастным, чтобы клиент имел возможность наблюдать за результатами своих экспериментов.

Обучение клиента быть "пациентом". Клиента следует обучить способам реакции в терапевтических отношениях. В долгосрочных взаимоотношениях на это могут уйти месяцы. Подобное структурирование может принимать форму словесных указаний с периодическими инструкциями и рекомендациями.

Паллиативные техники

Подбадривание (reassurance). Подбадривание представляет собой всего лишь временную меру с целью создать у клиента впечатление, что его поведение и идеи последовательны, приемлемы и организованы. Этот прием помогает поддержать единство системы представлений клиента, пока она не подвергнется перестройке. Но он может привести к неожиданным последствиям, если у клиента произойдут неприятности после того, как психотерапевт заверит его, что все будет хорошо. В данном случае тактика психотерапевта обеспечивает поддержку существующего неадаптивного механизма. Чрезмерное подбадривание ведет к зависимости.

Некоторые формы подбадривания с меньшей вероятностью дают неблагоприятные результаты, чем другие. Благоприятные прогнозы, высказываемые с этой целью, не должны быть огульными. Принятие тревожного материала как неожиданного содержит элемент подбадривания. Процесс структурирования и манера психотерапевта себя держать могут ободрять. Вместе с тем ценностные ярлыки, используемые для этого, таят в себя опасность, поскольку мешают клиенту изменить свои оценки. Успокоение в качестве подбадривания может породить "сопротивление" у клиента, который неоднозначно относится к своим жалобам. Клиент может решить, что выхода нет, что психотерапевт тоже так считает, поэтому остается лишь "стиснуть зубы и терпеть".

Поскольку этот прием замедляет терапевтическое движение, к нему целесообразно прибегать в том случае, когда такое замедление желательно. Например, можно использовать подбадривание как временную меру профилактики распада конструктов. Кроме того, с помощью этого приема можно поощрить ослабление концептуализации при минимальном риске распада конструктов. Подбадривание помогает справиться с тревогой. Его можно использовать для временного сохранения цепи важных ассоциаций. Однако пользоваться им следует строго дозированно и в минимальных количествах.

Поддержка. Поддержка обеспечивается через принятие без выражения согласия или через понимание сообщений клиента без признания вслух его правоты до тех пор, пока клиент не воспользуется шансом провести эксперимент. Эта реакция позволяет клиенту широко и успешно экспериментировать. Поддержка — это признание и принятие свойственных клиенту стереотипов зависимого поведения; следовательно, она таит в себе угрозу для клиента и вызывает у него чувство вины.

Психотерапевт демонстрирует поддержку, вовремя приходя на назначенные встречи, сохраняя в памяти сказанное клиентом, воспринимая события и явления так, как это делает клиент. Это последнее относится к важнейшим функциям психотерапевта, иногда этого бывает достаточно для успеха терапии. Поддержка включает в себя приспособление к изменениям мышления клиента, помощь клиенту в словесном выражении нового логического обоснования для своего поведения, а также оказание услуг клиенту за рамками ситуации интервью.

Поддержка используется в некоторых случаях тревожных расстройств как подход, назначение которого — помочь клиенту понять собственное стремление к зависимости или временно стабилизировать ситуацию. Поддержка, подобно подбадриванию, должна строго дозироваться и быть приуроченной к ситуациям, в которых клиент не может быстро переработать обширную информацию.

Перенос. Перенос представляет собой конструкт. В широком смысле перенос — это изъятие конструкта из репертуара индивида и перемещение, или применение его к конкретной ситуации. Встречаясь с психотерапевтом, клиент берет конструкт из своего репертуара и применяет его к своим взаимоотношениям с психотерапевтом. В психотерапии перенос связан с ролевыми конструктами и отражает способ, с помощью которого человек пытается освоить конструкты других. Для клиента перенос отражает усилия понять психотерапевта, перенося на него ролевые конструкты. Психотерапевт неуклонно отмежевывается от этих конструктов, в том числе полезных. Клиент склонен облекать психотерапевта в форму хорошо разработанного предвзятого стереотипа, например отца или отцовской фигуры, который стал фиксированным.

Перенос зависимости. Перенос иногда включает конструкты зависимости, в том числе незрелой зависимости, которые не всегда вербализуются. Клиент реагирует на психотерапевта, как если бы от него зависела жизнь клиента. Психотерапевты иногда поощряют перенос-зависимость, утверждая, что лучше знают, как клиенту себя вести.

Перенос контрзависимости. Если же психотерапевту не удается составить о клиенте адекватное представление с помощью профессиональных конструктов, психотерапевт рискует перенести свою зависимость на клиента. Профилактика переноса контрзависимости требует хорошо организованного и осмысленного набора диагностических конструктов, приобретенных в процессе профессиональной подготовки и использования собственных личных конструктов клиентов в рамках структурированной системы. Психотерапевт, чрезмерно озабоченный отношением клиента к себе и другим людям, вплоть до проявлений ревности, должен учитывать возможность переноса контрзависимости.

Первичный и вторичный перенос. Применение различных последовательностей конструктов, первоначальными авторами которых были разные люди в прошлом, является вторичным переносом. Психотерапевт может воспользоваться этим переносом для изменения представлений клиента о других людях, играя разные роли. Когда клиент воспринимает психотерапевта упреждающе, как уникального человека, и лично идентифицируется с ним, возникает первичный перенос. Такого рода отношения накладывают ограничения на эксперименты, которые клиент может проводить с психотерапевтом. Клиент фокусируется на психотерапевте как на уникальной фигуре, утрачивая способность генерализовать навыки, полученные в терапевтической ситуации, на повседневную жизнь.

Контроль переноса. Перенос допустим лишь в той мере, в какой он является полезным и безопасным; он происходит циклически. Психотерапевт в конце каждого цикла должен принимать решение о целесообразности начала следующего или о завершении терапии. Цикл переноса можно сократить, отказавшись от техник ослабления концепций и обратившись к текущему материалу, требующему более низких уровней абстракции; и в целом переходя к более структурированной, поверхностной форме терапии. Первичный перенос, в случае его возникновения, подлежит немедленному разрешению. С этой целью могут применяться два метода. В первом случае психотерапевт играет жесткую, настойчивую, повторяющуюся стереотипную роль. Во втором, менее драматичном, психотерапевт играет различные роли, вынуждая клиента взаимодействовать с разными людьми-персонажами.

Уточнение жалобы

Неуправляемое уточнение (elaboration). В большинстве случаев терапевтическая работа начинается с уточнения жалоб. Это может быть неконтролируемый процесс, когда психотерапевт ведет себя "недирективно". Неуправляемое уточнение имеет ряд противопоказаний. Одно из них — намерение психотерапевта направить клиента к другому специалисту. Другое — наличие выраженного чувства вины. Третье — склонность клиента к повторам. Четвертое — наличие ослабленных конструктов.

Управляемое уточнение. Управляемое уточнение позволяет избежать многих опасностей; однако есть риск, что психотерапевт так и не узнает в точности проблем клиента и, следовательно, не сумеет наладить контакт с его системой личных конструктов (с целью выбора адекватной роли в отношении клиента). Вопросы следует задавать таким образом, чтобы клиент мог по возможности располагать проблемы по временной линии; рассматривать их как преходящие и трактовать их как поддающиеся лечению, воздействию времени и меняющихся условий. Все эти приемы помогают клиенту представить проблемы как разрешимые. Попытки заставить клиента объяснить, почему у него возникли те или иные трудности, иногда дают хорошие результаты, однако могут привести к вербальной рационализации. Расспрос о других людях, имеющих или имевших сходные проблемы, помещает жалобу в социальный контекст. Иногда имеет смысл напомнить клиенту о жалобах или аспектах проблем, которые не были упомянуты. Это помогает прояснить диагностическую картину, а также терапевтические отношения. Чаще всего подобная конфронтация используется для расширения перцептуального поля клиента за счет формирования новых конструктов.

Отражение ключевых терминов или идей может привести к самостоятельному уточнению клиентом своих жалоб. С этой целью следует отражать отдельные элементы сообщения. Обзор предыдущих сессий также является своеобразной формой рефлексии с целью заверить клиента в том, что психотерапевт его слушает, а также интегрировать или организовать детали на более высоком уровне управления. Обзор сессий может быть использован и для сопоставления прошлого с настоящим. Вместе с тем такой обзор может таить в себе угрозу для клиента; он может тормозить развитие за счет обращения к старому материалу или выдать предвзятость психотерапевта. "Чем больше психотерапевт говорит или пытается облечь в слова мысли и поступки клиента, тем выше вероятность того, что чуткое ухо клиента уловит жесткие нотки критики" (там же, р. 975).

