Глава-бонус

Зачем нужны психологи и психотерапевты?

– Андрей, а зачем вообще нужны психологи и психотерапевты? Я знаю, как профессионалы определяют сами себя, это в учебниках написано. Но видите, ставлю вопрос по-другому: суть этой профессии с точки зрения потребителя, потенциального клиента? Для чего «в быту» пригодятся психологи и психотерапевты, чем они смогут помочь конкретному, обычному человеку?

– Надо сразу же оговориться и покаяться. Мы проводили в Клинике неврозов имени И.П. Павлова научное исследование, мы хотели узнать, кто из пациентов лучше относится к психотерапии и психологии — те, что уже имели прежде опыт взаимодействия с этими специалистами, или те, которые еще ни разу не обращались за соответствующей помощью. Как вы думаете, какие мы получили результаты?

– Теряюсь в догадках. Одно из трех…

– По сравнению с теми, кто знает о психологии и психотерапии лишь понаслышке, те, кто с ней уже сталкивался, относятся к указанным дисциплинам и практикам в два раза хуже. То есть тот, кто уже «имел счастье» испытать на своей шкуре работу специалистов соответствующего профиля, скорее всего, другому такого «счастья» не посоветует. К сожалению, пока мы имеем именно такой уровень организации психологической и психотерапевтической помощи в стране. В массе своей психологи и психотерапевты пока разочаровывают своего потенциального потребителя. На мой взгляд, это безобразие, и все то, что я делаю, я делаю с одной-единственной целью — бороться с такой ситуацией, когда профессия, которая нужна людям как воздух, сама себя дискредитирует. Это первое.

Мне кажется, что Андрей сгущает краски. Либо это исследование проводилось несколько лет назад, либо касалось только государственной системы здравоохранения. В последние десять лет я «свела» больше сотни знакомых и незнакомых людей со специалистами, которых знаю лично и уверена в их квалификации. Поэтому могу достоверно свидетельствовать: практически все люди успешно решали свои жизненные проблемы, были воодушевлены полученным опытом обращения к психотерапевтам и охотно советовали их своим знакомым, когда те оказывались в сложных ситуациях.

– Татьяна, секундочку! Вы лично свели этих людей с теми психологами и психотерапевтами, которые уже зарекомендовали себя — по крайней мере, перед вами — как хорошие специалисты. Кроме того, я могу представить круг ваших знакомств в нашей сфере… Вы выбирали лучших из лучших, когда давали свои рекомендации! А если бы вы посылали человека «просто к психологу», «на деревню дедушке», я думаю, ситуация получилась бы отнюдь не столь радужной. Скорее, печальной. У нас в стране, к сожалению, еще долго будут ходить к психологу «по наводке», ну или на свой страх и риск ориентируясь на «бренд» учреждения, в котором этот специалист работает. В России пока нет системы организации психологической и психотерапевтической помощи, а соответственно, и доверия к ней. Есть доверие к отдельным людям-специалистам, а дальше уже «сарафанное радио» — этот извечный лучший друг лучших врачей, ну и психологов, разумеется.

Теперь второе — почему психотерапевтическая помощь нужна как воздух? Как воздух она нужна просто потому, что жизнь любого человека полна стрессов — как внешних неприятностей, которые сыплются на нашу голову, так и внутренних напряжений. И нужно уметь справляться с этим «добром». Для того чтобы переплыть реку, нужно уметь плавать. Для того чтобы перепрыгнуть через овраг, нужно уметь прыгать. Для того чтобы жить, не испытывая психологических перегрузок, необходимо знать, как работает наш психический аппарат. Психологические перегрузки — это не просто количество стресса, это скорее умение или неумение переживать его. В общем, хотим мы этого или нет, но для того чтобы жить хорошо, нам нужны соответствующие знания. Поэтому я искренне считаю, что «практическую психологию» нужно преподавать уже в школе — учить элементарным, простым способам коррекции собственного психологического состояния, адекватной оценке поведения других людей, навыкам рефлексии в отношении собственного поведения, образа мысли и действий.

То, что касается «взрослой жизни», у нас здесь возникают проблемы, условно говоря, двух видов: с одной стороны, проблемы, которые связаны с самим нашим психическим состоянием, с другой — проблемы, которые обусловлены незнанием того, как могут быть правильно и эффективно решены те или иные субъективно сложные ситуации. Это два разных вопроса.

