Часть 1
25. Медитация
После стартовой техники искусственного введения в «картографию» Театра Реальности я использую в ИГРЕ т.н. методы медитации, или, говоря грубым, европейским языком, концентрации внимания. Эти техники «доступа во внутренний мир», подобно экзерсису для Ума, призваны утвердить и организовать искусственно созданный «камертон» присутствия в переживании потенциала Театра Реальности за счет систематического тренинга и самостоятельных творческих усилий.
И что же это за методы?
На традиционном жаргоне медитация означает: «пребывание в том, что есть»355или «... в настоящем»; «… хранение единого»356или состояние «свободы от известного»357. В переводе с тибетского медитация означает «испытывать стабильное состояние Ума»358. Мастер буддийской медитации Тартанг Тулку, например, говорит о «…позиции “0”: «…ноль дает существующему разрешение быть»359; для Калу Ринпоче, медитация это: «способ вхождения в состояние всеобщей взаимосвязанности»360; цель Трансцендентальной медитации Махариши361- отразить разум Природного Закона ; языческие источники говорят о методах углубления в себя как о формах диалога с «Той, что знает»; Упанишады определяют медитацию как средство «…познания Того, знание чего дает знание всего»; на алхимическом жаргоне медитация чаще всего это «Strenuainertia», т.е. деятельная праздность; по определению Руланда, слово «meditatio» иногда употребляется алхимиками для указания на внутренний диалог адепта с кем-то невидимым (с Богом, с самим собой в образе учителя, с непосредственным учителем, с ангелом и т.д.). В «Hermetic dictum», например, термин «meditari» используется как созидающий диалог, посредством которого вещи переходят из бессознательного в активное состояние; для Тезауруса Роже слово «meditation» означает обнаружение семантического пространства, в котором рациональное&иррациональное присутствуют как атрибуты целостности. Для Юнга это «…обнаружение Я (self) в тихой точке середины вещей». Для Чарльза Тарта, это проникновение в «…среду, в которой человек воспринимает себя “нереальным”»362. По словам Стивена Волински363, это «…состояние без состояния», для Кена Уилбера способ «…вырваться из кинофильма жизни», для Арнольда Минделла «…развитие метанавыка»364. Для Тринле Гьямцо искусные методы, с помощью которых аннулируется «точка отсчета» самоидентификации365. В контексте ПУТИ ИГРЫ я называю медитацию «Пребыванием в Золотом Сечении Образа».
Говоря обо всем этом, я прекрасно понимаю, что «…не рассказываю ничего нового. Мудрецы прошлого всегда говорили одни и те же слова, а когда они писали, то всегда получалась одна и та же книга. Они всегда передавали нам один и тот же сигнал, повторяемый на разных языках, с использованием метафор времени и исторической эпохи, в которую они жили. Но сигнал был один: «Отключите сознание. Выйдите из собственного эго и посмотрите на него со стороны. Прекратите хотя бы на миг роботическую деятельность. Прекратите игру, в которой участвуете»366. Игру, в которой «…опьяненные существованием во времени, озабоченные клеванием, мы забываем дать жизнь той части себя, которая смотрит»367и все рационализирует. «С отказом от привычки к рациональной мысли / интерпретации мир рушится, и остается только чистая энергия, сознание код. (!!!) Этот код можно прочесть или переписать, как того пожелает воображение»368Так, постепенно, в процессе медитации «линейный» мир ролей, уступает место «нелинейной» творческой реальности актера, объединяющей все противоположности в единое целое благодаря знанию о пустотной природе зрителя. То есть, мы начинаем, как бы меньше смотреть, и больше видеть. Говоря словами Питера Брука: «Чтобы добиться определенного качества, надо прежде всего создать пустое пространство. Пустое пространство способствует рождению нового явления…»369Мистер Судзуки более технологичен: «Пусть тело и ум станут похожими на камень или кусок дерева. Когда же все признаки жизни уйдут, а вместе с ними ограничения, и ни одна идея не будет беспокоить ваше сознание, вдруг смотрите! вас внезапно окутает ясный свет, из которого лучиться радость!»370
Итак, с чего же мы начнем?