Уточнение личной системы

Основной задачей психотерапевта является уточнение конструктной системы, в которой коренятся трудности клиента.

Подход к системе конструктов. Поворот от жалобы как точки отсчета к системе конструктов клиента позволяет расширить картину, поднимает проблемы на более высокий уровень абстракции, переносит акцент на поиск альтернатив. Применение тестов, как уже говорилось, является одним из подходов к разработке конструктной системы клиента. Другим подходом является самоописание, то есть подготовка сочинения о себе, что используется в терапии фиксированных ролей, о которой пойдет речь ниже. Общие вопросы, требующие развернутых, а не конкретных, односложных ответов, помогут клиенту точнее себя охарактеризовать. Можно предложить клиенту разработать структуру жизненной роли, включая прежние планы и цели, а также планы на будущее — каким клиент желает быть после окончания терапии.

Прогрессивная конфронтация с использованием альтернатив (цикл С-Р-С) является еще одним способом проведения процесса уточнения. Этот процесс может происходить за пределами терапевтического помещения, например в ходе предписанной клиенту профессиональной, социальной деятельности или же отдыха. Кроме того, психотерапевт может принять участие в разного рода играх и творческой деятельности с целью уточнения структуры конструктной системы клиента, что следует делать последовательно и осторожно. Как правило, накладываются ограничения на спектр подлежащих уточнению вопросов на каждом этапе терапии. В процессе уточнения может произойти ослабление системы, поэтому надо контролировать данный процесс с целью предотвращения чрезмерно выраженного или слишком генерализованного ослабления.

Переработка материала, возникающего по ходу терапии. Речь в данном случае идет о том, что необходимо уточнять всякую новую информацию, чтобы определить ее место в общей системе конструктов и также установить ее взаимосвязь с событиями по ходу терапии. В связи с невозможностью проследить абсолютно все нити, материал для уточнения должен специально отбираться. При этом выбор лишь отчасти зависит от предполагаемой важности того или иного аспекта; прежде всего принимается во внимание готовность клиента обсуждать конкретные вопросы. В целом можно дать следующие рекомендации по отбору материала для разработки: странные или неожиданные проявления, возможные признаки ожидаемого терапевтического движения или пересмотра конструктной системы, материал, имеющий прямое отношение к интенсивно изучаемой сфере, вытекающий из психотерапевтических экспериментов, полезный для проверки новых конструктов, связанный с формированием новых конструктов, а также отражающий расширение диапазона применимости существующего конструкта.

Краткое повторение пройденного психотерапевтом или клиентом может свидетельствовать о необходимости уточнения или предшествовать ему. При повторении пройденного используются следующие процедуры: ведение клиентом дневников и письменных конспектов, просмотр и прослушивание записей, обсуждение в терапевтической группе переживаний во время индивидуальной терапии.

Расследование (probing) — это метод контролирования участия клиента в интервью. Однако сам процесс не должен напоминать инквизицию. Расследование призвано побудить клиента глубже проанализировать ту или иную тему. Расследование может быть начато сразу же после появления соответствующего материала; вместе с тем предпочтительно отложить данную процедуру с тем, чтобы провести ее после тщательной подготовки, помогая клиенту разработать осмысленные конструкты. С помощью расследования можно уточнить детали важного события, которые могут иметь отношение к другим событиям. Расспрос о предпосылках и последствиях события также представляет собой прием уточнения. Психотерапевт может предложить клиенту обдумать сходные или противоположные случаи или переживания, которые помогут уточнить конструкт, или же психотерапевт может попытаться связать между собой переживания клиента, что также может привести к уточнению конструкта. Кроме того, психотерапевт может установить взаимосвязь между переживаниями клиента, предложив ему объяснить, в чем состоит сходство двух переживаний и чем они отличаются от третьего.

Представление (enactment), когда психотерапевт играет определенную роль в описанном клиентом происшествии, может оказаться эффективным способом помощи клиенту в уточнении его переживаний. При проигрывании роли важно учитывать четыре принципа. Во-первых, не следует долго готовиться к сценке или долго ее обсуждать. Во-вторых, "спектакль" должен быть кратким. В-третьих, участники должны меняться ролями, это касается как психотерапевта, так и клиента. Таким образом, клиента удается подвести к следующей мысли: "Этот психотерапевт доброжелателен и общителен; в его присутствии офис может превратиться в хорошо оборудованную лабораторию для проведения экспериментов со сложными жизненными проблемами, если, конечно, я отважусь на такие эксперименты". Клиент, играя роль другого человека, начинает лучше понимать его точку зрения на ситуацию и постепенно свыкается с этим мнением. В-четвертых, необходимо избегать карикатурных изображений клиента. Рекомендуется разыгрывать по ролям относительно безобидные происшествия.

Освобождение и ужесточение

Освобождение. Представление об оси свободный/жесткий очень важно, с ним психотерапевт сталкивается с самого начала терапии. Освобождение конструктов ведет к разнообразию прогнозов, элементы которых варьируют в своих характеристиках от одного полюса к другому. Примером свободного мышления являются мечты. В мечтах возможна непоследовательность, изворотливая защита. Мечты — обязательный этап творческого мышления. Мечта высвобождает факты, позволяет увидеть их в новых аспектах. Освобождение готовит почву для изменения развития конструктов, формирования новых конструктов. Оно достигается в психотерапии четырьмя основными способами.

1. Релаксация. Кушетка или кресло, окружающая обстановка, расслабленная манера держаться у психотерапевта, систематическое использование приемов физической релаксации помогают клиенту расслабиться.

2. Цепь ассоциаций. Цепь ассоциаций есть не что иное, как психоаналитический метод свободных ассоциаций. Иногда возникает необходимость помочь клиенту, дав ему точку отсчета, позволив ему размышлять молча, научив его разрешать своим мыслям блуждать, не сосредоточиваясь на содержании.

3. Сообщение о сновидениях. Сновидения настолько свободны, что их трудно пересказывать. Вместе с тем имеет значение не столько содержание сновидения, сколько использование освобожденных конструктов при его пересказе, даже если клиент плохо помнит свой сон и мало что может о нем рассказать. В свободном состоянии вербализация замедлена. Маниакальный полет идей нельзя назвать свободным, в отличие от шизоидного мышления. Интерпретация сновидений делает конструкты более жесткими; следовательно, не стоит предлагать интерпретацию немедленно после рассказа клиента о своем сновидении, следует отложить это до момента, когда возникнет потребность в более жестких конструктах. Сновидения часто носят довербальный характер, проливая тем самым свет на довербальные конструкты. Как правило, при этом имеется погружение противоположных полюсов конструкта. Этим объясняется тот факт, что элементы сновидения часто отражают свои противоположности.

4. Некритическое принятие. Принятие представляет собой попытку психотерапевта задействовать конструктную систему своего клиента. Некритическим называется такое принятие, когда мышление клиента не ставится психотерапевтом под сомнение. "По сути дела, техника некритического принятия обеспечивает клиенту пассивную валидизацию его освобожденных конструктов, растяжимых и нереалистичных" (там же, р. 1049).

Образование освобожденных конструктов сопряжено с определенными трудностями. Клиент обычно склонен самостоятельно продвигаться к ужесточению своих конструктов; ему с трудом удается отыскать символы или слова, описывающие идеи. Преждевременная интерпретация делает конструкты клиента более жесткими. Помехи и накладки от сходных, но жестко организованных элементов мешают освобождению.

Психология bookap

Сопротивление освобождению можно преодолеть не только с помощью техник индукции освобождения, о которых уже упоминалось, но также с помощью специальных техник. Одной из них является проигрывание ролей. Другой техникой является использование контекста, в котором возможно освобождение, с постепенным переходом к желаемой сфере или контексту. Третья техника — это снижение угрозы или усиление принятия.

Освобождение таит в себе некоторые опасности. В связи с тем что оно снижает тревогу, он может стать пристрастием или прибежищем. Жесткие конструкты могут служить защитой, а лишение защиты может спровоцировать состояние выраженной тревоги. Искусное применение освобождения требует гибкости и многосторонности взглядов психотерапевта.

Ужесточение. Функции напряжения заключаются в точном прогнозировании, стабилизации конструктов, фасилитации организации конструктной системы, ослаблении некоторых конструктов до состояния непроницаемости, облегчении экспериментов. Ужесточение — форма уточнения, поэтому здесь применимы все соответствующие техники. Кроме того, можно использовать следующие приемы.