Вопрос психического состояния — это, по большому счету, вопрос эмоциональных реакций. Если я в печали, грусти и тоске, если я все время плачу, если я тревожен, чего-то панически боюсь, внутренне напряжен, нахожусь в полном раздрае, если я агрессивен, вспыльчив, недоволен, обидчив, если у меня нарушен сон, если у меня проблемы сексуального характера и психосоматические заболевания… На повестке дня вопрос психического здоровья. И здесь необходим врач-психотерапевт, который умеет со всеми этими драконами справляться и учит этому своего пациента.

Второй пункт — это ситуации, требующие от нас психологических усилий. Ни один человек в мире не может принять за вас то или иное решение, сказать, как следует поступать в той или иной ситуации, что вам делать. Но он может вам дать более или менее объективную оценку происходящего, возможно, некие прогнозы того, как ситуация будет развиваться дальше.

Татьяна, у вас в руках книга «Как пережить развод». (Андрей как раз перед нашей встречей получил в издательстве авторские экземпляры и один презентовал мне. Приятно. Жаль, что тема для меня не актуальна.) В ней я рассказываю тем, кто никогда не переживал развода, о том, как это будет происходить — что человек будет чувствовать, как он будет себя вести, какие мысли у него будут в голове и как все это с течением времени будет меняться. Об этом я могу сказать заранее, потому как тут все, что называется, наперед известно. И давать подобные консультации — прояснять, помогать, поддерживать — это функция психолога. Лечить затяжную депрессивную реакцию, вызванную разводом, – прерогатива психотерапевта, консультировать — проясняя, помогая и поддерживая — это вотчина психолога.

Психолог должен заниматься такими ситуациями, где человеку нужны некие объективные знания о человеческой психологии и о жизни. Но если его клиент при этом испытывает выраженные чувства тревоги, страха, беспокойства, сильного нервно-психического напряжения, сниженного настроения, то в дело должен вступить врач-психотерапевт, это уже сфера его компетентности. Помимо тех знаний, которыми обладает (должен в идеале обладать) психолог, он понимает еще и внутреннюю механику психической организации человека, поэтому, если тут возникает сшибка, устранять неполадки должен врач-психотерапевт. В этом принципиальное различие этих двух специалистов.

К сожалению, впрочем, пока это только теория. И на деле у нас кто во что горазд… Встречаются психологи, которые и тучи разведут руками, и на все вопросы ответят, и все советы дадут, и все на свете организуют. В результате — дискредитация профессии. Другая крайность — это очень пассивная позиция психолога: знаний серьезных нет, умения формировать у клиентов те или иные навыки поведения тоже отсутствуют. И как результат — сидение с умным видом да абстрактные советы «из Юнга» вперемешку с выводами из собственного житейского опыта. Психотерапевтов, к сожалению, у нас просто объективно мало. Впрочем, и те, что есть, не всегда понимают, что они врачи и что на них лежит ответственность врачебного характера.

А хороший психолог — это примерно то же самое, что хороший метеоролог. Чем больше у него «вводных», тем точнее будет его оценка ситуации и тем точнее будет прогноз, а также рекомендации — брать, выходя из дома, зонт или каску и спасательный жилет. Зная ситуацию — где в данном конкретном случае локализуются «зоны низкого давления», где «высокого», откуда и какие идут «фронта», а также законы их взаимодействий друг с другом, – он может дать достаточно точный прогноз развития событий, предложить верные рекомендации, объяснить человеку, почему на данный момент в его жизни все происходит так, а не иначе. Впрочем, если его клиент скрывает какую-то информацию от своего психолога, то точность прогноза страдает и качество рекомендаций тоже не лучшее. Кроме того, есть риск и форс-мажорных обстоятельств — мало– и труднопредсказуемых явлений. «Погоду», например, он предскажет правильно, а «землетрясение» — нет, упустит. Но это жизнь. Психолог, к сожалению, не Господь Бог.

