Кто же вы на самом деле?
Про любовь
Наконец-то мы дошли до любви!
Это моя любимая тема!
Знаете, почему?
Потому что любовь это жизнь. Странные мужчины думают, что счастье в труде. Ну, что же, бывает и такое.
Думаете, мы начнем с любви между мужчиной и женщиной? Нет. И даже не между женщинами или между мужчинами. Мы начнем с любви к себе.
Постарайтесь искренне ответить на один простой вопрос: любите ли вы себя?
Знаю-знаю, что происходит у вас в голове: это неприлично и аморально любить себя. Только эгоисты любят себя.
Что значит любить себя? Я же не нарцисс какой-нибудь… Это что, сексом заниматься в одиночку?
Пусть меня кто-то другой сначала полюбит, если такой смелый, а там и я подтянусь…
Я вообще ненавижу эту тему! И людей я не люблю, потому что они не любят меня…
Я такой некрасивый или такая некрасивая, как меня можно любить… Вот если бы убрать этот противный живот (подбородок, нос, глаз), то я бы полюбила себя…
Вообще, о чем мы тут говорим? Меня даже мама не любила, говорила, что я дрянная девчонка, грязнуля, тупица, лентяйка, шалава…
Я сделала четыре (пять, шесть…) абортов, я грызу ногти, я плохо пахну, я не влезаю в свои джинсы, я ем по ночам, я курю, у меня кривые зубы, я не могу смотреть на себя в зеркало по утрам, я не принимаю душ каждый вечер, а через день, я иногда мастурбирую, иногда нет, иногда смотрю о, ужас! – порно.
Я боюсь своей матери и тихо ее ненавижу. Я презираю отца за то, что он сделал с матерью. Или не сделал. У меня есть любовник. У меня нет любовника. Я ковыряю в зубах. И в ушах, кстати, тоже. Я прилепляю старые жвачки под стулья.
Можете продолжать список, если вы более испорчены и оригинальны, чем я.
И вообще, любить себя это грех.
Это я продолжаю список того, что еще может нам всем прийти в голову.
И любить кого бы то ни было тоже грех. Надо любить Бога, а лучше опустить глаза и не пытаться даже любить.
К сожалению, раннее христианство очень сильно вмешалось в нашу жизнь. Именно оттуда пошли эти мысли, что любовь земная греховна, что надо усмирять плоть… А чего ее усмирять, плоть эту, она сама собой устает к вечеру и идет в кровать.
Что каждый человек раб Божий и прах у ног его. Какая уж тут любовь к самому себе, если ты натурального вида прах, пепел?
Не забудем о том, что человечество учится очень медленно. Идеи раннего христианства долго еще будут сидеть в наших головах, вбитые нашими пра-пра-пра-родителями.
Те передавали эти идеи детям, те своим детям…
Дошло и до нас.
Сейчас никто уже не помнит, почему девушка должна соблюдать себя, а мальчикам можно об этом не думать.
Или почему секс что-то стыдное… Или почему женщина в определенные дни считается нечистой.
Вы помните? Нет? А идеи-то до сих пор живы.
Уходя из детства в юность, а затем во взрослую жизнь, человек все больше и больше начинает брать ответственность за свою жизнь, все больше и больше предъявлять себе требований, все сильнее и сильнее загонять себя.
В детстве нам говорили: учись, учись, работай, достигай, стремись…
Забывают только сказать, что надо еще постараться любить себя, быть счастливым, быть веселым.
Нам приводили примеры из жизни героев, но только книжные герои не ходят в туалет, не пахнут, не жалуются на кривизну зубов. Они совершенны.
Знаете, что меня потрясло в одном шведском музее, в бывшей королевской резиденции? Ночной горшок. А что, короли тоже иногда писают.
Это было так трогательно, так непривычно… Я сразу прониклась симпатией к этому давно умершему королю, потому что он был такой же, как я. Иногда ходил в туалет.
Часто мы испытываем стыд за себя, за свое тело, прическу, кошелек, мужа…
Стыд очень интересное чувство.
Это желание отвернуться и не видеть того, что мы делаем сами. Это полный разрыв общения с самим собой.
Одной рукой мы делаем что-то, а другой пытаемся загородить себе лицо, чтобы этого не видеть.
То есть, у нас происходит конфликт программ. Мы в плену двух противоречащих установок.
Я делаю это, но я не хочу, чтобы это случилось…
Я имею это тело, но я не хочу иметь это тело.
Я имею этот нос, но я не хочу иметь этот нос.
Я хочу секса, но я не хочу, чтобы я хотела секса.
Или еще лучше я хочу секса, но другие люди не хотят, чтобы я имела секс, и я тоже его не хочу.
В общем, все очень запутано… Стыд за себя или перед людьми прямой сигнал, что у вас конфликт установок, одна установка борется с другой. Но побеждает дружба!
Наконец можно поговорить о любви к себе.