1. Оценивание, или ранжирование (judging or superordinating). Речь идет о том, что клиент переходит от свободных ассоциаций и переживаний к оцениванию, применяя ранжировочное конструирование для группы конструктов, которые ранее не были систематизированы.

2. Подведение итогов. Техника заключается в том, что клиенту предлагают подвести итог сказанному. Это ведет к систематизации, то есть к ужесточению подчиненных конструктов. Клиенту можно порекомендовать делать письменные резюме в перерывах между сессиями.

3. Историческое объяснение мыслей клиентом.

4. Сопоставление мышления клиента с мышлением других людей.

5. Прямой подход. Клиенту предлагают выразиться четче, объяснить или разъяснить то, что он имеет в виду.

6. Оспаривание объяснений. Психотерапевт может попросить клиента повторить сказанное, может также выразить сомнение, замешательство, непонимание или даже назвать слова клиента полной чепухой.

7. Проигрывание ролей. Требования, налагаемые ролевой игрой, иногда приводят к ужесточению отдельных второстепенных конструктов.

8. Формирование концепции. При формировании концепции клиенту предлагают объяснить, в чем заключается сходство двух вещей и их отличие от третьей.

9. Просьба привести доказательные факты.

10. Связывание по словам. Клиента просят дать имя каждому конструкту и связать их между собой по именам.

11. Связывание по времени. Клиента просят датировать конструкты, ограничив их во времени.

Однако при ужесточении некоторых конструктов у клиента возникают трудности. Даже если клиент последовательно использует символ, сам по себе конструкт может оказаться размытым и непоследовательно применяемым. Жесткости удается достичь ценой проницаемости, многосторонности или утраты вышестоящего положения. Импульсивные клиенты, способные поддерживать себя лишь с помощью свободных представлений о себе, могут столкнуться с трудностями. Клиенты, желающие ограничить свой мир психотерапевтическим кабинетом и терапевтическими отношениями, а также клиенты, не желающие проверять конструкты, также относятся к категории трудных. Свободные довербальные конструкты чрезвычайно сложно сделать более жесткими.

Психология bookap

Ужесточение также сопряжено с определенными трудностями. Одной из них является опасность преждевременного ужесточения, вследствие чего клиенты непосредственно сталкиваются с противоречиями в своих представлениях, что вынуждает их приступить к проверке гипотез до формирования подходящих альтернативных конструктов. Опровержение конструктов в этом случае может вызвать у клиента чувство враждебности; а поскольку психотерапевт также вовлечен в эксперимент, неудача может вызвать враждебность и у него. Второй принципиальной опасностью при ужесточении является возможность утраты многосторонности, проницаемости и предположительности.

Терапия предполагает маятникообразное движение от ужесточения к освобождению и обратно, в частности при повторении творческого цикла. Терапия заключается в ряде последовательных приближений. В ходе процесса клиенты осваивают новые способы адаптации.

Обеспечение психотерапевтического движения

Рассмотренные ниже техники применяются на тех этапах терапии, когда психотерапевт подталкивает клиентов к экспериментам с новыми идеями и видами поведения.

Интерпретация, движение и раппорт. Имеющиеся у клиента конструкты имеют личный характер, поэтому психотерапевту следует работать с ними на индивидуальной основе, не обращаясь к общему смыслу. Существует основной принцип интерпретации: "Все интерпретации понимаются и воспринимаются клиентом в терминах его собственной системы. Другой способ выразить то же самое — это сказать, что в любом случае интерпретирует клиент, а не психотерапевт" (там же, р. 1090). И еще задача психотерапевта "заключается в том, чтобы помочь клиенту открыть самое себя, а вовсе не в том, чтобы засыпать его великолепными инсайтами" (там же, р. 1053). Основные форматы интерпретации призваны подталкивать клиента к новому или более общему осмыслению предмета обсуждения. В дополнение к интерпретации используются методы повышения проницаемости имеющихся у клиента конструктов, в частности расширение диапазона пригодности этих конструктов, а также использование приемов уточнения.

Движение в психотерапии проявляется различными способами. Во-первых, в форме удивления клиента, когда все вдруг становится на свои места (так называемое "ага!"-переживание). Во-вторых, в виде спонтанного заявления клиента о пользе нового конструкта. В-третьих, это свидетельства проницаемости, когда клиент включает в конструкт текущие переживания. В-четвертых, это позитивные изменения настроения или чувств. Восприятие контраста между настоящим и прошлым поведением является пятым признаком движения. Шестым служит исчезновение отдельных жалоб или даже появление новых взамен старых. Подведение клиентом итогов предшествующих интервью также свидетельствует об изменениях. Наконец, о движении также говорит изменение в содержании, с привнесением нового содержания в терапию.

Психология bookap

Существуют признаки, по которым можно судить о неадекватности новых представлений. Сюда входят свободные представления или ошибочная вербализация нового конструкта, вычурное описание, чрезмерное упрощение, противоположное поведение или "бегство в здоровье", а также упорное обращение к новому "инсайту".

Как же психотерапевту судить о том, что их с клиентом ролевые отношения позволяют приступить к исследованию запретных зон? Для этого существует несколько полезных критериев, в частности расслабленность, спонтанность, способность контролировать освобождение конструктов, отказ от бдительности. Пятым критерием служит сопоставление текущих взглядов клиента с его взглядами в недавнем прошлом, а шестым — сравнение текущих взглядов с будущими. Оптимизм, гибкость и отказ от защит составляют дополнительные критерии. Способность разыграть агрессивную роль в отношении психотерапевта также служит полезным критерием. Кроме того, имеет значение умение понять данное психотерапевтом задание. Тесно связана с этим способность индивида соотносить свои установки и конструкты с ролью пациента. Наконец, утрата импульсивности и отказ от туманных заявлений на запретную тему также свидетельствуют о готовности клиента к новым испытаниям.

Контроль тревоги и вины. Тревога и вина не обязательно плохи. "Задача психотерапевта состоит в их оценке, учете их функционирования в клиенте, а также в работе с ними на благо данной конкретной личности" (там же, р. 1111). Тревога выявляется различными способами. Перечисленные выше критерии готовности клиента к движению вперед тесно связаны с проявлениями тревоги. Другими источниками информации о тревоге клиента являются сведения о его общих тревогах и переживаниях, а также непосредственное наблюдение за поведением и общением клиента с другими людьми.

Одним из важнейших результатов терапии является усиление или ослабление тревоги. Вместе с тем имеются средства временного удержания тревоги под контролем. Техники поддержки и подбадривания также годятся для снижения тревоги и вины. Принятие, проведение интервью в структурированной форме, отведение достаточного времени на реконструкцию, прежде чем перейти к другой проблемной сфере, связывание, дифференциация, интроспекция, антиципация препятствий, поощрение зависимости, структурирование интервью, ведение интервью в медленном темпе являются дополнительными методами снижения тревоги.

Вина поддается контролю сходными техниками. Кроме того, важным методом является реконструкция основной роли (с учетом того, что осознание утраты этой роли лежит в основе чувства вины). Можно обсудить с клиентом альтернативные роли. Полезна также интерпретация поведения людей, которые служат клиенту примером в выборе роли. Расширение ролевого взаимодействия с психотерапевтом помогает на время заместить утраченную роль.

Психотерапевтическое экспериментирование. Психотерапия напоминает научное исследование. Клиент использует научный метод для разработки своих проблем. Вначале клиент уточняет суть проблем, затем в процессе освобождения творчески развивает новые идеи. В-третьих, посредством ужесточения клиент выдвигает подлежащие проверке гипотезы. Наконец, клиент участвует в эксперименте с целью проверки, или валидизации, своих гипотез.

Психотерапевтическое экспериментирование выполняет несколько функций. Прежде всего оно создает рамки, в которых клиент может ожидать альтернативных результатов. Во-вторых, оно приводит клиента в соприкосновение с реальностью и верифицирует имеющуюся у клиента конструктную систему. Кроме того, оно позволяет психотерапевту судить о том, насколько верно он представляет себе данный случай. И наконец, экспериментирование открывает пути к приобретению нового опыта. Благодаря эксперименту клиент контактирует с другими людьми, воспринимает их взгляды на мир и поэтому может выступать в какой-то роли по отношению к ним.