Кроме того, у хорошего психолога есть большие возможности как у «профессионального переговорщика». Допустим, он консультирует семейную пару. Жена жалуется на мужа: «Ему на меня категорически наплевать! Вы знаете, как он выдавливает зубную пасту из тюбика?! Это же ужас! Я ему сто раз говорила! А он слышать меня не хочет! Ему на меня наплевать!» Вопрос мужу: «Что вы думаете по этому поводу?» Муж: «Я думаю по этому поводу, что пошла бы она со своим тюбиком куда подальше, как выдавливал, так дальше и буду!» И психолог должен объяснить: «Понимаете, в чем дело, господа хорошие, для нее вопрос с пастой важен необыкновенно, потому что в детстве ее этой пастой третировали, заставляли именно так ее выдавливать. И у нее сформировалась такая привычка. Теперь, когда вы, распрекрасный муж и глава семейства, выдавливаете пасту иначе, у нее возникает тревога, что что-то в этом мире катастрофически неправильно. И это связано с пастой, с ее невротической привычкой, а не с вами. Вы же, однако, не разобравшись в сути вопроса, воспринимаете ее негодование на свой счет, потому что вам кажется, что она таким образом покушается на ваши права, что не соответствует действительности. Ваша задача в такой ситуации, мне кажется, обсудить с ней этот вопрос — что для нее значит эта паста? И если для вас это не очень принципиально, а она не хочет избавляться от этой своей привычки думать о пасте как о том гвозде, на котором держится мир, вы можете пойти ей навстречу, оказать ей такую услугу. И я хочу, чтобы вы, – обращается психолог к жене, – понимали, что если он пойдет на это, то он сделает очень большую уступку вашему невротическому конструкту, а вовсе не потому, что он там какой-то подлец и сволочь, а теперь вот одумался и перевоспитался. И если вы будете ему искренне благодарны за то, что он станет так обходиться с тюбиком зубной пасты, а он это сделает только потому, что вас любит, то в вашей семье еще все может наладиться. Счастья вам!»

Вот, мне кажется, что должен делать профессиональный семейный психолог-консультант — разъяснять коллизии отношений внутри семейной пары.

– А как отличить хорошего специалиста от плохого?

– Вообще, я надеюсь, должны наступить такие времена, когда обращение к любому сертифицированному специалисту уже будет гарантией качества. Ну, по крайней мере, определенного, неплохого уровня качества. Но для этого должны формироваться настоящие профессиональные ассоциации. На Западе это происходило естественным путем — объединение шло вокруг лидеров того или иного направления. Но у нас, как известно, нет пророков в своем отечестве, поэтому, боюсь, этот путь нам заказан. Ну не так, значит, как-нибудь иначе это состоится. Не может не состояться.

Главное, что человек должен понимать — это то, что хорошие, профессиональные психологи и психотерапевты существуют в природе, они уже есть в России. Да, проблема в том, что их не так-то просто найти. Но что остается? Только искать. Если вы сталкиваетесь со «специалистом», который не способен оказать ту помощь, на которую вы рассчитываете, нужно помнить — проблема не в том, что ваше состояние «неизлечимо», проблема, скорее всего, в специалисте.

Частенько психологи, оценивая состояние человека и его ситуацию, говорят: «Ну, тут надо смириться. Научитесь жить с этим». С одной стороны, действительно есть вещи, с которыми ничего не поделаешь, надо смириться, но с другой стороны — то, что касается психофизических и эмоциональных реакций, – специалист должен уметь оказать помощь. Последние поддаются коррекции вне зависимости от тяжести внешних обстоятельств. И если он капитулирует, значит, надо менять специалиста.

И не стоит судить обо всех специалистах, исходя из опыта одного неудачного визита к психологу или психотерапевту. В любой профессии есть специалисты высокого класса, есть ремесленники, а есть люди, которым там нечего делать, но они еще этого не поняли. Или им еще не указали на дверь. С любыми врачами, кстати, так: есть врачи от Бога, а есть врачи — прости господи…

Но в целом, мне кажется, тут еще и наша природная леность сказывается: мол, пусть будут — и все сразу хорошие, потому как нам надо. Но ведь «сразу и хорошо» ничего не бывает, даже если очень надо. Мы должны отдавать себе отчет в том, что отрасль пока молодая, поэтому неизбежно в ней и профессионалы есть, и дилетанты. А раз так, то, значит, перед потребителем стоит задача самому неплохо разбираться в вопросе. Изучать, принимать к сведению, разбираться, а потом уже делать сознательный выбор. К счастью, сейчас много литературы, программы телевизионные появляются… Ну, не фонтан, положим, но, по крайней мере, есть информация. При желании можно многое понять и затем уже довериться специалисту, понимая, что он с тобой будет делать.

– Действительно, достоверную и доступную информацию о психологах и психотерапевтах найти безумно сложно. Поэтому мы и задумали проект всероссийского каталога этих специалистов: www.mental.ru. И я до сих пор не могу понять этот парадокс: почему многие психотерапевты сами себя плохо рекламируют?

Сталкиваюсь с этим постоянно. Высококлассные специалисты, с огромным опытом работы — и не умеют. Даже не хотят! Считают, что их профессиональный долг — говорить людям только правду, не врать, поэтому в рекламных модулях, например, они пишут о том, что не могут гарантировать результат, обещать излечение, потому что результат работы с психологом во многом зависит от клиента. Это, конечно, истинная правда и правдивая истина, но именно поэтому люди к ним не идут! А идут по рекламе из соседней колонки в газете — к специалисту низкой квалификации или вообще шарлатану, которому хватает, мягко скажем, авантюрности характера написать «гарантированное лечение всех проблем за один сеанс». И получается порочный круг.