Встаньте перед зеркалом.
Посмотрите на себя. Нет-нет, не на зеркало, а на себя.
На свое тело.
Это ваше тело. Оно действительно ваше.
Представьте себе, что у вас есть дом, и каждое утро вы просыпаетесь в этом доме и кривите нос оттого, что вам здесь не нравится. Грязно, некрасиво, тесно или наоборот слишком просторно, какой-то хлам валяется по углам. Ничего не работает, окна отвалились…
Вы уходите из дома с мыслью, что дом ужасный.
Потом вы возвращаетесь в дом с той же мыслью.
Вы ненавидите свой дом.
Вы бы хотели его изменить.
Но вы ничего не делаете, а только ворчите. И ворчите, и ворчите… И ничего не делаете.
Так и хочется сказать: или переезжай уже, или наведи порядок. Это же твой дом, действительно твой, и другого, судя по тому, что ты возвращаешься сюда, нет.
Так же точно и с телом. Это ваше тело.
Если вам не нравится ваше тело, у вас есть четыре выхода.
Первый продолжать ворчать и быть несчастным, второй привести тело в порядок, третий переехать, и четвертый подружиться с телом.
Переехать отпадает, по крайней мере не в этой жизни, первый вариант малоперспективный, остаются второй и четвертый.
В любом случае продолжайте смотреть на себя в зеркало. Вам захочется отвернуться, подтянуть живот, поднять голову, встать в более красивую позу.
Это нормальное чувство неловкости, надо просто продолжать смотреть на себя.
Смотрите и ловите все мысли, которые вам приходят в голову, пока вы смотрите, даже если это мысли типа «Упс! Блин! Ну и…! Фу! Не могу… Таких коров (баранов, коз, лошадей…) надо убивать в детстве… Боже мой, какая же я уродка! Ненавижу это… эту… эти…»
Просто продолжайте смотреть.
Постепенно поток мыслей (если это вообще можно назвать мыслями) иссякнет, и вы опять же получите пустоту. Молчание в радиоэфире.
То есть вы должны смотреть на себя в зеркало и ни о чем не думать. Просто ни о чем. И ничего не чувствовать. Как если бы вы смотрели на гардероб или стену.
Это еще не любовь к себе, но уже гораздо лучше скука вместо ненависти.
На первый раз достаточно. Но надо продолжать сеанс самогипноза, пока не появится хотя бы умеренный интерес к своему телу.
Это упражнение хорошо тем, что ваше общение с телом восстанавливается.
Физическая активность, массаж, сауна, прогулки все это улучшает общение с телом. Надо просто это делать.
Следующее упражнение: выберите самую добрую из своих подруг, самую деликатную, попросите ее поговорить с вами о вашем теле.
Обсудите с подругой все свои тайные сомнения, задайте все вопросы, выскажите вслух все свои тайные мысли и страхи.
– Дорогая, как ты думаешь, у меня не очень толстоватая попа?
– Да как сказать… Ну, есть немного, толстоватая.
– А талия у меня нормальная?
– Если в профиль, то нормальная, а так…. А где у тебя талия, извини?
– Зато у меня длинные ноги…
– Да, если надеть туфли с 12 сантиметровым каблуком…
– Тогда нет ли у тебя случайно с собой мыла и веревки, пойти, что ли, и повеситься…
Конечно, это шутка, но где-то так, да…
То, что вы думаете о своем теле, будучи невысказанным, продолжает вас мучить, растет в вашей душе, как ржавчина, вы прячете это, а оно растет. Если вы называете эти вещи вслух, то они теряют силу над вами, они исчезают. Проверено, работает.
Следующее упражнение: вам надо оказаться в каком-нибудь людном месте и начать рассматривать людей.
Например, на автобусной остановке.
Рассматривайте людей, думая о том, что у них тоже есть тела, и они тоже стесняются своих тел. Вы это увидите. Найдите молодые и старые тела, красивые и безобразные, модные и не очень, девушек и парней, мужчин и женщин…
Вы должны почувствовать некоторое веселье, радость.
Следующее упражнение: рассмотрите тело обнаженного человека на репродукции, в энциклопедии.
Рассмотрите, наконец.
Никто у вас это теперь не отберет. Теперь можно.
А теперь один маленький секрет.
Нам не нравятся наши тела, потому что мы сомневаемся, понравится ли наше тело другому человеку.
Вот есть где-то другой человек, который однажды придет и скажет: «Слушай, ты, красавица, у тебя на самом деле не тело, а какой-то сарай, кошмар!»
Если этого человека не подпускать к нам близко, то окажется, что нам вполне удобно, уютно и приятно в наших телах.
А сколько всего приятного и полезного можно делать с телами! Можно водить их гулять, кормить, мыть, массировать, стричь волосы, целоваться, обниматься, дальше сами можете продолжить: одевать, раздевать, поить вином (без злоупотреблений!), можно курить, бросать их в воду, сбрасывать с парашютом, загорать и даже болеть.