Психология bookap

Психотерапевт поощряет экспериментирование как на сессии, так и вне ее, с помощью различных техник. Наиболее полезным является проигрывание ролей, о котором шла речь выше. Чуткость, терпимость, проецирование клиента на новую ситуацию, возможность убедиться в том, что клиент обладает необходимыми инструментами, — вот те методы, которые поощряют реальное экспериментирование и создают для него условия. Кроме того, психотерапевт подводит клиента к необходимости выдвинуть гипотезу или сделать конкретные прогнозы. Психотерапевт просит клиента интерпретировать взгляды других людей, описать представления другого человека о себе, а также описать его представления о клиенте. При этом могут высказываться негативные прогнозы. Или клиент высказывает предположение, что поведет себя иначе; это часто приводит к действительным изменениям поведения. Психотерапевт может прямо предложить клиенту выполнить определенные действия. Наконец, клиента можно поместить (с его согласия) в социальную ситуацию, в которой другие увлеченно пытаются сделать то, что прекрасно удается клиенту, если он этого захочет.

Препятствиями к проведению экспериментов являются проявляемые клиентом враждебность, тревога, вина или зависимость; боязнь тех или иных результатов; безысходность, то есть убежденность клиента, что, каким бы ни оказался результат эксперимента, он попал в ловушку. Некоторые из этих проблем возникают уже в процессе проведения эксперимента. К другим опасностям относятся следующие: клиент может стать чрезмерно осторожным, "обжегшись"; возможно избыточное освобождение; психотерапевт может вынудить клиента провести эксперимент в неадекватных, опасных условиях, с неблагоприятными результатами.

Терапия фиксированных ролей

Терапия фиксированных ролей представляет собой разновидность психотерапии, основанную на психологии личных конструктов и наблюдениях за эффектами опыта проигрывания ролей. Терапия фиксированных ролей начинается с того, что психотерапевт просит клиента написать небольшое сочинение-характеристику на самого себя с точки зрения человека, который хорошо знает клиента. Клиент пишет свое сочинение от третьего лица, не придерживаясь определенного плана, кроме следующих рекомендаций.

"Мне хотелось бы, чтобы вы написали сочинение-характеристику на Гарри Брауна, как будто он является главным героем пьесы. Напишите свое сочинение от имени друга, который знает Гарри очень близко, пожалуй лучше, чем кто-либо другой, и относится к нему благожелательно. Пишите сочинение от третьего лица. Например, начните так: "Гарри Браун — это..."" (Kelly, 1995, vol. 1, p. 323).

Такое самоописание служит основой для подготовки сценария фиксированных ролей. Сценарий разрабатывается с целью подтолкнуть клиента к исследованию определенных видов противоположного поведения. Он развивает основную тему, а не занимается исправлением мелких недостатков. Сценарий предназначен для возобновления роста и движения, а не для попытки достижения значительных психотерапевтических изменений. Он выдвигает гипотезы, которые можно быстро проверить. При этом делается акцент на восприятии роли и ролевых взаимоотношений с другими людьми. Желательно, чтобы сценарий по возможности был подготовлен группой опытных клиницистов.

Клиента знакомят с процедурами терапии фиксированных ролей непосредственно после диагностического этапа, еще до начала разработки его проблем. В сценарии клиент выводится под другим именем. После знакомства клиента со сценарием проводится проверка принятия (acception check), которая определяет, понимает и принимает ли клиент сценарий как описывающий человека, с которым ему бы хотелось познакомиться, а не того, кем бы он хотел быть. Если сценарий принят и одобрен, не содержит в себе угроз, участники приступают к репетициям. Клиенту предлагается в течение последующих двух недель вести себя так, словно он является героем пьесы, написанной по предложенному сценарию, психотерапевт оказывает ему в этом помощь во время собеседований, назначаемых через день. Клиент имеет у себя копию сценария, перечитывает его не менее трех раз в день, пытается действовать, думать, говорить и во всем быть похожим на описанного персонажа.

Как правило, клиенты поначалу относятся к этой идее скептически и значительную часть отведенного им времени сообщают о своих неудачах; но если бы процесс не был столь сложным, он был бы менее эффективен. Клиенту оказывается помощь в проигрывании роли в рабочих ситуациях, социальных взаимоотношениях, семейных ситуациях, а также в ситуациях, связанных с ориентацией и планированием жизни. Репетиции происходят в форме проигрывания ролей. Психотерапевт обращается с клиентом так, словно он является персонажем сценария. В процессе регулярно проводимых интервью клиент постепенно начинается действовать и чувствовать себя как человек, роль которого он играет. В заключительном интервью роль отменяется. Клиент ведет себя более активно, в то время как психотерапевт больше слушает. Психотерапевт не пытается настаивать на том, чтобы клиент попробовал новую роль. Если клиенту такая работа показалась полезной, он продолжит ее. Психотерапевт принимает решение о продолжении терапии с помощью других методов или же по просьбе клиента продолжает репетиции в течение оговоренного периода времени.

Психология bookap

Реалистичность опыта обеспечивается созданием роли со множеством практических применений и проведением интервью в русле повседневных жизненных ситуаций. Хотя эти процедуры обычно не помогают шизоидным личностям, они способствуют налаживанию их контакта с реальностью. Таким образом, риск отрыва от реальности не столь уж велик. Гораздо опаснее то, что, подталкивая клиента к действиям, психотерапевт заставляет его функционировать в рамках существующей конструктной системы и вынуждает приблизиться к противоположному полюсу дихотомических конструктов.

Отношение клиента к выполнению задания как к игре поначалу можно только приветствовать. Это означает, что он не испытывает угрозы. Вместе с тем сохранение такой установки в конце терапии свидетельствует о чересчур легком принятии роли и неадекватности сценария для работы с важнейшими проблемами клиента. Хорошим признаком является развитие спонтанного поведения, когда клиент забывает о том, что играет роль, при условии, что впоследствии клиент не будет испытывать смущения, оглядываясь назад. Изменение реакций на клиента со стороны других людей свидетельствует о прогрессе в терапии фиксированных ролей, который ускоряется при устранении угрозы. Надежным признаком прогресса служит заявление клиента типа: "Я чувствую себя так, словно это я и есть". Это явление обычно сопровождается заметными изменениями в формулировке клиентом своих проблем.

Хотя трудности в освоении роли и критическое к ней отношение вовсе не являются неблагоприятными признаками, неспособность клиента принять этот метод или воспринять роль и ее смысл в сопоставлении со старыми конструктами говорит о неприменимости этого метода для реадаптации в данном случае. Показаниями к проведению терапии фиксированных ролей являются ограниченное время вмешательства, желание избежать сильного переноса зависимости, неизбежность взаимоотношений между клиентом и психотерапевтом за рамками терапии, неопытность клинициста, наличие выраженных социальных и ситуационных компонентов в данном конкретном случае, потребность в завершении терапии другого типа, потребность установить контакт с повседневной реальностью, неуверенность в готовности клиента к изменению, настороженное отношение к терапии со стороны клиента. Предлагаемый метод сравнительно безопасен, хотя и направлен на замещение существующей системы конструктов новой, специально созданной, вместо переработки отдельных частей старой системы, поскольку новая система разыгрывается в виде роли с искусственной идентичностью на фоне старой структуры и поначалу нельзя судить, заменит ли новая структура старую.

Пример из практики.

Этот пример взят из главы "Джордж Келли как психотерапевт", которая содержит фрагменты работы Келли с 28-летним студентом университета по имени Кэл (Neimeyer, 1980). Предъявляемые Кэлом жалобы фокусировались на выборе карьеры и проблемах в учебе. Приведенный ниже фрагмент соответствует двадцать первой сессии их совместной работы. Мы выбрали сессию из середины курса терапии, поскольку здесь прекрасно проиллюстрировано воплощение теории Келли на практике. Пояснительные комментарии сделаны Неймейером.

К началу 21-й сессии Келли завершил исследование межличностных представлений Кэла, в том числе глубинных, и приступил к оценке его довербальных представлений о психотерапевте и других важных фигурах в его жизни. По определению Келли, довербальным конструктом "является тот, который продолжает использоваться, несмотря на отсутствие устойчивого словесного символа" (Kelly, 1955, р. 459), он имеет отношение к тем типам элементов, которые может осознавать маленький ребенок (Kelly, 1955, р. 461). Обнаружив угрозу, о которой сказал Кэл в связи с возможным сближением с психотерапевтом, Келли стал подозревать действие не выраженных словесно, но чрезвычайно значимых представлений, определявших взаимоотношения Кэла с окружающими. В самом начале сессии Кэл заявил, что психотерапевту следует воспринимать клиента "исключительно как набор разнообразных фактов и историй, заслуживающих критического обсуждения" и добавил: "Думаю, не надо выходить за эти рамки". Услышав тему, сходную с уже проявившейся на ранней сессии, Келли решил уточнить замечание Кэла.

"Келли (Т). Итак, любого рода участие, которое я могу к вам испытывать, сюда не входит...