– Потому что кроме профессиональной честности, что, конечно, замечательно, нужно еще и не забывать о «разъяснительной работе». Вам понятно, что многое зависит от клиента. А клиенту? А кто ему это объяснил? Психологи и должны были это сделать. Но нет, они это считают ниже своего достоинства: мол, не понимаете — ничем вам помочь не можем. Это как я приезжаю в автосервис, и мне начинают там вопросы задавать… Тарабарский язык, я прошу прощения, ни одного слова не понимаю. Колеса, руль — это мне понятно, а какой-нибудь инжектор… Есть такой? Не знаю я про него ничего. НО… могу понять, если мне объяснить. А как на меня смотрит автослесарь?.. «Вот, понимаешь, наехала тут деревенщина! Что такое инжектор — не знает, а еще за руль сел!» Ну не знаю, каюсь. Застрелиться теперь? Может, просто расскажете в двух словах — я толковый, я соображу, о чем речь… И психолог может объяснить, спина не переломится, – кто он, зачем он, как он, почему он и так далее. Не надо вот этого снобизма: «У нас тут так все сложно, все сложно…» — мол, дуракам не понять. А может, дуракам объяснить не удается? Не понимает твой клиент — расскажи, не понимает общество — обратись к обществу.

Хорошо быть профессионально честным и сидеть… в углу со своей профессиональной честностью, когда твоя страна по числу самоубийств лидирует. Чудная честность, скажу я вам! Да, люди не понимают, что результат психотерапии есть результат их собственных усилий, осуществленных, правда, под бдительным руководством и с помощью психотерапевта. Да, но это, по большому счету, не их проблема, а проблема того, что мы слишком гордые, чтобы пойти и людям это объяснить. Это просто беда, что психотерапевтическое сообщество сидит со своими знаниями замечательными и не считает это благородной работой — рассказывать людям о том, что такое психология. Получается, что люди сами должны как-то все это себе сообразить и восторгнуться. С какой стати? Каким образом? По-моему, это какой-то мозговой дефект, ну и просто неуважительное отношение к человеку. Если вы некую услугу предлагаете — будьте любезны рассказать, что это за услуга, как она организована, что вы можете, чего не можете и так далее.

Вот Фрейд, на которого все ссылаются теперь где надо и не надо, он же не сидел снобом в углу и не плевался на мир окружающий, что, мол, все дураки, а он такой умный, никем не понятый и не признанный. Нет, он пропагандистом работал! Может быть, в этом с него пример брать?.. Когда Фрейда погнали из всех научных сообществ, куда он пытался поначалу сунуться, он издал книжечку — «Толкование сновидений» — с расчетом на широкую публику, где все красочно расписал, рассказал, разобъяснил. Потом натянул улыбку на уши и отправился читать публичные лекции. Публичные, не для специалистов. Затем еще книжки пошли (причем все это не научные монографии были, я замечу, это именно «книжки»). Его работами заинтересовались художники, писатели, поэты, философы, политические деятели, врачи, наконец. А он продолжал и продолжал — пишет книжку, читает лекцию, пишет книжку, читает лекцию. И так до потери сознания. В конце жизни, кстати сказать, он искренне признался в том, что был не столько ученым, сколько талантливым публицистом. И именно в этом его истинная заслуга перед человечеством. Он нас повернул лицом к психологии как таковой. А каким был практический результат этого его «хождения в народ»? Люди поняли, о чем речь, и вперед да с песней ринулись к психоаналитику. А тот вообще никакого результата гарантировать не может. Но таки даже к нему ходят! Так, может быть, дело в том, что просто объяснять надо по-человечески?..

Психология не очень большой страны

– Наши книги в этой серии называются «Мифы большого города» и «Психология большого города», но фактически мы попытались проследить, как изменилась психология людей всей нашей страны в основных, главных сферах жизни за последние пару десятков лет. А что будет с нами, как изменится наша психология еще через двадцать лет?

– Что будет через двадцать лет — не знаю. Но, наверное, нужно думать о «сейчас», а не о «через двадцать». «Сейчас» делает те «через двадцать». В целом же, я думаю, в обозримом будущем никакого рая нас не ожидает. Все будет, надо полагать, очень не просто, тяжело и даже драматично. Мы входим в эпоху, переполненную вызовами самого разного свойства и характера — биологического, социального, психологического, культурального, религиозного, экономического, энергетического. Количество кризисов, которое нас ждет… И не со-счи-та-ешь!