Дадим своим глазам мягко закрыться и сосредоточимся на дыхании. Вдох-выдох, вдох-выдох. Это легко. Теперь попробуем сознательно сконцентрироваться на тире, т.е. той самой черточке, которая разделяет вдох-выдох на две части. Это означает, что между вдохом и выдохом есть пространство, т.н. пустой экран. Обнаружили? Продолжайте: вдох- пространство -выдох, вдох- пространство -выдох. Теперь чуть сложнее: между выдохом и новым вдохом тоже есть пространство. Обнаружили? Пробуем: вдох- пространство -выдох- пространство -вдох- пространство -выдох- пространство... А теперь совсем сложное задание: удержим пустое пространство, на которое спроецируем вдох-выдох как фильм на экран. Это будет выглядеть следующим образом: пространство пространство пространство пространство... а на его фоне вдох-выдох-вдох-выдох-вдох-выдох…
Еще раз, про то же, но чуть иначе:
Многим известны истории о «странной» привычке Моцарта, который в периоды подавленности и творческой растерянности уходил на пруд, где рвал несколько листов бумаги на маленькие кусочки, бросал их в воду и затем часами смотрел на их медленное кружение. Считается, что так он входил в нелинейное состояние, в котором мог переживать события не с точки зрения времени, т.е. последовательно, но с точки зрения Вечности, т.е. одновременно: «...я не прослушиваю в своем воображении партии последовательно, я слышу их звучащими одновременно...»371. Это один из ярких примеров спонтанной самоорганизации Ума великого художника. Механизм этой шутки гения очень прост: во-первых, когда мы удерживаем Ум на одной точке, концентрируя его, например, на биении своего сердца, энергия, повязанная множеством различных объектов, освобождается, и мы оказываемся в переживании энергетического избытка, и это одна сторона медали; другая в том, что используя даже самую простую форму медитации, т.е. концентрируя внимание на кончике носа (на точке, где, как мы чувствуем, входит и выходит тоненькая струйка воздуха), мы позволяем «когортам» мыслей и чувств «маршировать» в том направлении, в каком им нравится, с одной стороны не вступая с ними в бой, с другой не следуя за ними. И «…какие бы объекты ни проявлялись, мы не стремимся схватить их и, в то же время наблюдая с острой бдительностью, спокойно расслабляемся. Возникающее светоносное состояние, лишенное измышлений, в котором не удерживаются ни понятия, ни явления, это изначально освобожденная природа Ума, глубинное состояние Царя Всетворящего»372. И так мы начинаем вырабатывать в своем Уме так называемую дистанцию к играм собственной роли, т.е. перестаем следовать за картинками в Уме (как ослики за болтающейся перед носом морковкой). Мы перестаем хватать их, но позволяем резвиться «как детям в песочнице». Мы обнаруживаем тот самый «центр тяжести», вокруг которого по-прежнему радостно и спонтанно «вихрится» все многообразие мыслей-явлений, с одной только разницей мы больше не пойманы этой «ментальной оргией»! Таков механизм достижения т.н. вивенции373, механизм проникновения в т.н. «безмолвную зону» мозга374. Фактически все медитации из компендиума Алхимии Игры заканчиваются проникновением в лучистое сияние «пустого пространства»375 Театра Реальности, которое за играющими в нем трагедиями и комедиями; в сияние самого зеркала за отражающимися в нем картинками; в белизну самого экрана, за бесконечным мельтешением ролей.376
Подведем черту:
Человечеством создано множество различных форм медитации. Как простых, так и сложных. Но у всех в точности одна и та же суть Ум приводится к состоянию покоя (на уровень 8-14 ц/с) и затем из положения, когда его ничто не беспокоит, возникает глубокое проникновение в природу не-игры, в положение «0», в «пустоту», в состояние естественного свечения и богатства. То есть, «...концентрируясь, мы совершенно естественно возвращаемся к сути света загораться, освещая все вокруг»377. Как говорят мастера, этот опыт первый шаг к обретению БЕССТРАШИЯ! И именно оно имплантирует в наши кости вкус к свободе! «Поэтому настойчиво изучай, медитируй, трудись, работай, варись, и очистительный поток омоет тебя, проявляя подлинную AquaVitae»378.