Кэл (К). Нет, поскольку...

Т. Поскольку оно не является необходимым?

К. Да, оно может быть, а может не быть.

Т. Понятно.

К. Да, но если участие... проявляется в связи с некими эмоциями в отношении индивида не с целью предотвратить какую-то неприятность,... а просто из доброго отношения с вашей стороны, тогда нет...

Т. Таким образом, речь идет об участии, о доброте в смысле нежелания или неумения работать, если это является обычной тактикой...

К. Да.

Т. Такого здесь не будет. Теперь, мне кажется, я лучше понимаю некоторые другие ваши слова. Вы не желаете доброты в том смысле, что она может помешать вам подойти к реальности, к разрешению ваших проблем.

К. Да. Я имею в виду доброту или приветливое отношение просто из нежелания вести себя дурно и отвратительно.

Т. Так-так. Это своего рода поверхностная социальная манера, правда?

К. Да.

Т. Думаю, не стоит тратить на это время и силы во время интервью. Другие люди с тем же успехом могут быть к вам добры в этом смысле слова.

К. Конечно.

Т. Это обычная вежливость, просто вежливость.

К. В данном случае да.

Т. Я подыскиваю подходящее слово для определения...

К. Ну я думаю, это слово не хуже других. Возможно, будет правильнее назвать это чрезмерной вежливостью.

Т. Давайте так и сделаем, назовем это чрезмерной вежливостью.

(Здесь Келли пытается помочь Кэлу словесно выразить довербальные конструкты, отыскать подходящий словесный символ для точного обозначения смысла. Будучи произнесен и точно определен, довербальный конструкт лучше поддается терапевтической реконструкции и экспериментированию с ним (Kelly, 1955, р. 465). Приписав имеющемуся у Кэла конструкту имя "чрезмерной вежливости", Келли приступает к исследованию межличностных инцидентов, для характеристики которых изначально этот конструкт был создан.)

Т. Итак, чрезмерная вежливость. Да, это приводит нас к следующему вопросу, который мне бы хотелось исследовать. Я буду оказывать вам всемерную помощь, но, как мы договаривались, нам предстоит совместная работа. Случалось ли так, что люди бывали к вам чрезмерно вежливы?

К. Думаю, да. Хотя, как мне кажется, я не смогу привести конкретных примеров.

Т. Давайте над этим поработаем. Попытаемся уточнить этот момент и посмотрим, что из этого получится.

(Рассказывая о ситуациях, подтверждающих этот его конструкт (например, желание отца оказывать ему материальную поддержку), Кэл подошел к вопросу об изначальном определении такого поведения как "чрезмерной вежливости". Келли, чутко откликнувшийся на трудности в связи с поиском вербального символа, замечает:)

Т. Скажем,... мы с вами добрались до уровня снисходительности, не так ли? Мы ведем речь о своеобразной снисходительности по отношению к вам. Вы это имеете в виду?

К. М-м... не могли бы вы выразиться поточнее?

Т. Некоторое время назад мы с вами говорили о чрезмерной вежливости.

К. Ну да.

Т. Затем мы перешли к вашим воспоминаниям в связи с этим понятием чрезмерной вежливости возможно, это называется как-то иначе. И вы сказали "да и нет"; вы не видите конкретных проявлений чрезмерной вежливости в намерениях и поведении вашего отца, однако определяете это именно так...

К. Ну мне действительно кажется, что чрезмерная вежливость представляет собой сладенькую приторную вежливость. Не думаю, что такое определение в точности соответствует вашим словам.

Т. Да. Теперь нам предстоит опробовать новый термин для того, что мы с вами имеем в виду. Я предлагаю "снисходительность" в смысле потакания. Когда ребенка гладят по голове. Это слишком нежное обращение?

К. Мне кажется, ни один из этих терминов не описывает ситуацию.

Т. Если так, давайте искать другое определение.

К. Наиболее точный термин, по-моему, "потакание".

(Сформулировав второе, вероятно, более адекватное определение довербального конструкта Кэла, Келли подошел к изменению курса. Он подталкивает Кэла к исследованию проблемных ролевых взаимоотношений с другими людьми, как в микрокосме терапии, так и в семейном и социальном мире, с упором на функционировании в этих сферах подразумеваемого клиентом конструкта.

Келли приступает к исследованию, обратившись к природе терапевтических отношений.)

Т. Вы сказали, явно и неявно, вы много раз повторили: "Я не хочу слишком сближаться". Значит, во взаимоотношениях существует нечто, что расслабляет, что мешает нам справиться с работой.

К. Можно мне добавить? Когда вы встречаетесь с человеком, это относится не только к вам, а ко всем людям, вы мысленно рисуете его портрет...

Т. Да.

К. Затем вы украшаете картину, помещаете ее в рамку, помещаете рядом розы и фиалки. (Смеется.) Чем ближе вы подходите к человеку, тем меньше украшений остается на портрете. Обнаруживается, что мысленный портрет не совсем точен. Розы имеют еще и шипы.

Т. Да, вы знаете об этом заранее, хотя и говорите иначе. Вы не хотите сближаться с человеком, чтобы картина не утратила объективности. Вы хотите всегда быть готовым... к хирургическому ножу. Тогда вы станете...

К. Да.

Т. ...защищать себя. А теперь взглянем на это иначе. Вы говорите, что начинаете с картины, украшенной розами, однако, за этими розами вам видятся шипы. Таким образом, сохраняя дистанцию, вы можете иметь дело с одним лишь розами.

(Это направление разговора представляет особую важность для Кэла, он спонтанно комментирует, что "это ситуация, в которой индивид не соответствует стереотипу" представлений о нем. Кэл ссылается на случай, происшедший в раннем детстве.)

К. Как-то раз в Кентервилле меня столкнули в пруд с золотыми рыбками.

Т. Интересно.

К. Теперь я бы сказал, что представлял себе Тома, который меня толкнул, определенным образом.

Т. М-м.

К. Ну он толкнул меня... это вполне естественная реакция. Я имею в виду, бывают случаи, когда вы делаете что-то просто из вредности. Однако в данном случае все было не так.

Т. Итак, практически...

К. Это и произошло с моей картиной.

Т. Таким образом, в буквальном смысле вы чересчур приблизились к нему, чтобы он столкнул вас в пруд (оба смеются), и внезапно ваши представления о Томе переменились.

К. Я думаю, что гнев, который меня охватил, не был направлен на одного только Тома.

Т. А был связан с утратой картины.

К. Да, с утратой картины. Это был сильный гнев, который распространялся во всех направлениях, сметая все на своем пути... это даже не был гнев...

Т. Оттого, что вас столкнули в пруд, вы страдали из-за разрушения созданного вами прекрасного портрета Тома.

К. Видимо, да.

(Оба, Кэл и Келли, сознают важность этого инцидента из далекого прошлого: Том не только проявил коварство и столкнул Кэла в пруд, он разрушил "розовые" представления Кэла о возможном поведении друга. Особо стоит отметить испытанный клиентом сильный гнев, поскольку гнев, в соответствии с теорией конструктов, может быть представлен как "осознание обесценивания конструктов, ведущее к враждебности" (McCoy, 1977, р. 121). Действительно, Кэл демонстрирует отменную проницательность, признавая, что его ярость является реакцией на "утрату картины", а не просто ответом на реальное поведение Тома. Чтобы более полно судить об этом сценарии, необходимо учитывать предложенное Келли уникальное определение враждебности: "Продолжающиеся усилия по получению доказательных фактов в пользу социального прогноза, нереалистичность которого доказана" (Kelly, 1955, р. 510). Определяя враждебность в терминах феноменологии враждебно настроенного человека, а не его влияния на окружающих, Келли привлекает внимание к психологической функции этого чувства: оно заставляет социальные "факты" укладываться в неудачную гипотезу, поддерживает шаткое представление, которое в противном случае неизбежно рухнуло бы под натиском фактического материала. Исследование сценария в этом свете показывает, что враждебность проявил не столько Том, сколько сам Кэл. Вместо того чтобы пересмотреть свои "приукрашенные" представления о межличностных отношениях с учетом реальных фактов, он продолжает сохранять значительную дистанцию между собой и другими людьми, чтобы точность его прогнозов не подвергалась сомнению. Отголоски этого детского инцидента проявились в терапевтическом диалоге.)

Т. Этот всепоглощающий гнев был направлен не столько на Тома, сколько на всю ситуацию в целом...

К. Да. Я бы сказал, что гнев затронул его лишь потому, что он спровоцировал падения карточного домика.

Т. Так.