Поэтому предлагаю для начала расслабиться, ведь у нас, по большому счету, счастливый тысяча девятьсот тринадцатый год… Энергии много, возможностей много, предстоящие катастрофы пока неведомы. Самое время вложиться в самих себя. Человеческий фактор — это то, что определит будущее. И чем лучше будет этот «фактор», тем лучше, надо полагать, будет наше будущее. Ничего само собой в этом мире не случается и не складывается, поэтому насколько каждый из нас будет готов противостоять вызовам грядущего времени, настолько успешной и состоятельной будет наша жизнь в целом.

Готовить «на всякий случай» нам надо не дрова, сахар и спички, а себя — свою психику, свою личность. Чем именно нас «порадует» будущее, все равно неизвестно. Что там будет — потоп, пожар или голод? Мы не знаем. Но совершенно точно там будем мы, а поскольку нам важно то, как мы себя чувствуем (то есть наше психическое состояние), на это нам и следует обратить самое пристальное внимание.

* * *

Все «наши люди» уже информированы: одной из базовых конституционных свобод является свобода слова. Смею предположить, что большинство читателей не так часто штудирует наш основной закон и поэтому даже не подозревает, что эта статья 29 Конституции звучит совсем по-другому: «Каждому гарантируется свобода мысли и слова». Видите разницу? Во-первых, предполагается, что мы будем сначала думать, а потом лишь свободно говорить то, что надумали. И во-вторых, свобода мысли стоит на первом месте, она признается более важной. А есть ли она в нас — эта свобода? И что она означает? «Отстаньте от меня, что хочу, то и думаю»? Или свободно мыслить — означает быть свободным от страхов и предрассудков, от влияния чужих представлений и предписаний, ограничивающих наши возможности?

Психология как наука убедительно доказала, что качество жизни человека во многом зависит от того, как он мыслит. От того, как он воспринимает разные события, ситуации и поступки других людей. От того, какие именно мысли у него преобладают. То есть человек может мыслить «правильно», и тогда его жизнь складывается так, как он этого хочет, а хотим мы все для себя, конечно, самого лучшего. Или мыслит «неправильно», и это неминуемо оборачивается конфликтами с близкими, одиночеством, нереализованными делами, несбывшимися мечтами и надеждами.

Мы привычно употребляем выражения «я так думаю», «я считаю, что»… И мы уверены, что это именно МЫ так думаем. Но действительно ли это наши мысли? Или это мысли родителей или учителей, друзей или соседей, мысли из мудрых книг или не очень умных газетных статей, незаметно ставшие нашими? Герой Евгения Леонова в «Обыкновенном чуде» был более честен в отношениях с собой, он сразу заявлял, что его слова и поступки продиктованы дурным влиянием родственников: «А это во мне тетя родная проснулась…»

Хотим мы этого или не хотим, но приходится констатировать факт, кстати, доказанный теми же психологами: наши мысли во многом остались несвободными. Мысли-шаблоны, которые мы воспроизводим примерно так же, как начинающий водитель совершает типичные неправильные действия, даже не подозревая об этом. И они нас тормозят, ограничивают, мешают жить и быть: быть веселыми и жизнерадостными, понимающими и понятыми своими близкими, жить насыщенной жизнью, в общем — жить счастливо.

К сожалению, «изнутри системы» очень сложно увидеть, что именно в ней «сбоит», какие наши мысли ставят нам подножки. Смысл же профессий психотерапевта, психолога как раз и заключается в том, чтобы «диагностировать» эти мысли-паразиты и показать их нам. А заодно потренироваться вместе в других, более продуктивных способах мыслить. В общем, выступить в качестве «инструктора по вождению».

Психология bookap

Знаю, многие люди еще с опаской относятся к психологам. А некоторые — с явным недоверием к возможностям самой психологии. Наверное, иногда эти опасения зиждутся на каких-то фактах, но, возможно, на все тех же предрассудках и страхах, не имеющих рациональной основы. Вроде страха перед компьютером и неумения воспользоваться всеми его ресурсами у пожилых людей.

На Западе, а теперь и у нас любят повторять: «Демократия — штука иногда неприятная, но это пока лучшее общественное устройство, которое придумало человечество». То же, думаю, можно сказать и о психологах и психотерапевтах. Да, у нас их пока объективно мало, а большинство из тех, которые есть, только учатся, набираются опыта. Да, сам процесс психотерапии часто сопряжен с достаточно тяжелыми переживаниями. Но… все-таки с психологами лучше, чем без них. Лучше для нас самих.