Девушкам повезло они еще красят глаза и губы, делают маникюр и ходят к косметологу.
Какому именно человеку вы боитесь не понравиться?
Кто и что говорил вам что-либо о вашем теле?
Кто и что говорил что-либо о телах других людей?
Чье тело не нравится вам?
Чье тело вам нравится?
Какое тело вы хотели бы иметь?
Похоже ли ваше тело на ваш идеал?
А теперь возвращайтесь к началу и пройдите по всем упражнениям и вопросам еще раз.
И без дураков, не ленитесь, а то так и будете бояться того человека, ну, который придет.
С телами более или менее понятно.
Теперь поговорим о нас самих.
Почему же мы себя не любим?
Ну, легче ответить на вопрос: почему не всегда у нас лето или почему не всегда светит солнце.
Себя любить вообще очень сложно, практически невозможно. Мы постоянно себя сравниваем с другими, и сравнение обычно не в нашу пользу.
Вспомните школу.
Первый класс, первые уроки, и уже учитель открывает рот и говорит: «А вот эти буквы кривые, а вот эта цифра неправильная». И ставит жирный красный кол.
Типа оценки знаний один балл.
В моем школьном детстве была такая учительница по физике. Она была садисткой, сейчас я понимаю это.
Садистка это не та, которая любит работать в саду и сажать цветочки. Это та, которая любит причинять боль другому человеку и наблюдать, как он страдает.
Это страдание возбуждает садистку. Ее глаза загораются, ноздри раздуваются, она дышит полной грудью, начинает притопывать и прихлопывать, голос звенит у нее прилив энергии. Она счастлива.
Входя в класс, она устремлялась к доске и на ходу сообщала тему урока.
Не здоровалась. Не смотрела на нас.
Затем следовало быстрое объяснение новой темы спиной к классу, затем начиналась кульминация урока фронтальный опрос.
Она задавала вопрос из предыдущего урока и поднимала учеников одного за другим.
Мои товарищи мычали и блеяли, потому что от страха теряли дар речи, а наша валькирия продолжала указывать пальцем на очередную жертву: ты, ты, ты…
Доходило до того, что столбами стоял весь класс.
Бедняги, те, до кого еще не дошла очередь, не догадывались даже заглянуть в учебник, чтобы ответить на ее вопрос. Все были парализованы.
Заканчивалась экзекуция тем, что из 30 человек хоть один, но выходил из ступора и отвечал на вопрос. Остальные получали оценку «два».
В классном журнале столбиком могли появиться 25–27 двоек. Она называла это «принципиальностью».
Позднее я видела такие же лица, как у нас, в фильмах про войну, когда фашисты выбирали из строя пленных группу к расстрелу. Ты, ты, ты и ты… очень похоже.
Замечу, что нам тогда было лет по 12–13, а повторялась экзекуция чуть ли не каждый день.
Вообще советская школа очень способствовала тому, чтобы маленький человек находился в состоянии постоянного обесценивания.
Обесценивание вот тот дьявол, который пожирает наши бессмертные души. Вот тот дракон, который разрушает нашу любовь к жизни, к людям, к себе самим.
Вот тот вампир, который выпивает из нас радость, надежды, мечты…
Обесценивание уничтожение того, что человек думает, видит, полагает.
В конечном итоге это уничтожение самого человека.
Нет, не физическое, но нравственное, эстетическое, общечеловеческое.
Обесценивание происходит на каждом шагу, ежесекундно.
Обесценивание стало привычным и обычным. К нему перестали относиться как к чему-то ужасному, словно оно всего лишь плохие манеры.
Вот что я вам скажу обесценивание это очень, очень, очень плохие манеры.
Уверена, что вы слышали:
– Сама дура.
– Ишь, какая умная…
– На себя посмотри.
– То, что ты сделала, ужасно.
– Никуда не годится.
– Как курица лапой.
– Что это за каракули?
Одна моя школьная подружка, ну, та самая, которая была уверена в себе, любила говорить мне, оценивая мою обновку:
– Ну, тебе-то нормально, сойдет. Но я бы себе ни за что не купила.
Мама и иже херувимы любили поджимать губы на любые мои действия. У мамы это называлось: я хочу, чтобы ты сделала еще лучше. То есть хорошо это еще недостаточно и похвалы недостойно, надо, чтобы было совершенно.
Помните, как мама приходила с родительского собрания? Повторю, я была отличница, на собрании про меня не могли сказать ничего плохого. Тем не менее мама поджимала губы. Хвалить меня значило перестать делать меня еще лучше.
Хвалить нельзя, потому что можно человека испортить, он зазнается, станет увереннее.
А если человек станет увереннее, станет труднее им управлять. Всегда легче управлять человеком слабым, запуганным, неуверенным в себе.
Тут и выходит на сцену ее величество Скромность.