К. Но теперь я пытаюсь вспомнить еще что-нибудь в связи с этим случаем. Помню, мать пыталась вывести меня из этого состояния. А я отреагировал на нее все с тем же чувством гнева.

(Келли подозревает появление в этот момент ранних довербальных конструктов Кэла, связанных с чрезмерной вежливостью или снисходительностью, поэтому замечает:)

Т. Итак, вы не желали успокаиваться. Никакого комфорта, утешения, манипуляции...

К. По-видимому, нет.

Т. Была ли ваша мать тогда "чрезмерно вежливой"? Льстивой?

К. Льстивой? Вряд ли кому-нибудь может понравиться такое определение.

Т. Ладно. Давайте остановимся на термине "льстивый"; вероятно, на данный момент это наиболее точное определение. Впоследствии нам, возможно, удастся найти нечто более подходящее.

К. Хм.

Т. Другими словами, вы попали в беду, ваш карточный домик рухнул...

К. Ага.

Т. ...а она стала вас утешать. Возникла двойная проблема, не так ли? Не только отношение к Тому...

К. Я пытаюсь сформулировать это точнее. Возможно, мать подошла к решению проблемы по-взрослому, с точки зрения взрослого человека. Я имею в виду, она наблюдала за тем, как разворачиваются события, и я не знаю....

Т. Поверхностно и отчужденно...

К. Однако в тот момент мне все это представлялось иначе.

Т. Это уже не ваша проблема...

К. Нет. Моя проблема была в том, что я промок до нитки! (Оба смеются.)

(Заслуживает особого внимания замечание Кэла о том, что новые и весьма обоснованные интерпретации детского инцидента не соответствуют его представлениям на данный момент. Это отражает растущее осознание "конструктивного альтернативизма", который старается привить своему клиенту Келли, это чувство, что наиболее очевидные в прошлом смыслы событий могут подвергнуться совершенно иному толкованию в настоящем. Такая философия предполагает, по мнению Келли, что "человек может поработить себя собственными идеями, а затем обрести свободу, переосмыслив собственную жизнь" (Kelly, 1955, р. 21). Это в значительной мере и является целью терапии личных конструктов.

Прежде чем продолжить уточнение, Келли убеждается в правильности своих представлений о переживаниях Кэла.)

Т. Давайте проверим, правильно ли я вас понял. Вы сказали, что рухнул не только карточный домик с картиной взаимоотношений между вами и вашим другом Томом,... но когда кто-то другой в это вмешивался, он представлялся вам сторонним наблюдателем, не понимающим сути проблемы; вас просто пытались утешить, успокоить, не разбираясь в том, что произошло...

К. Да, глядя на все это, вряд ли можно охарактеризовать это как-то иначе; я хочу сказать, вряд ли посторонний человек может вести себя по-другому.

Т. Ладно, пусть будет так. Однако мы ведем речь о том, как вам самому представлялась ситуация в тот момент.

К. Да.

Т. Попытки подойти к вам, погладить по голове, успокоить или что-то вроде того вызывали у вас еще больший гнев.

К. Гм.

Т. Вам не хотелось в тот момент сближаться с матерью. Это нельзя было назвать близостью, это была попытка вас успокоить. Это была ваша проблема.

К. Да.

Т. Вы и мне заявили то же самое. "Не отвлекайте меня от моих проблем, держитесь на расстоянии вытянутой руки..."

К. Да.

Т. ...и давайте разберемся во всем этом, а не просто... станем пускать слюни.

(Кэл спонтанно принимает точку зрения Тома.)

К. Том, конечно, не хотел этого. Я имею в виду разрушение карточного домика, а не сталкивание меня в пруд (смеется)... Том... всегда был окружен друзьями, с которыми мог вдоволь играть, в отличие от меня. Поэтому он иначе представляет, представлял отношения между мальчиками.

Т. Да.

К. В то же время я знал только... взрослые взаимоотношения между мной и моими родителями.

Т. Поэтому вам и в голову не могло прийти,... что другой человек может столкнуть вас в пруд, не мог же, например, отец столкнуть мать или вас в пруд.

К. Да, в тот момент это было трудно себе представить.

Т. В тот момент.

К. Да.

Т. Итак, вы воспринимали Тома в понятиях... представителей взрослого мира.

К. Да.

Т. Том повел себя... как ребенок. Он... для него такое поведение значило совсем не то, что значит, вернее, значило, для вас. Таким образом, это было совершенно несообразное поведение.

К. Гм.

Т. Следовательно, структура вашего социального мира в тот момент была обесценена. Поэтому и рухнул карточный домик.

(Далее Келли переходит к объединению самостоятельных, но связанных между собой тем, проявившихся в диалоге.)

Т. Видите ли, мне хочется знать, действительно ли вы утратили систему, в соответствии с которой судили о людях.

К. Да.

Т. Мне также хотелось бы знать, не потеряли ли вы в то время близкого друга.

К. В то время для меня любой друг был близким.

Т. Это вполне оправданно.

К. Да.

Т. Таким образом, мы имеем три проблемных направления. Вы утратили способность судить о социальных отношениях...

К. Да.

Т. ...из-за его неразумного поведения. Во-вторых, вы потеряли его, поскольку на тот момент томов в вашей жизни было немного.

К. Да.

Т. И наконец, вы подверглись утешению...

К. Да.

Т. Что объясняет многое в вашем поведении.

(Кэл прояснил второе утверждение Келли, настаивая на том, что "утратил Тома не как реального человека, а как карточный домик". Келли соглашается с этим и продолжает:)

Т. Итак, мне думается, что тут все ясно. Вы можете представить себе все это с точки зрения утраты Тома. Однако, как вы отметили, это не ключевой момент. Утрата оказалась гораздо серьезней.

К. Да.

Т. Потерю Тома вы могли бы пережить. Возможно, вы переживали бы на эту тему несколько дней, однако была и другая потеря. Потеря концептуальных рамок, в которых рассматривались межличностные взаимоотношения, — это действительно серьезная потеря. Это отбрасывает вас назад, вынуждает заново осваивать науку общения с людьми.

К. Гм.

Т. И с тех пор вы не уверены, что все понимаете правильно, ведь так?

К. (Вздыхает.) К сожалению, вы правы.

(Кэл делает следующий шаг, связывая первичный инцидент со своей теперешней замкнутостью.)

К. Восстанавливая в памяти события, я пришел к выводу, что вряд ли мое нынешнее поведение обусловлено одним-единственным событием. Чувство, возникшее у меня при виде прекрасного здания, разлетевшегося в щепки, — что это (вздыхает), как не чувство страха? Страха перед тем, что кто-нибудь, проходя мимо, еще раз все это разрушит. Мне кажется, что время от времени так и происходило, хотя это кажется фантастичным, но я ясно вижу, как кто-то вновь и вновь подходит к зданию и разрушает его, топчется по обломкам. В любом случае, это неизбежно.

Т. Это моя точка зрения на людей, однако не подходите ко мне слишком близко, я не хочу, чтобы ее уничтожили.

(К этому моменту Кэлу удалось пересмотреть структуру своих представлений о ролевых взаимоотношениях, ставшую проницаемой, применимой как к старым, так и к новым переживаниям. Келли проверяет диапазон пригодности новой структуры, оценив ее способность интерпретировать конкретную проблемную ситуацию из недавнего прошлого: необъяснимо сильный гнев Кэла по поводу конфликта в студенческом братстве, требовавшем пройти обряд посвящения.)

Т. Теперь, когда этой осенью произошел инцидент со студенческим братством, это выглядело словно... Они приняли решение, что вам следует пройти обряд посвящения... Это напоминало случай с падением в пруд? Вы ожидали взрослых взаимоотношений, а вокруг вас вновь оказались дети?

К. Возможно...

Т. У вас на этот счет был особый карточный домик?

К. Я бы сказал, что все гораздо серьезнее.

Т. Вы имеете в виду, что проблема гораздо шире?

К. Это только мое предположение, но мне кажется, что дело не в карточном домике, связанном со студенческим братством, этот домик затрагивает всю мою жизнь в целом.

Т. Полагаю, мораль такова: следует держаться подальше от прудов с золотыми рыбками и студенческих братств. (Оба смеются.) Я думаю, это важный момент.

(Осознав прошлую и настоящую враждебность Кэла при попытке подвести людей под жесткие, иллюзорные перцептуальные категории, а также тревогу, возникающую у него при разрушении очередного карточного домика, Келли и его клиент подвели итоги своего терапевтического сотрудничества.)

Т. Итак, мы с вами как следует поработали в течение целого часа. Вам удалось... разобраться со своими проблемами, мне кажется, как нельзя лучше. Вы мне очень помогали... мы с вами работали как одна команда.

К. Да, у меня тоже такое чувство, что теперь я гораздо лучше представляю себе свои трудности благодаря этой сессии. Это все равно что начать плавать. Как только вы входите в воду, она кажется ужасно холодной. Однако, пробыв там одну-две минуты, вы привыкаете и уже не хотите выходить.

Т. М-м. У вас возникло чувство, что вы оказались по уши в своих проблемах? Или, во всяком случае, по горло?

К. Не знаю.

Т. Да, на этот вопрос трудно ответить.

К. Однако со всей определенностью можно сказать, что мне было трудно связать свои мысли. Вместе с тем за последние несколько минут мне это неплохо удавалось. Все встало на свои места.

Т. Кроме того, мы все это упаковали.

К. Гм.

Т. К каждому из нас поступает колоссальное количество информации, которую трудно бывает объединить. Это касается и меня. Однако если работать так, как мы это делали, в команде, мне кажется, каждый из нас может извлечь для себя много нового, чего не сделаешь в одиночку.

К. Гм.

Т. При условии, конечно, что вы окажете мне помощь.

К. И наоборот.

Т. Конечно."

Заключение и оценка.

Заключение. Психология личных конструктов основана на философской позиции конструктивного альтернативизма, который предполагает наличие множества способов восприятия мира. Система создается на основе одного постулата и его разработки в соответствии с одиннадцатью следствиями. Базовое убеждение состоит в том, что "процессы конкретного человека психологически направляются по тем каналам, в русле которых антиципируются события" (р. 46). Присущая индивиду система личных конструктов определяет способ восприятия мира. Конструкты дихотомичны, при этом человек выбирает альтернативу, которая сулит больше возможностей для расширения и определения системы. Конструкты обладают некоторыми формальными характеристиками и организованы в иерархию подсистем. Характеристики конструктов формируют основу системы диагностических конструктов, которая используется клиницистом с целью анализа, понимания и ранжирования присущей клиенту конструктной системы. Изменения в поведении включают изменения в системе личных конструктов.

Таким образом, терапия направлена на перестройку присущей клиенту системы личных конструктов. В ходе терапии, основанной на психологии личных конструктов, психотерапевт ведет себя активно, реагирует на клиента разнообразными способами. Проигрывание ролей имеет большое значение в терапии, в частности в таком подходе, как терапия фиксированных ролей: проигрывание клиентом назначенной роли представляет собой важнейший аспект вмешательства.

Считается, что процесс терапии сродни процессу научного экспериментирования. Задача психотерапевта заключается в том, чтобы помочь клиенту выдвинуть гипотезы и проверить их экспериментально, как в ситуации интервью, так и за ее пределами. Таким образом, клиенты используют научный подход к перестройке собственной жизни. Психотерапевт участвует в этом процессе на правах помощника и сотрудника, используя при этом разнообразные методы и техники.

Оценка. Предложенный Келли подход к психотерапии следует признать наиболее систематическим. Он разработан до мельчайших деталей, поэтому среди всех видов терапии, о которых идет речь в данной книге, этот подход наиболее трудно обобщить. Знакомство с многочисленными деталями одновременно вызывает восхищение и разочарование. Несмотря на относительную простоту базового постулата и его следствий, комментарии к ним довольно обширны. Здесь можно насчитать почти столько же концепций, как в психоанализе. Многие известные концепции или термины используются не так, как принято в психологии или психоанализе. Речь идет о тревоге, вине, угрозе, враждебности, агрессивности и страхе. Введено множество новых терминов, таких как упреждающие конструкты, констелляционные конструкты, предположительные конструкты, погружение, зависание и проницаемость. Трудно держать все это в памяти, когда читаешь о развитии и применении теории в терапии. Читателю нужно обладать системой конструктов, всеобъемлющих, предположительных и проницаемых, чтобы усвоить предлагаемый материал.

Привлекательной особенностью подхода является детальная разработка новых концепций. Однако мало кто проявил интерес к этому подходу с момента опубликования работ Келли. Чтобы овладеть им в совершенстве, уметь применять на практике, требуется интенсивная подготовка и опыт. Вместе с тем, как отмечает Келли, опубликованных материалов недостаточно для практического применения подхода. Хотя уделяется значительное внимание обсуждению метода и техник, отсутствие протоколов реальных сессий затрудняет освоение.

Тем не менее для психотерапевта, перед которым не стоит задача освоения этого подхода, удивительным представляется обилие деталей с точными указаниями, когда и что надо делать. Например, выделяется десять разновидностей плача. Даются подробные рекомендации, на что обращать внимание в классной комнате при оценке школьной обстановки. Читателю будут небезынтересны и другие дискуссии, помимо частного теоретического подхода. Это свежий, новый взгляд на вещи, в отличие от привычной клинической терминологии или жаргона. Данный подход не имеет специфической диагностической или внешней ориентации.

Отсутствие диагностической ориентации приводит к рассмотрению феноменологической природы данного подхода. Одна из базовых концепций состоит в том, что "каждый человек по-своему представляет себе поток событий, быстро проносящийся мимо него" (Kelly, 1955, vol. 1, p. 3). Келли ощущает, однако, что феноменологический подход скрывает свойственные индивиду личные конструкты, в то время как их следует выставить на всеобщее обозрение. Во всяком случае, психотерапевт должен уметь воспринять личные конструкты клиента, и это, по мнению Келли, выходит за рамки феноменологии. Трудно не заметить представления о невозможности избежать феноменологического подхода, поскольку конструкты психотерапевта, пусть внешние, общественные или объективные, с точки зрения клиента, тем не менее феноменологичны с позиции психотерапевта. Это, пожалуй, единственное проявление непоследовательности Келли в применении перечисленных выше базовых концепций.

Эта же проблема возникает позднее, когда он утверждает: "Мы пытаемся использовать феноменологический подход к личностным конструктам, которые имеют широкий диапазон смыслов для конкретных людей; таким образом, мы пытаемся свести воедино сведения высокого уровня с тем, что нам известно о других людях" (там же, р. 455). Как, не прибегая к феноменологическому подходу, получить сведения о других людях? В большинстве случаев, однако, Келли проявляет себя последовательным феноменологом, хотя и не считает свою систему неофеноменологической. Его базовая концепция о ролевых взаимоотношениях состоит в том, что психотерапевт, например, присваивает конструктную систему клиента через принятие (определяемое как желание видеть мир глазами клиента), поэтому может толковать события так, как это делает клиент, что позволяет ему (психотерапевту) прогнозировать или антиципировать поступки клиента. Именно этот подход был использован Комбсом и Сниггом (Combs & Snygg, 1959) в созданной ими феноменологической системе.

Психология bookap

Имеет смысл представить себе подход Келли в качестве альтернативы клиент-центрированной терапии, поскольку оба этих подхода имеют общую феноменологическую основу. Сама по себе феноменология не обязательно ведет к клиент-центрированному подходу в психотерапии. Восприятие или связанные с ним личные конструкты могут быть изменены различными способами. Если в клиент-центрированном подходе психотерапевт работает с целью фасилитации изменений, то в терапии на основе психологии личных конструктов задача психотерапевта совсем иная. В последнем подходе психотерапевт предстает чрезвычайно активным, напористым, подталкивает и стимулирует клиента.

В связи с активной природой терапии возникает необходимость в постоянной оценке клиента и его потребностей с целью принятия взвешенных решений о последующих действиях. Это накладывает на психотерапевта огромную ответственность. После знакомства с произведениями Келли может сложиться впечатление, что мало кто из психотерапевтов готов взять на себя такую ответственность. В очередной раз приходишь к выводу, что в терапии первоочередное значение имеет не то, что делается, а как это делается; риск причинения вреда сводится к минимуму в том случае, когда психотерапевт проявляет искреннюю заботу и заинтересованность. Клиент реагирует на взаимоотношения, а не на применяемые методы. Психотерапевт личных конструктов, во всяком случае, если верить Келли, дает клиенту почувствовать, что ситуация полностью находится под контролем. Хотя это несколько напоминает подход "доктор-знает-лучше", Келли сознает опасности этого метода и развенчивает его. Он упоминает несколько случаев попыток самоубийства, указывая на допущенные психотерапевтами ошибки в применении теории. Однако эти ошибки вполне могли быть связаны не столько с неверным применением теории, сколько с плохим пониманием клиента, в сочетании с чрезмерной активностью и склонностью к манипуляциям в попытке играть активную роль, предписанную данным подходом. Келли предостерегает психотерапевта от попыток играть роль бога, однако психотерапевт, практикующий этот подход, практически вынужден быть богом.

Терапия фиксированных ролей — это метод индукции активности клиента, имеющий общие черты с другими подходами, в которых клиентам предписывается активность, в частности с подходами Сэлтера (Salter, 1949) и Вольпе (Wolpe, 1990). Вместе с тем это гораздо более систематический и индивидуально адаптированный подход, нежели два вышеупомянутых; предписания не носят универсального характера, а изменяются в зависимости от особенностей клиента. Другим отличием является сценарий фиксированных ролей, при этом установки и восприятия клиента меняются еще до изменения его деятельности; клиента не заставляют приступать к действиям в надежде, что это изменит его установки и чувства.

В дополнение к активным, манипулятивным аспектам, предложенный Келли подход также высокоинтеллектуален и рационален. "Психотерапия представляет собой разумную манипуляцию различными психологическими процессами" (Kelly, 1955, vol. 2, p. 1071). Психотерапия напоминает научный эксперимент. Роджерс (Rogers, 1956) в посвященном Келли обзоре особо подчеркнул этот аспект: "Он постоянно размышляет о клиенте и о своих процедурах, все это настолько сложно, что просто не остается сил для налаживания с клиентом эмоциональных взаимоотношений" (pp. 357-358). Тем не менее не исключено, что составленные Келли описания практической психотерапии не вполне соответствуют действительности. Несомненно, он занимал активную позицию и был когнитивно ориентирован, однако имеются основания полагать, что он также чутко относился ко всем возможным смыслам поведения клиента (например, к плачу) или его заявлениям.

Данный подход обладает побуждающим и стимулирующим действием. Теория поведения и личности, вероятно, имеет большее значение, чем практическое применение подхода в психотерапии; теория может быть полезна в сочетании с другими методами, поскольку из нее самой не вытекают никакие уникальные методы терапии. Многие из методов широко используются в других психотерапевтических подходах, включая психоанализ. Таким образом, применение уникального подхода терапии фиксированных ролей ограничено тем, как указывал Роджерс (Rogers, 1956), что он полезен лишь для клиентов, которые не знакомы с данным методом. Многие концепции или конструкты сходны с разработками других теоретиков, однако есть и уникальные аспекты, которые не стали только новыми терминами для обозначения старых понятий. Не является уникальным и взгляд в будущее, проявившийся в базовом постулате антиципации; это напоминает концепции Роттера и Филлипса (Rotter & of Phillips, см. предыдущие издания книги), хотя Келли развивает это положение более интенсивно. Намечается сходство между концепцией самоактуализации и концепцией уточняющего выбора (люди выбирают такую альтернативу в дихотомическом конструкте, благодаря которой возрастают шансы расширения и определения их систем).

Вероятно, одной из наиболее уникальных концепций является идея о дихотомической природе конструктов. Идея о противоположных полюсах, конечно, не нова, однако ей никогда ранее не отводилось достойного места в психологической теории. Очевидно, что удовлетворенность существует лишь в сравнении с ее отсутствием, то есть неудовлетворенностью. Эта относительность была возведена в ранг базового причинного психологического закона (Garan, 1963). Хотя это, вероятно, и преувеличение, но данная закономерность явно заслуживает большего внимания, чем ей уделялось, и здесь несомненна заслуга Келли, заслуга, до сих пор не признанная. Относительность играет роль, например, в дилемме детерминизм/свободная воля, которую рассматривает Келли.

Психология bookap

Наконец, Келли своеобразно относится к мотивации. В его теории не нашлось места для концепции мотивации, не ощущается и потребности в такой концепции, поскольку Келли считает необходимым привести в движение процесс, а не инертную субстанцию. Таким образом, не было и речи об аспектах мотивации, находящихся в центре внимания так называемой динамической психологии. Выдвинутый Келли базовый постулат имеет мотивационный аспект, включая цель или направление всех видов поведения. Этот постулат не слишком отличается от мотивационной теории феноменологии Комбса и Снигга (Combs & Snygg, 1959), гласящей, что базовая мотивация человека — это сохранение и усиление своего феноменального "Я".

Сходным образом в теории Келли не нашлось места для концепций вознаграждения или подкрепления. События валидизируются за счет понимания правильной антиципации. Ученый не находится под контролем вознаграждения.

"Ученый, который пытается накопить побольше подкреплений, склонен к ригидности и инертности. Изобретательный, любопытный, восприимчивый ученый в равной степени рад и отрицательным результатам и извлекаемым из них урокам, и положительным" (Kelly, 1955, vol. 2, р. 1166).

Конечно, можно спорить о точном определении вознаграждения, однако главная мысль ясна. Концепция валидизации гораздо шире и, следовательно, намного полезнее концепции подкрепления.

Психология личных конструктов рассматривает человеческое поведение, считая его значимым. Брюнер (Bruner, 1956) назвал это достижение "единственным величайшим вкладом прошлого десятилетия в теорию функционирования личности". В обзоре "Clinical Psychology and Personality: The Selected Papers of George Kelly" Аппельбаум (Appelbaum, 1970), признавая Келли "выдающейся фигурой в психологии последних лет", отметил незначительность его собственного вклада, особо подчеркнув то значение, которое Келли придавал феноменологическим и гуманистическим взглядам. "Его выдающееся положение явилось результатом стечения обстоятельств... Его точка зрения померкнет в сиянии истории идей, и даже теперь его больше интересует наша профессиональная культура, чем существо собственной теории".

Однако Аппельбаум ошибался. Интерес к теории Келли не угас. Напротив, в настоящее время усилился интерес к Келли и его психологии личных конструктов (Neimeyer, 1990). Это нашло отражение: а) в многочисленных книгах, посвященных психологии личных конструктов, многие из которых вышли за последние 10-15 лет (Addams-Webber, 1979; Addams-Webber & Mancuso, 1983; Bonarius, Holland & Rosenberg, 1981; Epting, 1984; Landfield & Epting, 1987; Landfield & Leitner, 1980); б) в переиздании книги Келли "The Psychology of Personal Constructs" (Vols. 1 & 2) в 1991 г.; в) в активной работе по популяризации теории личных конструктов во всем мире (Neimeyer, 1985; Neimeyer, Baker & Neimeyer, 1990); г) в учреждении журнала "International Journal of Personal Construct Psychology" в 1988 г., переименованного в "Journal of Constructivist Psychology" в 1994 г.; д) в проведении национальных и международных конференций, посвященных личным конструктам (например, см. Neimeyer & Neimeyer, 1991); е) в учреждении выходящих раз в два года выпусков публикаций на тему достижений в психологии личных конструктов (Neimeyer & Neimeyer, 1990).

Действительно, взгляды Келли и сегодня привлекают всеобщее внимание. В недавнем обзоре переизданных работ Келли Неймейер (Neimeyer, 1992) иллюстрирует это так.

Психология bookap

"Работы Келли... в настоящее время набирают силу и энергию (р. 994).

Работы Келли продолжают приносить плоды, помогают сохранять необычайную глубину, дальность и четкость видения (р. 995).

Теория Келли удивительным образом с течением времени становится все более актуальной... (р. 995).

Ценность научных трудов Келли в настоящее время нисколько не уменьшилась и с течением времени будет еще более возрастать" (pp. 996-997).

Как явствует из цитат, обзор Неймейера прекрасно передает актуальность и значимость классической работы Келли "Психология личных конструктов" для наших современников.

Как терапевтический подход, разработанная Келли система практически не подвергалась проверке. "Несмотря на сравнительно многочисленные публикации, посвященные клиническим аспектам теории личных конструктов, обычных в психотерапии сравнительных исследований явно недостаточно" (Neimeyer, 1993, р. 228). Вместе с тем, учитывая повышенный интерес к психологии личных конструктов, можно надеяться, что подобные исследования вскоре будут проведены.

И последнее, даже если правда (как утверждал Appelbaum, 1970), что Келли привнес мало нового по сравнению с другими феноменологами и гуманистами, он тем не менее все это объединил и систематизировал. Даже если его концепции и терминология не приживутся, останется главное — его взгляд на мир, лежащий в основе адекватного понимания и терапии людей. Кроме того, Келли подготовил пересмотр некоторых традиционных и современных представлений о человеческом поведении и психотерапии. Ему удалось исполнить свое желание, высказанное в 1963 г.: "Если мне придется закончить свою жизнь на какой-либо финальной ноте, пусть это будет вопрос, желательно один из основных, хорошо сформулированный и вызывающий интерес, манящий туда, куда смогут дойти только пришедшие после меня, а не окончательный вывод — пусть даже хорошо обоснованный" (Kelly, 1969).